— Конечно, — Люк с тревогой понимал, какой оборот принимало положение. — Вы знали о Примкнувших?
— Мы приняли меры предосторожности, — сказал Формби. — Суровые меры.
— И всё равно ничего не получилось? — предположила Мара.
— Получилось, — ответил Формби. — Пока кто-то не стал их саботировать.
— Киллики? — спросил Люк.
— Мы такие же глупцы, как и джедаи, мастер Скайуокер, — нахмурился Формби. — Все принимаемые меры остались под нашим контролем.
— И? — спросила Мара после некоторого молчания.
— Мы не понимаем, — признался Формби. — Может быть, это была вражда между семьями. В общем, все наши меры пошли прахом, но пока мы это поняли, две семьи стали Примкнувшими.
— Только две? — спросил Люк. — А как же остальные пропавшие семьи?
— Три семьи стали жизненно зависеть от рабочих-насекомых, — ответил Формби. — Мы долго спорили о том, как лучше поступить в данном случае.
— Неужели в Доминации разразилась гражданская война? — воскликнул Люк.
— У чиссов не бывает гражданских войн, мастер Скайуокер, — отрезал Формби. — У нас бывают только разногласия. Мы решили эти вопросы до вашего появления на Цсилле… хотя я и считаю, что вы тоже стали свидетелями некоторых отголосков этих событий.
— Вы имеете в виду нападение на Сунтира Фела? — спросила Мара. — Я думала, это всё из-за помощи, которую он оказал Галактическому Альянсу в войне с юужан-вонгами.
— Легко не согласиться с политикой того, кто разрушил твою семью, — сказал Формби. — Обычно Фел слишком милосерден, даже во вред себе.
Дорожка привела их к тренировочному полю — участку земли, усеянному ловушками, опасностями и препятствиями. Люк часто заходил сюда. Сегодня здесь соревновались две команды старших учеников: одна — из крупных и сильных, другая — из небольших и проворных. Все участники носились по полю и с помощью длинных ракеток, парализаторов и телекинеза старались, чтобы в них не попали шары, летающие в воздухе. Среди кувыркающихся фигур стоял один судья и поддерживал порядок.
Люк вместе с Формби и Марой сошёл с дорожки, и приёмом мысленной руки придвинул Р2-Д2. Скайуокер не стал описывать правила игры. У него ещё были вопросы о том, какие трудности создали киллики для Доминации.
— Теперь я догадываюсь, почему Доминация не хочет, чтобы Колония осела у границы, — сказал Люк. — В уничтожении Империи Руки тоже виноваты киллики?
— А почему вы думаете, что Империя Руки была уничтожена? — удивлённо спросил Формби.
Люка было не обмануть: он чувствовал замешательство Формби в Силе. Мара тоже.
— Вспомните барона Фела, для начала, — ответила она. — Он бы не покинул своего поста, если бы Империя выжила.
— Скорее, её просто присоединили, — намекнул Формби.
— После того, как она перестала существовать, — сказала Мара. — Мы знаем, что Нирауан покинут. Видимо, на то есть причина.
— Как вы и сказали, — вздохнул Формби. — Империя Руки сделала то, для чего её создал Мит’ро’нуруодо, и это совсем не в связи с противодействием Колонии, как думаете вы.
— Значит, во всём виноваты вагаари? — продолжала давить Мара. — Или юужан-вонги?
— Мне нечего больше сказать, — опасливо ответил Формби. — Только то, что Колония остаётся единственной опасностью для Неизведанных Регионов. Не удивляйтесь, если увидите возрождение Империи Руки, когда в этом возникнет необходимость.
— Понятно, — сказал Люк. Ему стало грустно оттого, что его опасения только подтвердились. — Я знаю, что выжило трое из детей Фела, но как же Чак…
— Выжило только двое, — поправил Формби. — Джегд и Уин. Чак, Дейвин и Черит погибли.
— Печально, — сказал Люк. — Я очень любил Чака.
— А как же Сем? — спросила Мара, прочитав вопрос у Люка в мыслях. — Она тоже погибла?
