Вскипая от злости, пальцем указал на новую жертву — худого паренька лет двадцати в черной тоге.
— Веруешь ли ты в меня? — спросил его я.
— Да, Владыка. Пожалуйста, умоляю вас: объясните мне и моим братьям, что происходит?
— Я избавляюсь от отребья.
Секст вернулся к повозке, схватил длинную железную палку, оканчивающуюся пятью острыми крюками, подошел ко мне. Я замотал головой: пока не время. Взглянул на палангаев, что стояли в сорока шагах от нас. Невозмутимые и величественные они наблюдали за тем, как их повелитель расправляется с неверными. Две сотни голов внимательно смотрели на меня. И я чувствовал их силу и одобрение. С врагом надо покончить раз и навсегда. И так слишком долго находимся в Нижнем Городе: уже привык к этой вечной духоте.
— Почему ты перешел на сторону Гектора? — как можно громче спросил я паренька.
Тот задрожал, но ни звука не вырвалось из глотки. Секст все понял без моего приказа: он вонзил крюки в плечо копателю. Раздался душераздирающий крик. Инстинктивно паренек попытался вытащить металл из собственной плоти, однако демортиуус резко дернул палкой, оставляя пять глубоких ран.
Я ударил парня в колено, услышал, как хрустнула его коленная чашечка, схватил за волосы и повторил вопрос:
— Почему ты перешел на сторону Гектора?
Брызжа слюной, витам замолил о пощаде. Секст с помощью крюка принялся выдергивать из него целые куски мяса. Понимая, что больше от бедняги ничего не узнаешь, я кивнул старейшине Димире. Священнослужитель вскинул руки и громко закричал. Все пятьдесят демортиуусов, словно единый организм, сделали несколько шагов назад от копателей и направились к повозкам.
— Убойтесь меня, твари! — закричал я дрожащим от страха витамам. — Вы будете умирать до тех пор, пока из туннеля не выйдут все вероотступники! Или вы всерьез считали, что долго сможете скрывать от меня врагов Мезармоута! Покайтесь и умрете быстро!
В порыве ярости я выхватил длинный меч и снёс голову первому попавшемуся копателю. Голова бедняги забавно взлетела вверх, а затем с глухим стуком шмякнулась в пыль. Из его шеи хлынул мощный поток крови, разбрызгивая всех вокруг. Скривившись от отвращения, я отступил от витама и бросил взгляд на демортиуусов: те хватали из повозки колья, прессы для черепов, зубчатые раздавливатели и пилы. Через мгновение раздались первые крики шахтеров. Кто-то кричал исступлённо, по-женски пронзительно, прикрываясь от лезвий гладиусов руками, а кто-то — на выдохе, словно не верил в скорую гибель. Черные плащи не знали пощады: они поливали горячим маслом грязные тела витамов, с силой вкручивали винты в хрупкие черепушки.
Треск костей, чавканье разорванных мышц. Неподготовленного человека подобное зрелище повергло бы в шок, но не меня. Я старался запомнить каждую деталь, каждый предсмертный взгляд, каждый последний вздох. Ведь то, что сейчас происходило, должно было показать всем отступникам — против божественного правителя бесполезно идти. Я — государство! Я — милость дарящий!
Претор-демортиуус Секст вцепился в лицо копателю, надавил большими пальцами на глаза. Несчастный инстинктивно попытался оттолкнуть его, но проще было сдвинуть стены Юменты.
— Гектор! — выкрикнул я, вскинув руки. — Выходи! Или ты настолько жалок, что не поможешь своим людям? Гектор! Гектор!
Голос словно не принадлежал мне. Слова самостоятельно срывались с губ и эхом разносились по подземному городу. Сила, некогда таившаяся во мне, выплеснулась наружу. Хотелось одного — убивать врагов. Горячая кровь предателя остудила бы мышцы, заставила бы бешено бьющееся сердце успокоиться.
Димир приблизился ко мне, прошептал в ухо:
— Ваше Высочество, мы победили. Их командир не выйдет.
