Мих кивнул головой, тут же возле него возник один из его помощников, выслушал указания и так же быстро исчез. Недалеко от моего шатра уже стоял большой и длинный стол под навесом. Мои военачальники уже ждали меня, живо обсуждая все перипетии вчерашней стычки с водяными, а так же возможности использования моего жезла в дальнейшем.
Все встали и поклонились, а я махнул рукой и устало присел на стул во главе стола. Все-таки эта девчонка немного измотала меня. — После завтрака начинайте готовить людей,— из не очень надежного источника стало известно, что водяные начнут покидать город уже сегодня. Его нам отдадут без сопротивления, а вот в крепости будут сопротивляться, и сопротивляться ожесточенно. К вечеру у каждого отряда должны быть подготовлены ударные группы из самых опытных воинов в количестве десяти — пятнадцати человек. Их проведут в крепость подземными ходами, и там они будут действовать самостоятельно. Две группы будут охотиться на верхушку водяных, а третья займется воротами. Корсак, у тебя должна быть подготовлена сотня всадников. Как только откроют ворота, они сразу же врываются в крепость, рассыпаются там и начинают её зачистку. Сразу предупреждаю, пленных не брать, всех узников проверять железом, как бы они не выглядели, и не дайте новым отрядам прибыть на подкрепление, сразу же блокируйте бассейны и хранилища с водой, для чего используйте соль в мешках. Мы с Михом немного прогуляемся в город, старшим за меня в лагере остается Кошачий глаз и, естественно, сестры. Кто из них кто,— я разбираться пока не буду, оставлю все как есть. Так что у вас теперь аж две будущие герцогини и с этим придется как-то мириться. Ладно, завтракайте, а я пошёл слушать упреки в своём бессердечии, грубости и узнавать о прочих своих недостатках.
В спину мне понеслись завистливые шепотки: — Аж две, и обе такие красавицы... — Поставь их рядом, одну от другой не отличишь.... — И что тут думать, женись на обеих, проблема-то какая...
В шатре было подозрительно тихо. Мила сидела не шёлохнувшись с каменным лицом и неестественно прямой спиной. На то, что я вошёл, она ни как не отреагировала. Ей глаза смотрели в какую то точку на стенке и были неподвижны. У меня сложилось впечатление, что она в трансе, вот только как её вывести из него, я не знал. — Все в порядке Найд, это состояние скоро пройдет,— услышал я незнакомый голос. Пистоли сами прыгнули мне в руку, но в шатре никого не было. Пламя свечи не колыхалось, никаких звуков. — Кто ты и как попал сюда минуя стражу? — Я тот, кого ты называешь лекарем. Нам надо поговорить. И не беспокойся, я не внутри твоего шатра, просто ты слышишь мой голос, а если приглядишься, то заметишь, как шевелятся губы моей дочери. Я общаюсь с тобой используя её тело. А теперь внимательно слушай и запоминай, все вопросы будешь задавать после моего рассказа. И я слушал и запоминал....
— Мне понадобится время, что бы все разложить по полочкам и осмыслить. Я пока не готов принять решение. — А я тебя и не тороплю. Как будешь готов сообщить свой ответ, обратись к Милане. — А почему не к Миле? — Мила наивный ребёнок, который продолжает верить всем людям. Береги её, такие, как правило, беззащитны перед суровой правдой жизни, а Милана уже прошла хорошую школу обмана, интриг, предательств и смертельных опасностей. То, что ты знаешь как Милана,— её седьмое воплощение. — А что это такое — седьмое воплощение? — Это значит, что она уже шесть раз погибала, и опыт прошедших шести жизней остался с ней, у Милы же жизнь только началась. — А нельзя ли обеих девушек как-нибудь объединить в одно целое? Все-таки общаться с одной было бы лучше, чем с двумя, и, честно говоря, я не знаю как себя вести с Милой. — Объединить не получится. А трудностей с Милой не будет, она на подсознательном уровне знает, что она вторая, младшая жена и для неё подобное положение вещей не является чем то странным. Поторопись с захватом крепости, пока непримиримые не уничтожили все то, что я создавал не одно поколение. Особенно обрати внимание на верхний ярус сторожевой башни, там самое ценное. — Странно, я думал, водяные все ценное держат внизу, возле воды. — Я не водяной и меня всегда тянуло к звездам. Возможно, там мы с тобой и встретимся лицом к лицу, а теперь извини, мне пора...
