Он понял и кивнул, потом зачем-то хлопнул меня по плечу и шагнул к двери. Покинув комнату, обнаружили совершенно пустой коридор, похоже, с дисциплиной здесь все было в порядке. Потом поднялись этажом выше и двинулись вдоль проплывающих мимо арок дверей, за которыми вовсю раздавались споры, кто-то о чем-то рассказывал, иногда даже пели. Меня это немного позабавило, довольно оригинальный у них тут подход к обучению. Но тут Кайр остановился и замер, потом обернулся, глянул на меня и, кивнув, толкнул дверь от себя.

— Кайр? А ты что тут делаешь? Опять натворил чего? — тут же раздался высокий женский голос.

— Сразу натворил, Кайси, ты меня за кого-то не того принимаешь.

— Да нет, первокурсник Кайр, я тебя принимаю за кого надо, — и уже спокойнее, — почему не на парах, с чем пожаловал?

— Влад! — вместо ответа позвал он, я сделал несколько шагов и встал с ним плечом к плечу.

Мда, такого увидеть я явно не ожидал. Думал, будет обычный кабинет или классная комната, но здесь же все просто вопило от роскоши, ковры, стол, диван, стулья, даже стены были оббиты какой-то красной, довольно дорого смотрящейся тканью. И все это богатство сейчас окружало одну единственную особу, устремившую на меня взгляд своих синих пре синих глаз — хороша, однако.

— Нарушитель, — не то спросила, не то констатировала девушка.

— Да нет, — вступился за меня Кайр, — он на экшафт пришел, но сначала загел перекусить, а тут твои псы цепные привязались.

— И он отправил их к лекарю.

— Правда, что ли? — парень удивленно обернулся ко мне, но я промолчал, давая ему возможность и дальше гнуть свою линию.

— Правда, правда, — подтвердила, девушка.

— Значит самооборона, они ж больные у тебя, кидаются без предупреждения.

— Кайр! — она сверкнула глазами, — Попридержи язык, — и уже в мою сторону, — что скажешь?

— Мне нечего добавить, уже все сказано.

— И почему нас должно это заинтересовать?

— Это сойдет? — и, обвив щупальцами стол, резко дернул его на себя, выдергивая из под сложившей на нем руки девушки и вознося его под потолок. Затем сделал им в воздухе круг и плавно опустил на место.

— Круто, — тихо шепнул Кайр, я же не сводил глаз с почему-то хранившей молчание студентки, от которой сейчас зависело довольно много. Хотя, даже если и не сыграет мне на руку, мне ничто не помешает показать тот же фокус перед ректоратом. Но, наконец, она выдохнула:

— Интересно, и где ты этому обучался?

— Врожденное, — соврал я.

— Врожденное, — повторила та и задумалась.

— Кайр, можешь быть свободен, — обратилась она наконец к нам, — а ты пойдешь со мной, — и вышла из-за стола.

— Кайси, давай я...

— Давай без давай, — оборвала она его, — ты еще здесь? Может, мне зайти к твоему куратору?

— Уже ухожу, — поднял руки тот и на прощанье шепнул, — держись и не делай глупостей.

— Как зовут? — спросила девушка, когда мы остались вдвоем.

— Влад.

— Влад, значит, — она несколько раз пыталась выдержать мой взгляд, но у нее это не получалось, — странные у тебя глаза, полезные.

— В смысле?

— Потом, может, узнаешь, с рождения такие?

Я кивнул, не собираясь открывать правду.

— Ладно, следуй за мной, думаю, ректору будет интересно с тобой пообщаться.

И все время, пока мы шли, меня не покидало чувство, что за мной наблюдают. Когда же ради интереса вывел наружу Белого, то оказалось, что около головы идущей впереди девушки застыл бледно сиреневый фон, по форме напоминающий мотоциклетный шлем. И повернута эта штуковина была именно в мою сторону. Когда же чуть ускорился, почти поравнявшись с синеглазкой, эта штуковина чуть развернулась, продолжая удерживать меня в поле зрения. Выходит-таки слежка, не доверяет, значит, что ж, вполне логично. Когда же мы поравнялись с аркой очередного входа, мне было велено молчать и не говорить ничего, пока не спросят, и только затем мы вошли внутрь. Да уж, если мне показался роскошным кабинет совета, то это, стало быть, царские покои, и никак не меньше.

Всюду, куда падал взгляд, прямо-таки разило антиквариатом и дороговизной. Шикарная резная мебель была выполнена с таким искусством и изяществом, что использовать ее по назначению уже казалось грехом. Ковры и гобелены на стенах создавали уютную и, в то же время, строго выдержанную атмосферу под стать остальному убранству помещения. Не покрытый пол был выложен темно-желтой плиткой, если не чьей-то костью, и настолько гармонично подчеркивал вкусы хозяина кабинета, что я невольно стал уважать, умудрившегося собрать воедино такое великолепие человека. Но тут часть интерьера сместилась в сторону, и мы оба оказались под прицелом недоуменно смотрящих на нас из под кустистых бровей глаз.

— Кайси? Чего тебе?

