— О, Боги Неведомые! — Фионелла устало вздохнула. — За минувшие дни я раз двадцать повторила им, что я не шпионка. Да им и нечего было возразить. У них нет улик против меня, и не может быть, поскольку я та, за кого себя выдаю. Я всего лишь корреспондент "Южной Звезды"! Что еще от меня нужно?!
— Я верю вам, Фионелла, но агинаррийцы... Они на самом деле подозрительны сверх пределов разумного. Они видят шпионов всюду, и их очень трудно переубедить. Сам факт вашего исчезновения насторожил их.
— Но я объяснила, что произошло! Причем не один раз. Они слушали меня и как будто не слышали!
— Такова обычная манера людей генерала Мио Тинга. Они все выслушают и ничему не поверят. Вы знаете, что вас и вашего помощника собирались отправить в Агинарру?
— Что?! — Фио вздрогнула. — Нет, об этом они не говорили.
— Мне непросто было убедить их вместо этого передать вас под мое покровительство. Пришлось обратиться лично к генералу Кодзуми. К счастью, тот пошел мне навстречу. Но, как я уже сказал, с одним условием: вы не можете покинуть этот дом. Я вынужден был согласиться. Вот что я имел в виду под словом "опека".
— Понимаю. Но как долго это продлиться?
— До тех пор, пока не удастся договориться с агинаррийцами, а они, увы, несговорчивы. Но, уверяю вас, жить здесь — гораздо лучше, чем оказаться в Кинто. Седьмой Отдел... я не хочу пугать вас, но для них важен лишь результат, а не средства его достижения
— Я не напугала, — солгала Фио. — Но, ваше превосходительство, почему вы делаете это для меня? Агинаррийцы — ваши союзники.
— Фионелла, — генерал подался вперед, глядя ей в лицо. — Я не мог поступить иначе. Когда я увидел вас впервые... я никогда еще не видел никого, подобного вам. Клянусь, я говорю правду. Я вижу в вас не просто журналиста, я вижу в вас прекрасную женщину, и своего доброго друга. Я не мог бы допустить, чтобы вам причинили вред, чего бы мне это ни стоило. Я сделал все, что мог, для вас, и я... однажды я уже позволил себе предложить вам быть для меня больше, чем просто другом. Вы отказались, но все это время я жил надеждой, что, может быть, однажды вы измените мнение. Я понимаю, все это стало для вас тяжелым испытанием, вы встревожены, но уверяю: рядом со мной вам нечего опасаться. Пока я защищаю вас, вы в полной безопасности.
— Даже от агинаррийцев? Но ведь они — ваши главные союзники.
— Как и я — их главный союзник на Тэй Дженге. Они дорожат этим союзом и не станут портить отношения со мной. Повторюсь: пока я — ваш покровитель — вам нечего опасаться.
— Мне? Что насчет моего помощника?
— Ему тоже, разумеется. Он так важен для вас?
— Он мой друг. И спас мне жизнь недавно.
— Что ж, тогда у вас есть возможность отплатить ему тем же.
Фио вздохнула.
— Вы... откровенны, генерал. Я благодарна вам за это. Но что, если бы я... не передумала? Очевидно, в таком случае, вы не смогли бы оказывать нам покровительство и дальше?
Чаори Кай ничего не ответил, просто смотрел. Фио попыталась улыбнуться.
— Тогда я тоже буду откровенна. Я не понимаю одного, генерал. Зачем такие сложности? Ведь я и так в ваших руках! Вы знаете, чего хотите. Я знаю, чего вы хотите. Почему вы вообще спрашиваете моего согласия?
— Фионелла! — генерал весьма талантливо изобразил обиду. — Вы незаслуженно оскорбляете меня. Я никогда не прибегал к принуждению.
— О, да, — Фио сдержала смешок. — Вы предоставляете мне совершенно свободный выбор между вами и агинаррийцами.
— Нам всем время от времени приходится делать выбор.
— И... вы позволите мне вернуться на родину?
— Я обещаю, — вгляд и голос Кая казались искренними, но Фио не обольщалась. Он не собирался держать слово. Генерал оставит ее здесь, пока она ему не наскучит, а потом, скорее всего, просто вернет агинаррийцам.
