Это усатого так величать? Ты гляди, важная птица, раз так заботятся. По-хорошему гулякам стоило быстренько сматываться, пока не набежало стражи, а они вон дверь выбить не могут, окна разбивать не стремятся, да и еще глупости требуют. Да черный ход поищите, морячки!

Скрипнула дверь за стойкой, в зал прошмыгнул Куорт, завидев которого, пузан в окне смачно пустил ветры и выпал наружу. О как!

Хмыкнув, я решил поторговаться. Парни хоть и в изрядном подпитии, но, похоже, дальше обычной кабацкой драки не в их правилах заходить. Так, пошуметь, повопить, за девками побегать... правда, в таком состоянии даже от них по мордасам получат.

— Плати!

За дверью пораженно икнули, ругнулись, прочистили горло и уже другим голосом, поуверенней, предложили:

— Парю, знач, в окно, и мы, растудыть, пойдем.

— Гони, монету, того, знач, империи, золотую! — в свою очередь предложил я и уселся прямо на подпирающий дверь стол.

— Хрюн подъякорный! Ополоумел! — обиженно взревели под дверью и принялись снова ожесточенно колотить, перемежая каждый удар парой-тройкой смачных ругательств.

Еще с седмицу эта братия будет буянить. Потом, когда последние деньги пропьют и проиграют, платить отступные страже станет нечем и морячки смиренно расползутся по посудинам надраивать палубы и чинить такелаж... Интересно, а не проще поставить крепких ребят на главной кабацкой улице в порту? Заворачивающих поддатых морячков, пытающихся выбраться в город. Только вот сдирать деньгу за нарушение порядка, за причиненных вред харчевням, штрафы налагать на капитанов и владельцев судов скорей всего значительно выгоднее.

Испустив очередную волну бешенства, и порядком запыхавшись, морячки снова вернулись к переговорам. А я еще думал, что постоялый двор плохонький! Вон какие атаки дверь сдерживает.

— Ха-ик-им-ра-ик!

— Предлагаю выгодную сделку, — бросил я, — с носа по монете и гаврик ваш! Только без обмана! Я счету обучен!

За дверью задумались. Еще бы, когда в твоих глазах пять собутыльников превращается в целую толпу, сложно содрать с каждого по монете. А пересчитать какие мучения!

— Хватит, болтать, гони, парю, зубы, пересчитаем!

— Отличная идея! Сейчас я вашему Хар-ику зубки-то посчитаю...

— Кошель верни! — рявкнуло и забулькало, будто кто за горло схватил.

Кошель говорите? Опустившись рядом с сопящим бедолагой, который, не успев отойти от аута после встречи с кружкой, смачно захрапел, я легко нашел плотно набитый кожаный мешочек. Нда, не быть мне карманником. Как можно было пропустить такую "мелочь"? Теперь понятны мотивы братии: куда идти без денег-то? Нашли кому доверить...

— Давайте, собирайте выкуп, — насмешливо рявкнул я и повернулся на легкий шорох: со второго этажа по скрипящей лестнице спокойно спускается гоблин.

— Девицу видел?

— Нет, лаэр, — покачал головой Турни и с интересом уставился в окно, за которым пара небритых красномордых личностей угрюмо наблюдает за залом постоялого двора. Явление еще одного возможного противника гаврикам явно не понравилось.

— Нашел кого?

— В комнатах пусто, в подполе дрожит хозяин, кухарка и пара поварят.

— Куорт? — взглянул я на арахна, который, ничуть не стесняясь, длинным темным языком осторожно слизывает с тарелки остывшую глазунью.

Паренек даже не потрудился ответить. Выходит, Анни-Лея снова смылась, не оставив следов. Вот же шустрая девица!

С улицы донеслись свистки: прибыл патруль. Дружно взревели, и, судя по долетающим возгласам, попытались испариться. Насмешили! Мои мысли практически мгновенно подтвердились — поднялась бессвязная брань. Неужто так бежали, что запутались друг об дружку?

