По имени Шерлок. Книга 1 (Закончена)

— А что говорит Эплтон, он же признался?

— Да Эплтон тут не при чем, — детектив поморщился. — То есть он, конечно, виновен, но боюсь, что сам он не более чем инструмент, которым просто попользовались какое-то время и выбросили. Нет, смерть Молли была нужна кому-то другому... Причем не просто смерть, а именно такая смерть, от старости. Я чувствую, что ключ именно в этом. Поймем, для чего это нужно, тогда и проще будет разобраться — кому.

— Так, а что с Эплтоном, с чего вдруг он признался?

— А вот тут, мой юный Шерлок, такие же чудеса, как и у тебя. К мистеру Эплтону пришла, якобы, его дочь. Полисмен, который ее пропустил, объяснить не может, по какой причине он нарушил приказ никого не впускать в помещение для задержанных. Более того, описать ее он тоже не может. И, похоже, вообще не помнит, как она выглядела. Она спокойно прошла мимо нескольких констеблей, и ни у кого, ни на минуту не возникло мысли, что молодая женщина там находиться никак не должна. Ей открыли камеру, она вошла туда и несколько минут наедине разговаривала с Эплтоном. Спустя десять минут после ее ухода, он заявил, что готов признаться в убийствах!

— А она действительно его дочь?

— Да конечно, нет! У Эплтона нет никакой дочери, он никогда не был женат. Но самое интересное, что он просто-таки рвался давать показания, исписал мне тут целую пачку бумаги. Расписал все, до мельчайших подробностей — как знакомился, куда возил, как душил...

— А зачем он это делал, сказал?

— Да. Дескать, принесли ему, как коллекционеру древностей, старые бумаги, в которых описывались ритуалы получения могущества Темных Богов. Он их изучил, и вот... Решил попробовать.

— А Молли?

— Молли была, как он сказал...— распахнувшаяся дверь прервала детектива на половине фразы.

— Детектив! Эплтон! — вдруг я ощутил то самое состояние, которое называют иногда "воспоминанием о настоящем", иначе — дежавю. Я моргнул, однако, стоящий в дверях констебль никуда не исчез. — Эплтон! Он повесился!

Глава 17.

Да что за черт?! А хотя, вполне логичный исход... Взял всю вину на себя, а потом покончил жизнь самоубийством, чтобы при дальнейшем расследовании не вывести на сообщника. Ловко. Вот только никакое это не самоубийство, а самое настоящее убийство, готов спорить на что угодно!

— Констебль, он оставил записку? — это первое, что мне пришло в голову. Полицейский промолчал и лишь вопросительно взглянул на детектива. После утвердительного кивка того, я получил ответ:

— Да. Он попросил бумагу и карандаш, сказал, что хочет дополнить свои показания и через полчаса закончит. А когда я вернулся, он уже висел на окне...

— А позвольте узнать, как это он умудрился повеситься? Вы что, оставили задержанному ремень или шнурки? — детектив, явно не в силах справиться с эмоциями, повысил голос почти до крика.

— Никак нет, сэр! Как можно... Он повесился на брюках.

— Что?

— Да, сэр. Он снял брюки, завязал штанины на оконной решетке и так повесился.

— Всемилостивый Господь! Это просто уму непостижимо...— детектив повернулся ко мне. — Значит так, ты сейчас возвращайся в приют, тут тебе пока нечего делать. Занимайся своими делами. Если вдруг будешь нужен, я заеду к Эмили. Хорошо?

— Да, сэр, — тут я вспомнил об адвокате. — Детектив Марч, у меня есть одна просьба, боюсь, мне не справиться без вашей помощи...

— Давай, только быстрее.

— Мне нужно отыскать адвоката моего дяди, мистера Джобсона. Вы можете помочь?

— Думаю, это достаточно просто сделать. Пойдем, я проведу тебя в архив, нам как раз по дороге.