Но она робко улыбнулась, подыгрывая ему.
"И насколько далеко ты готова зайти в этом? — снова спросила она себя. — Настолько, насколько придется? Да ведь это ничего не даст!"
— Неужели вы сможете убедить агинаррийцев освободить нас?
— Со временем. Как я сказал, они несговорчивы, но я — ценный союзник. Генерал Кодзуми на моей стороне, а к нему прислушивается даже Седьмой Отдел.
— Но... какое время вы предоставите мне? Чтобы сделать выбор?
— Вижу, вы привыкли задавать вопросы напрямую. Что ж, тем лучше. Я не стану торопить вас, Фионелла. Я дам вам время. На несколько дней я должен уехать в Файинг, тем временем вы сможете успокоиться и хорошо все обдумать. А пока... позвольте мне сделать кое-что для вас.
Мужчина жестом подозвал служанку. Та приблизилась и поклонилась, вручив генералу небольшой ларец, и Фионелла догадывалась, что увидит в нем. Когда Чаори Кай раскрыл ларец, ее подозрения подтвердились. Золотое ожерелье с сапфирами и изумрудами. То самое.
— Когда-то вы не взяли эту вещь, — сказал генерал, — но я позволю себе предложить вам ее снова. Всего лишь скромный дар в знак искренности моих намерений.
Его голос был донельзя любезен, но в глазах Фио заметила проблеск скрываемого злорадства. Кажется, ее отказ задел генерала за живое больше, чем она предполагала.
— Вы принимаете подарок, Фионелла?
— Я вам очень благодарна, — Фио протянула руку и подняла увесистое ожерелье. В качестве корреспондента "Южной Звезды" ей пришлось бы работать лет двадцать, чтобы заработать на что-то подобное, и даже от Дэвиана она не приняла бы такой дорогой подарок.
Фионелла аккуратно застегнула массивную золотую цепочку на шее, улыбаясь почти искренне, потому что в этот момент представляла себе, как берет нож и вонзает его Чаори Каю в шею.
ГЛАВА 16
Остров Айто. 72 Лета.
— Так и знал, что найду тебя здесь, — заметил Кейдзи. — Не налюбуешься новой игрушкой?
— Ну, я же девушка, — сестренка состроила гримаску и невинно захлопала глазами. — Никогда не слышал рассуждений Ниоры? Нам полагается радоваться приятным сюрпризам, а этот красавец затмит любую побрякушку. Скажешь, нет? — она вытянула руку и положила ладонь на обшитый гладким дюралюминием борт самолета.
— "Рэйку", — почти благоговейно прошептала Иджиме. — Наконец-то!
— Н-да, — Кейдзи рассмеялся. — Да ты просто в восторге.
— Еще бы!
Они прибыли на Айто позавчера; вновь увидеть "Аранами" было удивительно приятно. Как и следовало ожидать, прочие пилоты — те, кто остались на Айто и продолжали тренировки — встретили их с нескрываемой завистью. В честь воссоединения устроили знатную гулянку, в которой приняли участие не только пилоты, и на следующее утро многие едва могли открыть глаза. В общем, возвращение вышло веселым во всех отношениях.
Но главным сюрпризом, конечно, стали новенькие, едва вышедшие с завода "Рэйку", ждавшие на аэродроме. Теперь стало ясно, почему их "учебный отряд" отозвали с Тэй Дженга: пилотом предстояло осваивать новые машины. Наконец-то дошла очередь и до "Дзинкай". Как и следовало ожидать, Иджиме была в полном восторге. Видя, как блестят ее глаза, Кейдзи едва не рассмеялся. Другие девчонки так обрадовались бы кольцу с бриллиантом, но, конечно, не Иджиме. К колечкам и платьям она относилась одобрительно, но без восторга, зато "Рэйку" был для нее пределом мечтаний. Воистину, сестрица — достойная племянница тайрё Ниоры во всех отношениях.
