Всю ночь Альбус Дамблдор пытался разгадать загадку того, как Гарри Поттер мог попасть на Слизерин. Желание мальчика учиться с новыми знакомыми, подкрепленное волей Волдеморта? А может, наоборот, нежелание учиться вместе с Невиллом и Роном, опять же подкрепленное присутствием в юноше куска чужой души. Все расчеты сводились к одному: планы Дамблдора по выращиванию второго Невилла Лонгботтома нуждались в срочной и основательной корректировке.
И ни разу за все это время в голову Дамблдору даже не закралась мысль о том, что Гарри Поттер, росший непонятно как и непонятно с кем, вполне мог и сам оказаться слизеринцем по характеру. Что нельзя сравнивать этого юношу с его отцом, потому что Джеймс Поттер никогда не испытывал недостатка любви и внимания, в то время, как мальчик, росший сначала в чулане, а потом на улице этим похвастаться не мог.
* * *
В эту ночь о Гарри Потере думал далеко не только директор Хогвартса. В подземельях Хогвартса декан змеиного факультета также не мог найти себе места. Подумать только, Гарри Поттер, сын и крестник его ненавистных школьных врагов, мальчишка, которого Северус ненавидел еще до его рождения, будет учиться на Слизерине. Слизеринец! Поттер — слизеринец! Это же абсурд, глупость, полнейшая ерунда. А главное, сам Северус пообещал себе когда-то относиться к мальчишке объективно, не воспринимать его как сына Джеймса Поттера, а судить по его собственным поступкам. Как же Северус клял себя за необдуманно данное обещание. И как теперь его выполнить, когда одна только фамилия "Поттер" заставляет руки сжиматься в кулаки. А если учесть, что теперь это будет самое произносимое слово в Хогвартсе? Декан Слизерина тяжело вздохнул. Завтра ему предстоит знакомство с мальчишкой, его новым подопечным. Что он сейчас знает о мальчишке? Что он до 5 лет рос со своими отвратительными родственниками, жил в чулане под лестницей, готовил, убирал... Стоп! Сейчас Северус снова начнет жалеть Поттерова отпрыска, и все снова пойдет к мантикоре под хвост. Что там дальше? Ах да, он сбежал из дома и, судя по рассказам Миневры и Альбуса, недолгое время жил на улице, потом в приюте и, наконец, в приемной семье магглов. Надо полагать, те окружили его чрезмерно любовью и заботой, судя по тому, что Поттер свои надменным видом не уступает Малфою. Дальше, опять же, судя по рассказам директора, мальчишка оказался истинным сыном Джеймса Поттера, ибо он умудрился достать даже семейство Уизли, которым, казалось бы, не привыкать, со своими-то близнецами. Ну что же, Северус будет судить мальчишку объективно. Если он действительно окажется копией Поттера — старшего, то лучше бы ему так и оставаться сквибом. Кстати, о сквибах...
Северус чертыхнулся. Ему предстояло подготовить отчет для Темного Лорда. Но это шпион оставил на потом, письма из Хогвартса все равно долетят только через день. Но ладно бы еще Темный Лорд, Северус был в ужасе от того, что в ближайшем будущем в его классе по продвинутым зельям станет на 3 сквиба больше. Мерлин! Кто в своем уме мог позволить Лонгботтому, Уизли и парню, всего год назад узнавшему о зельях, заниматься таким сложным и опасным предметом. И ладно Поттер, его, может, еще и удастся чему-нибудь научить, но двое гриффиндорцев были просто непроходимо тупы в зельях. Сразу вспомнился первый урок, на котором Лонгботтом не смог правильно смешать 3 ингридиента. Что же он сможет сотворить теперь!
На этой мысли настроение Снейпа окончательно и бесповоротно спустилось на отметку "0" по Кельвину, и он отправился патрулировать коридоры Хогвартса. Нужно же хоть как-то выводить свою агрессию?