— Сем? — Формби только усмехнулся. — Сем — это имя сына.
— Простите, — сказала Мара. — Мы никогда не встречались.
— Наверное, — Формби ещё больше заулыбался. — Сем — тёмный сын Фелов.
— Тёмный сын? — переспросил Люк.
— Непризнанный официально, — пояснил Формби. — Тайный. Так поступают чиссы, чтобы враги не вырезали правящую семью целиком.
— Насколько тайный? — спросил Люк. Чувство вины уже подступала ему к горлу.
— Весьма тайный, — ответил Формби. — Во всяком случае, я первый раз слышу о Семе Феле. Наверное, вам рассказала о нём Уин.
— Джейсену, — ответила Мара. — Откуда вы знаете?
— Известно, что Уин не умеет хранить секреты, — сказал Формби.
— И мы выдали тайну, — сказал Люк. — Надеюсь, вы никому об этом не расскажете?
— Конечно, — искренне пообещал Формби. — Не расстраивайтесь: Сунтир Фел очень умён. Уин может разболтать только то, что нужно Сунтиру.
— Спасибо.
Люк тоже улыбнулся, надеясь скрыть недоверие к словам благородного. Он указал на тренировочное поле, где маленькая команда завладела шестью летающими шарами и быстро продвигалась вглубь территории соперников.
— Может быть, я объясню вам правила этой игры.
— Пожалуйста, — сказал Формби. — Она как-то освежающе беспорядочна.
— Мы называем её скорч, — начал Люк. — На самом деле тренируется судья. У каждой команды есть несколько тайных целей: собрать три шара или запустить двумя шарами в одну цель, а одним — в другую. Задача судьи — раскрыть эти цели и сделать так, чтобы выиграли обе команды.
— Если это возможно, — добавила Мара. — В некоторых сценариях скорча ставятся взаимоисключающиеся цели. Тогда задача судьи — обеспечить одинаковый уровень победы для обеих команд.
Судья, чёрный мохнатый дефел с красными, как у Формби, глазами, появился из-за стены и столкнул молодую родианку на землю. Он перехватил шар, летевший в её сторону, и запустил им в другой конец поля.
— Судья может также обеспечить полное поражение обеих команд, — сказал Люк. — Хотя это последний выход, который считается не совсем правильным.
— Странная игра, — покачал головой Формби.
Р2-Д2 что-то просвистел в знак несогласия, а затем поднял антенну и поехал прочь.
— Арту, вернись, — позвал его Люк с усмешкой. Но поскольку Р2-Д2 продолжал двигаться в сторону поля для скорча, Люк извинился и побежал за дроидом. — Ты что, не слышал меня? У нас важные дела.
Р2-Д2 резко присвистнул в ответ.
— Уверен, что у тебя тоже важное дело, — сказал Люк. — Но тебе придётся остаться с нами.
Р2Д2 отвернулся и засвистел.
— Даже если оно не может ждать, тебе всё же придётся. Ты не сможешь пройти через тренировочное поле в одиночку.
Р2-Д2 развернулся и вопросительно зачирикал.
— Да, на Оссусе. Где же ещё?
Р2-Д2 смущённо вздохнул, а потом неохотно вернулся к Люку. Мара объясняла теорию скорча, а два игрока: вуки и сквиб — сцепились с судьёй-дефелом, чтобы тот не вмешивался в ход игры.
— Правило одно: только судья может убеждать игроков, — сказала Мара. — Единственное, что он не может делать — это использовать световой меч.
— Опасная игра, — отметил Формби. — И сколько учащихся погибает?
— Играют только старшие ученики, — сказал Люк. — Они могут сами позаботиться о себе.
— И воспользоваться лечебным трансом, — добавила Мара.
— Лечебный транс всегда спасает, — согласился Люк. — Мы учим рыцарей-джедаев искать скрытые намерения и находить решения, которые бы устроили всех. Надеемся сделать то же самое на Корибу.
— Очень благородно, — Формби отвлёкся от созерцания игры. — Но пока я ничего не видел такого, что бы убедило меня, что вы понимаете килликов лучше нас. Как раз наоборот.