— Доброго дня, милорд ректор, — девушка слегка поклонилась, — у нас новый прошенец, думаю, вам будет интересно с ним пообщаться лично. Тем более, что именно он является виновником сегодняшнего происшествия.

— Даже так? — старик, а на вид ему было под все сто, хоть и держался он довольно бодро и движения его нисколько не навевали мысли о дряхлом и больном теле, уже с интересом заново взглянул на меня и даже вздрогнул, — Однако, какие странные глаза. Как зовут?

— Влад, — ответила за меня девушка.

— Гм, не припомню, где дают такие имена.

— Откуда ты? — шепнула синеглазка.

— Издалека.

— Вот как? А название у этого "Издалека" имеется? — с прищуром спросил ректор.

Кивнув, вдруг понял, что уже все для себя решил.

— Если позволите, я бы хотел переговорить с вами с глазу на глаз, — и покосился на стоявшую рядом девушку.

— Вот как? — повторил вновь старик, это было явно его любимое словосочетание, — Ну что ж, ладно, Кайси, подожди за дверью.

Девушка поклонилась и, одарив меня хмурым взглядом, направилась к двери.

— Итак, юноша, вот мы и одни, — он показал рукой на диван, а сам направился к креслу за столом, — слушаю вас.

— Поначалу у меня не было четкого плана, как себя вести, и было несколько вариантов развития событий, — начал я, усаживаясь, — но потом понял, что откровенность будет наиболее уместна.

Ректор молча кивнул.

— Моя проблема в том, что я настолько издалека, что даже понятия не имею, как вернуться назад и куда меня занесло. Следовательно, наиболее адекватным решением в моей ситуации считаю получить шанс и присоединиться к тем, кто, возможно, владеет необходимыми знаниями и возможностями.

Я замолчал, ожидая реакции, но старик не спешил, о чем-то размышляя.

— Чем можешь подтвердить свой рассказ? — спросил он вдруг.

— Ничем, — пожал я плечами, — вы можете верить мне или нет.

— Так-с, хорошо, а что там с инцидентом в столовой?

— На меня напали, и я решил проблему, — добавив в конце, — бескровно.

— Мне доложили, что ты не пользовался искусством, как же тебе это удалось?

— Могу показать, — он кивнул, и я повторил фокус уже с его столом, проделав лишь это более аккуратно и осторожно. Все-таки ценная вещь, вовек потом не отработаю.

— Занятно, — он побарабанил пальцами по вернувшемуся столу, — и насколько действует эта твоя способность?

— В смысле? — не понял я.

— Как далеко, с каким весом?

— Даже не знаю, никогда не испытывал, — пожал плечами.

— А, к примеру, можешь вытащить содержимое отсюда, — он указал на стоящую на столе резную шкатулку, — не открывая крышку и ухватив лишь то, что внутри?

И я сразу понял, куда он клонит. Ох, и хитер ты милорд ректор, или умен, даже не знаю, как правильнее будет. Или же это у меня паранойя разыгралась, но почему-то сразу же стал очевидным подвох вопроса. В данной ситуации я неизвестный фактор, данных обо мне нет, способности так же незнакомы, и вполне очевидно, что имеет смысл выявить мою степень опасности. Ведь если я смогу схватить то, что внутри этой коробки, то точно так же смогу и воздействовать на человека, сжав ему сердце, передавив трахею и что-нибудь еще в подобном духе. И хрен что кто сможет мне сделать, мгновенное убийство, бездоказательное, идеальное. Только вот я вам не дам про себя такое знание, и не надейся, старик.

— Нет, — покачал головой, — я должен видеть, с чем работаю, а как иначе?

— Ясно-ясно, — покивал тот в задумчивости, а потом хлопнул по столешнице рукой, — хорошо, считай, что принят на первый курс, Кайси объяснит тебе все необходимое, плюс тебе придется некоторое время уделить нашим изысканиям в отношении твоих способностей.

Я кивнул, меня это более чем устраивало. Через мгновение в кабинет вошла синеглазка и, поклонившись, показала мне глазами на дверь. Но со мной вместе не вышла, и я запустил к ним Белого. Что примечательно, наружу, за дверь, не вылетало ни звука, но для меня с кошмаром это не было помехой.

— Да, милорд ректор? — девушка стояла, вытянувшись и замерев, ожидая распоряжений.

— Зачислишь на первый курс, все как положено, единственное что — присмотри-ка за ним первое время.

— Все сделаю, — синеглазка поклонилась и направилась к двери.

Я же стоял у окна, делая вид, что любуюсь пейзажем и думал о том, что не прост, совсем не прост милорд ректор. Поверил он мне или нет, но присмотр совета лишь формальность, стоит ожидать чего-то более неявного.