Архивом в участке служила крохотная комнатка без окон, уставленная картотечными шкафами, которые тянулись до самого потолка. Заведовал архивом сухонький старичок в пенсне, с удивительно яркими голубыми глазами и порывистыми, молодыми движениями. Он вскочил нам навстречу с такой радостью и энтузиазмом, как будто встречал лучших друзей после долгой разлуки.

— Детектив! Неужели вы наконец заглянули к нам! А то все по полям, по лесам скачете. Неужели вы наконец доделали отчет по статистике карманных краж на вашем участке за прошлый год?

— Мистер Лексиди, сейчас не до этого, — детектив поморщился. — Я доделаю отчет, я обещаю. Я прошу вас, помогите этому... этой девушке найти знакомого ее дяди, она сейчас все расскажет.

Махнув на прощанье рукой, детектив выскочил из комнатки.

— Вот так всегда. Молодо-зелено, попрыгали, поскакали... А я тут сижу день-деньской, пылюсь, — старичок вздохнул. — А ведь когда-то был такой же шустряк, как и этот прощелыга, детектив. Ну, что тебе нужно узнать, милая?

— Мне нужно найти господина Джобсона, он друг и адвокат моего дяди.

— А подробности есть какие? А то Джобсонов может быть и не один, город то, какой огромный у нас, сама знаешь...

— Я не знаю подробностей, но возможно, работает и живет он в районе Кенсингтон...

— Кенсингтон? Ну, уже проще. Сейчас поглядим.

Мистер Лексиди вытащил из ящика стола огромный талмуд и углубился в чтение. И уже через пару минут, он протянул мне листок бумаги, на котором каллиграфическим почерком было написано: "Господин Артур Джобсон, эсквайр, состоит в Королевской коллегии адвокатов Лондиниума. Проживает по адресу — улица Эбби, дом 22, Кенсингтон".

— О, спасибо огромное, сэр! Вы мне очень помогли!

— Да не за что, милая. Работа у меня такая, помогать. Беги уж.

Выйдя из участка, я снова вспомнил о злополучных часах. Да что же такое, никак мне не удается их вернуть! Теперь уж точно в следующий раз, думаю, не следует тревожить детектива по такому пустяку.

Времени на то, чтобы снова возвращаться в Кенсингтон, у меня не было, поэтому ничего не оставалось делать, кроме, как вернуться в приют. Особых планов на вечер не было, и я решил посвятить его своему дальнейшему росту, проведя остаток свободного времени в библиотеке, вместе с Донни и "Механикой и механизмами".

Однако планам моим не суждено было сбыться. Я успел лишь подняться в свою комнату и переодеться, как раздался стук в дверь. Открыв, я увидел одного из воспитанников, с которым я до этого ни разу не разговаривал. Увидев меня на пороге, он с ухмылкой выпалил:

— Эй, Шерлок! Тебя зовет твой чокнутый приятель, старый Шоу.

Мне резанули слух такие слова, сказанные о пожилом человеке, тем более что никаких признаком безумия я за ним не замечал. А называть человека чокнутым за некоторую эксцентричность и нелюдимость, я считал грубым и неправильным. Был бы ребенком, сейчас запросто полез бы в драку, но сейчас я лишь спросил:

— Почему вы называете его чокнутым?

— Ты что, не знаешь? Он же сидел в тюрьме и даже в сумасшедшем доме, это все знают! Он просто старый чокнутый убийца, и мисс Эмили держит его тут из жалости.

— Нет, я ничего такого не слышал и мне кажется, что все это выдумки. Мистер Шоу абсолютно нормальный пожилой джентльмен. — Мне не хотелось, если честно, обострять отношения, поэтому я отвечал максимально вежливо, однако это не сработало.

— Да ты, похоже, такой же чокнутый, как и он, — процедил, как я успел прочитать, Джорджи (ребенок), 4 уровень. Сплюнув на пол и почти попав мне на ботинок, он повернулся, и, посвистывая, двинул прочь.

Мда... Вот и поговорили. Захлопнув за собой дверь, я поспешил к мистеру Шоу. Надо сказать, мне было очень интересно, за какими такими материалами он ездил 2 дня, да и вообще, были некоторые вопросы.

