На чужих рубежах. Посев

Скорее всего, всё дело было в том, что эти "средние вездеходы" нам просто пока что не полагались. К ним видимо должны были идти в комплекте куда как более удобные, специализированные доспехи водил. Или вообще что-нибудь новенькое. Но нам нужна была подобная техника уже сейчас, а потому, ребята Свена и Ленксли просто "украли" эти машины у автоматики города, взломав терминал конвейера склада глубокой консервации.

Перед самым нашим выходом, уже порядком, принявший на грудь викинг рассказывал, что в огромном хранилище, спрятанном прямо под городом находится уйма всякой полезной техники. Вроде-как, по словам самого Ленксли, которого главный техник разве то не боготворил, всё это некие "образцы", которые должны были выдаваться колонистам при открытии ими всяких разных "технологий".

Основная проблема состояла в том, что извлечь их недр города было даже не половиной, а одной сотой проблемы. Требовалось снять их с консервации, что оказалось очень и очень сложной задачей, которая становилась тем труднее, чем сложнее был агрегат, поднимаемый из хранилища. Фактически на данный момент, мы лишь немного пощипали один из легкодоступных уровней подземного склада, и уже натолкнулись на проблему, преодолеть которую пока-что были не в состоянии.

Дело в том, что то, когда техники извлекли первый образец, он поначалу вообще вызывал всеобщее недоумение. Глухой металлический ящик со скошенными углами и фасками, а также буквенно-номерной маркировкой, которая вообще ничего не говорила о его содержимом.

Тогда, на второй день после приземления мы ещё не знали, что техника консервировалась и содержалась не в готовом виде или отдельными комплектующими. Каждая машина от кузова, до последней гаечки в двигателе, словно пластиковая коллекционная моделька, хранилась закреплённая на рамах в особых "спец-боксах" внутри этих ящиков. И эту заготовку ни в коем случае нельзя было вскрывать, собрать её вручную было невозможно. Следовало доставить упаковку в профильный заводской комплекс, если таковой вообще имелся в наличии. Загрузить через вакуумный приёмник в правильную секцию и терпеливо ждать, когда сборочная линия выдаст готовый результат.

Но это ещё не всё. Финальный продукт требовалось ещё активировать, но это уже не доставляло особых проблем. Нужно было лишь получить прямой доступ к электронным мозгами аппарата, и того, что оставалось от его контейнера. Поменять в строке контроля нужной "технологии" ноль на единичку, а в упаковке указать правильный разрешающий статус с нужным количеством плюсов и синхронизировать их.

Зачем такие трудности? Не имея доступа к базам "Ока", мы могли только предполагать, общую логику планируемой инопланетянами колонизации Гелла-5. Возможно, конечно, что мы ошибались, но подтвердить или опровергнуть наши теории — было некому. Предположений было выдвинуто множество, и все они опирались частично на факты, а частично на домыслы.

Превалировала так называемая "Игровая" концепция. Её создатель, как его звали я не запомнил, когда выдвигал её, ничего ещё не знал ни об эльфах, ни о гоблинах, ни о том, что на Гелла-3 уже есть разумная жизнь.

Он предположил, что некая высокоразвитая, но неспособная более к самовоспроизводству цивилизация, на своём закате, задалась целью распространения разумной жизни по всему известному им космосу, ибо это была самая главная ценность во вселенной. На ранее открытых этим народом двух материнских планетах, были собраны образцы, которые последние из шестируких "могикан" решили отправить на планеты системы тройной звезды. Для велкианцев, по его разумению, предназначалась Гелла-3, а для людей — Гелла-5.

Однако с кораблём грушеголовых в пути что-то случилось. Возможно проблема была с их "оператором" или корпус модуля оказался повреждён. Поэтому заботясь о "разуме", работающй в нашем корабле шестирукий, принял роковое для себя решение. Провести массовую "выгрузку" велкианцев, и принять их на борт, поселив их в центре модуля неприспособленном для содержания им подобным. И в очередной раз, что-то пошло не так. Временные постояльцы взбунтовались. Ничего не зная о спящих в недрах корабля людях, они убили "хозяина" и перенаправили звездолёт на Гелла-3.

Теория основывалась на предположении, что ещё в те времена, когда по земле бродили неандертальцы, инопланетные "могикане" уже переживали закат своей расы. А за тот время пока длилась подготовка к операции, названной ими "Посев", их общее количество уменьшилось до критического минимума.

Доверия к низко развитым культурам шестирукие не питали, именно поэтому для их успешного переселения и нужны были как пост "оператора", так и система подавления воли. Вот только из-за того, что количество "могикан" продолжало стремительно сокращаться и полное вымирание их расы стало неизбежным, о конкретной личности исполнителя миссии "Посев" не могло быть и речи. Тогда они и разработали простую и интуитивно понятную систему, на подобии земной "компьютерной стратегической игры", разобраться с управлением в которой мог бы даже ребёнок.

По мнению автора, о том, что, обнаруженный мной труп принадлежал ребёнку, говорили в первую очередь разбросанные по комнате предметы, напоминающие детские кубики. А также, что несмотря на то, что небоскрёб брали штурмом, шестирукий "могиканин" всё равно доверял проникшему в его комнату велкианцу и потому позволил тому убить себя даже не оказав сопротивления.