Мила дернулась, захлопала ресницами: — Я что, сидя уснула? Это наверное от того, что долго ждала твоего возвращения. И позвольте спросить, милорд, где это вы шлялись всю ночь? Только не говорите, что все это время вы были у Миланы. Она сообщила, что передала вам нужную информацию и через полчаса вы её покинули. И что вы молчите? Признавайтесь, по девкам болтались?
— Ну, обожди старшая жена, я с тобой ещё поквитаюсь,— прошептал я. Не знаю, показалось мне или нет, но я расслышал тихое хихиканье. — Мила, мне пришлось, что бы тебя не будить, сходить к кашеварам, а потом туда подтянулись мои воины и мы поговорили о ближайшем будущем, а заодно я пообедал и поужинал. Потом разговор с Миланой и совещание с моими капитанами. Оно, кстати, закончилось несколько минут назад, можешь выглянуть, они наверняка ещё сидят за столом и обсуждают некоторые вопросы.
Девушка встала и выглянула за полог. — Действительно сидят и о чем то разговаривают. Наверное, о женщинах. Для вас, это самая приятная тема для беседы. — Мила, а ты раньше бывала в крепости? Не сможешь нарисовать мне её схему? — В крепость я тебя одного не отпущу. Дай слово, что возьмешь меня с собой, тогда нарисую.
— А тебе то что там делать? — Быть рядом с тобой, к тому же я хорошо знаю крепость, как дочь члена городского совета я там раньше часто бывала. Особенно мне нравилась сторожевая башня, — мечтательно проговорила она,— там так хорошо, спокойно и, главное, звезды такие большие и так манят к себе, что если б я могла летать, я бы обязательно улетела. Это было уже второе упоминание о звездах, и оно не осталось незамеченным для меня. — Нарисуй мне схему и я обещаю, что подумаю над твоей просьбой.
Наш разговор прервали слуги, которые принесли завтрак. — Оставьте все на столе и до обеда меня не беспокоить, я буду занят. Слуги молча поклонились и удалились. Сразу же после завтрака, когда Мила стала расчесывать свои волосы, я достал книгу лекаря и стал её жадно читать. Где то через час, у входа в шатер, раздалось учтивое покашливание. — Ну что там ещё? — Можно войти милорд? — Входи. Мих, я же просил не беспокоить меня до обеда. Ты то должен понимать, как для меня важно научиться быстро использовать силу этого скипетра? — Простите милорд, но я пришёл уточнить насчет подготовленного десятка для разведки положения в городе.
Мила тут же прекратила чертить на листе бумаги схему и навострила уши. — Все переносится на после обеда, а теперь иди, и больше не беспокойте меня, и я снова углубился в чтение. Отвлек меня шорох. С удивлением я заметил, как Мила достала из сундука несколько платьев и дорожных костюмов и теперь с упоением прикладывала их к себе. — Да ты не прикладывай, а бери и мерей. Пока не оденешь, не узнаешь, подошло тебе или нет. — Это что мне при тебе переодеваться? Я стесняюсь. — Спать со мной не стесняешься, а переодеваться стесняешься?— Я спала с тобой одетая и то только потому, что лежак здесь один. Было бы их два, я легла бы отдельно. Вот, что знала и помнила про крепость и дворец нарисовала. Смотри, вот это сторожевая башня, это дворец городского совета, а это тюрьма. Но самое главное в ней находится на подземных этажах и чем ниже этаж, тем важнее узник. Я была на третьем этаже,— с гордостью заявила она. Насчет её нахождения в тюрьме у меня и раньше возникали некоторые сомнения, но раз у неё такие воспоминания, то пусть так и будет. А вообще я понял, что лекарь мог заложить ей в память все что угодно.
