— Мы скорректируем расписание, капитан.
18
Они сидели за столом в доме майтракх с раннего утра, изучая карты, планы и диаграммы, ища план действий, более осмысленный, чем просто хитроумный способ провалить все дело. В конце концов, как раз перед полуднем, Лейя решила сделать перерыв.
— Я не могу на это больше смотреть, — она повернулась к Чубакке, моргая и потирая ноющие виски, — давай сделаем перерыв.
Чуй, возражая, заворчал.
— Да, конечно, мы рискуем, — утомленно согласилась она, — но вся деревня знает, что мы здесь, и никто еще не сообщил властям. Пошли, все будет нормально.
Она направилась к двери. Вуки, недовольно бурча, последовал за ней.
Лейя взглянула в чистое, в мелких высоких облачках, небо, внезапно осознав собственную незащищенность. Чистое небо, все пути наверх, в космос… но там все уже схвачено. Незадолго до полуночи майтракх принесла хорошие новости: «звездный разрушитель» покинул систему. Летающий корабль совсем уйти есть. Оказывается, старуха позаимствовала из поклажи Чубакки бинокль. Это был первый всплеск надежды с момента ареста Хабаракха: им уже начало казаться, что застряли они здесь навеки, как вдруг Гранд адмирал взял и убрался ко всем ситхам.
Это было столь неожиданным подарком судьбы… что у Лейи начали возникать и множиться ничем не подтвержденные подозрения. Из принудительно подслушанной беседы майтракх с Гранд адмиралом она поняла, что этот новый господин останется здесь, пока публичные унижения Хабаракха не закончатся, а затем последует допрос на корабле. Может быть, Гранд адмирал передумал и забрал Хабаракха раньше, выражая презрение к традициям ногри. Но старуха сказала, что Хабаракх все еще экспонируется у позорного столба в центре Нистао.
Если только она не обманывала. Или ее ввели в заблуждение. Но если Гранд адмирал обманул майтракх, то какого ситха бравые гвардейцы в белой броне не украшают собой унылый окрестный пейзаж?
Но, с другой стороны, Гранд адмирал — и на Хоногре Гранд адмирал, со всем коварством, изощренностью и тактической гениальностью, которую подразумевает столь высокое звание. Все это могло быть тщательно разыгранным спектаклем… и если это так, то она сейчас находится в самой изощреннейшей ловушке, причем забралась туда самостоятельно, без всякого принуждения с чьей бы то ни было стороны.
Прекрати! строго приказала она себе. Вера в мифическую гениальность Гранд адмирала вызывала, по меньшей мере, приступ паранойи. Даже Гранд адмиралы могут совершать ошибки, а причин, по которым ему пришлось покинуть Хоногр, может быть великое множество. Может, у него важная встреча, или битва, или, в конце концов, тривиальное и неромантичное несварение желудка, а он не желает ронять в такой ситуации адмиральский авторитет… А может, что-то в кампании против Новой Республики не удалось и требует его непосредственного присутствия. Или же он просто поехал поправить здоровье на ближайший курорт, намереваясь вернуться через день или два.
В любом случае не стоило упускать такую прекрасную возможность. Вот только бы догадаться, как этой возможностью воспользоваться!
Чубакка разразился серией советов.
— Мы не можем сделать это, — Лейя потерла голову. — Это не лучше, чем полноценный захват космопорта. Кроме того, нам необходимо свести ущерб Нистао и его жителям к абсолютному минимуму.
Вуки раздраженно огрызнулся.
— Я не знаю, что еще можно сделать, — резко отозвалась Лейя, — все, что я знаю, — это то, что надо быть безмозглым ку-па, чтобы думать, что разнеся полстолицы, мы вызовем симпатию у местных жителей и их сочувствие делу Новой Республики.
Она поглядела вдаль, за хижины, на далекие холмы, покрытые коричневым ковром травы кхолм, колышущейся от легкого ветерка. Оставалось только раздраженно позавидовать канонирам «Химеры»: имперцы с немыслимой аккуратностью распахали землю, нарисовав вокруг поселения черное кольцо, верхний слой сгорел до камня. На холмах же усердно трудилась сверкающая на солнце дюжина неуклюжих приземистых дроидов, снимая по кубометру дерна, пронося его через что-то экзотически-каталитическое и магическое в своем снаряжении и выбрасывая очищенный продукт обратно, медленно, но неуклонно спасая народ Хоногра от последствий разрушения, с которыми они столкнулись… и являли они собой прекрасное напоминание для особо забывчивых о щедрости и великодушии Империи.
— Дочь господина нашего Дарта Вейдера, — промяукал позади Лейи смущенный голос.
— Доброе утро, майтракх, — ответила она, поворачиваясь и официально раскланиваясь с ногри, — я надеюсь, ты нормально себя чувствуешь нынче утром?
— Я не быть больна, — прозвучал исчерпывающий ответ.
— Хорошо, — сказала принцесса; слова получались довольно сухими.
