Тропой лекаря

— Ваш поступок недостоин герцога. Подставлять слабых, дабы избавиться от сильных — подло. Прощайте, ваша светлость.

Моринар не стал меня удерживать.

Дверью я так и не хлопнула, и изрядно собой гордилась.

И все равно — твари, суки и сволочи. Благородные дамы не ругаются, но если очень хочется, то можно.

Вот.

* * *

Корзину с пурпурными гиацинтами мне принесли этим же вечером. И не глядя на карточку я уже знала, что там вытиснен герб Моринаров.

Герцог извинялся, но перед кем?*

* пурпурный гиацинт — извинение на языке цветов. Прим. авт.

Перед лекаркой с нищей окраины? Женщиной, которой по определению и пять изнасилований не страшны, которую могут купить за пару монет? Я уже сталкивалась с этим, и вряд ли Моринар станет думать по-другому.

Так к чему же извинения?

Я назвала его палачом, я оскорбила его. И он — извиняется?

С другой стороны... меня могли изнасиловать, убить, сделать что угодно. Он втянул меня в это, втянул втемную, воспользовавшись надуманным предлогом.

Зачем?

Я подозревала, что ответа так и не узнаю, но жизнь оказалась добрее. Ко мне заглянул Криталь Верандуа.

Поцеловал руку, преподнес конфеты...

А заодно просветил о сложившейся ситуации.

В любом полку есть так называемая точка фокуса. Есть человек или несколько людей, которые исподтишка саботируют все распоряжения командира, вокруг них обычно собираются все недовольные жизнью и начальством... вот, в гвардии это были Олиас, Коуртон и Рифен. Можно бы убрать их просто так, но...

Моринар не хотел беспорядков. Ему скоро отправляться на войну, ему нужна была полностью послушная и усмиренная гвардия. Требовалась ситуация, в которой змея укусит сама себя.

А потому Моринар пустил слух, что устраивает в гвардию свою любовницу.

То-то мне все намеревались мужскую доблесть продемонстрировать!

Сукин сын!

И вот, желая насолить герцогу, троица героев явилась ко мне в гости. Рейнешард оказался для Моринара приятным бонусом. Теперь его сводный брат будет разбираться с горе-бунтарями.

Но их-то мне жалко не было.

А вот герцога...

Убила бы. И не пожалела о сделанном.

Сначала мне захотелось выкинуть и корзину, и цветы, и вообще... отравить бы этого дарителя!

Потом я позвала соседских детей и попросила разнести цветы по всему кварталу, на сколько хватит. Корзину тоже отдала соседке, ей пригодится.

Подите вы к кракену в зубы, ваша светлость!

Глава 14.

Стучать в мое окно так, что рама едва не вылетает — это традиция. Не самая приятная, должна заметить. Но если у человека беда, ему не до вежливости.

— госпожа Ветана! Помогите, мама умирает!!!

Господин Литорн выглядел так, что краше в гроб кладут. Поэтому я не стала ничего расспрашивать.

Накинула платье прямо на рубашку, схватила сумку и плащ — и вылетела вслед за ним, едва захлопнув дверь.

По дороге господин Литорн просвещал меня о случившемся.

Маме стало плохо.

Собственно, я предупреждала об этом, камень пошел из почек. Рано или поздно это должно было случиться.

Случилось — и больно.

К реальной боли госпожа Литорн не привыкла, поэтому мгновенно был вызван лекарь. Не я, нет. Меня как раз не было дома, поэтому позвали кого нашли.

Пришел лекарь, посоветовал какое-то лекарство, мама его приняла, а потом ей стало плохо. Не сразу, нет! Лекарь пришел утром, а плохо ей стало только к вечеру.

Не лекарство?

А что ж тогда?

Господин Литорн кинулся к тому лекарю, а его к роженице вызвали! Нет его! Вот он и ко мне...

Мы бежали по темным улицам. Мелькнула мысль, что еще год назад я бы так не бегала. Одышка была, ноги были слабые. А сейчас вот...

Хоть Алетар по кругу обегай!