— У нас не было достаточно времени изучить их так же хорошо, как и вы, — возразила Мара. — Но наши ведущие учёные уже выстроили предположения о том, откуда берутся Примкнувшие…
— …и о коллективном разуме килликов, — сказал Люк.
— И какие же? — спросил Формби.
Люк почувствовал, что этот вопрос был проверкой.
— Мы считаем, что феромоны килликов вызывают изменения в мозолистом теле головного мозга Примкнувших, — сказал он. — Эти изменения позволяют Примкнувшим принимать сигнальные импульсы от мозга килликов, которые, как мы считаем, обладают такой же способностью.
— А как осуществляется передача этих импульсов?
Люк помедлил. Он почувствовал, что почти завоевал поддержку Формби. Но от теории разговор перешёл к игре в угадывание, и он не хотел, чтобы все его усилия остались втуне из-за диких предположений.
Мара была несогласна. Он чувствовал её в Силе: она хотела, чтобы он попытался угадать.
— Мы думаем, что импульсы передаются аурами, — сказал Люк. — Но мы пока не знаем, какой её частью.
— Всеми частями, — сказал Формби. — Теплом, электричеством, магнетизмом и, вероятно, химическим путём. Во всяком случае, так думают наши учёные. Но это не объясняет явление Воли.
— А что такое Воля? — спросила Мара.
— Насколько нам известно, только представители одного улья обладают коллективным разумом, — сказал Формби. — Наши учёные называют это высшей формой телепатии, когда один может читать мысли и чувства всего улья.
Люк кивнул. Именно так описывали это Текли и Тахири, но он решил не говорить об этом Формби.
— Наши разведданные это подтверждают.
— Но насекомые из разных ульев должны как-то общаться между собой при помощи языка, как и мы с вами, — сказал Формби. — Кажется, коллективный разум не выходит за границы улья.
— Именно это мы и предположили: средством общения является аура, — сказала Мара. — Чтобы общаться с коллективным разумом, индивидууму нужно быть вблизи ауры другого насекомого, а другой — вблизи ещё одного…
— Точно, — подтвердил Формби. — Коллективный разум может распространяться далеко, если есть цепная связь между насекомыми.
Р2-Д2 призывно загудел.
— Не сейчас Арту, — сказал Люк. Он не хотел, чтобы у Формби было время передумать, что им рассказывать. — Пожалуйста, благородный, продолжайте.
Формби глянул на дроида и кивнул.
— Но кажется, что вся Колония подчинена единой Воле. Мы заметили, что ульи по всему сектору действуют согласованно, преследуют единую цель.
— Разрешите предположить, — сказала Люк. — Расширение Колонии.
— Верно, — сказал Формби.
— И эта Воля появилась шесть лет назад? — спросила Мара. — И это тогда они начали строить больницы и развивать межпланетную торговлю?
— Вы опять правы, — ответил Формби. — И, честно говоря, мы зашли в тупик.
— Почему? — спросил Люк. — Может быть, мы поможем вам что-то прояснить?
— Да, — улыбнулся Формби. — Сунтир предполагает, что вы не откажетесь от обмена информацией. Мы думаем, что джедаям удастся разгадать и эту тайну.
— Мы сделаем всё, что сможем, — сказала Мара, вложив истинный смысл в слово «сможем». — Хотя я и говорила раньше, что у нас не было времени изучить килликов так же хорошо, как у вас.
— Для вас это только к лучшему, — сказал Формби. — Если хотите поступить мудро, то оставьте нам нашу часть галактики и любой ценой избегайте Колонии.
— Мы, джедаи, стараемся быть не только мудрыми, но и храбрыми, — мягко возразил Люк. — Итак, чем мы можем вам помочь?
— Наши учёные не могут разгадать, как Воля управляет Колонией, — сказал Формби. — Слишком уж велики расстояния, чтобы объяснить всё аурой, как в случае с коллективным разумом.
— Киллики нечувствительны к Силе, если вы об этом думаете, — сказал Люк. — Во всяком случае, не те, которых мы встречали.
