Дом - это там, где ты нужен

К тому же, раньше, принимая "наказание" от Кейт, а точнее, её месть за подмоченную репутацию, Хесс терзался от изощрённых телесных болей, но совесть его была чиста. Мучения в подвале нельзя было назвать ничем другим кроме пытки. Однако, когда отношения с хозяйками перешли в новую фазу, Джонни уже не мог прятаться за болью от правоты рыжей садистки; хотя его разум противился насилию, тело не могло не хотеть женских прикосновений, пусть даже в том, как это происходило, не было ничего нормального.

Джонни осознавал, чем ему грозит дальнейшее пребывание в руках сестёр. И не желал становиться покорным садомазохистом, который считал бы за счастье выполнять любые прихоти хозяек. Он смертельно задолбался и издёргался от необходимости следить за каждым словом и шагом, в любой момент ожидая окрика или побоев. Ему хотелось жить так, чтобы никто не мог указывать, что делать, над чем работать, что есть и как смотреть. В логове работорговцев Хесс чувствовал себя полутрупом, зажатым в тесной клетке, откуда не имелось выхода. Временами ему мерещилось, что он настолько закис, опорочил себя и извалялся в грязи, что уже недостоин свободы. Но всякий раз приходило понимание — время не упущено. Его разум был молод, не сдался окончательно, и, если уйти прямо сейчас, шанс на свободу во всех смыслах ещё оставался.

Джонни грезил о побеге, тем более, теперь, когда знал, куда бежать. Но появление ребёнка сделает любой побег невозможным, намертво привязав его к проклятому Городу гораздо крепче любого ошейника.

Рабу Красной Кейт хватило ума не высказывать этого вслух и только улыбнуться в ответ на девичьи откровения, как бы давая понять, что ждёт появления общего потомства с тем же нетерпением, что и Магда. В действительности он на полном серьёзе взялся обдумывать ситуацию, которая бы спровоцировала хозяек вернуться к старому формату извращенного унижения и боли, лишь бы они думать забыли о детях.

Однако будущее показало, что волноваться пока рано. Следующие несколько недель Джонни и его работодатель посвятили разработке нового проекта и понимая всю важность этой работы, женщины ненадолго оставили в покое издёрганного раба. Джонни торчал в цехах с утра и до ночи, часто выезжал в поля для новых замеров, и возвращался таким измотанным, что едва находил в себе силы удерживать ложку. Только спустя несколько недель, когда новый проект был полностью доработан, рассчитан и утверждён, и люди Вайли приступили к изготовлению труб и прочих комплектующих, а Хесс перестал валиться с ног, засыпая на ходу, Кейт снова позвала к себе своего раба.

Покорно притащившийся Джонни не удивился, увидев в комнате рыжей хозяйки Магду. Едва ли раскосая девушка стала скрывать то, что случилось между ней и рабом от сестры, и теперь по умолчанию её присутствия в ночной жизни Хесса стало гораздо больше. Нельзя сказать, чтобы это было плохо — в компании с Магдой Кейт сдерживала свои наиболее дикие порывы, но теперь и стараться приходилось так, чтобы обе женщины, одна из которых любила ласку, а другая — насилие, не остались разочарованы. Джонни предпочёл бы проводить с ними время по отдельности, как раньше. Но похоже, что сводные сёстры всерьёз взялись за ещё один проект — встраивания "котёнка" в свою семью, и совместное ночное использование Джонни в качестве безотказной игрушки являлось его неотъемлемой частью.

Помимо усиленного внимания со стороны хозяек, с которым нужно было как-то сосуществовать, мысли Хесса были заняты ещё одной заботой. А именно, как оказалось, Тэйн не просто поленился прийти тем утром к своему приятелю. Ему попросту не с чем было приходить. Пессимистичные прогнозы работорговца оправдались, и среди товаров караванщиков действительно не оказалось второй части весёлых приключений Святоши и его друзей на просторах поствоенной пустоши. Или, что более вероятно, дисков со второй частью оказалось меньше и их быстро раскупили.

