После получения этих достижений все переменилось буквально кардинально и все, насколько я понял, просто таки запредельной для моего уровня ловкости. Уворот, и так изредка поднимавшийся во время всего этого мракобесия, получил еще существенный бонус и стал равен тридцати трем процентам, не знаю, много ли это для мира, но для меня более чем. Я буквально танцевал вокруг двойника, умудряясь уходить с линии атаки в последние мгновения, его морда кривилась все чаще и чаще, а глаза лишь зло щурились. Нет, я по-прежнему иногда проигрывал, но уже не так часто и не так позорно, все эти мечники, копейщики, танки с щитам, даже лучники не казались столь неодолимыми противниками, как ранее. Все чаще удавалось доводить их до половины хитов, все больше уларов они пропускали, а я учился проводить атаки против того или иного противника, уходить из-под их ударов, предугадывать дальнейшие действия. Поворот плеча, движение кисти, неосторожно брошенный взгляд — все становилось моим преимуществом, а улыбка на лице двойника не появлялась уже почти никогда.
Но он таки смог меня удивить, когда после своего очередного падения, поднялся, дождался моего восстановления и тупо зажарил вырвавшейся с руки струей огня. Как шашлык или сосиску, просто стоял и смотрел, а я горел и орал, крутясь на месте, пытаясь выйти из-под струи или сбить с себя пламя. Тщетно. И опять пошли псевдо смерти, снова мордой в пол обледеневшей, иссеченной, сожженной или еще какой обессиленной тушей. Магия оказалась очень сильна, если не удавалось сбить его наземь и решить поединок за первые пару минут, он кончал меня почти без вариантов, быстро и жестоко, не задумываясь и нагло улыбаясь. Последнее бесило больше всего, просто таки выворачивало наружу, так хотелось добраться до своей наглой хари и вмять ее поглубже в череп.
А потом снова рукопашник, только уже более умелый, быстрый и качественно меня разделывающий, я буквально куклой становился в его руках, эта сволочь била неизвестными мне и очень сильными ударами, вызывая то оглушение, то бешенные криты, то слабость или еще какую дрянь. В общем, картина повторялась, вновь вернув все на свои места, не спасали ни полученные бонусы, ни апнутые уровни, призрачный двойник вновь подстроился под мои возможности и поднял свою планку на порядок выше.
Сдох, сдох, сдох, сдох, сдох...
— Да что ж ты имбовый такой, сука! — не выдержал я, падая в очередной раз в угол, под стенку и сворачиваясь клубком, нужно было переждать боль, и желательно не шевелясь. А то будет только хуже, вернее, жизни-то восстановятся все равно, да вот процесс окажется более неприятным, чем мог бы. Клон ухмыльнулся и сделал двоечку в воздух, затем картинно мазнул с разворота пяткой и вновь улыбнулся. У, сволочь, ненавижу тебя! И тихонько заскулил, было больно...
Примерно поражений через сорок удалось таки его достать, и опять почти на своем пределе, хиты в красной зоне, сам еле стою на ногах, шатало сильно, а противник красиво заваливается на спину. Пропустил таки парочку критов в голову, а там и оглушение подоспело, и вновь криты, они, как выяснилось, наше все, без них никуда. Да и с моими нынешними показателями цифры выходили более чем убедительные — около пятисот урона, жесть, особенно, если подряд.
И как оказалось, кругов этих, начинающихся с рукопашника и заканчивающихся магами разных типов было просто не счесть, уж и не знаю, казалось, прошла вечность, я настолько выучил свое лицо, свои движения со стороны, мимику и прочие внешние данные, что мог с уверенностью выдумать для себя ту или иную роль поведения и с легкостью воплотить ее в жизнь. Десятки видов улыбок, прищуров и ухмылок, повороты плеч, головы и жестов, разнообразные осанки, постановки ног и прочее, прочее, прочее. Я был всеми ими, они копировали меня, повторяли и били, били, били, били. А потом наступал момент, и становились битыми уже они. Вечность, или даже больше, не знаю, но в жизни не осталось абсолютно ничего, кроме вечной схватки с самим собой, постоянно клокочущей внутри ярости и все прирастающим опытом, дающим силу, знания, тактику и цель — победить, во что бы то ни стало, любой ценой и вопреки всему.
