Материки (общий файл)

Мы расслаблено и неспешно шли по улицам, стараясь не привлекать к себе внимания малочисленных прохожих. Те либо просто игнорировали нас, либо мимоходом здоровались с отцом, но никто так и не выскочил с криком "Ага! Попались!", как я опасалась.

Остановилась наша компания возле высоких врат из почерневшего серебра с красивой гравировкой какого-то иероглифа. За воротами красовался вполне обыкновенный, в смысле без "драгоценностей", но красивый сад и трехэтажный большой дом.

— Ойтар, я знаю, что ты сейчас поливаешь свое чертово плотоядное растение, выходи! — Неожиданно насмешливо позвал отец.

Неподалеку раздался добродушный хохот, а я в очередной раз попутно подумала о неоригинальности демонических имен, по крайне мере их начал, рассматривая приближающегося мужчину.

Тот, признаться, поразил мое воображение с уже успевшим устояться знанием, что все демоны изящны и хрупки (конечно лишь с виду), подобно эльфам. Этот демон был двухметровым детиной, косая сажень в плечах, добродушный оскал и добротная одежда работника. Правда, не надо забывать, что демон остается демоном всегда — у названного Ойтаром были донельзя проницательные чуть прищуренные светло-голубые глаза, типичные правильные черты лица и белые, лишь слегка лиловые волосы, заплетенные в толстую косу до колен.

— Привет, старина, что, уже успел вернуться с задания своего братца? — С ухмылкой осведомился очевидный хозяин дома.

— Тар... вот об этом мне и нужно с тобой поговорить. — Вздохнул папа. — Поможешь ли ты мне?

Ойтар враз посерьезнел и молчаливо распахнул ворота, снимая свои садоводные кожаные перчатки и сложив их в карман матерчатого серого фартука.

— Пройдемте в дом, я вам чая заварю, настоящего Каленойского, там и поговорим.

— Благодарю. — Облегченно кивнул отец и все мы прошествовали в дом.

Меня порадовало убранство — обычно, если мужчина живет один, от него ожидаешь либо аскетичной неуютной холостяцкой атмосферы, либо излишней вычурности, но хозяин этого дома обладал вкусом и хозяйственностью. Я это оценила.

Друг отца пригласил нас на кухню, выделанную в теплых персиково-песчанных тонах, в которой мы уселись на стулья с мягкими подушками, заварил обещанный напиток и только тогда возобновил разговор.

— Что привело тебя за моей помощью, друг? — Обратился он к отцу.

Тот, вместо ответа посмотрел в мою сторону и чуть кивнул. Я поняла намек, и вздохнув, стянула капюшон. Ойтар ахнул и перевел шокированный взгляд на папу.

— Это... это же...

— Моя дочь. Вот кого мне Айран приказал задержать и по возможности убить. Это ее Страж, Рильен, — рысь, все еще прибывающий в звериной форме, склонил голову, — снеж Алмаз, и наемник Дэмиан.

— В глубоком же ты дерьме, друг. — Чуть отойдя от шока, трезво оценил ситуацию Ойтар, покачав головой.

— Не спорю. — Грустно хмыкнул папа. Затем встряхнул короткими волосами, отгоняя грустные мысли и вновь заговорил, обращаясь к Ойтару: — Как я уже сказал, мне нужна твоя помощь. Сам понимаешь, моей дочери появляться в Регталири — все равно, что добровольно взойти на дыбу. Да и мне тоже. Думаю, Айнар уже понял, что я все узнал и чью сторону принял. Я прошу тебя приютить нас на некоторое время. Не больше, чем на неделю.

Ойтар немного помолчал, задумчиво потирая квадратный подбородок и попивая чай, а затем спросил:

— Ваши планы? Извини, но если я спрячу в своем доме внезаконников, то думаю, имею право их знать. — Он развел руками.

Отец кивнул.

— Мы хотим поговорить с императором. Как ты понимаешь, официально это ну никак не получится — сначала прошение проходит через Жреца Клана, а Айран... сам знаешь.

— Так что вы собираетесь предпринять? — Голубые глаза проницательно обвели взглядом всю нашу компанию.