Так или иначе, чтобы узнать окончание, нужно было ожидать прибытия следующего каравана, до которого оставалось несколько месяцев. Отчего-то Джонни было очень важно узнать концовку и долгое время он не мог понять, почему. Только много позже, он, наконец, осознал причины такой одержимости.

За всей внешней мишурой из комичных ситуаций и эротических вставок живой нитью проходила истинная история путешествия в компании друзей — та свободная жизнь, из которой его грубо вырвали больше года назад. Джонни рвался получить свою жизнь обратно, но ещё сильнее ему хотелось узнать, что стало с друзьями после того, как он исчез. Как они восприняли то, что он попал в лапы Кейт, и почему не попытались помочь. Здравый смысл заботливо нашёптывал ответ — о том, что после его ухода Рик был тяжело ранен и девушкам нужно было сделать правильный выбор между преследованием превосходящих их численностью опытных убийц и помощью умирающему Райвену. Как и о том, что они могли понятия не иметь, куда Красная Кейт утащила свою добычу и где теперь искать невезучего святошу. Всё это было логично и правильно, но Джонни готов был поклясться, что в любом случае сделал бы всё и больше для вызволения друзей.

И ему хотелось верить, что они сделали для него то же самое.

Ещё несколько месяцев прошли в ожидании каравана. Дата его прибытия с северо-запада была известна только приблизительно, и это добавляло неопределённости. Как правило, караваны приходили в Город раз в три-четыре месяца, но это были разные караваны с разных направлений. Иногда они чередовались, иногда заявлялись позже или раньше срока, а бывало, что объединялись и прибывали сообща. Путь через пустоши на далёкие расстояния никогда не мог быть предсказуемым и потому Джонни понятия не имел, сколько ему ещё придётся ждать и окупится ли это ожидание.

Впрочем, желание досмотреть сериал проходило теперь больше фоном. Основную часть свободного времени Хесс посвящал тому, чтобы разработать план побега. По всему выходило, что бежать следовало вдоль караванной тропы, придерживаясь ориентиров, которые были отмечены на карте. Карту эту Джонни взял у Тэйна, под чьим руководством и наметил ключевые точки, как те, к которым следовало держаться поближе, так и те, которых нужно было избегать, как огня.

— Знаю, что ты задумал, приятель, — на удивление спокойно изложил свою позицию смуглый работорговец, от которого Хесс меньше всего ожидал такой поддержки. — И хз, выгорит у тебя или нет. Но на твоём месте я б тоже попытался. Тока эта... ежели всё ж не выйдет, не ссы пустить себе пулю в лоб. Сразу. Оно так всяко быстрее и легче, чем когда тобой займётся Кэти.

Это Джонни понимал и сам. Как понимал, что попытка у него будет всего одна. Поэтому не торопился, обдумывая всё как можно тщательнее и так же скрупулезно занимаясь подготовкой. Через Тэйна он достал хороший нож, зажигалку, рюкзак и флягу, и теперь копил на рацию, какими пользовались караванщики. Огнестрельное оружие стоило дорого, и Хесс решил попробовать тайно вынести его из дома Кейт, благо точно знал, где оно хранится. Там же можно было достать походное одеяло, если только представится такая возможность.

Основной проблемой оставался ошейник. Джонни так и не удалось найти чертежи рабских украшений такого класса, а на все намёки мистер Вайли очень уклончиво уходил от разговора. Хотя Хесс и без того примерно догадывался, что из себя представляла смертоносная полоса металла вокруг его горла, но как лучше обезвредить её пока не решил.

Будь у него чертежи, он мог бы попытаться отсоединить детонатор и вытащить взрывчатку самостоятельно. Либо заблокировать приём радиосигнала, создав помехи. Но даже с чертежами корпус ошейника был прочно запаян, а блокировка сработала бы в любом случае кроме ошейника класса "А", который требовал ежесуточного введения кода. Джонни знал, что с помощью жетона можно было отменить данную не всегда удобную опцию, но для этого тоже нужно было вводить код. А код от его ошейника знали только двое — сама Красная Кейт и Магда.

