Рабочие бегали по сцене, как муравьи во время пожара, нося различные предметы. Я немного полюбовался на то, как Острин командует вверенным ему персоналом, и затем негромко позвал его:

— Деда...

Острин замолчал на полукрике, и стал медленно оборачиваться в мою сторону. Увидев меня, старик схватился за сердце и чуть качнулся. За один прыжок я подскочил к нему, на ходу сплетая заклинание исцеления и, буквально кинув его ему в грудь, подхватил старика на руки.

— Анри..., ты вернулся?! Единый! Как же я рад тебя видеть, неужели я все же дожил до этого?

— Дед, теперь ты будешь жить очень долго, поверь, я не позволю тебе больше болеть.

Я обнял самого дорогого в своей жизни человека и смотрел, как на его бледное лицо возвращается живой румянец. В этот момент мое сердце подсказало, что в зале появился еще один близкий мне человек. Подняв глаза, я увидел Маолу, застывшую возле края сцены, и смотревшую на меня своими огромными глазами.

— Мао.

Девушка сделала нерешительный шаг вперед, а затем стремительно бросилась ко мне на шею и громко разрыдалась.

— Мао, ну ты что, маленькая моя. Ну, прекрати, ну, пожалуйста.

Я отпустил Острина, который уже выглядел нормально и попытался заглянуть в лицо сестренки. Но та, продолжая всхлипывать, прижалась к моему плечу и ни за что не хотела отрывать свое личико от него.

— Не смотри на меня, — попросила она, — я сейчас страшная.

— Мао, ты самая чудесная на свете! Смотри, я тебе подарок принес.

Я залез во внутренний карман камзола и достал оттуда небольшую коробочку длинной чуть больше моей ладони. Маола перестала всхлипывать и, оторвавшись от моего плеча, стала ждать, что будет дальше. Все-таки женское любопытство — это великая сила.

Девушка осторожно взяла из моих рук коробку и открыла ее, чтобы в следующее мгновение восторженно ахнуть. В коробке лежало колье, сделанное из больших изумрудов и алмазов, самый малый из которых был размером с ноготь указательного пальца. Мао немедленно одела его на себя, оно полностью закрыло шею девушки и спустилось вьющимся плетением до ее груди. Поток слез исчез так, словно его и не было, а зеленные глаза сестренки засияли радостью.

— Мао, это колье из другого мира. Его сделали гномы из мира Айрос.

Глаза Маолы изумленно расширились, и она недоверчиво стала рассматривать колье, висящее на ее шее.

— И еще, я немного изменил его, и теперь оно будет твоей защитой. Его защиту с первого раза не пробьёт даже боевой магистр. Так что, носи его, надеюсь, оно тебе понравится.

— Ты шутишь, Анри, я его теперь снимать не буду, вот только надо к нему новое платье купить и сапожки.

— Мао, у тебя этого добра уже класть некуда! — Острин поднял глаза к потолку и тяжело вздохнул.

— Анри, ну хоть ты ему скажи, что у порядочной девушки должно быть много вещей! А мои вещи уже старые!

— Не возмущайся, Мао, никто не покушается на твой гардероб, ты лучше скажи, где Анриета, Веско, Сайдин, Тобис?

— Мама готовится к вечернему выступлению, папа, наверное, как всегда потихоньку от мамы спит, Сайдин на рынок пошел, а Тобис еще учится. Ой, ты же не знаешь! У Тобиса, оказывается, есть Дар! Он сейчас учится на мастера-иллюзиониста! Вот! Анри, а ты ведь тоже маг? Дядя Людви рассказывал.

— Ну, как бы да.

— А ты бакалавр?

— Боюсь, что немного выше.

— Магистр?!

— Выше, сестренка. Но, не спрашивай, кто именно. Людям не нужно это знать. Пойдем лучше к маме.

— Анри, малыш, я уже здесь, — раздался мягкий голос из-за моей спины. — Ко мне прибежали рабочие и сказали, что Острину плохо, а Маола рыдает у какого-то парня на руках. Иди ко мне, путешественник ты мой.

