— Вы холодная и бездушная тень людей,— огрызнулась Алексис, сложив руки на груди и упрямо глядя на Лектуса.
— И здорово осознавать, что ты стала одной из нас?— усмехнулся Принц, макая палочку в чернила. Кажется, он опять усмехался.
Алексис ничего не ответила, потому что в этот момент в комнату вошел библиотекарь Тед. Он посмотрел на книги, которые переплела девушка, кивнул, потом забрал стопку исписанных листов со стола, где сидел Лектус.
— Заканчивайте то, что начали, и можете идти. Скоро ужин,— пояснил молодой человек и ушел, оставив наказанных в тишине.
— То, что твои глаза засветились тогда, в той комнате, когда ты коснулся меня... — осторожно начала Алексис, наконец, задавая вопрос, который ее мучил больше всего,— это значит, что я стала... одной из вас?
Лектус молчал некоторое время, видимо, дописывая то, что начал выводить, потом отложил принадлежности и только тогда поднял на нее глаза:
— Нет.
— Тогда что это значит?
— Ты закончила?— он поднялся и кивнул на книгу, что еще лежала раскрытой на столе.
— Не хочешь отвечать?
— Не здесь. Так ты закончила?
Алексис захлопнула книгу (сделала, конечно, кое-как, но кому это интересно?) и поднялась, тут же выходя из подсобного помещения и рисуя дверь в спальню.
— Фрей, пусти его,— бросила девушка духу Академии, чтобы Лектус не смог потом сказать, что увильнул от ответа потому, что Фрей запер дверь.
В спальне, как и предполагала Алексис, никого не было: у девочек были послеобеденные занятия, и появятся они тут только после ужина, не раньше. За окном смеркалось, доносились крики играющих во дворе воспитанников.
— Так что это значит?— требовательно спросила Алексис, когда проход за Лектусом закрылся, и они оказались друг напротив друга. Девушка с трудом сдерживала участившееся от волнения дыхание; сердце стучало где-то в горле. — Это... плохо?
— Нет. Просто странно,— пожал плечами Принц, засовывая руки в карманы. — Это называется эффект кровных уз. Древний метод, которым будущий Правящий мог наверняка узнать, что выбранный им наследник— действительно его сын. Нужно просто коснуться шрамов, оставленных Кинжалом, и глаза обоих должны засветиться, словно отзываясь на родство друг друга. Если этого не происходит— мальчик родился от кого-то другого. Также этим методом Правящие проверяют иногда детей на фабриках и в питомниках, потому что бывает, что матери прячут там своих младенцев, чтобы спасти, подменяют на других детей. Это метод, не дающий сбоев.
— Подожди... то есть... мы родственники?— ужаснулась Алексис, отшатнувшись. Бред!
— Дай руку,— спокойно попросил Принц, протянув свою. — Дай, не бойся.
Она медленно закатала рукав свитера и позволила Лектусу коснуться прохладными пальцами шрама на запястье. Снова по телу потек ток, согревая даже самые отдаленные уголки организма, а глаза Принца вспыхнули, как у сытого Правящего.
— Посмотри,— он повернул ее к зеркалу на стене, не отпуская руки. — Что ты видишь?
Алексис взглянула в отражение: так взгляд Лектуса казался еще более сверхъестественным, а ее еще более напуганным, как у загнанного зверя.
— Что...?
— Я же сказал: при определении родства глаза должны отреагировать у обоих, но, как ты видишь, твои все такие же карие,— спокойно объяснил парень.
— И... что это значит?— шепотом спросила Алексис, не сводя взгляда с их отражения.
— Скорее всего, при проведении ритуала Посвящения я был неосторожен. Кровь с моих рук— а как ты помнишь, мне пришлось спускаться по отвесной каменной скале— попала на Кинжал или в твою кровь.
— То есть... часть тебя...?
— Очень малая часть,— внес ясность Лектус, отпуская ее руку, но не двигаясь. — Да, думаю, мой организм показывает, что узнает эту свою часть в тебе. А поскольку это очень маленькая частица меня, то твой организм принял ее, как самого себя, и никак не реагирует на мое прикосновение. У меня есть только такое объяснение.