Заговорил Дэмиан, а я внимательно прислушалась, так как тоже не знал все детали до конца:

— Тарнир и Вэриан объяснили, что раз в году, на этой недели проводится бал-маскарад в замке Императора. Демоны, естественно, приходят туда с охраной. Бал является данью их павшего мира и заканчивается символическим ритуалом. Во время ритуала Император напрямую выслушивает просьбы своих подданных и судит их погрешения. Якобы, это является символом независимости и справедливости, коей демоны были лишены в Аду. Наш план состоит в том, чтобы участвовать в ритуале.

— Все простое — гениально, — хмыкнув, пробормотал Ойтар.

— Ну, не так уж все и просто. — Возразил Тарнир. — Айран и Мэйлония уже наверняка знают, что мы попали в город, хотя и не подозревают как. — Оборотень покосился на отца. — Они будут выслеживать нас и по возможности помешать. Хочу заметить, что живыми мы им не обязательно нужны.

— Твоя правда, — согласился хозяин дома. — Чтож, это поместье в вашем распоряжении. Думаю, не имеет смысла предупреждать вас не высовываться особо. И еще, — он хитро улыбнулся, — если решите понюхать цветочки в моем саду, то рискуете остаться без носа.

Вся наша компания понятливо вздрогнула.

— Спасибо. — Подала я голос.

Ойтар перевел взгляд на меня и какое-то время странно рассматривал.

— Знаешь, — наконец сказал он, — вокруг тебя аура скорби. Тебе бы не помешало ближе к вечеру сходить в Храм Хаоса и помолиться, вдруг чего нового для себя откроешь. А вам, господин Рильен, — шутливо продолжил демон, обращаясь уже к Рысю, — не помешало бы перекинуться и приодеться. А сейчас, идите отдыхать. Дворецкий покажет вам ваши комнаты.

Ойтар шепнул тихое заклинание и на его ладони появился небольшой серовато-коричневый пульсар.

"Заклинание дворецкого". Я хмыкнула, оценив юмор.

Уже выходя из кухни, я услышала как Ойтар сказал отцу:

— Знаешь, она и впрямь необычайно на тебя похожа...

* * *

Я лежала на большой двуспальной кровати с балдахином, застланной лазурными атласными простынями. Вся комната была выполнена в умиротворяющих сине-сиренево-серебряных тонах, вплоть до ковра на стене, и я почувствовала, как впервые за очень долгое время по-настоящему расслабилась. Громадным удовольствием также оказалось принятие ванны — в походных условиях никогда не чувствуешь себя до конца чистой, и уж тем более не ухоженной.

Отдеря себя мочалкой до блеска и вымыв волосы, я одела длинную до пят легкую ситцовую ночнушку и повалилась на уже вышеупомянутый предмет мебели.

Меня переполняли мысли. Странно, правда? И все же...

Эйдриан... кто же с тобой такое сотворил? Я почти уверена, что эта сука, Мэйлония. Твоя Хозяйка...

Неожиданно, я подскочила на кровати, широко распахнув глаза. Мне вспомнился эпизод почти месячной давности...

...На спине кровоточат страшные раны от плети, открывая воздуху кости. От крови слиплись волосы, хаотичной паклей спадающие по ногам, на коленях которых покоится голова жертвы. Все открытые части тела в жутких ожогах и жестоких ранах...

... — Прости... — еле слышный шепот. — Я не хотел тебя вызывать.

— Но я тут.

— Мне нужна была помощь. Я потерял сознание, и магия сама тебя позвала...

...— Ты едва жив.

— Я бы не умер. Демон в конце-концов. Это было просто наказание.

— За что?..

Это было воспоминание того сна-видение, когда я увидела искалеченного Эйдриана. Наказание, значит...

Мои глаза опасно сузились.

Я отомщу тебе, Мэйлония. За него, за себя и за сестру Тарнира. И за многих других, кого ты свела в могилу. И тебе, дядечка отомщу... только вот насчет тебя я еще не все решила. Слишком велики грехи для быстрой смерти.

В дверь тихо постучали.

Я вздрогнула и вынырнула из омута своих мыслей.