Через пяток минут все закончилось. Прибывший наряд в составе пятерки крепких гномов повязали, как снопы, разгулявшихся морячков и, подогнав телегу, стали грузить "дрова". Попытки спутанных гавриков ругаться и уползать быстро прерывались бдительных бородатым коротышкой: кому пинка под ребра, кому кулак под нос... А мы с пожилым сержантом занялись допросом усатого.

— Где кинжал взял? — показал морячку отобранное у него же оружие.

Усатый с трудом сфокусировал взгляд на кинжале и попытался скрутить кукиш на левой руке, но вот нехитрое действие в таком состоянии осилить не удалось.

— Да он имя в таком состоянии не вспомнит, — философски заметил сержант и бросил в ответ на вопрос одного из своих парней:

— В три ряда грузи! Чай, не дворянчики, не рассыплются...

Я хмыкнул:

— Куорт, иди сюда.

Арахн буквально материализовался рядом. Вот же шустрый парень! Усатый, будучи в изрядном подпитии, на явление Куорта среагировал вполне адекватно — подобрал ноги и сделал пару кривоватых странных движений. Беднягу легко понять — я-то уже привык к виду арахна, а вот для тех, кто видит такого парня впервые, черное многоногое и глазастое создание выглядит выходцем из кошмарного сна.

— Мерещится что ль? — обратился я к сержанту, намекая на странные действия усатого: водит руками, пришептывает и пучит глаза.

— Прыгучка снизошла, — уверенно кивнул тот.

Я только покачал головой: сколько ж пить надобно было, чтобы мысля о съехавшей крыше посетила?

— Вылечим вмиг! — хвастанул я и приказал:

— Куорт, улыбнись-ка пошире...

Арахн раззявил пасть, показав стройные ряды острых треугольных зубов. Зачем они ему вообще такие? Лопает всякие фрукты, но такие зубищи...

Усатый протрезвел мгновенно... Секунду назад взгляд блуждал, тело сотрясалось от икоты, глупый шепот и телодвижения, типа изгоняющие кошмары — все исчезло. Глаза стали больше в пару раз, челюсть отвисла и показалось — морячок банально грохнется в обморок. Пришлось пару пощечин отпустить, чтобы гаврик пришел в себя.

— Кинжал где взял? — потряс оружием перед носом морячка.

— Выиграл у лысого в "Трех наперстках", — усатый лишь быстро зыркнул на кинжал. Судя по перепуганным глазам уже представляет, как Куорт применяет зубы прямо по назначению... Откуда бедолаге знать о меню арахна-то?

— Чего? — удивился я. Лысый еще понятно, примета, но наперстки?

— Кабак в порту, — ухнул гном, — вшивое местечко...

Я задумался. В принципе, территория не моей управы, да и кинжал простой, без следов работы артефактора, даже лезвие обычное, а не то, что причудилось поначалу.

— Этого в управу заберите и в оборот, — попросил я сержанта, передавая кинжал, — и полный отчет, будьте любезны, в Южно-третью направьте.

— Опасная вещица? — с удивлением поинтересовался гном, круты в лапах оружие из плохого железа да кустарного производства.

Я скривился:

— Да таким же барахлом арахна ранили. Подпольный артефактор завелся... вдруг следы найдутся.

— Понял, в лучшем виде скумекаем, — угрюмо прогудел гном и недобро зыркнул на усатого, — пойдем-ка парень, разговор есть.

Наряд гномов, утрамбовав выпивох в открытой повозке и засунув усатого в свой экипаж, укатил, оставив на стойке для хозяина заверенную бумагу о выезде. Гоблин поймал извозчика для нас и обратился с просьбой:

— Лаэр, на часик можно отлучиться?

Я кивнул:

— Двигай, только вытащи из подпола местных, а то сутки прятаться будут...

* * *

Вот так съездили на дело... Девушка ничего толкового не сказала, потом глупая стычка с загулявшими морячками, в результате которой Анни-Лея испарилась... Только маленькая резная фигурка осталась. А что? В управу не к спеху, можно и заглянуть по пути в одно местечко...