Глава 14
Пространство схлопнулось вокруг меня довольно неожиданно, без каких-либо мелодичных переливов или иных оповещений, просто очередное тело падает у ног, бац, и вокруг уже одни полки с книгами, по сторонам ярко светят треноги, а высоко над головой огромный каменный свод Библиотеки.
— Суки! — только и смог выдавить, вернувшийся я уже не был тем парнем, который по неосмотрительности ляпнул тогда "по маскимуму", нет, его уже не было.
Со стороны послышались шаги, неспешные и почти не слышные, но ухо таки различило осторожную поступь и глаза тут же скосились в нужную сторону.
— Ты долго, — улыбнулась Уроголь.
Я кивнул, словарный запас ужался до размеров сжатой в кулак ладони, лишь стоял и смотрел на нее, пытаясь выдавить хоть что-то, но будто клинило.
— Это было опасно, — продолжила девчонка, подходя вплотную и привычным для нее жестом всовывая в мою ладонь свою, — ты мог потерять разум.
— Разум цел, — бросил сухо.
Она кивнула:
— Пойдем? Тебе понравится, у нас столько изменений, столько всего, — девчонка вдруг запнулась и добавила, — а еще мне скучно без тебя.
— Ты ведь знала? — спросил, глядя ей в глаза, в ее огромные, не человеческие антрацитовые буркала.
— Знала, — и взгляда не отвела, — это был твой выбор, хотя я и не хотела бы этого для тебя.
— Спасибо, — последнее сказанное ею было, как ни странно, довольно важно, словно внутри отпустило до сих пор какую-то жестко натянутую струну, слава богу, друг остался другом.
А снаружи действительно было на что посмотреть, замок преобразился кардинально. Во-первых, звуки, в кузне уже во всю шли какие-то работы, слышался звон, громкие удары по металлу, шипение воды, а снаружи, со стен замка, не прекращаясь, лились потрескивание и стрекот, будто сонм кузнечиков выпустили на волю, позволив им устроить настоящую симфонию свободы. На верхушках стен с небольшими промежутками усматривались внушительных размеров коконы, растянувшие свои сероватые нити во все стороны, объявшие ими камень, зубцы и почти полностью скрыв их под собою. Паучья цитадель, по-видимому, была закончена, урглы уже не сновали, да и карлика видно не было, видать, занят чем-то и где-то еще.
— И где все? — еще раз оглянул пустой дворик.
— Не знаю, — Уроголь равнодушно пожала плечами, — хочешь, сходим в кузню?
— Давай, почему бы и нет, — посмотреть, кто там у нас новый жилец я был совсем не против.
— Сикар! — позвала спутница, как только вышли из-под арки прохода, стук молота тут же прекратился, раскатившись по округе звонкой тишиной, и наружу выбрался здоровенный широкоплечий тролль, или огр, мне было не понять, не разбираюсь я в них. Могучая грудь бугрилась литыми пластинами мышц, валуны плеч плавно перетекали во вздутые бочки бицепсов, руки бревнами свисали вдоль туловища. Из всей одежды на нем был лишь широченный кожаный пояс, перекрывавший половину живота, и короткая, до колен, юбка, абсолютно не располагающая к насмешкам. Существо имело имя и уровень — "Сикар", шестьдесят четвертый, и я с некоторой острасткой отметил, что не вижу в нем достойного противника, уработал бы парня минуты за две при всей его силе, росте и чего еще там о нем не знаю.
— Сикар, знакомься, это Гаумат! — представила меня Уроголь.
Тот кивнул, я ответил тем же.
— Ты кого-нибудь еще видел? — продолжила приставать девочка.