Так вот. По этой логике "Игровой" концепции, все хранящиеся на борту плюшки должны были раздаваться постепенно. Чтобы колонисты могли освоить вначале образцы, а затем наладить их массовое производство. Поэтому всё имеющиеся материальные ценности, были разбито на некие обобщённые группы, названные "технологиями" и "оператору" нужно было только ткнуть пальцем в соответствующую строку и подождать, пока подопечные не разберутся с подаренной им техникой.

Объяснение — на мой взгляд "так себе". Я лично склонялся к теории "Трёх дятлов", выдвинутой лично мной. Она не была столь всеохватывающей и предполагала, что если бы некие исторические деятели, не устроили бы разборки, сломав всё, что только можно сломать, то нам и без "оператора" были бы доступны: и заводы, и пароходы и даже пепелацы на гравицапных приводах.

— Юст, Псу. Наблюдаю групповую цель. Всадники аборигены с пятью подводами, на десять часов, — пробубнил я в микрофон, заметив их в прицельном окне снайперки, когда мы выехали на вершину очередного холма, — Двигаются по дороге встречным курсом на удалении в одну и две десятых "круса". Предположительно по направлению к "Изгой-10". Не похоже, что нас заметили.

Необходимость пользоваться инопланетными мерами длинны откровенно вымораживала. Бросков конечно уже успел обозначить метрическую систему как основную для дальнейшего применения. Вот только для привыкания к метрам и километрам незнакомым с ним людям требовалось некоторое время. Тот же Юстициан, к которому я сейчас обращался, как и многие путался, переводя их на родные для него дигиты, кубиты, пертики, итер педестры и мили пасы, а все эти "черсы" и "крусы" воспринимал на автомате.

— Принял Пёс, — ответил легат.

— Как там наш гость?

— Истово молится после каждой кочки. Впрочем, его можно понять. Верёвка, которой мы его примотали к стойке не самое удобное крепёжное средство, — хохотнул Юстициан и тут же посерьёзнел. — Лучник спрашивает, о численности отряда.

— Человек двадцать конных, — быстро пересчитав далёкие фигурки, сказал я, — и сколько-то бойцов в телегах.

— Флаги есть?

— Да, но что на них изображено разглядеть трудно. Так же не могу сказать вооружены ли они или нет.

— Хотя бы цвет стяга сказать можешь?

— Они уже вне зоны видимости. Сейчас, — я быстро поднял запись и максимально приблизил изображение, так что окно плеера покрылось крупными круглыми точками, аналогом пикселей. — Могу сказать, что "поле" у них похоже голубое.

— Гость говорит, что это не торговый обоз. Под флагами те не ходят. Он думает, что скорее всего отряд принадлежит некому "Барону Гусэну" из Спрадоса и он идёт бить изгоев... — римлянин замолчал видимо, слушая то, что говорил ему лучник, а затем жёстко ответил. — Я прекрасно знаю, что обещал тебе Цезарь. Но сейчас, я говорю — "Нет"!

За рычанием двигателя я не слышал слов Гронесса, но с определённой долей вероятности можно было предположить, что тот хочет, чтобы мы сделали что-нибудь нехорошее с спрадосскими рейдерами. Говорит, наверное, что погибнет много невинных жителей, ну или что-то в этом духе. Но и отказ легата можно было бы понять, если бы не одно но.

Тут ведь — какое дело... вот едут гипотетическое "английские морские пехотинцы" с "шерифом" во главе по приказу "губернатора" спасать местную "Покахонтес", а вот проблемы остальных "индейцев-поухатанов", "шерифа" не волнуют! К тому же последние, сидя в своих лесах даже не знают о том, что у этих земель появился новый хозяин и ещё неизвестно, как отнесутся к тому, что именно он в дальнейшем намерен устанавливать здесь свои порядки. Вот только не легат этот гипотетический "шериф".

— Что там? — требовательно спросил я.

— Хочет, чтобы мы его отпустили, — нехотя ответил Юстициан. — Желает предупредить местных. Сигнал им послать, иначе возвращаться им всем будет уже некуда. Клянётся, что как только известит изгоев, сразу же вернётся... Не понимает дурак, как далеко мы за время разговора успели уехать!

"Ну да, — мысленно хмыкнул я, — а ты сам то, товарищ экс-примипил, давно ли к подобным скоростям привыкнуть успел?"

— Надо бы пугануть этих вторженцев как следует,— задумчиво произнёс я. — Чтобы на всю жизнь запомнили, что дорога им в эти места заказана...

— Я сказал — "Нет"! — резко отрубил легат и добавил. — Цезарь приказал мне не попадаться на глаза местным...

— На меня-то не рычи, — я тоже умел включать форсаж и ставить голосом людей на место. — Или ты успел забыть, кто проводит операцию, а кто напросился в качестве "наблюдателя" и клялся, что не будет выё... Лезть со своим мнением. Напомнить, почему я вынужден торчать в этом люке, а не сидеть со всеми удобствами в салоне, на месте, на которое греет твоя задница?