— А, Шерлок, проходи скорей! — старик мгновенно отозвался на мой стук, похоже, действительно ждал. Выглядел он очень оживленно, настроение явно было приподнятым. — Садись! У меня для тебя замечательные новости!

Я уселся на продавленный диван и приготовился слушать.

— Для начала, спешу сообщить тебе, что ты сдал экзамен!

— Экзамен, сэр?

— Именно! Я не просто так дал тебе скучное задание и оставил без малейшего контроля. Ты пока еще ребенок, а дети с трудом заставляют себя работать. И я был готов, что ты, либо не выполнишь заданный урок, либо сделаешь это кое-как. Но, к моему удивлению, ты не только сделал все, как положено, так еще и завершил работу раньше срока. Поэтому я считаю, что экзамен на звание настоящего ученика ты сдал, и теперь я могу приступать к более сложному, но интересному этапу обучения!

Ну, надо же, оказывается, это была проверка. Хорошо, что мистер Шоу не догадывается, что я так быстро закончил с его шестеренками только потому, что спешил приступить к решению более насущных проблем.

— Итак, — продолжил старик, — не так давно я пообещал отдать тебе чертеж, если ты сможешь его прочитать. Ты помнишь?

— Конечно, сэр.

— Так вот, время это давно настало, а ты даже не напомнил мне о нем. Шерлок, я восхищен твоей скромностью, — честно говоря, я давно забыл об этом разговоре, но естественно, признаваться в этом явно не стоило. — Поэтому я решил сделать тебе подарок, достойный твоего терпения. Я доработал тот чертеж, теперь механизм несколько труднее будет изготовить, но это того стоит. Смотри!

Мистер Шоу гордо протянул мне лист бумаги. Это был тот самый чертеж, который я уже держал в руках, когда потребовал научить меня изготавливать что-то конкретное, а не просто непонятные мне тогда детали. Сейчас, когда мой интеллект уже преодолел минимальные требования к прочтению, а уровень знания механики достиг 12-ти, я уже без труда прочитал и сам чертеж, и его название — "Механическая райская птица". Бессмысленная вещь. Видимо, мои чувства отразились на моем лице, так как мистер Шоу, который явно ожидал от меня благодарной радости, расстроенно спросил:

— Что-то не так? Тебе не нравится?

— Нет, сэр, что вы! Это наверняка очень замечательная вещь, просто я пока не вижу ее практического применения...

— Практическое применение? Какое применение? Это просто игрушка, такие вещи очень дороги, и искусно сделанная механическая птица может стоить несколько десятков золотых, даже несколько сотен! Ты глупый мальчишка, мыслишь только сегодняшним моментом, абсолютно не думаешь о будущем!

Старик не на шутку разбушевался, видимо, я все же сильно задел его отсутствием явного энтузиазма. Но поделать я ничего не мог. Ее несколько дней назад я был бы безумно рад. Но сейчас, череда событий, произошедших со мной за последнее время, заслонила все прочее.

— Простите, сэр. Я просто не подумал. Я вам очень благодарен, вы так много сделали для меня...

— Ладно, я не злюсь на тебя, хоть ты и глуп, как пробка.

— А куда вы пропадали, сэр?

— Куда... Ездил к одному старому приятелю, который много лет хранил остатки моей мастерской. Не думал раньше, что мне все это вообще когда-нибудь понадобится, но раз уж у меня появился настоящий ученик, то вот, пришлось забрать все станки и инструменты. Надо сказать, мне повезло, что они хранились в сухом дровяном сарае и практически не были повреждены временем за 17 лет, я заменил лишь приводные ремни. Так что вот, держи! — Мистер Шоу протянул мне ключ.

— От чего он, сэр?

— Это ключ от твоей мастерской.

— От моей... Что?

— Юноша, прекрати задавать глупые вопросы, пока я не решил, что ты слишком туп для того, чтобы у тебя была собственная мастерская. Ты собираешься становиться Мастером, или нет?