* * *
Гарри открыл глаза и потянулся. Часы показывали 6.30 утра, а сна у новоявленного спасителя магического мира не было ни в одном глазу. Юноша лежал и рассматривал зеленый полог кровати и серо-зеленое покрывало, думая о том, как будет себя вести с другими обитателями замка. Огорчало так же и то, что у него не было никаких идей относительно того, чем бы себя занять. В какие-то моменты, как, например, в это утро, Гарри казалось, что его игра в Героя Магического мира затянулась и пора уже снимать костюм, смывать грим и возвращаться к трудовым будням наемного убийцы. Поначалу, вся царившая вокруг суета, Дамблдор с его глупыми поручениями, квохчущая миссис Уизли, Сириус, смотрящий на него с любовью и обожанием — все это было забавно и ново. А теперь, по прошествии года, Гарри не мог даже сам себе объяснить, какого Мерлина решил явить себя магическому миру. С другой стороны, Клод это решение поддержал. Значит ли это, что решение было правильным? Или, что оно могло нести какую-то выгоду Ордену? Или Клод просто решил поддержать своего любимца, а Гарри, как и остальные Ангелы, прекрасно осознавал, что именно любимцем Кобдейна он и является.
Через какое-то время думать о всякой ерунде надоело, поэтому Гарри откинул полог и стал рассматривать спальню мальчиков. В комнате располагались еще 6 больших кроватей с такими же зелеными пологами, сундуки, в которых студенты хранили свои вещи, прикроватные тумбочки и большой зеленый ковер на полу с изображением змеи. Не густо, но требованиям Гарри это помещение вполне соответствовало. Остальные пологи были задернуты, значит, соседи еще спали. Ничего странного, какой нормальный человек встает в 6 утра в понедельник? Посмотрев на соседнюю кровать, которая принадлежала Дэну, и, прикинув, какое количество охранных чар тот наложил на полог, Гарри решил не будить товарища.
Через несколько минут он уже сидел в слизеринской гостиной, любовался пламенем горящего в камине огня и думал о будущем. В последнее время он вообще часто стал думать на эту тему, скорее всего, сказывалось отсутствие привычной нагрузки. В конце концов, когда из имеющихся в сутках 24 часов 15 заняты разного рода тренировками и занятиями, думать о всякой чуши нет ни сил, ни желания. Скучающий взгляд скользнул по журнальному столику, на котором высилась стопка каких-то буклетиков, призывающих студентов-старшекурсников выбрать ту или иную специальность.
" Дрессировщик троллей в Гринготсе" — гласила одна из надписей. Гарри улыбнулся, представив себе гордых аристократов, студентов Слизерина, выбирающих такую профессию.
-Чему улыбаешься? — рядом села Бекка, тоже уже одетая в форму Слизерина. Черная бархатная мантия с зелеными отворотами, туго завязанный зеленый галстук, украшенный серебряной брошкой в форме арабской сабли, сувенир, привезенный когда-то самим Гарри с одного из заданий, строгая черная юбка и белая шелковая рубашка. Вроде бы банальная одежда смотрелась на девушке просто сказочно и волшебно.
-Доброе утро, Бека. Решила очаровать все мужское население Хогвартса?
-Вроде того, разве это не забавно? К тому же я совсем чуть-чуть, — девушка лукаво улыбнулась, а Гарри мысленно поблагодарил Мерлина, Моргану и судьбу за то, что не он станет целью для вейловских чар подруги, которые она выпустила уже сейчас.
-Так чем ты занят? Особенно в 6 утра.
-Уже почти 7. И я думаю о выборе будущей профессии. Что думаешь об этом? — девушка удивленно приподняла брови, пробежалась взглядом по стопке брошюр и улыбнулась, похоже, увидев объявление о дрессировщиках троллей.
-Я думаю, ты прав, и нам действительно стоит подумать о будущей профессии. Насколько я помню, Клод не исключал того, что мы должны получить какое-то образование помимо наших тренировок.
-Куда бы ты пошла?