— Эм, — смущённо и недовольно ответил Юстициан, хотя в голосе не чувствовалось раскаяния. — Ну ты понимаешь, я не...

— Если вспомнил, то передай Монголу, чтобы глушил мотор!

Вездеход затормозил, сбрасывая набранную скорость и остановился между двумя холмами, возле текущего по ложбине неглубокого ручья.

Юстициан — хороший мужик. Правильный. Вот только был у него один небольшой, но существенный недостаток. Он просто физически не мог находиться на вторых ролях и постоянно пытался перехватить управление.

Если бы не фигура Броскова, которого Юстициан реально уважал, то я абсолютно уверен, что он непременно постарался захватить власть в Третьем Риме, и я не уверен, что был бы на его стороне баррикад. Впрочем, сейчас Иван прекрасно цементировал и давил своей харизмой не только его, но и меня. Я подозревал, главный во всю пользовался своими особыми способностями эспера, хоть он и пытался убедить посвящённых в тайну их существования, что они исчезающе малы. Но по своей или всё же не по своей воле, но был не против подобных мер.

Поэтому я и выступал категорически против его участия в спасении сестры Дидлиэнь. Одно дело быть с такими людьми приятелями и бухать вне службы, и совсем другое — работать рука об руку, да ещё и находиться с ними на конкурентных должностях. Что только усугублялось необходимостью постоянно пользоваться приданными мне легионерами, в следствии чего, Юстициан периодически забывал, что я не один из его подчинённых.

И вот сейчас, в очередной раз на его присутствии настоял именно Бросков. Логика этого требования была в общем-то понятна: если на данный момент нет возможности отрабатывать тактические приёмы на учениях, командирам следует хотя бы поверхностно ознакомиться с ними на собственном боевом опыте.

Правда, как я подозревал имелись ещё и скрытые мотивы. Одним из которых было желание Ивана немного разбавить новыми лицами сложившийся вокруг моей фигуры образ единственного и незаменимого победителя чудовищ.

К тому же, помимо моей персоны в нынешней операции учувствовали исключительно легионеры, а они были подчинёнными Юстициана и впредь должны были оставаться таковыми. А значит верить в своего командира, как в настоящего боевого офицера, который до этого момента не имел возможности проявить себя. Так что несмотря на всю опасность подобного шага, Бросков решился-таки "Сложить все яйца в одну корзину!" Все оба — и левое, и правое.

Своих же — Гюнтера и проштрафившуюся Ариэль, я всё-таки отправил покорять "Пятую высоту", поставив командиром их маленького отряда приунывшую после разноса разведчицу. Во-первых, эту задачу никто не отменял, как и необходимость развернуть и протестировать вышку ретранслятора. А во-вторых, не мог же я вечно утирать сопли своим подчинённым, исходя из принципа: "Если хочешь, чтобы что-то было сделано хорошо — сделай это сам!" Это как минимум не правильно, особенно учитывая то — что Жак уже отправился в свободное плавание.

Общий инструктаж я провёл. Об опасностях местной фауны они были в курсе. Технические средства для восхождения у них имелись. Кровь из носа забираться на самую вершину от них не требовалось. Да и "Пятая высота" вам не Эверест или Пик Коммунизма и даже не Эльбрус! Скорее этакая опрятная сопка, которая очень старалась быть похожей на японскую Фудзи, вот только размерами не вышла.

Остальные, вместе с пленниками, Дидлиэнь и Марджи, на втором вездеходе укатили обратно в Третий Рим. Правда эльфёнок попыталась было устроить истерику, мол: "Я тоже пойду спасать сестру!"

Успокоить её получилось далеко не сразу и только Броскову. И то подловив ребёнка на том, что она сама, мол, при первом общении, пожелала посетить его столицу. Так что дескать он — Король Иван Первый, ждёт не дождётся, когда к нему в гости заявится такая красивая и смелая эльфа.

Перечить же монаршей воле, даже если высказывает её в общем-то, непонятно кто, в этом мире было ещё не принято. Тем боле в среде маленьких девочек, которых назвали храбрыми, и красивыми, никак не отметив особым образом их умственные способности.

Ведь отправившись спасать свою старшую сестру, Динька собственно понятия не имела куда именно они идут. Про руины Занунд она только слышала от взрослых и даже не представляла себе в какой стороне и как далеко они собственно находится. Она с друзьями целиком и полностью положились на паренька по имени Эбрис, двенадцатилетнего сына плотника, который утверждал, что знает дорогу, а сам повёл их в чуть ли не противоположенную сторону, прямиком в лапы гоблинов.

А вот Гронесс, которого мы так же допросили — не был односельчанином Дидлиэнь и Далиэнь. Он оказался ещё одним искателем приключений из "Когтей Ласточек", но не изгоем, а коренным фаргисцем. Любовником эльфийской красавицы-волшебницы, с которой его связывали взаимные сильные чувства. По его словам, он хотел забрать эльфийку с младшей сестрой в свой родной город и там, узаконить их отношения, отведя девушку к алтарю, но не успел.