— Эй, лохматый, поворачивай в Гвардию!

Тишина... Впрочем, мне не в первой бродить по этим коридорам, нужное место быстро найду. Добиваться разговора с кем-то из шишек — бесполезное дело, судя по тому, что в здании совершенно пустынно, все заняты работой. И проторчать в приемной пару часов, ожидая разговора, совершенно не хочется. Поэтому я выбрал путь наименьшего сопротивления — Эорон эл Же Гор. Насколько знаю, это единственный светлый эльф, числящий в структурах Сантея. И должность ему подобрали правильную — связи с общественностью. Естественно, пробиться к самому Эорону не так и просто, все-таки много и других парней, должностями пониже... Но вот ребят из Стражи эльф всегда сразу принимает, осуществляя в таком случае самую быструю цепочку реагирования от простого стражника до глав Гвардии. Поскольку если все делать по уму, через Капитана, нужную информацию я получу — через пару деньков.

Второй этаж, закуток с уютными на взгляд диванчиками и тяжелая, из дорогих сортов дерева, дверь. Никаких секретарей, просто маленькая табличка на произведении искусства талантливого плотника — сейчас красного оттенка. Удобно — артефакт, меняющий свой цвет в зависимости от желания хозяина кабинета. Зеленый — милости прошу, красный — садись, гость дорогой, на диванчик, наливай водичку из графина, бери печенье из большой вазочки, выбирай из целой горы газет на маленьком столике чтиво по вкусу. И то верно — словоохотливый эльф на один вопрос может полчаса байки травить, вокруг да около, ни на шаг не приближаясь к сути. За что их и не любят.

Пролистнув пару газет, я заскучал. Ну вот, вроде и секретарей нет — а все равно сплошное ожидание. Неужели Эорон засел за свои вирши? Так пока пару баллад не накидает, не успокоится. Я тут и приросту...

Дверь резко распахнулась, чего сложно ожидать от такого массивного чудовища, и вылетела знакомая невысокая фигурка.

— Всего доброго, почтенный эл Же Гор, — вежливо произнесла госпожа Крон, и, величаво задрав подбородок, двинулась по коридору. Что этой карге понадобилось в Гвардии?

— Оторви свой зад от дивана и заходи, — предложил вышедший из кабинета хозяин.

Вообще, эльфов легко сравнить с попугаями. Не внешностью, а вредностью и, как бы выразиться точнее, фиглярством. Постоянно новые наряды, кичливее предыдущего, величавый взгляд полубога, усмешка гения и презрение к окружающим на четко очерченном лице... Хотя, стоит признать, половина богатых купцов одевается так же безвкусно и взирает на мир с той же степенью высокомерия. И во всем бывают исключения...

На первый взгляд, заподозрить в Эороне эльфа непросто. Неброский серый костюм, седые волосы а ля "мне пофиг на внешний вид", высокая, но очень крепкая фигура не лучника и мага, а практичного рукопашника. Только пронизывающие глаза небесной синевы отчетливо сообщают о расовой принадлежности Эорона.

— Возмужал, — кивнул мне эльф и подхватил с пепельницы вяло курящуюся сигару, — до инспектора дорос. Поздравляю.

— Бабка Крон и к вам жаловаться постоянно приходит? — удивленно вопросил я, умостившись в шикарном гостевом кресле. Мне б такое в кабинет! Хотя, я бы с радостью просто сюда переехал! Думаю, Капитан, и даже Полковник Стражи, аналогично не отказались бы...

— Эта, поистине великолепная женщина, снизошедшая с величайших полотен Создателя, скрашивает часы моей скуки раз в пять в седмицу, привнося в мрачные стены Гвардии краски жизни, нетерпения и несумятицы. А какая воля к жизни переполняет сей цветок мироздания... Просто невозможно передать ощущения косноязычным общим языком, — пропел Эорон. Вот за это его и выгнали... За кривой язык, и, в большей степени, почитание Создателя. Впрочем, Единым сыт и не будешь.