Обернувшись, я увидел стоящую возле косяка двери, ведущей в коридор, из которого я пришел, Анриету. На ней было строгое серое платье с высоким воротником. Она смотрела на меня и улыбалась так, словно я был ее сыном, загулявшим на чужбине, и теперь, наконец-то, вернувшийся домой к радости матери. Я, поставив Мао на пол, подошел к Анриете, и обнял ее. В моей голове крутилась только одна мысль: "Я дома".

Острин поддался на уговоры Маолы и, перепоручив старшему рабочему право управлять обустройством сцены к новому спектаклю, предварительно пообещав ему открутить голову, если что-то будет не так, пошел с нами наверх.

Пока мы поднимались в жилые помещения, я торжественно вручил деду свой подарок.

— Странный металл. Откуда они?

— Это кинжал старейшины истинных Высших вампиров, дед. Наши им были бы только на один зуб, — не удержался я от хвастовства.

— Ну, и за каким, ты к нему поперся?

— Не к нему, а к ним, у меня на улице телега стоит с кинжалами. А пошел, чтобы немного пар спустить. Этих хоть резать было не жалко.

Примерно через пол удара часов (наконец-то, могу время нормально измерять) мы сидели за столом и вкушали еду, приготовленную Анриетой. Все-таки, так, как готовит она, больше никто во всех мирах, где мне удалось побывать, не сможет приготовить. Чего только стоит ее фаршированное мясо, в котором она делает неглубокие надрезы и кладет туда кусочки чеснока, помидора с луком и все это поливает выжатым лимоном?! От аромата этого блюда у меня слюнки текли. Анриета накладывала мне самые большие куски и сокрушалась, что я совсем исхудал в своих путешествиях.

Пока Анриета готовила кушать, мы с Острином спустились к моей телеге, и выгребли из нее все содержимое. Рассчитавшись с хозяином телеги и стражниками, заплатив каждому из них по серебряному, мы заперли оружие в каморке под сценой, и помимо огромного замка, который навесил на дверь в каморку Острин, я наложил охранное заклинание на всю комнату. Уже затем, мы поднялись обратно наверх к семье.

Вскоре к нам присоединился Веско, Сайдин, а к вечеру пришёл из Академии Тобис. Как выяснилось, за все то время, которое я здесь отсутствовал, моя семья сумела организовать работу театра так, что теперь билеты на представления раскупают за месяц до начала спектакля, более того, труппа продолжает путешествовать, но теперь уже только по театрам различных столиц. Новостей, которые вывалили на меня мои родные, было столько, что под конец я стал уже путаться в хронологии событий. Вскоре Веско, Анриета и Мао, убежали готовиться к спектаклю, перед их уходом я успел подарить Анриете, серьги и кольцо, вырезанные целиком из голубых бриллиантов. Веско вручил стопку книг с историями мира Айрос для создания новых спектаклей, и в тот момент, когда Анриета отвернулась, сунул ему фляжку с концентрированной настойкой. О ее назначении я шепнул ему на ухо. Глаза Веско при этом так засветились, что даже Острин стал у меня после их ухода выпытывать, что же я такого подарил его племяннику. Сайдину же я подарил амулет для наложения на себя различных иллюзий. Надеюсь, актеру он пригодится. Мы после этого еще целый удар часов сидели, создавая ему образы, которые он сможет использовать на сцене.

— Ну, теперь твоя очередь, Тобис. Я вообще-то тоже приготовил для тебя пару амулетов. Один из них защитный, так как ты всегда был непоседой. А вот второй, думается, тебе особенно понравится. Этот амулет может передать твой голос на расстояние в сорок шагов так, словно ты говоришь именно из того места, на которое ты укажешь вот этим лучом амулета, — я протянул ему амулет, сделанный в виде неправильной звезды, один луч которой был значительно длиннее других.