Майтракх не была настолько невоспитанной, чтобы высказать что-либо вслух, но довольно ясно и недвусмысленно давала понять, что находит свое положение безрадостным и прекрасно осознает, что ее семью ожидает позор и, может быть, полное уничтожение, как только Гранд адмирал раскопает все деяния Хабаракха. Возможно, это всего лишь вопрос времени. Лейя, в свою очередь, прекрасно осознавала, что последний мало-мальский шанс попытаться спасти ситуацию — это выдать Империи незваных гостей, тем более что толку от них никакого, одни благие намерения.
— Как ваши планы? — поинтересовалась старуха, — какие продвижки есть?
Лейя уставилась на Чубакку.
— Мы продвигаемся, — ответила она.
Это был довольно правдивый ответ, по крайней мере, в определенном смысле, поскольку последовательное отклонение всех непригодных вариантов можно рассматривать как продвижение вперед. Другое дело, что отклонены на данный момент по причине полной непригодности все имеющиеся варианты.
— Хотя нам еще многое надо сделать.
— Да, — отозвалась майтракх и посмотрела в сторону холмов. — Ваш дроид проводит много времени с другой машиной.
— Здесь для него нашлось меньше работы, чем я предполагала, — проговорила Лейя, — вы и многие из вашего народа очень неплохо говорят на общегалактическом.
— Гранд адмирал хорошо нас научить.
— Как и мой отец, господин ваш Дарт Вейдер, до него, — напомнила ей Лейя.
Старуха помолчала некоторое время.
— Да, — неохотно признала она.
Принцесса ощутила побежавший по спине холодок. Первый шаг к злоупотреблению доверием: создание эмоционального разрыва между ногри и их нынешним господином.
— Машины быть закончить этот участок скоро, — майтракх указала на трудящихся дроидов, — если они успеть закончить в десять дней, мы засевать это место.
— Это поможет вам обеспечить себя? — спросила Лейя.
— Она быть помочь. Недостаточно.
Лейя кивнула, ощутив новую волну разочарования. Имперцы не изменили себе и здесь: осторожно регулируя весь процесс очищения, они удерживали ногри на тонкой ниточке зависимости. Она осознавала это; да и сама майтракх, похоже, не пребывала в неведении. Но доказательства…
— Чуй, ты знаком с такими дроидами? — внезапно спросила Лейя. Эта мысль приходила ей на ум и прежде, но как приходила, так и уходила.
Вуки разразился утвердительным ворчанием и тут же начал выдавать информацию; ясное дело, этот вопрос его тоже волновал.
— Мне не нужны строгие и полные расчеты прямо сейчас, — прервала Лейя этот поток цифр, оценок, экстраполяции и допущений. — Оцени срок в первом приближении.
Он оценил. Восемь лет.
— Ясно, — тихо проговорила Лейя, легкий лучик надежды постепенно проявлялся во всеобъемлющем мраке. — И это все было начато в разгар войны, не так ли?
— Все еще верить, что Гранд адмирал быть обманул нас? — с укором спросила майтракх.
— Я знаю, что он «быть» и «есть», — резко возразила Лейя, — я просто не могу это доказать.
С минуту старуха молчала.
— И что теперь ты делать?
Лейя глубоко вздохнула и тихо выдохнула.
— Нам придется покинуть Хоногр. Что означает, что мы должны прорваться в космопорт в Нистао и украсть корабль.
— Дочери господина нашего господина Дарта Вейдера это не есть трудно.
Лейя поморщилась от такого заявления. Охранники космопорта моложе и прекрасно натренированы. Эти люди были великолепными охотниками задолго до того, как Император превратил их в свои персональные машины-убийцы. А она, Лейя, недавно не заметила, как к ней подошла майтракх.
— Украсть корабль будет не трудно, — сказала она, прекрасно понимая, насколько преувеличивает. — Возникает проблема с тем, как забрать с собой Хабаракха.
Старуха замерла.
— Что дочь господина нашего Дарта Вейдера хотеть сказать? — прошипела она.
— Это единственный выход, — твердо произнесла Лейя, — если Хабаракха заберет Империя, они заставят его рассказать все, что здесь произошло. И когда это случится, вы оба умрете. А возможно, и вся ваша семья вместе с вами. Вы сами это знаете.
— Тогда ты сама встречать смерть, — сказала ногри. — Воины так просто не дозволять свободу для моего третьего сына.
— Я знаю, — грустно отозвалась Лейя, сознавая, что носит в себе еще две маленькие жизни, — но нам придется пойти на этот риск.
— Не быть чести в этот поступок, — сердито произнесла старуха. — Клан не заносить это в свою историю, и народ ногри не долго этого помнить.
— Я поступаю не ради народа ногри, — вздохнула Лейя, устав наступать на сельскохозяйственные орудия традиций, понятий чести, ритуалов и тому подобного. Похоже, всю свою сознательную жизнь она только и делала, что на них наступала, в той или иной форме — Я иду на это, потому что устала от того, что люди умирают из-за моих ошибок. Я попросила Хабаракха привезти меня на Хоногр, и все, что произошло, — на моей совести. Я не могу просто сбежать и оставить вас на сомнительную милость вашего нового господина.