Я ничего не ответил, ведь я мог себе позволить подождать столько, сколько потребуется. Гектор может и не выйдет на честный бой, однако потеряет сегодня всех копателей. Или почти всех.
Жестом приказал палангаям выстроиться в три шеренги возле открытых ворот, ведущих в туннели. Зазвенели сотни доспехов, блеснули копья и гладиусы. Солдаты не уступали демортиуусам ни в выправке, ни в скорости. Не успел повторить старейшина Димир мой приказ, как они разделились на три ряда и перекрыли вход в туннель. Два кудбириона одновременно ударили себя в нагрудный доспех, прокричали:
— Король бессмертен!
Фраза эффектно прозвучала на фоне криков шахтеров и треска костей.
Не обращая внимания ни на духоту, вечно царившую в Юменте, ни на противный запах выпущенных кишок, я уставился в чернильную пасть туннеля копателей. Даже на расстоянии десятка эмиолиусов от нее чувствовал прохладный ветер, дувший оттуда. А еще... еще чувствовал на себе взгляд. Взгляд Гектора. На мгновение показалось, как злобно блеснули глаза Пророка.
— Выходи, — одними губами сказал я. — Я жду тебя. Не будь трусом. Попади в мою ловушку.
И все равно Гектор возник неожиданно, словно тьма туннеля выплюнула его не в силах больше прятать от сотен взглядов палангаев. Первое, что бросилось в глаза — потрепанный медный доспех, в который он был облачен. Пыль плотным слоем осела на панцире, скрыв рисунок на груди; застежки видавшего виды длинного черного плаща погнулись и казалось, что вот-вот развалятся от старости; лишь наколенники да кожаные сандалии сверкали чистотой. В руках Гектор сжимал два гладиуса. Его голубые глаза не сводили взгляд с меня.
— Прекрати эту бойню, Глупый Король, — спокойно сказал Пророк. Он не кричал, однако каждое слово доходило до моих ушей. — Давай закончим начатое.
Один против всех. Один против толпы.
— Я подойду к нему.
— Ваше Высочество, не дурите! — Глаза старейшины Димира округлились. — Это может быть ловушка. Пусть...
Не стал дослушивать до конца. Высоко подняв голову, я направился к главарю лжепророков, обходя своих солдат по левой стороне. За спиной выстраивались демортиуусы, образуя вокруг палангаев полукольцо. Я знал, что при малейшей опасности мои воины набросятся на Гектора, и потому страха не было — лишь злость за то, какую цену придется заплатить за гибель мирных горожан.
Песок под тяжелыми сапогами противно хрустел, хотелось как можно быстрее расправиться с надоевшими предателями и поскорее вернуться в Венерандум. Уже стал скучать по ледяным ветрам и звездному небу. Как только обогнул первую шеренгу палангаев во главе с несколькими мисмарами, мимолетом бросил взгляд вверх. И, конечно же, не увидел блеска колких точечек. Над головой лишь камни да земля.
Я встал перед двумя кудбирионами, чувствуя за спиной взгляды солдат и демортиуусов. Гектор кивнул в знак приветствия и направил лезвие гладиуса на меня. Всего лишь несколько эмиолиусов отделяли нас друг от друга. Для опытного воина — сущий пустяк. Стоит лишь разбежаться, вскинуть меч и... Сжав с силой кулаки, я подавил дурные мысли.
— К чему эта резня, Король? — спросил Гектор, сделав особое ударение на слове "Король". — Разве не стою я сейчас перед тобой? Разве пытаюсь убить тебя? Ты слабый человек, если собрал столько палангаев только ради того, чтобы расправиться с одним жалким стариком.
— Отдай оружие и сдавайся. Ты в ловушке: оба туннеля, ведущие в пещеры, перекрыты. Больше никто из вероотступников не войдет в Мезармоут.
Гектор ухмыльнулся, обвел кончиком гладиуса моих солдат и сказал:
— Я гордый, Глупый Король, и просто так не сдамся. За моей спиной сейчас находятся пятьдесят лучших воинов, что ты когда-либо видел. И мы будем стоять до конца. Если ты хочешь расправиться с нами, то тебе придется всех нас перебить. Заставить наши сердца замолчать. Готов поспорить, что на подобное тебе силенок не хватит. Мы...