— Да, сэр!

— Давно бы так. А то я уже почти пожалел, что надрывал спину, таская эти чертовы станки. Это, знаешь, для человека моего возраста не так уж и просто! Пойдем со мной.

Мы вышли на улицу. Мистер Шоу указал на такую же дверь, что вела в его комнатку, но находящуюся на другом торце здания. На двери висел огромный замок. Полученным ключом я с заметным трудом открыл его, и мы вошли. Не знаю, что я ожидал увидеть, но заросшая грязью по самый потолок и затянутая паутиной комнатка никак не отвечала моим представлениям о мастерской мастера — механика. Нештукатуреные стены красного кирпича, почерневшие деревянные стеллажи, земляной пол — это был старый погреб, не иначе. В центре комнаты возвышалась груда поставленных друг на друга небольших деревянных ящиков.

— Ну вот, — старик горделиво обвел помещение рукой, — теперь у тебя будет место, где заниматься, учиться, экспериментировать, не боясь никому помешать. Я в твоем возрасте не мог и мечтать об этом.

— Спасибо, сэр. Я это очень ценю, правда.

— Ценишь? Это правильно. Ну, раз ценишь, значит, для тебя не составит никакой сложности привести тут все в порядок.

— Вам предложен квест: "Авгиевы конюшни".

— Условия квеста — полностью подготовить помещение мастерской к занятиям, время на выполнение — 4 часа.

Награда — опыт (600), доступ к механической мастерской начального уровня.

Штраф при провале — снижение репутации с мистером Шоу.

Принять квест?

Конечно, принимаем. Мастерская — это дело хорошее, тем более что у меня уже появилась замечательная идея, как использовать чертеж механической птицы. Вот только были сомнения — хватит ли мастерства, на реализацию задуманного...

— Конечно, сэр! Я все сделаю.

— Ну и отлично. Знаешь, Шерлок, я, признаться, тебе немного завидую... Ты стоишь в самом начале такого длинного, интересного пути. В тебе есть задатки настоящего мастера, я это сразу заметил. Упорство, терпение, но вместе с тем — любознательность и желание творить. Я сам был таким же, и всегда, глядя на предмет, я в первую очередь задумывался — а как он работает, а можно ли его улучшить? Я много лет храню в памяти воспоминание о том чувстве, которое испытываешь, когда создаёшь что-то новое!

Глядя на то, как воодушевился старик, каким энтузиазмом загорелись его глаза, я задал вопрос, который давно был мне интересен, но все не было подходящего случая спросить:

— Сэр, скажите, а вы действительно были одним из лучших механиков вашего времени?

— Одним из? — мистер Шоу сдвинул брови. — Да я был лучшим! И оставался бы лучшим, если сам не погубил все.

— Что с вами произошло, сэр?

— Хорошо, парень, я расскажу тебе, что привело меня туда, где я сейчас нахожусь. Возможно, моя история предостережет от тебя от совершения подобной ошибки и даст понять, как велика ее цена.

Мистер Шоу внезапно стал выглядеть совсем уж дряхлым стариком, согнулся и даже как-то сморщился, как будто из него выпустили весь воздух. Он тяжело, шаркая ногами, подошел к куче ящиков и уселся на один из них. Примерно с минуту он молчал, глядя в одну точку, видимо, собираясь с мыслями, потом, вздохнув, начал:

— Я всегда был очень вспыльчивым, даже в детстве. Помню, как мог ужасно разозлиться из-за не купленной игрушки или любого другого своего каприза. Я был единственным ребенком в семье, и родители меня сильно баловали. Получив отказ, я впадал в припадок ярости, мог швырнуть что-то в обидчика, назло сломать или испортить принадлежащую ему вещь, в общем, был настоящим маленьким чудовищем. Родители потакали моим капризам, постоянно нанимали новых гувернанток и нянь, так как никто из них не выдерживал дольше пары месяцев рядом со мной, и лишь одно доставляло мне удовольствие — мое увлечение механизмами.