— А я ее и пять минут слушать не могу: хочется прибить старую перечницу, — не согласился я.

— Воистину ошибка молодости! — воздел указательный палец Эорон. — Иные сущности, узурпирующие чужое время и мышление, достойны глубочайшего внимания, дабы не быть смытым волнами величайших заблуждений. Ибо, как сказано в писании (скривился эльф) Единого: "Прислушивайся к Священнику всуе, в бытии и небытии, исполняй слова его верные, мною сказанные". И, дабы оградить себя от глупости и активной деятельности, не возражай, не перебивай, а внимай...

— Прибить — легче, — вынес я вердикт.

— Воистину, — кивнул эльф, чем меня несказанно удивил. Только что призывал к терпению! — Только в данном конкретном случае, молодой инспектор, в океане смрада проскакивают крупицы живой воды.

— Даже Насмехамус в своем трактате пару раз попал пальцем в небо, — возразил я, — при таком количестве догадок просто невозможно все время ошибаться.

Эльф глубоко затянулся, но все равно кончик сигары еле заалел. Магией балуется?

— Твои предпосылки исходят из неизвестных данных, — веско начал Эорон, — вот, если рассмотрим твою фигуру, то я бы мог доверить тебе самый бесперспективный поиск. Такой, где настоящие профи своего дела продвинулись на пару шагов и завязли в целой горе полученной информации, запутавшись в нитях, и, как следствие, не сделавших и маленького шажка к истине. А все почему?

Да, мне вот тоже очень интересно почему.

Эльф выдержал глубокую паузу, хлебнул из чашечки тончайшего стекла зеленое варево, закусил странным печеньем, и, выдохнув, опрокинул стаканчик какой-то настойки. Мне предложил большую чашку одуряюще благоухающего напитка.

— В бесконечной ленте вероятностей существуют предпосылки всех возможностей. Означенная нить вьется, опираясь на самый простой путь в полученной системе, старательно огибая маловероятные или сложно сочиненные события. Таким образом, малейший твой шаг приводит к целой череде возможностей, формируя определенную непредсказуемость ленты. Что в итоге?

Если бы Эорон не задал этот вопрос, я бы просто заснул. Такой убаюкивающий голос... Даже без рифмы и музыкального сопровождения.

— Крон его знает.

Эльф вздохнул:

— Умение продираться сквозь словесные завесы развивается путем долгих и постоянных тренировок на совершенно бессмысленные и малоинтересные темы.

— Полностью согласен, — кивнул я, — но вы так и не приблизились даже на шаг к вами же поставленному вопросу.

— Я ответ знаю, — улыбнулся эльф, — поэтому, зачем мне его просто и без затей произносить? Разговор гораздо интересней, когда суть то ускользает, то появляется, мелькая в самых отдаленных уголках беседы...

— Меня всегда мучил вопрос, — нахмурился я, — как допрашивать ваших собратьев? С любой ерунды эльф может устроить философский диспут на пару лет!

Эорон забулькал, аж затряслась сигара и пошла волна в очередной рюмке настойки, зажатой во второй руке.

— При определенных обстоятельствах сложно вести философские диспуты, поэтому при решении серьезных проблем у моих сородичей существует серьезное наказание за разведение демагогии.

— А можно просто и без затей — в морду? — заинтересованно спросил я.

Эльф хмыкнул:

— Эх, молодость... Ответ на означенный мною вопрос очень легок. Ты постоянно влезаешь в неприятности.

— Да ну? — удивился я.

— И если этому придать подобие направления... возможен хороший результат в итоге, — закончил эльф и хохотнул, — госпожа Крон, к твоему сведению, так разобиделась на одного молодого инспектора, что в итоге добилась от мэрии внеочередного ремонта своей улицы и послабления неких пошлин для ее жителей. А Эрнт Кройнтурен, возложив на себя обязательство успокоить активную старушку, обеспечил Южно-третьей приток дотаций.