— Наш новый господин не быть жесток, — в словах ногри не прозвучало абсолютной уверенности.
Лейя оглядела профессионально развороченные, обугленные холмы, затем повернулась, чтобы взглянуть майтракх прямо в глаза.
— Однажды из-за меня Империя уже уничтожила один мир, — тихо произнесла она, — я не хочу повторения.
Еще мгновение она смотрела старухе в глаза, затем повернулась и зашагала прочь, в голове был полный хаос мыслей и эмоций. Правильно ли она поступала? Она рисковала своей жизнью бессчетное количество раз, но всегда ради своих товарищей по оружию и ради дел и целей Альянса. Поступать так же ради слуг Империи — даже ради таких, которых намеренно обманули, — нечто совершенно другое. Чубакке все это не нравится; это просто-таки написано у него на морде, но он пойдет с ней, движимый своим чувством чести и долгом жизни перед Хэном.
Она заморгала, стряхивая с ресниц внезапно навернувшиеся слезы, и положила руку на свой выступающий живот. Хэн бы понял. Он бы не согласился пойти на такой риск, но в глубине души понял бы. Иначе он бы не позволил ей прилететь сюда. И пусть бы не позволил! Запер в апартаментах на Корусканте! Поставил Чуй у дверей! Хэн, в своей святой вере в ее непогрешимость, просто понятия не имеет, сколько глупости она способна натворить. И добро бы она рисковала только собой. Дура! Амбициозная дура!
Если она не вернется, он почти точно будет винить себя. Лейя глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться. Нечего пытаться запихать фарш обратно в мясорубку.
— Луна убывать четыре дня, — проворчала майтракх где-то у нее из-за спины, — за следующий два дня луна светить меньше всего. Лучше бы дождаться этого момента.
Лейя недобро посмотрела на нее. Майтракх спокойно встретила взгляд чуждых ей глаз.
— Вы предлагаете мне свою помощь? — поинтересовалась Лейя.
— Отец дать тебе честь, дочь господина нашего Дарта Вейдера, — проговорила ногри тихим голосом. — Ради жизнь и честь мой третий сын я идти с тобой. Может быть, мы и умирать вместе.
Лейя кивнула, подавляя недоброе предчувствие.
— Может быть.
Но только не она. Старуха и Хабаракх могут умереть, а возможно, и Чубакка рядом с ними. Но не она. Дочь Дарта Вейдера они постараются захватить живой и преподнести в качестве подарка своему новому господину. С ленточкой и бантиком. Мы приготовить сюрприз для нашего новою господина. Надеемся, наш новый господин останется доволен.
Он останется доволен, будет вежлив и корректен и отберет у нее ее детей.
Она тупо оглядела поля, страстно желая, чтобы Хэн оказался здесь, задавая себе вопрос, что сказал бы Хэн, узнав, в какую переделку она попала. Что сказал, что сказал… Его ненормативная лексика часто поражала ее своим богатством, разноообразием и выразительностью.
— Пойдем, — сказала ногри, — возвращаться в дом. Вы узнавать о Нистао. Много.
* * *
— Рада, что вы, наконец, нашли время связаться с нами, — раздался в динамиках «Госпожи удачи» голос Зимы, слегка искаженный плохо настроенным дешифратором. — Я начала беспокоиться.
— Мы в порядке, просто пришлось некоторое время вести себя тихо, — поспешно заверил ее Хэн. — Ну, что у вас плохого?
— Все то же, что и было до вашего отлета, — отозвалась она. — Имперцы продолжают нападать на наши корабли, и никто понятия не имеет, что с этим можно поделать. Фей'лиа по-прежнему пытается убедить Совет, что он бы справился с вопросами обороны лучше, чем помощники Акбара, но Мон Мотма пока ограничивает его поползновения. Возникает такое ощущение, что кое-кто из членов Совета начинает догадываться, что на самом деле им движет.
— Это хорошо, — буркнул Соло. — Может, они, наконец, посоветуют ему заткнуться и вернут Акбара в команду.
— К сожалению, Фей'лиа все еще пользуется достаточно большой поддержкой в Совете, чтобы можно было надеяться на скорые действия, — ответила Зима. — Особенно среди военных.
— Угу, — Хэн взял себя в руки. — А от Лейи, конечно, никаких известий?
— Пока ничего. — В голосе Зимы Соло почувствовал плохо скрытое напряжение. Она тоже волновалась. — Но зато пришло сообщение от Люка. На самом деле, я именно поэтому хотела с вами связаться.
— Он в беде?
— Я не знаю. В сообщении об этом ничего не сказано. Он хотел встретиться с вами на планете Новый Ков.
— Новый Ков? — Хэн озадаченно уставился на медленно проплывающие внизу облака планеты. — Зачем?
— В сообщении об этом ничего не было. Только то, что он встретится там с вами, цитирую, в центре обмена валют, кавычки закрываются.