Тобис радостно схватил амулет и, направив его на дальний угол, в котором сидел Сайдин, изучающий возможности своего амулета, активировал. Он тихонечко зарычал, поднеся его к губам. В этот же момент за спиной его старшего брата раздалось грозное рычание, от звука которого Сайдин высоко подпрыгнул, испуганно озираясь. Впрочем, он быстро сориентировался, кто виновник его испуга и немедленно с криком: "Прибью тебя, шутник недоделанный", устремился за братом.

Смотря на убегающих по коридору двух братцев, Острин спросил меня:

— Когда планируешь двинуть к Льеру? Он, кстати, сейчас отдыхает в Умберге, его жена беременная, вот они и поехали туда подышать воздухом Великого Леса.

— Давай, сразу с утра туда перейдем? Только мне нужно будет сумку купить для кинжалов, ну знаешь такую, магическую, в которую можно положить больше, чем она сама.

— Думаю, нам ее Веско одолжит на время. Его эту сумку Анриета заставила купить, чтобы на багаже экономить в поездках. Так что перед восходом выдвигаемся, что бы по жаре не ехать?

— Согласен, нужно выдвигаться перед рассветом, но, давай мы не поедем, а просто перейдем в Умберг через портал. Честно, нет желания столько времени тратить на дорогу.

— Ох, Анри. Все никак не привыкну, что ты у нас такой сильный маг. Значит, договорились, ты иди спать в свою комнату, это прямо по коридору и направо, последняя дверь, а я тем временем схожу, сумку возьму и тоже пойду спать.

— Подожди, деда, что значит — "в свою комнату"?

— То и значит, у тебя здесь есть своя комната,— дед хитро улыбнулся.

— Веско с Анриетой, когда распределяли помещения в театре, сразу решили, что у тебя должна быть своя комната, где ты сможешь, когда вернешься домой, жить. А Маола там каждое утро убирается, и никого не подпускает к комнате "ее братика". Так что, иди, отдыхай.

Не знаю почему, но от этих слов у меня навернулись слезы на глаза, я, оказывается, действительно пришел Домой!

— Дед, как ты думаешь, патриарх вампиров может знать, где прячется Проклятый Владыка?

— Думаю что этот старый пройдоха, может что-то знать, но вот сказать, он вряд ли скажет.

— Ну, это ничего, я сумею его разговорить. Хочу завтра наведаться к нему, после разговора с Льером.

— Ребят только с собой возьми.

— Завтра обсудим это на месте.

Я обнял деда и пошел спать.

Острин внимательно посмотрел названому внуку вслед и тихо прошептал:

— Малыш совсем взрослым стал. К вампирам собрался идти допрос учинять. Кажется мне, завтра кто-то у них умрет. Сочувствую патриарху, у него и так мало подданных осталось.

Я прошел по коридору до дверей своей комнаты, и остановился перед ней. На двери красовалась деревянная табличка: "Комната Тиера Анри. Не входить!". Думается, меня это предупреждение не касается, так что, собравшись с духом, я толкнул незапертую дверь и, сотворив перед собой маленький светлячок, вошел внутрь. Комната была очень большая, значительно больше, чем даже моя спальня в родовом замке. Возле правой стены стояла огромная кровать, с которой у меня явно не будут, как обычно, свешиваться ноги. Между дверью и кроватью на всю длину стены разместился вещевой шкаф. Напротив кровати я увидел удобный письменный стол, над которым был прикреплен небольшой магический светильник. Справа и слева от стола высились внушительные книжные шкафы, которые были наполовину заставлены книгами, кажется теми же самыми, что я покупал для семьи, когда уходил от них. Хотя, там явно что-то было добавлено. Возле окна, которое выходило на площадь, на небольшом столике стояла ваза со свежими цветами, и рядом приютилось то, о чем я мечтал с детства и рассказал об это одному единственному человеку — Анриете. Это было уютное кресло-качалка. Спасибо мои родные! В этой комнате все просто замечательно! Явно здесь постаралась Анриета, ее заботливая рука чувствовалась во всем. Пройдя на середину комнаты, я увидел в стене в паре шагов от кровати небольшую дверку, которая как оказалась, вела в небольшую комнату — купальню.