Идея убедить хозяек временно сдать ошейник на техобслуживание представлялась самой здравой. Для этого Джонни как мог готовил почву. Он неделями и месяцами оставался неизменно тих, приветлив и покладист, не переча никому и ни в чём, и изо всех сил убедительно изображал полное довольство жизнью и благодарность за "принятие в семью". Периодически и как бы невзначай Хесс заводил разговоры об ошейниках и несчастных случаях их применения, вроде того раза, когда во время битвы с Сандро Смитом и его людьми Кейт удалось с помощью жетона взорвать ошейник чужого раба-подрывника, который по приказу хозяев крался к её убежищу с гранатой и чей труп привёл в такое недоумение наткнувшегося на него Джонни.

Впечатлительная Магда внимала его рассказам с сочувствием, присутствовавшая при этом Кейт только хмыкала, но Хесс верил, что вода камень точит. Откуда-то у него имелась убеждённость, что времени остаётся в обрез. Нужно было уходить как можно скорее, пока не произойдёт что-то, после чего уйти он уже не сможет.

Помимо неясных предчувствий у этой убеждённости имелась вполне материальная причина. С некоторых пор Джонни видел, что Кейт не в духе, и сильно подозревал, что дело снова в нём. Перемены в настроении хозяйки действительно случились аккурат после того, как какое-то время назад Магда уломала-таки "сестру" "поиграть по-настоящему" и в процессе малоопытный раб почти закономерно облажался, чем сильно напугал и себя и явно не подготовленную к такой поспешности Кейт.

Джонни не убили на месте только потому, что, опомнившись после короткого ступора, рыжая госпожа запоздало метнулась пытаться нивелировать результат обоюдной неосторожности, а своего незадачливого любовника послала ко всем чертям. Напуганный до оцепенения Хесс ожидал каких угодно последствий, но, к его изумлению, они так и не наступили. На следующий и все последующие дни Кейт вообще никак не давала понять, что между ними что-то произошло, и полностью отстранилась от идеи проводить время с рабом даже так, как раньше. Это было в высшей мере странно и походило на то, будто внутри рыжей психопатки переключился некий тумблер, который блокировал целый пласт личности и наклонностей, оставляя ей только часть самой себя.

Джонни смутно подозревал, что действия Кейт невольно затронули один из триггеров, которые в ещё детстве поломали ей рассудок. Должно быть, поддавшись уговорам сестры, она изначально ошибочно решила, что знакомое тело подчинённого раба поможет справиться с давней травмой, и просчиталась. И теперь её разум бессознательно старался справиться с последствиями, активировав защитный механизм и попросту вычеркнув случившееся из памяти.

Так это было или по-другому, Хесса интересовало только в контексте угрозы собственному благосостоянию и свободе. Пользуясь тем, что Кейт, хоть и угрюмее, чем раньше, но продолжала относиться к нему, как к полезному, доходному ресурсу, он постепенно вернулся к тому, чтобы продавить идею необходимости сдать ошейник на техосмотр. И, при помощи более внушаемой Магды у него постепенно начало получаться. Не приходилось даже убедительно разыгрывать тревогу — проносив настоящую взведённую бомбу на шее больше года, Джонни действительно хотелось иметь гарантии, что она не рванёт.

Магда была полностью согласна — теперь, пользуясь отстранённостью сестры, она получила "котёнка" в единоличное безраздельное пользование и категорически не желала его терять. Вдвоём они всё активнее наседали на Кейт и у них могло вот-вот получиться. Но, как часто бывало с невезучим Хессом, реализации его планов внезапно помешали абсолютно сторонние обстоятельства.

Кейт начала странно болеть. Это происходило так постепенно, что сначала ни она сама, ни её домочадцы не замечали ничего подозрительного. Просто всегда стремительная и активная дочь Когтерога, которая всерьёз занялась налаживанием дел на своей плантации и торчала в полях с утра и до позднего обеда, а то и до вечера, следя за распашкой земли и прокладкой водопровода, вдруг стала подолгу оставаться в постели, пропуская даже завтрак.