— А им это и не нужно. Если в каждом улье будет хотя бы один Примкнувший, ощущающий Волю, то разве весь улей не будет её ощущать?
— Возможно, — согласилась Мара. Люк чувствовал её растущую тревогу так же ясно, как и свою. Слишком уж очевидным становилось, что улей Рейнара, Уну, был источником того, что чиссы назвали Волей. — Но эта центральная Воля должна быть в несколько раз мощнее, чем воля отдельных ульев.
— Возможно, так оно и есть, — сказал Люк, вспомнив, насколько возросло могущество Рейнара в Силе. — Одарённый Примкнувший может использовать Силу на пользу одного улья.
— Кажется, вы сказали, что киллики нечувствительны к Силе, — напомнил Формби.
— Да, он так говорил, — сказала Мара. — Если ты чувствителен к Силе, ты можешь в неё влиться. Сила, в данном случае, становится синонимом жизненной энергии.
— Все живые существа вырабатывают Силу, — объяснил Люк. Он вдруг понял, что Формби играет с ними так же, как и при расследовании крушения «Дальнего полёта». — Но я думаю, что вам это уже известно. Такую информацию можно узнать из любого терминала голосети в Галактическом Альянсе.
— Всегда хорошо, когда твою теорию подтверждают эксперты, — сказал Формби, стараясь продолжить свою игру. — Мне кажется, это будет равнозначный обмен, если учесть, что` сообщил вам я.
— Может быть, если это всё, с чем вы приехали, — Люк отвернулся от поля скорча, выгадывая время, чтобы привести чувства в порядок. Он был зол на самого себя за то, что не раскрыл игры Формби до того, как рассказал ему о Рейнаре. — Но ведь вы приехали, чтобы узнать имя источника Воли.
Формби развёл руками и шагнул к Люку.
— Это вы меня сюда вызвали.
На поле скорча малая команда опять завладела всеми шестью летающими шарами и бежала к цели большой команды. Судья-дефел ковылял за ними — одна рука у него была приклеена к колену.
— Вы получили то, за чем приехали, — сказала Мара. — Но разве не будет разумнее удерживаться от дальнейших действий?
— Вы мне угрожаете? — с удивлением взглянул на неё Формби.
— Она имеет в виду, что если вы убьёте Рейнара, Колония не вернётся к прежнему состоянию, — сказал Люк. — В случае успеха вы получите триллион озлобленных насекомых, не дорожащих жизнью. Тогда вам не помогут даже джедаи.
— Вообще-то, мы на это даже не рассчитываем, — сказал Формби. — Джедаям нет дела до…
Р2-Д2 пронзительно засвистел и задёргался так, что Люк на него посмотрел.
— Арту, я же сказал…
Р2-Д2 включил голопроектор, и на земле появилось изображение Леи. Сначала Люк подумал, что это было старое сообщение, которое она записала для Оби-Вана, но затем он заметил, что она одета в белый скафандр, а не церемониальное платье, а волосы струятся по спине, а не уложены в косы на висках.
— Люк, — голос был еле слышен из-за помех. — Там…?
— Да, — ответил Люк. — Арту, откуда это у тебя?
Р2-Д2 резко прочирикал что-то в ответ.
— Я знаю, что это было передано по голосети Академии, — сказал Люк, присев на колени. — Лея, где ты?
— Люк? — сказало изображение Леи. — Ты… не можешь. Но… важно… киллики напали на Сабу… «зайцы» на… думаю… за тобой и… может быть, Беном.
— «Зайцы»? — воскликнула Мара. У неё в голове возникло изображение Бена с пустой банкой из-под желе-мяса, и она бросилась к выходу. — Бен!
— …осторожен, — сказало изображение Леи, затем застыло, видимо, в ожидании ответа.
— Скажи офицеру связи, чтобы запросил повтор, — сказал Люк Арту.
— …Скажите… — произнесла Лея. -…потом ещё раз.
Изображение дёрнулось, и Р2-Д2 недовольно зажужжал.