— И... что это значит?— она подняла глаза на Принца. — Последствия?
— Не знаю, думаю, никаких. Я никогда не слышал о подобном, но не думаю, что стоит беспокоиться. Ну, разве что я передал тебе немного своей силы во время Посвящения,— пожал плечами Лектус.
— ТЫ ЧТО?!
Алексис вздрогнула и обернулась: в свете закрывающегося прохода стояли Ксения и Джеймс, причем брат был неестественно зеленого цвета, а кулаки его сжались так, что костяшки пальцев побелели.
— Джеймс, стой!— Алексис выступила вперед, пытаясь остановить брата: она слишком хорошо знала, что может последовать за этим. — Ты не так все понял...!
— Отойди!— прорычал кочевник, оттолкнув сестру, и Алексис едва успела схватиться за спинку кровати, чтобы не упасть. Джеймс явно был не в себе. — Что. Ты. Сделал?!— заорал он.
— Джим... — Ксения осторожно попыталась подойти, но и на нее он не обратил никакого внимания, а этот ненормальный Принц просто стоял и спокойно на все смотрел, словно не ему сейчас грозила мучительная смерть.
— Джеймс, он спас меня!— снова попыталась защитить Лектуса Алексис, но брат никак не показал, что услышал ее.
— Я провел ритуал Посвящения твоей сестры, чтобы она не...
Удар был такой силы, что Принц покачнулся, но не упал, только отступив; из его разбитой губы на белую рубашку капала кровь, как-то страшно смотревшаяся на бледном лице.
Идиот, защищайся!
Алексис кинулась между братом и Лектусом, хватая руками воздух и бросая им в разъяренного Джеймса. Волна резко поднявшегося ветра сбила кочевника с ног, отбросив к дальней стене комнаты, но девушка совсем об этом не сожалела.
— Послушай!— закричала она. — Он спас мне жизнь! Если бы он этого не сделал, я бы умерла!
Алексис с ужасом ждала, что Джеймс скажет, что лучше бы она умерла, но он не произнес этих слов, только механически поднялся, не спуская глаз с Лектуса и явно намереваясь продолжить драку. Ну, или избиение, раз уж Лектус защищаться не спешил.
— Прекратить!— резкий холодный голос магистра Фауста, кажется, проник в комнату раньше него самого. Преподаватель встал между парнями, быстро оценивая ситуацию. — Воспитанник Картер, вон отсюда. Идите на улицу и остыньте. Сейчас же!
— Джим, идем,— мягко позвала его Ксения, потянув за руку в не закрывшийся за магистром проход. Парень руку скинул, бросил на Лектуса полный ненависти взгляд— и исчез. Сестра Принца последовала за ним, хотя она явно разрывалась между ребятами, ведь Лектус был в крови.
— Воспитанник Байрок, наведайтесь в госпиталь и приведите себя в порядок. Скоро ужин,— Фауст, видимо, решивший, что свою миссию он полностью выполнил, тоже вышел, закрывая за собой светящуюся дверь. Спасибо Фрею, видимо, который так оперативно привел помощь.
— Надо остановить кровь,— пробормотала Алексис, подходя к окну: открыла створку и взяла с подоконника снег, неприятно холодивший и так бившееся в ознобе тело. — Приложи,— она протянула комок Лектусу, и тот кивнул, принимая помощь. Снег тут же окрасился алым, и девушка поморщилась.
— У меня было практически дежавю,— усмехнулся сквозь гримасу боли Принц,— разве что ты бьешь не так сильно, нужно тебе потренироваться с братом.
— Почему ты никогда не защищаешься?— Алексис не находила тут ничего смешного: ее беспокоил Джеймс. Конечно, стоило самой ему давно все рассказать, теперь будет только хуже. Но как она должна была это сделать? "Братец, ты знаешь, я теперь вроде как тоже кровосос, немного".
— Не видел серьезной опасности,— пожал плечами Принц,— но спасибо, что защитила. Неплохо у тебя уже получается с воздухом.