Самолет на самом деле был красив. Длинный, стройный фюзеляж, новейший двигатель воздушного охлаждения "Касаи" мощностью в восемнадцать сотен лошадиных сил, четыре огромные лопасти винта, выпуклый каплевидный фонарь кабины. Крылья, изящно выгнутые "обратной чайкой", могли складываться, так что, хотя "Рэйку" был заметно крупнее "Раймея", в ангарах "Аранами" все равно оставалась возможность разместить те же двадцать машин. Все в облике нового истребителя говорило о скорости и мощи, и внешность не была обманчива. "Рэйку" был тяжелее "Раймея" без малого втрое, но новый двигатель обеспечил максимальную скорость до пятисот восьмидесяти километров в час на трех тысячах метров и до шестисот сорока — на большой высоте. Внушительная скороподъемность, потолок почти в двенадцать километров и радиус действия с подвесным баком до двух тысяч километров. И, разумеется, вооружение — помимо двух тяжелых пулеметов над мотором, таких же, как на "Раймее" восьмой модификации, пара крыльевых 24-миллиметровых пушек, по слухам, беспардонно скопированных с ксаль-риумской "Флойи", с боезапасом по сотне выстрелов на ствол. Словом, "Рэйку" превосходил любой истребитель, состоявший на вооружении Ксаль-Риума или Восточной Коалиции — эталон боевого самолета нового поколения. Первый в мире, равных ему нет. Неудивительно, что Иджиме так очарована. Кейдзи и сам ощутил прилив адреналина, когда вчера впервые увидел самолет, на котором ему предстояло летать.
Как и все самолеты агинаррийской палубной авиации, этот "Рэйку" был окрашен в светло-голубой цвет снизу и темный серо-синий — сверху. На вертикальном стабилизаторе красовался номер машины, на крыльях и фюзеляже — опознавательные знаки в виде алого огненного языка в белом круге. Иджиме неспешно обходила машину вокруг, откровенно любуясь.
— Красавец, красавец, — засмеялся Кейдзи.
— Не то слово, — поддакнула сестра и состроила глазки. — Ах, если бы он был мужчиной, я бы выскочила за него замуж без раздумий!
— О... Уверен, твой кавалер не будет ревновать. Впрочем, передам ему твои слова при следующей встрече.
— У него бы не было шансов! — звонко рассмеялась Иджиме.
"Н-да, — подумал Кейдзи. — Узнаю сестренку. Романтика романтикой, а приключения дороже. Хлебом ее не корми, дай опробовать на деле какую-нибудь убийственную игрушку".
— Его надо будет украсить, — заметила Иджиме.
— Ах, да. Ты же теперь героиня "Аранами", — хмыкнул Кейдзи. — Пять сбитых на счету.
— Да ты просто завидуешь, — отмахнулась Иджиме. — Хм... что, если молния? Неплохо, подходит к "Дзинкай". Точно, молния. Золотая молния.
— По-моему, избито, — упрекнул Кейдзи.
— Зато эффектно, — ответила Иджиме.
Пять побед, желанное для всех летчиков-истребителей "число аса", давало, помимо всего прочего, право украсить свой самолет личной эмблемой. Иджиме отступила, явно представляя себе золотую молнию на фюзеляже. На ее лице была улыбка предвкушения.
— Не терпится в бой на новой машине, да? — поинтересовался Кейдзи.
— А тебе нет?
— Не знаю... — юноша пожал плечами. — Воевать пока не с кем. К счастью.
— Как знать, как знать, — возразила Иджиме. — Ты же сам наслышан о том, что назревает в Тэй Анге. Восточники что-то замышляют.
— Там увидим, — уклончиво ответил Кейдзи. — Все равно так сразу нас в бой не выпустят.
Им снова предстояли учебные полеты, теперь — чтобы привыкнуть к новому истребителю. "Рэйку" имел не так уж много общего с "Раймеем": гораздо более тяжелый и мощный, он несколько уступал старичку-ветерану в горизонтальном маневре, зато брал свое скоростью и скороподъемностью. Конечно, учеба займет не очень много времени, так что, возможно, Иджиме права: им еще предстоит повоевать. Неизвестно, как поведет себя правительство Тэй Файяда, Коалиция вполне может на что-то решиться, да и ксаль-риумцы вот-вот выйдут из войны с Ивиром.
— Весьма своевременно, — пробормотал Кейдзи, и Иджиме удивленно посмотрела на него:
— Что?
— Я говорю, новые самолеты мы получили весьма своевременно.