— Нет, — голос у кузнеца оказался низкий, грубый, да и к разговорам, судя по всему, он явно не был расположен. Кстати, а как насчет:
— Меня долго не было? — этот пробел хотелось заполнить как можно скорее.
— Почти неделю, — улыбнулась она, и я охнул, семь дней, господи, как же там мое тело, отразившаяся на лице тревога тут же была замечена и истолкована по-своему.
— Да все хорошо, проклятые книги редко когда отнимают меньше, — и тут же запнулась, следя за моим лицом.
— Проклятые? — настроение продолжало резко падать.
— Ну, да, но ты же в порядке, хозяин специально ее на тебя настроил, раньше и такого не делали, — вдруг зачастила Уроголь, — ты ведь в порядке?
Пришлось кивнуть, продолжая осознавать, на что меня кинули.
— И ты еще обещал меня покатать, — попытка была хорошая, и игнорировать ее у меня не было оснований, к тому же, действительно ведь давал слово. Впрочем, будет время привести мысли в порядок и, заставив девчонку довольно пискнуть, подхватил и без усилий определил себе на шею. Потом кивнул слегка ошарашенному кузнецу:
— Сикар, — и легкой трусцой с каменным, ничего не выражающим лицом двинулся в сторону ворот.
Итак, я все еще мыслю, все еще жив, хотя в реале за это время моя тушка если и не отдала концы, то уж точно находится в таком жалком состоянии, что осталось ей совсем недолго. Хотя кого обманываю, неделю без еды, воды и каких-либо телодвижений — уже испытание такого рода, что каждый третий точно бы отдал богу душу. Тем не менее, все еще здесь, сознание живо и мыслю трезво, нет галлюцинаций или еще каких признаков скорой и невеселой кончины. И вопрос все так же остается открытый — что происходит и, главное, почему?
Далее. Семь дней беспросветного мордобоя и издевательств не столько угробили меня старого, сколько позволили приобрести новые и, смею надеяться, весьма полезные в моем положении качества. А так же существенно подняли уровень и прочие характеристики, выживание на зло всему стало словно панацеей, и только это и давало силу протянуть в беспорядочном круговороте издевательств.
На сегодняшний момент я был пятьдесят восьмого уровня, апнувшись буквально за два боя перед выходом, очень долгих и сложных боя. Все полученные свободные очки были без раздумий вбиты в выносливость, теперь она страдала даже больше, чем хиты, возможность кайта очень остро поставила вопрос о ее наращивании, и все благодаря ловкости. Достижений было хапнуто прилично и с хвостиком, в основном лажевых, скорее являющихся поощрением за частые неудачи, но все равно ложащихся в общую копилку бонусов, и несколько весомых:
"На одни и те же грабли: Удача +1. Вы невероятным образом умудрились набрать суммарное количество повреждений, превышающих ваш текущий запас здоровья в сто раз, в течение одного дня ни разу не умерев, мир сжалился над вами и даровал толику удачи"
"Голова всмятку: Гранитный лоб. Ваше невезение потрясает, более 70% всех повреждений, превысивших ваш текущий запас здоровья более чем в пятьдесят раз, полученных в течение одних суток и ни разу вас не убивших, выпали на долю вашей многострадальной головы. Мир не может смириться с подобной несправедливостью и наделяет вашу лобную часть гранитной твердостью, но будьте осторожны, камень, все же, окажется крепче"
"Белка летяга: Улучшенная аэродинамика. Ваши попытки улететь при получении ударов заслужили поощрение, теперь вы сможете преодолевать значительно более длительные расстояния по воздуху"
"Копченый: Сопротивление огненной стихии +1%. Вы столько раз попадали под смертельные выбросы огненной магии, но выживали, что за подобную дерзость награждаетесь толикой сопротивляемости огню"