Алексис ничего не ответила, отворачиваясь к окну: там уже стемнело, и только на площадке в свете фонарей играли несколько младших воспитанников. Среди них был взрослый волшебник, которого она легко узнала.
— Ух ты, смотри! Я и не знала, что Тед из библиотеки маг превращений! Как Кристин!
— Кто?— Лектус подошел и остановился позади, тоже глядя на то, как библиотекарь веселит ребятню, превращая снеговиков в живых существ и обратно: кроликов, щенков, котов. Один раз он даже на несколько мгновений превратил полного раскрасневшегося мальчишку в медвежонка— дети заверещали от восторга.
— Удивительный дар, правда?— Алексис обернулась к Принцу: снег растаял, намочив его одежду, но, по крайней мере, губа уже не кровоточила, а вода смыла с лица следы крови.
— Не знаю.
— Ты бы хотел уметь так?— с любопытством спросила девушка, чувствуя, как все спокойнее бьется сердце, а руки перестают дрожать. Ксения успокоит брата, а потом они все поговорят. Все будет хорошо.
— Меня устраивает то, что у меня есть,— серебряные глаза все еще наблюдали за Тедом и ребятней.
— Варить зелья?— скептически отозвалась Алексис, не представляя, серьезно он говорит или, как обычно, насмешничает. — И какое из них стало бы пределом твоих мечтаний?
— То, которое позволило бы Правящим не зависеть от человеческой крови.
Ого! Лектус явно был серьезен, и Алексис даже не ожидала такого.
— А как же твои слова про то, что вы сильнее и поэтому имеете право нами питаться?
— То, что я считаю этот мир устроенным логично и закономерно, не значит, что я не хотел бы сделать его лучше и совершеннее,— ледяные глаза смотрели прямо на нее, но уже не были ледяными: скорее, как река во время таяния льдов. Удивительная картина.
Алексис захотелось встать на цыпочки, чтобы лучше разглядеть эту перемену в его глазах, но его слова словно околдовали ее, устроив в голове какой-то переворот, не желая укладываться рядом со всем, что она уже сегодня от него слышала.
— Ой, простите!
Алексис вздрогнула и обернулась: в спальню вошли София и Льетта, на миг замешкавшись у прохода, когда увидели гостя.
— А вы на ужин не идете?— улыбнулась Льетта, и Алексис отвернулась, пытаясь скрыть смущение. На сегодня с нее странных ситуаций и объяснений явно достаточно.
Глава 7. Несколько шагов навстречу
Его голова всегда была забита самыми разными мыслями, которыми он часто спешил поделиться с другими, но сегодня он не просто спешил— он летел по двору, стремясь успеть в зал Совета до того, как все разойдутся. Его буквально распирало от сложившейся в его голове очень интересной, даже захватывающей картинки.
Даже если это только его фантазия, она стоит того, чтобы другие о ней узнали!
— Ярослав, что случилось?— окликнул его у дверей один из работников Академии, но он лишь махнул рукой и влетел в холл, рисуя проход.
— Вечно торопишься,— проворчал где-то посреди перехода Фрей, явно недовольный таким быстрым движением пространства внутри Древа. Все-таки создавать двери— работа тоже не из легких, пусть Дух и достиг в этом совершенства.
— Прости,— улыбнулся парень, вылетая в коридор возле зала Совета, откуда как раз выходили учителя: педагогический комитет только завершился.
— Стойте, мне нужно вам кое-что рассказать!— Ярик ворвался в помещение, где как раз собирались разойтись те, кто был ему нужен: Стелла и Сфинкс безмолвно переговаривались, пока Эйлин и Ольга направлялись к дверям, сопровождаемые профессором Фаустом. Где-то в тени еще замешкался Лукас, явно не желая уходить в общей толпе: вдруг кто-то захочет пообщаться. — Не уходите!
— Ярослав, что опять случилось?— Стелла настороженно взглянула на него, явно не ожидая ничего хорошего. Еще бы: за последнее время в Академии, да и в городе, случилось слишком много тревожных событий, чтобы можно было надеяться на то, что все Чужие собрали вещи и уехали жить в ледяные земли юга. Кстати, интересная идея...