Я вскинул правую руку, один из рядом стоящих со мной мисмаров встал в боевую стойку, размахнулся и бросил саунион в Гектора. Копье, ярко сверкнув и со свистом превозмогая сопротивление воздуха, устремилось на главаря лжепророков, однако тот в самый последний момент смог увернуться. Не получилось! Устранив командира, я хотел обезглавить сопротивление. Теперь же Гектор бежал в зев туннеля, и могли пройти месяцы прежде, чем удастся выкурить врагов из пещер.
Два мисмара заслонили меня скутати, большими прямоугольными щитами, и повели к концу войска, дабы не смог достать враг. Первый ряд палангаев вскинули соллиферумы, наконечники которых обтянули намоченными горючей смесью тряпками. Старейшина Димир прочел заклинания, и копья ярко вспыхнули. Прошло лишь два удара сердца, как они полетели в чернильный зев туннеля.
— Не дайте врагу вырваться в Юменту! — закричал я.
Соллиферумы осветили вход в пещеру... От увиденного холодок сжал внутренности. За Гектором стояли полностью облаченные в медные доспехи воины. Их черные панцири и шлемы отличались причудливой красной вязью на металле. В одной руке лжепророки сжимали гладиусы-хиспансиенсисы, а в другой — стальные круглые щиты-горгонионы с острыми, как бритва, краями.
По странному стечению обстоятельств ни одно копье не задело их.
— Горбатый Юзон! — воскликнул от увиденного старейшина Димир. — Откуда у вероотступников такие доспехи?
Вопрос остался без ответа. Первый ряд копьеносцев сменился вторым. Палангаи приготовили саунионы, ожидая, что враг попытается штурмом взять туннель, но не тут-то было — Гектор со своими людьми вскинули круглые щиты и продолжали просто стоять.
Время для меня замерло. Наступила такая ледяная тишина, что, казалось, можно было услышать биение сердца. Сглотнув горькую слюну, я медленно вытащил второй меч, не спуская глаз с противника. Иглы напряжения все сильнее закололи тело, прошиб пот, словно залпом выпил кипятка. Спокойствие врага выводило из себя. Ну же, трусы! Нападайте! Хоть умрите героями.
Я взглянул на старейшину Димира, стоявшего по правую сторону от меня. Держался он не хуже кудбирионов: уголки губ растягивались в легкой усмешке, руки были сжаты в кулаки и даже не дрожали. Если бы на него сейчас надеть доспех, то я бы не смог отличить от воина. Глубокие морщины на щеках воспринимались как игра теней.
Димир, заметив, что я смотрю на него, едва заметно кивнул и вновь превратился в изваяние, готовый в нужный момент выпустить на врага всех огненных демонов. Длинный фиолетовый плащ слабо колыхался под юментским ветром.
— Стоять на месте, солдаты! — прокричал я.
Один из людей Гектора не выдержал напряжения и бросился на палангаев. Первая шеренга копьеносцев метнула соллиферумы, но не один наконечник не пронзил его плоть. Превратившись в смертоносный вихрь, лжепророк принялся молотить гладиусом по щитам моих солдат. Его удары оказались настолько сильными, что один из палангаев чуть не потерял равновесие — лишь чудом ему удалось устоять на ногах.
Мисмар копьеносцев сразил вероотступника кривым ножом: первая линия солдат расступилась, и он быстрым взмахом руки бросил кинжал врагу прямо в горло. Мгновение — и медные панцири моих людей окропила чужая кровь. Чтобы лучше разглядеть происходящее, я встал на ранее заготовленную подставку. Лжепророк, хрипя и пытаясь устоять на ногах, сделал несколько шагов назад и повалился на песок, взметнув облачка пыли.
— Смотрите! — закричал я. — Наши враги тоже смертны! В них течет та же кровь, что и в нас! Так не посрамим же славу отцов! Пусть каждый в Мезармоуте знает: ересь не пройдет. Всех предателей ждет участь Ирада Корбулона!