-Не знаю. Но точно не троллей дрессировать в Гринготсе. Это здание навивает скуку, — девушка очаровательно улыбнулась. Посмотри кто-нибудь на эту веселую и улыбчивую девочку, он ни за что бы не поверил в то, что перед ним жестокий и беспощадный убийца. Она была все так же прекрасна, как и когда-то в детстве, когда их прозвали "Ангелами Смерти". С тех пор многое изменилось. Кого-то не стало, кто-то повзрослел еще сильнее. Сам Гарри уже мало напоминал ангела. Как говорили напарники, в бою его взгляд становился холодным и жестоким, а в лице появлялось что-то жутковатое и кровожадное, хотя внешняя привлекательность и сохранялась. В то время, как Бекка могла, все так же безмятежно улыбаясь, пустить во врага Аваду, Гарри и Дэн теряли внешнюю беззаботность. Спокойствие, ясность ума и жестокость были тремя основными признаками, которые подходили парням. Возможно, это объяснялось тем, что Бекка не была тогда в Черной усадьбе. Она не видела того провала, как и его последствий.
-А все же, — Гарри отогнал глупые мысли и посмотрел на задумавшуюся о выборе профессии подругу.
— Хм... думаю, юриспруденция.
-Почему?
-Не знаю, но разве не такое направление пророчил мне когда-то Клод? — на этот раз улыбнулся сам Гарри.
-Дэну уже готово место в какой-нибудь академии зельеварения.
-В мюнхенской, — кивнула девушка. — Я слышала, как это говорил мистер Юндерк.
-Остался один я не пристроенный,— Гарри откинулся на спинку стула и задумался. Дэн был просто прирожденным зельеваром. Даже глядя на тестрала, он вспоминал не о том, чью смерть когда-либо видел, а о том, насколько хорошо копыта этих тварей для зелий. Бекка была прирожденным дипломатом. Юми с головой погрузилась в научную деятельность, что в принципе было предсказуемо, чего только стоит разработка щитов от Авады. А что умел Гарри? Убивать?
-Если ты сейчас подумал о том, что из тебя может выйти только убийца, то ты...
-Прав, — прервал подругу юноша. — Только с той разницей, что все мы используем свои таланты, чтобы убивать. Даже чары вейлы служат тебе для этого. Я не говорю о Дэне с его маниакальной увлеченностью ядами.
Повисло молчание.
-Так кем ты намерен стать? Сам знаешь, не сегодня-завтра тебе зададут этот вопрос учителя, составляющие твое расписание.
-Аврором. Тут не нужно долго думать. Во-первых, все уже решено за меня, почему бы не подыграть дедушке Дамблдору. Во-вторых, сказать, что я намерен стать аврором, еще не значит, что я действительно пойду в аврориат.
* * *
Драко проснулся раньше, чем в обычный школьный день. Ночью он спал плохо. Известие, что знаменитый и от того практически ненавистный Гарри Поттер оказался слизеринцем и его новым соседом по комнате, породило настоящий водоворот мыслей в голове слизеринского старосты. Во-первых, ему все еще не верилось в то, что Поттер попал на Слизерин. В этом с ним был солидарен наверно весь факультет, если не весь Хогвартс. Во-вторых, шоком для него стало, что он знал парня, оказавшегося мальчиком-который-выжил. Более того, они совсем неплохо общались. Признаться честно, Драко чувствовал к брюнету некую странную симпатию, смешанную с уважением и непонятным чувством страха. Было в этом парне что-то такое, что пугало, настораживало и при этом манило еще сильнее, как огонь манит ночного мотылька. Весь вид нового знакомого говорил о его уме, силе, гордости, привычке отдавать приказы и видеть, как его задания покорно и быстро выполняются. Он выглядел и говорил, как истинный аристократ, как отец самого Драко, Люциус Малфой, всегда являвшийся для сына недосягаемым эталоном и образцом для подражания. Тем приятнее было отмечать все те качества, которым юный аристократ придавал значение, в поведении и манерах таинственного брюнета. И тем обиднее было узнать, что этот брюнет волею рока оказался Гарри Поттером, первым врагом большинства чистокровных семей Великобритании. Это породило множество проблем. Ни сам Драко, ни его товарищи и однокурсники не знали, как теперь вести себя с новым студентом их факультета. Принять с распростертыми объятиями, как знак того, что выбор факультета Слизерин равнозначен выбору соответствующей стороны в надвигающейся войне? Или наоборот, показать, что отныне Поттер находится в стане врага и превратить его жизнь в истинный кошмар наяву. А может, и того больше, выдать Темному Лорду при первом удобном случае? И Драко, и его товарищи терялись в догадках. В конце концов, они были всего лишь школьниками, избалованными детьми, привыкшими получать все желаемое, приложив минимум усилий. Война была для них крайне нежеланным и все же неотвратимым событием. Возможно, на словах и в словесных баталиях с гриффиндорцами эти дети могли восхвалять Темного лорда, величие и силу темных волшебников, убийства грязнокровок и предателей крови, но убить кого-то самим... Или выдать кого-то... Сердце Драко сжималось, когда он начинал думать о том, что в любой момент ему могут приказать выманить Поттера из замка и сдать пожирателям смерти.