Госпожа Литорн лежала на кровати.

Бледная, холодеющая...

Я схватила ее за руки, непроизвольно выпуская щупальца силы.

— Выйдите! Я ее буду осматривать...

На это меня еще хватило. Господин Литорн выскочил за дверь так быстро, словно его шилом в зад ткнули, а я уже чувствовала, уже понимала чутьем мага жизни — она умирает...

Но отчего?

Я поклясться готова, женщина была совершенно здорова. Хоть госпожа Литорн и строила из себя больную, но от камней не умирают. Тем более, я дала ей хорошее снадобье...

Я лихорадочно обвела взглядом комнату.

А ведь...

Знакомая бутылочка бросилась в глаза.

Обезболивающее.

Только раньше флакон был полон. А сейчас там и трети нет...

Оттягиваю веки, чтобы посмотреть зрачки госпожи Литорн. Глаза закатились, но зрачки я так и так не увижу. Потому что они сошлись в точку.

Да, это отравление обезболивающим.

И кто же будет крайним?

Одна доверчивая дура, которая дала эту склянку другой дуре. А значит...

Сила льется из моих пальцев. Это поток, сходный по свойствам с горным ручьем. Чистым, сильным, мощным... сейчас меня ничто не волнует. Только то, что подхлестнутые моей волей, мышцы больной начинают работать. Бешено колотится сердце, очищают организм почки... по простыне расплывается лужа дурно пахнущей мочи, на коже выступает пот.

Пусть так!

Вместе с этими выделениями из женщины выходит яд. Она будет жить, я обещаю! Будет. Жить.

* * *

Слуга Светлого Шантр, в миру некогда Шантр Лелуши, сидел в своей лаборатории.

Эх, тяжела ты доля слуги. Все чего-то требуют, а отказать не получается. Вот и приближенный Фолкс ходит и ходит. Вынь да положь ему этого мага жизни, а откуда ж его взять?

Чай, не дурак этот маг, если столько времени прячется. Или просто — слабак... хотя нет. Последнее — точно нет.

Силы он выплеснул немеряно, Шантру бы пятую часть, плевал бы он на тот Храм. И на Фолкса лично. Похоронил бы, закопал и плюнул.

И ведь ходит, угрожает...

Не предоставишь — так лабораторию отберу, денег не дам, в дальний храм сошлю, будешь до конца жизни поморникам хвосты общипывать...

Сволочь...

Размышления Шантра прервало дребезжание приборов.

Кто бы ни был этот маг жизни, сейчас он пустил в ход свою силу.

В желтом городе.

Не так далеко отсюда.

Шантр приподнялся было, собираясь поднять тревогу, но потом... Потом благоразумие взяло вверх.

В лаборатории он был один. Ни холопов, ни других слуг — никого рядом не было. Приборы уже успокаивались. А стало быть...

Старческие узловатые пальцы забегали по переплетениям проволочных кругов, поправили драгоценный камень, повернули резонатор, осторожно налили воду в хрустальную чашу и опустили туда хрустальную же призму.

Зачем поднимать шум и гам? Беспокоить людей, подавать им напрасные надежды, которые могут и не оправдаться? Это неправильный подход к проблеме, вовсе даже неправильный.

А какой верный?

Лучше всего осторожно снять слепок силы.

Определить направление, определить принадлежит эта сила мужчине или женщине, молодому или старому, примерно установить радиус поиска, и завтра, по свежим следам, расспросить людей в том районе. Он сможет сузить круг до ста шагов.

Да, в этот радиус попадет много людей, ну и не страшно. Шантр уже давно пришел к выводу, который не собирался озвучивать Фолксу до последнего.

Маг жизни обязан быть лекарем. Только тогда он сможет успешно скрываться.

Иначе его сила рано или поздно сорвется с поводка. Сила, это как дикая кошка на цепи — не удержишь. Так или иначе, рано или поздно, она бросится, и горе тому, кто окажется в пределах досягаемости. Это касается любого мага, и маг жизни исключением не станет. Либо используй свою силу, либо у тебя будет... прорыв.