Последнее и дало понять Магде, что что-то не в порядке, так как раньше "сестра" всегда могла похвастаться хорошим аппетитом. Кейт не жаловалась и никак не показывала, что больна, но хорошо её знавшие Магда и Джонни догадывались о недомоганиях. И чем дальше, тем поводов для тревоги становилось больше. Рыжая хозяйка дома похудела и осунулась, явно испытывала слабость, а по некоторым признакам — и тошноту, всё время была раздражена, и её характер испортился окончательно. Впрочем, на робкие намёки, а потом и настоятельные требования раскосой управительницы сходить к доктору она всегда отвечала отказом, и эта долгоиграющая тема сильно оттянула на себя внимание с ошейника Хесса. Последним фактом Джонни был раздосадован до крайности, но выбирать ему не приходилось. Единственное, что он мог сделать в этой ситуации — запастись терпением и снова ожидать подходящего времени, чтобы всё-таки убедить хозяек вспомнить о жизненной потребности их раба.

Но судьба как будто смеялась над ним. Не успела загадочная болезнь дочки мистера Джарреда пойти на убыль, давая надежду на возобновление переговоров, как нарисовалась новая проблема, ещё глобальнее предыдущей. А именно, за почти полгода, которые прошли с момента последнего "свидания" со своей ненаглядной Кейт, вождь Уолтер так долго ожидал следующего, что растерял последние остатки терпения, которые и так не являлись сильной стороной любого мегамутанта.

Окончательно сообразив, что рыжую гостью ему не видать, предводитель мутантов взялся терроризировать Когтерога по рации почти каждый день, то пугая угрозами с юга, откуда на территорию Города давно точил зубы Сакраменто; то туманно намекая, что новый вид не то зверей, не то насекомых, которые едва не уничтожили отряд работорговцев во время их последнего похода, требовал совместного усиленного внимания двух союзников; то жаловался на давление со стороны Доминиона, который постепенно усиливал присутствие в регионе, что грозило будущими неприятностями и мутантам, и Городу и Сакраменто вместе взятым.

Вождь навязывал своё союзничество так откровенно, что заделался серьёзной головной болью не только мистера Джарреда, но и всего городского совета, что не могло не нервировать и без того раздраконенную Кейт. Хотя бы потому, что цена за такое союзничество была одна и вполне конкретная.

— Понимаешь, этот зелёный урод вбил себе в тупую башку, что наша Кэтти — это вроде как ключ к спасению всей его расы, — делилась раскосая Магда, уже привычно тесно прижимаясь к Джонни, чтобы им обоим хватало места на её узкой кровати. — Она — дочка мистера Джарреда, но родилась нормальной, как и все её сёстры. И вождь об этом знает. Он считает, что она способна нарожать ему новых девчонок, у которых потом появятся свои, и так далее. Но, в отличие от обычных женщин, потомки Кэти и мегамутанта смогут производить на свет других мегамутантов без риска для жизни и без уродства для девочек-младенцев. Ну, как тебе такое?

Джонни, который в последнее время почти не вылезал из её постели, пробираясь к себе только по утрам и то, чтобы ненароком не вызвать ревнивой агрессии у рыжей садистки, неопределённо пожал плечами. Ему эта мелодрама была не только не интересна, но даже больше: если бы зеленорожий Уолтер сумел забрать в свой гарем рыжую Кейт, а его оставил Магде, Джонни счёл бы это за высшее благо. Он уже успел оценить существование исключительно в поле воздействия раскосой управительницы, и пока его всё более, чем устраивало. Без надзора Кейт Магда превращалась просто в крайне увлечённую им девчонку, которая искренне старалась доставить удовольствие, часто полностью отдавая инициативу. И обалдевший от новых ощущений Хесс с таким же удовольствием принимал её ласку и дарил свою в ответ, наплевав на моральные самокопания и впервые делая это по собственной воле.