— Это верно. Давно пора, — Иджиме снова провела ладонью по гладкому металлу.
Тренировочные полеты начнутся сегодня. Сначала — отработка взлета и посадки на аэродроме, потом — на авианосце. Что бы ни происходило на Тэй Анге, несколько децим у них наверняка еще есть в запасе, время будет. Пять, шесть децим. За этот срок все должно решиться: как поведут себя восточники, что сделают ксаль-риумцы.
— Тебя не пугает, что через полсотни дней мы, возможно, ввяжемся во Вторую Северную Войну? — спросил он у сестры.
— Ох... — вздохнула Иджиме. — Даже не знаю, честно. Надеюсь, до такого не дойдет. Тебе об этом дядюшка Морита сказал?
— Он уже не верит, что удастся договориться с южанами мирным путем. Если Тэй Анг останется за нами, для них это будет слишком опасное соседство.
— Если они займут Анг, это будет слишком опасное соседство уже для нас, — отозвалась Иджиме. — Сегунат не отступит с архипелага.
— Вот именно. Поэтому я и говорю: может статься, что через пять децим мы будем воевать с южанами.
— Не хотелось бы, — проворчала Иджиме. — Такого — не хотелось бы. Надеюсь, в Риогиру не забыли, чем закончилась прошлая война.
— Ну, надо же. Как непатриотично, — усмехнулся Кейдзи.
— Зато реалистично, — парировала сестра. — Я не настолько самоуверенна, чтобы мечтать о войне с врагом, вчетверо превосходящим нас числом и территориями. Н-да, услышала бы меня сейчас Аюми, потом полдня читала бы нотации о великом Сегунате и нашем священном долге.
— Кстати, может и услышать, — заметил Кейдзи. — Вот и она, легка на помине.
Действительно, в стороне показались Аюми Сора и еще несколько молодых летчиков. Все оживленно спорили, и, несомненно, речь шла о новых истребителях. Худосочный Ойкити размахивал руками так, словно вознамерился взлететь без самолета. Аюми смотрела на него со скрываемым раздражением, и Иджиме ухмыльнулась: ни для кого не было секретом, что Ойкити подкатывал к ней, но получил от ворот поворот. При виде Иджиме и Кейдзи Аюми приветственно подняла руку.
— Ах, вот вы где! Мы вас ищем.
— Где же еще ты могла найти Иджиме, если не рядом с ее новой игрушкой! — усмехнулся Кейдзи.
— Да? — фыркнула сестренка. — А сам ты?
— Я просто составляю тебе компанию. Кстати, — он бросил взгляд на часы. — У нас мало времени. Построение через тридцать минут. Так что, сестрица, поспешим. Мечтать потом будешь! Кстати, золотая молния никуда не годится. Хочешь, чтобы враги узнавали тебя с первого взгляда, нарисуй рожу Обио1. Это будет тебе больше к лицу.
— Возможно, и так, — согласилась девушка зловеще-вкрадчивым голоском. — Из всех демонов Обио мне всегда был наиболее симпатичен. Иги Хатсузе уже успел убедиться в этом на собственной шкуре. Насколько я слышала, ему пришлось вставлять три золотых зуба. Охотно обеспечу и тебя таким же украшением, если будешь много болтать!
Лакрейн. 73 Лета.
Султанский дворец почти не уступал размером Палатиану. Шесть куполов, увенчанных тонкими шпилями с ивирскими флагами, сияли позолотой. Возле бронзовых ворот стоял караул Блистательной Гвардии в желто-красных мундирах, но на площади перед дворцом выстроились ксаль-риумцы. Над ровными прямоугольниками солдат развевались черные флаги с золотым фениксом. Седьмая Ивирская Война закончилась. Лакрейн пал. Вернее, сдался. Не было последнего боя, не было штурма. Ивирская армия сложила оружие, и ксаль-риумцы беспрепятственно вошли в город. Мирные жители попрятались по домам, но имперские солдаты никому не причиняли вреда. Трудно было избавиться от ощущения, что многие — и среди солдат, и среди гражданских — восприняли новость о капитуляции чуть ли не с радостью. Ажади Солнцеподобный был не самым популярным правителем в истории Ивира, мало кто оплакивал его.