Но прорыва не было.

А как маг жизни может пользоваться своей силой, не привлекая внимания?

Да только будучи лекарем. Подумаешь, будут у него люди чаще выздоравливать, или смертельные случаи он лечить будет. И что? В том-то и весь смак ситуации, что доказать это невозможно.

Можно доказать ошибку лекаря, но как доказать его опытность?

Шантр был твердо уверен в своих выводах, но делиться ими ни с кем не спешил. К чему?

Что он получит, сдав Храму мага жизни?

Поощрительное похлопывание по плечу? До следующего задания? Не более того, Фолкс слишком скуп для чего-то существенного. Так к чему дергаться?

Шантр знал и другое.

Он стар, болен, с помощью мага жизни он сможет продлить свой век.

Главное, правильно им распорядиться.

Нет, не будет он никому сдавать мага жизни, он сам его найдет. Или ее. А Храм...

Перебьются. Раз уж рядом с ним в этот момент никого не оказалось, значит, его затея угодна Небесам. Так что...

Где там был макет Алетара?

* * *

Госпожа Литорн дышала.

Медленно, с трудом, но дышала. Смотрела на меня...

— Госпожа Ветана?

— Лежите и не разговаривайте, вам вредно.

— что со мной было?

— Отравились вы.

— чем?

— Снотворными каплями. Сколько вы их пили?

Я понимала, что женщине сложно говорить, но надо было узнать подробности, как можно скорее.

— я не пила.

— а это?

Я повертела в руках бутылочку.

— Нет. Не пила....

Госпожа Литорн впадала в забытье. Я проверила пульс.

Не умрет. Вот и ладненько. Где там господин Литорн?

* * *

Любящий сынок обнаружился в столовой. Там он занимался самым важным делом в жизни — пил вино. Просто хлестал из стакана, словно воду. Я аж вскипела!

Я и так-то не была в прекрасном настроении, едва не попав в подозреваемые, а сейчас вовсе остервенела.

Стакан просто вылетел из руки у мужчины, покатился по полу, залил своим содержимым ковер и оставил брызги на обивке стен.

— Немедленно пошлите за стражей.

— Зачем?

— Потому что вашу мать пытались убить.

Литорн где стоял, там и сел. Ровно.

— К-как убить?

— Снотворным. Случилась бы передозировка, никто не доказал бы потом, что это убийство. Смерть по неосторожности...

Стражники ко мне захаживали часто. Лечила я хорошо, брала дешево, а потому меня негласно взяли под покровительство. И совершенно не стеснялись обсуждать при мне подробности дел, которые валились на городскую стражу.

Где-то жена огрела мужа сковородкой насмерть.

Где-то муж по пьянке перепутал тещу со свиньей и заколол несчастную. То есть пытался. Повезло женщине — спряталась в свинарнике, а с боровом шутки плохи. Как бы он сам тебя не перепутал...

Где-то старика придушили подушкой — а что он, сволочь такая живет и живет? Пора бы уже и наследство людям отдавать!

И всеми этими сплетнями стражники щедро делились и со мной и друг с другом. А что?

Если имен не называть, то и плохо никому не будет. Один человек, и все тут. А так — желтый город большой, год можно по нему разгуливать и знакомых не встретить... ладно. Часа три — точно.

— Уб-бийство!?

— Стражу позовите... — буркнула я, и уселась в кресло, всем видом показывая, что оторвут только вместе с обивкой.

Долго упрашивать не пришлось.

Господин Литорн дернул за шнур звонка, а когда по вызову явился крепкий слуга, кивнул тому:

— Сбегай, стражников позови.

'Закон и порядок' себя долго ждать не заставили. И прибыли, что приятно, все свои, знакомые.

— Господин Самир, какая встреча! Господин Торн, господа...

— госпожа Ветана, — расплылся в улыбке Самир. — Какими судьбами?

— Боюсь, что печальными, — вздохнула я. — госпожу Литорн пытались отравить.

Если бы стражники были собаками, у них бы уши зашевелились при этих словах. Господин Литорн махнул рукой.