— Да?

— Айрена... нам нужно поговорить. Пожалуйста... — голос Рильена.

Вздохнула. Это должно когда-нибудь произойти и чем раньше, тем лучше.

Немного помедлив с ответом, я все же позвала:

— Входи.

Дверь тихонько приоткрылась, впуская в комнату моего Стража и так же тихо закрылась.

Рильен стоял передо мной в одних черных пижамных штанах, нервно косясь на меня и явно не зная с чего начать. Я решила его не торопить, тем временем разглядывая его. Почему-то раньше я никогда не удосуживалась этого сделать, а зря. Было что увидеть.

Упрямые складки в уголках полных губ, по желанию хозяина разглаживающиеся в лучистую улыбку, свидетельствовали о несомненном упорстве и тяжелом принятии решений, как и о, даже не огоньке, а целом кострище жизни, бушевавшем в душе моего Рыся. В темно-зеленых, без примесей, глаз, цвета малахита, помимо озорных чертиков и тени ехидства, присутствовали интеллект, проницательность и что-то третье, загадка, которую мне никогда не удавалось разгадать. Заострившиеся скулы свидетельствовали о нескольких миллионах перегоревших нервных клеток. Темно-рыжие, почти красные волосы почти до плеч в последнее время были вечно взлохмачены, показывая, что их обладателю некогда заботиться о своем внешнем виде, что он слишком занят проблемами окружающего его мира.

Я перевела задумчивый взгляд на его торс. Мимоходом отметив довольно неплохую спортивную форму и мягкую золотистую кожу, я сосредоточила внимание на шрамах. Где он их получил? Ну положим, пару — тройку синяков Рысь заработал в драке с кобольдами, но на моей памяти небыло ни одной причины для уже старых белых полосок, напоминавших минувшие сражения. А их было много. Левое предплечье было просто исполосовано сеточками шрамов, один вертикальный шрам был чуть выше пупка, да и на груди красовалось парочка линий.

— Рена?

Я вновь посмотрела ему в глаза, в очередной раз подметив то самое "нечто третье".

— Рильен. — Просто сказала я.

— Слушай, — он вздохнул и принялся тереть лицо ладонями, пока щеки не покраснели, — я одновременно хочу и не хочу извиняться. Да я... убил его. Если не принимать в расчет, что душа и так покинула его тело на тот момент. Но я не понимаю, в чем я провинился! — Его голос повышался по мере продолжения речи. — Ты со мной не разговариваешь, не обращаешь внимание, а сейчас и разглядываешь так, будто впервые видишь!

Сказать ему, что это правда? Что я только сейчас заметила, что и у него было свое горе? Но он не поймет. По крайней мере сейчас.

— Я ведь защищал тебя! — Продолжил Рысь уже крича, медленно приближаясь к кровати. — Эта марионетка почти тебя убила, а вместе с тобой и меня! Я защищал наши жизни, я твой Страж, в конце-концов!!!

— Рильен... — я свесила ноги с кровати, намереваясь ему объяснить, что я уже сама поняла, но он меня перебил.

— Что Рильен? Ну что?! — В его голосе явственно проскользнули первые отзвуки надвигающейся истерики. — Думаешь мне приятно таскаться за тобой хвостом, с высокой башни плюя на все вои принципы, проглатывая невысказанные возмущения, и на чудовищные уступки своему эго получать очередной пинок под зад?!!!

Он уже стоял вплотную, скрестив руки на груди, возвышаясь над оторопевшей мной подобием неукротимого вулкана, взорвавшегося вулкана.

— Я не понимаю, что...

— Ах ты не понимаешь? — Наигранно-участливым тоном, поинтересовался он. — Ну, мне не привыкать, придется в очередной раз заткнуться на недельку-другую, ожидая чьего-нибудь очередного убийства!

— Рильен, прекрати! — Взорвалась уже я, подскакивая. — Это я хотела извинитья, слышишь? Я! Я не была права, признаю, но пойми — ты на моих глазах убиваешь мою половину, ладно-ладно, его тело, и требуешь от меня трезвой оценки ситуации? Да я чуть с ума не сошла, когда поняла, что его больше нет! Ты не представляешь себе, что эго такое, когда душа разрывается надвое!