Через некоторое время я с удивлением заметил, что мои глаза начали слипаться, а меня неудержимо потянуло в сон. Отложив книгу в сторону и убрав жезл, я разделся, и наказав Миле разбудить меня через пару часов, мгновенно заснул. Так же быстро я и проснулся. Мила сидела за столом на моем месте и лениво переворачивала страницу за страницей в книге с таким видом, словно её попалась книга, которую она до этого читала и уже неоднократно. Увидав, что я проснулся, она отложила её в сторону: — Не понимаю, что ты интересного в ней нашёл? Какая-то белиберда и чепуха. — Мила, открой любую страницу и прочитай мне,. что там написано,— вставать мне не хотелось, и я с удовольствием потянулся.
Девушка взяла книгу, села ко мне на лежак и открыв книгу где то посредине прочитала мне несколько строк: — 'Молчание — единственная вещь из золота, не признаваемая женщинами.
Когда некому отдаться — женщина полностью отдается работе.
Женщина — это человеческое существо, которое одевается, болтает и раздевается.
Женщину надо на руках носить... а то на шею сядет.
Женщины — страшная непредсказуемая сила... Есть только два способа управлять женщинами, но никто их не знает...', — как можно такое читать? Я то думала, что ты действительно изучаешь инструкцию, как пользоваться этим своим жезлом, а ты изучаешь инструкцию, как пользоваться слабостями женщин. Я взял из её рук книгу и посмотрел на открытую страницу: — 'Геном человека — совокупность наследственного материала, заключенного в клетке человека. Человеческий геном состоит из 23 пар хромосом, находящихся в ядре, а также митохондриальной ДНК. Двадцать две аутосомные хромосомы, две половые хромосомы Х и Y, а также митохондриальная ДНК человека содержат вместе примерно 3,1 млрд пар оснований'. Я не настолько умный, что бы разобраться в этом тексте, но это явно не то, что прочитала мне до этого Мила. А книга то весьма непростая и не каждому по зубам. Я отложил книгу в сторону на подушку к стенке шатра, а Мила привстала и потянулась за ней. Я тут же воспользовался моментом...
— Не смей даже прикасаться ко мне до тех пор, пока мы не окажемся в нормальном помещении с нормальными стенами. Я не хочу выходить из шатра с пунцовыми щеками и думать, что все в округе знают, что мы целовались с тобой, не говоря уже о чем-то другом,— при этом она не замечала, или делала вид, что не замечает, как моя рука удобно устроилась у неё на правой груди, под камзолом её дорожного костюма.
— Так ты подобрала себе что-нибудь новенькое переодеть? — Нет, конечно, здесь маленькое зеркало и мне не видно себя целиком. — У меня есть большое зеркало. — Что ж ты раньше молчал, где оно? — Здесь,— и я показал на свои глаза. — Женщина одевается не для того, что бы нравится сама себе, а для того, что бы ловить восхищенные взгляды мужчин. Так что примеряй свою одежду, а как заметишь мой восхищенный взгляд, значит это тебе очень к лицу. — Ты это серьезно? — Вполне. — Тогда отворачивайся, при тебе я переодеваться не буду, а повернёшься тогда, когда я уже буду одета. — Да всегда пожалуйста, только позволь я сяду за стол, а ты встанешь у меня за спиной. Лежак можешь использовать как гардероб и все складывать на него. Мой план удался, Мила и не подозревала, что в зеркале на столе, мне виден весь процесс переодевания. Представившейся возможностью я воспользовался по полной. Только когда ворох платьев и костюмов вырос в приличную кучу, я изобразил восторг на своём лице.