— Да кому это надо?

— вот и мне интересно — кому? — уточнила я. — господин Самир, тут дело такое. Я госпоже Литорн оставила сильное обезболивающее, у нее нехорошая болезнь. А когда меня сегодня позвали, оказалось, что обезболивающее выпито. Госпожа Литорн его не пила. Кто тогда?

— Мало ли кто выпил, — пожал плечами стражник. Торн, будучи помоложе и посообразительнее, прищурился.

— А позвали-то вас сегодня зачем?

— А затем, что человеку плохо стало. И клясться в Храме буду — от обезболивающего! Моего! А госпожа Литорн отрицает, что его пила...

Тут дошло уже до всех. Стражники ненавязчиво придвинулись к Литорну.

— Господин Литорн, а вы живете вдвоем с матерью?

— Да. А что?

— А еще кто есть в доме?

— Слуги. Лакей, две горничные, кухарка.

Это было понятно. Дом не самый маленький, рабочие руки тут требуются.

— Зовите всех, будем разбираться, — велел господин Самир. И посмотрел уже на меня. — Как сейчас себя чувствует госпожа Литорн?

— В этот раз — выживет, — 'оптимистично' отозвалась я. — Противоядие дали вовремя, а уж как и что потом будет — не знаю. Все, что от меня зависело, я сделала.

В комнату один за другим начали заходить слуги. Лакей, которого я уже видели, полная женщина лет сорока в чистом накрахмаленном переднике — явно кухарка, и горничная, похожая на больную мышь.

Трое.

Всего — трое. Я еще додумывала мысль, а господин Самир...

— А четвертая красавица где?

— Так не знаю, — бойко отозвалась кухарка. — Терлась на кухне, а как позвали нас, пошла в отхожее место... вроде бы... или раньше?

И тут дурное предчувствие охватило уже меня.

— Господин Самир...

— Госпожа Ветана...

Кажется, мы оба подумали об одном и том же, и одновременно. На второй этаж мы взлетали, как на крыльях, но — опоздали.

— Помирает...

Господин Самир оценивал все абсолютно верно.

Госпожа Литорн лежала на кровати, рядом валялась бутылочка из-под обезболивающего... пустая!

А ведь это я виновата..

Я не закрыла дверь, я просто подумала, что кто-то ошибся, или случайность, или...

Я не ожидала такой расчетливой и жестокой наглости, но чем это может помочь пожилой женщине, у которой уже закатываются глаза и пена на губах?

За мои ошибки расплачиваются другие...

Дура, какая же я дура...

— Госпожа Ветана?

Я медленно покачала головой.

— Я не Бог.

Господин Самир вздохнул. Положил мне руку на плечо.

— Выйдите. Вам этого лучше не видеть.

Агония — зрелище отвратительное. А уж агония умирающих от яда...

Тело до последнего борется и сопротивляется. А я ничем не могу помочь. Я уже много выплеснула, надо ждать, пока сила наберется вновь. Я ведь тоже живая, если полезу сейчас помогать, и ее не спасу, и себя подставлю. Агония...

Я всхлипнула. Господин Самир притянул меня к себе и неуклюже ткнул носом в плечо.

— Первая она у вас?

Я кивнула.

Да, первая, кого я теряю. Так получилось, дома моя практика обширной не была, а здесь я выворачивалась, где знаниями, где своим даром. Самые безнадежные случаи вытягивала, чтобы больную отравили у меня под носом.

Кто!?

Кажется, я спросила это вслух, потому что господин Самир погладил меня по волосам.

— Разве вы не поняли? Вторая служанка... Услышала, что стражу позвали, кинулась наверх, да и... запятнала душу темнотой.

— Это я виновата. Оставила снотворное....

— ошибаетесь, госпожа Ветана. Сами размыслите, если кто отравить идет, неуж яда с собой не возьмет?

Эммм... а верно! Снотворное — хорошо, но ядом — проще. Или даже ножом...

— наверняка у нее и свое было,, а ваше просто под руку подвернулось. Вот и...