— Я хочу с вами поделиться одной историей, поверьте, это важно,— он скинул куртку и шарф, приглашая старших магов присаживаться. Вытащил из угла старую доску для мела, задумался— и превратил в мел кем-то забытый футляр с палочками для письма.
— Хорошо,— кивнула Глава Академии, и остальные маги расселись, правда, на лице Фауста был написан скепсис: конечно, что более важное и интересное мог бы ему сообщить Ярик, если в его голове крутятся более насущные вопросы. Приближался суд над Анной, дети Чужих выражали неодобрение и беспокоили преподавателей; Доброты едва справлялись с потоком негативных эмоций учеников, направленных против Принца Водного мира; Лектус повсюду носил с собой Кинжал, и этот Артефакт с неизвестными свойствами пугал преподавателей; Алексис оказалась Посвященной, и никто точно не знал, что может за этим последовать; за пресеченной попыткой Чужих прорваться в Северный город вполне могла последовать следующая, и кто может помогать врагам внутри купола, маги не подозревали. В общем, Ярик понимал, что привез с собой из Красного города целую гору забот для тех, кто управлял школой и городом. — Мы тебя слушаем.
— Мне кажется, что стоит сначала выпроводить отсюда Свята,— хмыкнул Ярик, глядя в темный угол, где притаился его младший брат.
— Святослав!— Эйлин встала и легко вычислила местонахождение младшего сына, лишь поведя рукой по воздуху.
— Так нечестно!— возмутился мальчик, материализуясь в зале и обиженно глядя на Ярика. — Мог бы и промолчать!
— Подслушивать некрасиво,— улыбнулся старший из братьев, но потом виновато пожал плечами, зная, что за этим последует.
— Подойди,— достаточно строго сказала Святику Эйлин, и он побрел, понуро опустив голову и шаркая. Присутствующие с добрыми улыбками наблюдали за происходящим: Святик умел внушить любовь и сострадание. — Я тебя предупреждала о том, что будет, если ты не перестанешь подслушивать, тем более разговоры взрослых,— Святик кивнул, не поднимая головы. — Протяни мне твою левую руку, пожалуйста.
— Мамочка, может, не нужно?— жалобно попросил мальчик, наконец, подняв лицо и очень проникновенно глядя на Эйлин. — Ну, пожаааалуйста...
— Руку, Святослав.
Он вздохнул и протянул ладонь, на лице его была написана обида, и Ярослав знал это состояние: его в детстве тоже не раз так наказывали. Тем временем мама быстро начертала на руке брата руну, которую сложно было не узнать.
— Совсем без магии?!— возмутился Святик, отдергивая руку.
— Да, совсем без магии, пока я не решу, что ты усвоил урок,— кивнула Эйлин. — А теперь иди в класс ремесла и позанимайся.
Святик опять вздохнул, потом развернулся и поскакал вприпрыжку прочь, пряча улыбку, и Ярослав уже знал, что младший брат собирается поймать во дворе одну из снежных фей, которую без труда уговорит осыпать себя пыльцой. А еще он может попросить у Лешиков Древесного напитка и немного похулиганить с ними, прыгая по деревьям, а, если уговорить мороков, то с ними можно и мыслями обмениваться без слов.
— Мы слушаем тебя, Ярослав,— отвлекала его от мыслей о хитростях брата Стелла. Кажется, Глава Академии тоже поняла намерения Святослава, поскольку глаза ее улыбались.
— Ах, да... Давно я читал одну легенду о первых Чужих, думаю, многие из вас ее тоже читали,— Ярик улыбнулся Стелле и матери. — Так вот за последние дни я кое-что узнал, и у меня сложилась очень интересная теория. Конечно, все, что я расскажу, будет лишь моими домыслами, но почему им не оказаться правдой, хотя бы частично? Итак, легенда говорит о том, как в нашем мире появился первый Чужой,— Ярик нарисовал мелом в самом верху доски человечка и повернулся к слушателям.