"Ледышка: Сопротивление водной стихии +1%. Вы столько раз попадали под смертельные выбросы водной магии, но выживали, что за подобную дерзость награждаетесь толикой сопротивляемости воде"
"Пришибленный: Сопротивление воздушной стихии +1%. Вы столько раз попадали под смертельные выбросы воздушной магии, но выживали, что за подобную дерзость награждаетесь толикой сопротивляемости воздуху"
"Отбивная: Сопротивление земной стихии +1%. Вы столько раз попадали под смертельные выбросы земной магии, но выживали, что за подобную дерзость награждаетесь толикой сопротивляемости земле"
"Жертва энтомолога: Защита против колющего оружия +1%. Нужно иметь поразительную удачу, что бы в течение суток стать полноценным решетом и ни разу не умереть"
"Против лома нет приема: эффективность блока +1%. Ваши блоки настолько эффективны, что количество ваших переломов сопоставимо лишь с количеством деревьев в лесу, продолжайте в том же духе, мир с нетерпением ждет ваших новых достижений"
"Мазохист: Жизнь +10. Количество полученных повреждений превысило в течение одного дня нанесенные более чем в сто раз, ваша жертва не будет забыта"
"Гранитный носорог: Игнорирование 5% входящего урона. Отвага +5%. Ваше упорство и несгибаемый дух в столь ожесточенном и долгом противостоянии не могло быть не замечено и было соответственно вознаграждено, продолжайте в том же духе, герой"
" Поступь ветра: Скорость бега +10%. Вы проявили недюжинную сноровку против превосходящего вас по силе врага, отступая и изматывая его, меняя диспозицию и уходя от атак еще до их начала, предвидя и упреждая"
"Фанатик: бонус к опыту и навыкам +10%. Вы проявили просто чудовищное упорство и силу воли, посвятив невероятное количество времени боевым тренировкам и заслужили соответствующее поощрение"
Природа игры мелькала по сторонам, не отлаживаясь в памяти, как и веселые визги девочки на плечах, так и стремительно отдаляющиеся стены замка. Все это смазывалось и отходило на задний план, я словно смотрел на мир из кокона, дикий, случайно вышедший к остальным зверь, с трудом ориентирующийся в новом для него мире. Даже не так, мир был знаком, но не с этой стороны, не такой, не познанный и, оттого, словно скалящийся в мою сторону стальным капканом острейших зубов. Не уследишь, зазеваешься, и ты попался, ни вырваться, ни скрыться больше не удастся. Да только вот и обратно уже никак, некуда, да и не хочется совсем, а куда хочется, не пускает.
На лоб вдруг перебралась холодная ладошка, а над ухом шепнул совсем не детский голос:
— Не думай об этом, все уже позади, просто живи, — и уже привычно, звонко добавила, — пережить можно все, уж я-то знаю.
И почему-то меня это так поразило, настолько запало в душу, словно только этого и ждал, получив откровение от пары банальных слов. Нет, ситуация не прояснилась и проще жить не стало, просто, ну это все к черту, будь что будет, а там посмотрим. В замок возвращался уже с совсем иным взглядом на вещи, и еще был очень благодарен Уроголь, если бы не она, заел бы себя до смерти, окрасив все вокруг только в черное и белое, не оставив и проблеска надежды.
Встретили нас шумно, с криками и ором, раздававшимися на всю округу, причем, надрывался все время лишь один голос, и не узнать его было довольно трудно.
— Ты куда понес, ты слышишь, сюда ставь, сюда!
— Бестолочи, а вы чего, а ну марш отсюда!
— Не туда, дурья твоя башка! Я где показывал, а ты куда тащишь?!
— Чего он так разошелся? — подала голос девчонка, — неужели...
Но договорить она не успела, вездесущий Лубь высунулся из створок ворот и, нашарив нас взглядом, недовольно буркнул:
— Чего стали, вас только и ждем, заходите быстро! — и нырнул назад.
— Однако, — происходящее озадачивало и слегка напрягало, затевается нечто серьезное, а мы не в курсе? Непорядок...