— Ах не представляю... — неожиданно тихо и мягко сказал он.

Рысь перевел пустой взгляд на окно. У меня сложилось четкое ощущение, что я что-то отчаянно упускаю из виду, но понять что именно, не могу.

— Не представляю... — еще раз тихо повторил Рильен, а затем так стремительно толкнул меня обратно на кровать, и надавил на плечи, приближая свое лицо почти в плотную к моему, что я не заметила движения. Он зло зашипел, цедя каждое слово: — Да со мной это происходит каждый гребаный день!

Признаюсь хотя бы себе — у меня ускорилось сердцебиение от чувства опасности, исходившего от оборотня. Я никогда не видела его таким.

— Ты можешь объяснить, о чем ты говоришь? — Прошептала я пересохшими губами, не в силах разорвать наш глазной контакт.

На самом дне его зрачка что-то будто полыхнуло, а затем он прищурился.

— А ты уверена, что хочешь знать?

— Да.

— А я нет.

Оттолкнув меня, он вылетел из комнаты.

Стараясь не задаваться вопросами "что это было?", я наскоро оделась и, надвинув капюшон, последовала совету Ойтара и почти бегом отправилась в Храм.

Копия заклинания дворецкого помогла мне не заблудиться в городе, провожая сквозь его улицы, но у меня не было ни сил, ни желания больше замечать его красоты. На глаза навернулись едва сдерживаемые слезы, сердце как-то неприятно сжимало, и я не могла все никак понять почему? Мы ведь уже ссорились с Рильеном в прошлом. Ну да, не так серьезно, но... что изменилось? Определенно что-то. Я его не понимаю. Ему больно, а я не могу помочь. Мне больно, я не хочу его помощи. Это неправильно. Я что-то упускаю. Что-то в нем изменилось. Что-то, что он скрывает, по крайней мере от меня. ЧТО ЭТО, ЧЕРТ ВОЗЬМИ?!

Я влетела в храм, уже глотая все-таки пролившиеся слезы и упала на колени перед алтарем с иероглифом Хаоса. Все то горе, что скопилось во мне, казалось сейчас превратилось в жидкость, и изливается через глаза, оставляя в душе неприятный пустынно-сухой отпечаток, подобный сосущей черной дыре. Я не заметила когда начала рыдать в голос, шепча:

— Хаос, помоги... я знаю, ты не бросил... пожалуйста... пожалуйста, помоги... не знаю... я не знаю...

Мой взгляд заметался от иероглифа к фрескам демонов, которыми были увешаны беломраморные стены, и в один момент я наткнулось на что-то постороннее — кого-то, кто наблюдал за мной. На кого-то знакомого.

Это был последний человек, которого я ожидала увидеть.

Черно-белые полосатые волосы, красивые черты лица, желтые глаза, устремленные на меня. Она была одета в черную рясу.

Я в удивление открыла рот и она усмехнулась такой знакомой усмешкой.

— Кайраф..? Но Эйдриан же...

Глава 17 (Ч3 Г4)

— Кайраф..? Но Эйдриан же...

Она лишь равнодушно моргнула, не подтверждая, но и не опровергая мою невысказанную мысль. Оборотница стояла, оперевшись о каменный бок статуи Матушки Судьбы, скрестив руки на груди.

— И тебе привет, надоедливый ребенок. — Хмыкнула она, тотчас же напомнив, за что я ее невзлюбила.

— Ребенок? — Оскалилась я, прищурившись. — И от кого я это слышу? От старушки с сединой в волосах?

Кай гневно покраснела и вся подобралась.

— Где ты видишь седину, дальтоник?! Это серебро меха моего зверя! — Гордо фыркнула тигрица.

— Ага-ага, а я не демон, а ангел милосердия. — Издевательски пропело мое магичество.

— Заливай сколько угодно, все-равно до соловья далеко! — Отрезала она, нервно поправляя выбившийся из хвостика локон. — И вообще, я искала тебя, чтобы поговорить о Хозяине...