— Следуй за мной, — бросила, выйдя из дверей девушка и, не озаботившись даже тем, иду ли я следом, направилась дальше по коридору. Пришлось отметить, что фигурка у нее довольно аппетитная и сзади она смотрится очень даже вполне, особенно ей шли школьные тона и сам покрой формы, выгодно подчеркивая все ее достоинства. Но мысли об этом недолго крутились в голове, сменившись на более приземленные, как только остановились перед дверью с табличкой, размалеванной неизвестными каракулями. Вот, кстати, и еще одно дело, хочешь не хочешь, а придется учиться грамоте. По ту же сторону порога оказалось довольно просторное помещение, даже, я бы сказал, целый лекционный зал с рядами кресел под стенами. В центре находился пьедестал с вычурной работы столом на трех ножках и несколько простых стульев. Пройдя вперед и жестом предложив мне сесть, Кайси сняла крышку со шкатулки по центру стола и из стоящего рядом графина стала разливать воду в открывшиеся взору колбы, плотным кольцом обступившие грубо сколотый мутный кристалл. Закончив с разливкой, девушка уселась сама и, подвинув к себе какой-то бланк, кивнула мне:

— Клади ладонь, — я послушался.

Она тут же сделала несколько пассов над ретортами с водой и камень под рукой вдруг начал меняться. Нет, не формой, содержимым, его оттенки стали плыть, хаотически перескакивая от темно-серого, до светло-голубого, почти небесного, и обратно. Все это время синеглазка неотрывно следила за происходящими с кристаллом изменениями, а потом я заметил, как вода в колбах стала менять цвет. Не вся сразу, по очереди и очень медленно, сначала первая слева от меня окрасилась тускло-синим, потом третья и пятая налились серым и вдруг стали набухать пурпуром, становясь все темнее и насыщеннее. Девушка удивленно дернулась, но более ничем не выдала явной ненормальности происходящего.

— Что-то не так? — спросил я.

— Молчи, — прошипела она в ответ и продолжила наблюдать за изменениями.

Еще три колбы выбрали себе новый окрас, потом с минуту ничего не происходило и сияние у меня под рукой пошло на убыль. По всему выходило, что сеанс закончен, и пора оглашать результаты. Но спрашивать не хотелось, сама потом все скажет. Далее была писанина, в коей я прокололся как абсолютно безграмотная личность, которая не в состоянии написать даже собственное имя, на что девушка лишь презрительно скривилась и забрала у меня анкету, начав задавать с нее вопросы и вписывать ответы самолично.

— Имя.

— Влад.

— Род.

Я вопросительно уставился на нее.

— Знать, государственный ставленник, простой житель или еще кто? — раздосадовано буркнула девица.

— Житель, — ответил бесстрастно.

— Возраст.

— Тридцать.

— Тридцать чего? — я внутренне поморщился, ну что за хрень, у них тут и меры исчисления, походу, отличаются.

— Лет.

— Так молод? — она удивленно подняла глаза, но встретилась с моими и тут же продолжила опрос, — Родственники.

— Нет.

— Состояние.

— Нет.

— Значит льготник с последующей отработкой.

Я лишь усмехнулся про себя подобной формулировке. В общем, еще вопросов на тридцать пришлось ответить или подобрать наиболее вероятную версию, а потом меня наградили походом в кабинет по изучению дошкольного курса, так и сказала:

— Зайдешь отсюда во вторую дверь по правой стороне, и скажешь, что Кайси просила дать неучу общеначальные знания, в частности по грамматике, — и насмешливо улыбнулась.

Мне же не оставалось ничего другого, кроме как подняться и молча пойти выполнять поручение, как ни крути, а чтение мне тут явно пригодится. Каково же было мое удивление, когда вместо согласования посещения занятий, меня усадили на стул, всунули в рот мундштук, наказав зажать его зубами, а потом опустили на голову нечто вроде шлема, нашпигованного со всех сторон мелкими сверкающими камушками. Потом отсчитали перед носом рукой от трех до одного, и меня шваркнуло током, причем так, что зажатая в зубах хреновина оказалась очень даже кстати, а то банально откусил бы себе язык. В глазах помутнело, стало подташнивать, повело в сторону и я завалился на правый подлокотник. Мозг же продолжало бить мелкими разрядами, абсолютно никак не отдаваясь в остальном теле, лишь подташнивать стало сильнее. В ответственный момент мне поставили на колени таз, и меня вырвало, но муки не прекратились. В общем, истязание длилось еще минут пять, потом мне дали стакан воды и со смешком, мол, получил знания, иди теперь, используй, указали на дверь. Но перед уходом я, пересилив дурноту в желудке, развернулся и так посмотрел на присутствующих, что улыбки сами собой стерлись с их лиц. Все-таки люблю я свои глаза, да и морда почти каменная со временем стала, прямо маска какая-то.

Вернувшись к Кайси, получил в руки уже заверенную заковыристой печатью свою анкету и с немым удивлением стал читать по строкам. Буквы словно всплывали в памяти и когда попадались снова, уже не казались чем-то необычным и чуждым, я реально умел читать и писать, от чего не привыкший к подобному мозг медленно охреневал. Ну, ни хрена себе технологии, десять минут мучений вместо сколько там сидят у нас за партой? Просто земля и небо, собственная система обучения вдруг показалась недалекой и ущербной, стало даже немного обидно.

— Теперь с жильем, — обратила мое внимание на себя Кайси, — я так понимаю, жить будешь с Кайром?