Гектор повернул голову в сторону своих людей, вскинул руку, дабы никто не выходил из туннеля. Он отнюдь не был дураком: в тесном пространстве их строй не разбить, как бы мы не пытались. И потому я не давал приказ наступать.
Палангаи вновь вскинули саунионы, наконечники которых были обтянуты масляной тканью, метнули во врага. Копья со звенящим звуком впились в стены туннеля. Выплюнув луч света, Димир прошептал заклинание, и огонь поглотил саунионы. Пламя вспыхнуло так ярко, что лжепророкам пришлось отойти от него на несколько шагов.
Выглядывая из круглого щита, Гектор следил за первой линией палангаев. Я позволил себе хищно улыбнуться: никто не пойдет на тебя, предатель. Никто. Время игр закончено. Сегодня решится твоя судьба.
— Он не рискнет прорвать оборону, — сказал Димир, потирая запястье левой руки.
— Я тоже так думаю.
— Все, что ему остается — красиво погибнуть.
— Слишком труслив, — заметил я и опустил мечи. — Возможно, сейчас Гектор попытается удрать в туннели.
Словно услышав мои слова, главарь лжепророков оглушающе заревел и... ринулся со своими людьми на палангаев.
— Закрыться скутати! — заревел кудбирион.
Первый ряд копьеносцев сменился тяжеловооруженными солдатами. Два крепких доспеха — кольчужный и пластинчатый — надежно защищали их от легкий ран. Тяжелые прямоугольные щиты впечатались в землю.
— Стоять до конца! — взревел я.
Первые десять лжепророков ударили в плотный строй палангаев. Отсюда они казались хунфусе, пытающимися сдвинуть неподъемный камень. Зазвенело железо, раздались вопли бойцов. В этот раз вероотступники не обладали преимуществом неожиданности, и потому все их попытки сломать первую линию обороны заканчивались неудачами. Хотя стоило отметить, что и палангаям не удавалось даже ранить их.
Гектор затесался в самом центре атаки и наносил мощные удары по щитам. В отличие от своих людей он не носил шлем и тем самым выделялся в толпе. К тому же он был выше остальных. Я подивился его стойкости и храбрости. Из него бы получился отличный боец, если бы...
Вскинув руку, Гектор закричал. Его люди перестали пытаться прорвать оборону и хлынули обратно в туннель.
— Не вздумайте догонять их! — гаркнул кудбирион.
Солдаты даже не шелохнулись. У многих в памяти стоял образ недавней резни на площади собраний. В толпе лжепророки чувствовали себя не хуже, чем хаето в молочной воде.
Я удобнее подхватил эфесы мечей, кончиком языка коснулся двух передних зубов. До меня докатился гул подбадривающих голосов моих солдат. Короткая стычка вселила им веру в собственные силы. Враг слаб и загнан в угол. Да, он будет сражаться неистово, до конца, пытаясь выгрызть свободу; да, он порой лучше владеет гладиусами... Однако вера в божественность Безымянного Короля им придавала мужество.
На миг показалось, что я понял свое предназначение. Лишь на краткий миг.
— Это была проверка на прочность наши ряды, — сказал я и глубоко вздохнул. — Гектор наверняка еще попытается напасть на палангаев. Только ударит в то место, где мы наиболее слабы.
Димир рассеянно кивнул, обернулся, глазами отыскал претора-демортиууса Секста в окружении других черных плащей и лишь затем ответил:
— Я боюсь, как бы лжепророки не вырвались из другого туннеля и не взяли нас в кольцо.
— Невозможно. У бешарского входа в пещеры больше солдат, к тому же ими управляет мастер Гуфран. Он не подведет, — сделал паузу, уточнил: — никогда не подводил, по крайней мере.
— Уж слишком легко Гектор сдается, Ваше Величество.
Я пожал плечами.
— Он просто не ожидал, что мы так быстро соберемся после резни у площади собраний. Не ожидал нас увидеть у туннелей копателей.
Старейшина Димир медленно замотал головой. Водянистые глаза обвели взглядом стройные ряды солдат. Больше он не казался мне воином. Жалкий трус, боящийся всего на свете.