Не имея достаточного опыта, чтобы самому принять правильное и от того еще более непростое решение, Драко решил написать тому, кто с раннего детства был для него главным авторитетом. Уж отец точно разберется, как быть юному аристократу в сложившейся непростой ситуации. Письмо было написано быстро, и при этом оно передавало все сомнения и опасения Драко, попутно рассказывая о случайном знакомстве со злосчастным Поттером и его таинственными друзьями.
Делейн и Фиантел. Эти двое были не меньшей загадкой, нежели мальчик-который-выжил. Красавица-блондинка, в чьих жилах, несомненно, текла вейловская кровь, и хмурый шатен с серьезными холодными глазами. Поттер, Фиантел и Делейн идеально подходили друг другу, все они казались холодными, умными и опасными. Казалось, они уже не один год знают друг друга, потому что они понимали друг друга с полуслова и полувзгляда. И как теперь относится к блондинке и шатену? Так же как и к Поттеру? Ведь они, кажется, друзья. Хотя бывают ли у слизеринцев друзья?
Драко быстро добавил в письмо пару строк об этих двоих молодых людях, сложил листок пергамента вчетверо и отодвинул в сторону полог. Юноша начал строчить письмо, как только проснулся, благо все необходимые принадлежности у него были рядом. Окинув спальню быстрым взглядом, Драко отметил, что Поттера в комнате не наблюдается. А вот Фиантел неспешно одевался. Он сидел на своей кровати в одних брюках и белой майке без рукавов и медленно завязывал шнурки на ботинках. Драко смотрел на однокурсника, на чересчур накаченные для шестнадцатилетнего парня руки и плечи, на отстраненное и ничего не выражающее лицо, похожее на маску, на тонкий длинный шрам, пересекающий правое плечо. Смотрел и думал о том, что этот парень действительно выглядит значительно старше своих лет, и это, не учитывая его холодного и иногда злобного взгляда. Сразу вспомнились слова, сказанные накануне про дуэль чести рода. Сражаться на такой дуэли мог исключительно выходец из достаточно древней чистокровной семьи, в которой было несколько поколений сильных и могущественных волшебников. Откуда Драко было знать, что даже будь Дэн маглорожденным, что на самом деле было вполне вероятным исходом, он без вреда для себя мог участвовать в упомянутой дуэли — за его спиной, фигурально выражаясь, стояли десятки поколений могущественных волшебников, вся жизнь которых была положена на то, чтобы нести смерть другим.
Пока Драко изучал своего нового однокурсника, решая для себя, что постарается по возможности не конфликтовать с ним, тот уже успел полностью одеться, накинул на плечо черную не понятно чем заполненную сумку и покинул комнату. Звук закрывающейся двери вывел слизеринского старосту из задумчивости, он также поспешил одеться. Хотя время было достаточно раннее, чтобы успеть не спеша позавтракать, пару раз повздорить с гриффиндорцами порядка ради, получить расписания, собраться к занятиям и опять же, никуда не торопясь, добраться до нужного кабинета, Драко решил все же поспешить. Если он отправит свое письмо сейчас, то, вероятно, уже завтра утром получит ответ со столь необходимым отцовским наставлением.