Я уже было собрался изучить книги, стоящие на полках, и даже потянул за корешок неизвестную мне книгу, как в этот момент мой светлячок стремительно набрал яркость и подлетел к потолку.

— Милая комната, позволишь войти? — от двери раздался знакомый мне нежный голосок, от звука которого у меня забилось чаще сердце и, в то же время пробежал ощутимый холодок по спине. Обернувшись на голос, я увидел свою знакомую девушку в неизменно белом одеянии. Только в этот раз на ней было короткое кружевное платьице, позволяющее рассмотреть ее красивые ноги.

— Так ты позволишь мне войти, или так и оставишь стоять девушку на пороге?

— Конечно, конечно... заходи, пожалуйста.

Смерть прошла по комнате, внимательно все осматривая и села в кресло-качалку возле окна.

— Да, кстати, Маола здесь с утра мыла полы, а ты топчешься по ним в грязных сапогах. Мне конечно без разницы, но ты бы пожалел труд сестренки.

Я обернулся, и действительно увидел пыльные отпечатки своих сапог, оставленные на чистейшем полу. Перед моими глазами так явственно предстала обиженное личико Мао, которая утром с тряпкой в руках будет рассматривать пол в моей комнате, что я тут же сел на стул возле стола и спешно начал снимать обувь.

Смерть, насмешливо улыбаясь, взглянула на меня, слегка пошевелила пальцами, и по комнате пронеслось очищающее облачко, которое слизало мои следы с пола. Мне оставалось лишь благодарно улыбнуться ей в ответ.

— Ну, рассказывай, где путешествовал, что там делал?

— Да, собственно, ничего такого важного не было. Про Айрос ты знаешь, потом побывал на Таурсе, учился у Кервахора. Да, там он показал мне хранилище моего народа!

— Замечательно... А где еще были кроме Таурса?

— Да, собственно, нигде, разве что в нижний мир спустились, у Кервахора внучка нашлась.

Я старался смотреть Смерти в глаза честным взглядом, понимая, что про мир вампиров ей лучше не знать. Оказывается, я ошибался.

— Значит, нигде? А позволь тебя спросить, кто тогда перебил клан Зан? Ох, прости, ты то откуда можешь об этом знать, ведь тебя там не было...

Смерть встала с кресла и легкой танцующей походкой медленно подошла ко мне

— За какой силой ты туда поперся, идиот?!!! — От ее крика меня отшатнуло к стене.

— Тебе что, придурок, мало приключений на свою задницу, так ты новые решил поискать?! Ты же знаешь, что по ЕГО закону я не имею права вмешиваться в битву Высших вампиров! Если бы с тобой что-то случилось, я бы не смогла тебе помочь! Ты об этом думал, когда туда лез вслед за этим рогатым маразматиком?! Или ты срочно решил на тропу перерождения уйти таким экзотическим способом? Так разбегись и врежься головой об стену! Хотя, тебе этот способ не поможет, для этого нужны мозги в голове, чтобы их стрясти от удара, а в твоей только звон будет от пустоты!

Смерть замолчала и резко отвернулась от меня, ее тонкие плечики начали мелко вздрагивать. Кажется, я довел девушку до слез.

Я поднялся со стула и аккуратно приобнял ее.

— Ну, прекрати плакать, ну, что со мной случилось бы? У меня всегда был с собой жезл, если бы ситуация стала бы по настоящему опасной, мы бы с Кервахором сразу бы ушли оттуда. Ну, не плачь, пожалуйста...

— Ты обо мне подумал, когда туда лез?

— Э...э...

— А почему ты в Великий Лес на Айрос не вернулся?— резко сменила тему разговора девушка,— тамошние эльфийки с тебя пылинки были готовы сдувать.

— Я что, шкаф, чтобы с меня пыль сдувать?

"Странная он какая-то" — думал я. Причем здесь она и мой поход к вампирам? И каким боком сюда эльфийки затесались? Знает же, как я их недолюбливаю. Ничего не понимаю. Еще и плакать ни с того ни сего начала. Женщины... всегда у них глаза на мокром месте!