— И это тебе нравится? — Да, и очень. Но ведь это почти что ночная сорочка, она же просвечивается.— Хм, я как то об этом не подумал, действительно в ней лучше ходить только передо мной. А ну ка одень тот костюм, на котором есть крючки для кинжала на талии. — Отвернись,— я незамедлительно выполнил команду и ещё раз с удовольствием наблюдал весь процесс раздевания и переодевания. — Но ведь он безобразный, коричневый цвет меня старит. — Мила, если ты собралась идти со мной в крепость, то надо думать не о красоте, а об удобстве передвижения по подземным переходам и возможности размещения на поясе оружия. Этот костюм подходит для тебя в самый раз, а главное на нем минимум крючочков и пуговиц, так что снимать его будет просто и легко. — А зачем его снимать,— и она подозрительно посмотрела на меня. — Так ты же сама сказала, что как только мы окажемся в нормальном помещении, с крепкими стенами, то.... — Ты хам и невоспитанный мужлан. Не надо воспринимать мои слова в буквальном смысле. Я имела в виду, когда мы окажемся наедине и в приличной обстановке, когда никто и ничто нам не будет мешать...
25. Крепость — 2.
Сразу же после обеда я построил свой небольшой отряд и попросил Миха пригласить Милану. Она появилась царственная и величественная. — Мы собираемся нанести визит в крепость. Сможешь быть проводником по крепости и возглавить отряд наёмников? — А кто пойдётс вами, ваше высочество? — Мих, Мила и десяток моих охранников. — Кто будет старшим моего отряда? — Вы, миледи. Ваша задача — тюрьма и её узники. — А какова ваша цель милорд? — Сторожевая башня. Она кивнула головой: — Мне надо переодеться. — Не передеритесь там...
Вскоре из шатра показались две совершенно одинаковые девушки — одинаковые костюмы, прически, кинжалы на поясе, даже сапожки и те были одинаковые, а самое главное, они не оставили мне ни одной зацепки, что бы определить кто из них кто — все украшения и перстни были сняты.
— И что это значит? — поинтересовался я. — Ничего, мы готовы. — Нет, вы не готовы. Поверх всей этой красоты придется надеть облегченные доспехи. От пули они не спасут, а от удара шпаги и клинка кинжала,— вполне. Мих, все готово? — Да милорд, их высочествам приготовили кольчуги и маски на лица. — А маски то зачем?
— А что бы вы, девочки, не пугали водяных своёй красотой, ну и от их ядовитых стрел. — А на нас их яд не действует,— тут же ответила одна из них, а я все ломал голову, кто же из них Мила, а кто Милана....
— Мих, моя группа готова? — Да милорд. — Что ж, пошли. Остальные группы выходят через два часа. Корсак, твои воины поступают в распоряжение её высочества госпожи Миланы, она займется освобождением узников и блокировкой нижних подвалов. Все остальное решите сами.
Я направился не к известным нам проходам в город, которыми мы уже пользовались до этого, а к подземному ходу, что вел в дома Милы и лекаря. — А если нас там ждет засада? — поинтересовалась Мила. В том, что это именно она,— я не сомневался. Уступить сестре возможность пойти со мной — на это она вряд ли согласится. — Не думаю, им сейчас не до нас. Большая часть возвращается в своё логово, а упертые не будут разбрасывать свои силы и сосредоточатся на обороне крепости. Мила, а почему вы решили так одеться? — А что бы посмотреть на твое растерянное лицо. А почему ты считаешь, что я Мила а не Милана? — А вот почему,— и я провел рукой по её ягодицам и тут же при гнулся, что бы избежать удар по затылку. — Вот видишь, твоя реакция предсказуема, а Милана просто прочитала мне бы нотацию о моем безобразном поведении на людях, и предложила бы все эти заигрывания перенести на более удобное время. В отличии от тебя, она действительно любит меня, хотя и тщательно скрывает свои чувства. Ладно, мы практически пришли,— я остановил свою группу и коротко её проинструктировал. Первыми иду я и Мих в балахонах невидимости, за нами идут первая пятерка, потом её высочество и за ней вторая пятерка. Мих старших назначил? — он кивнул головой.
