Кто-то из строя фыркнул и Хват рявкнул на своей тарабарщине на одну из женщин, худощавую и высокую, которая что-то резко ответила, но потом замолчала.
— Должен вас предупредить сразу. — Хват смотрел прямо в глаза Эмилии и от него сквозило такой силой и волей, что она почувствовала себя маленькой девочкой, которую поймали на месте преступления, так что пришлось отвести глаза — она не могла выдержать его напора. Это не комиссар, который выглядит как человек, ясен и понятен, от огрина веяло чем-то диким, какой-то первобытной энергией, которая ломает цивилизованного гражданина как соломинку. — Мы не умеем читать и писать по-имперски, нам в голову вложили только разговорный язык, не более того. Так что вы будете своего рода нашим писарем, переводчиком, будете доводить письменные приказы начальства о награждениях и взысканиях, о поставленных перед нами задачах, сидеть вместо нас на собраниях офицеров, потому что мы люди третьего сорта. А мы будем делать свою работу — сражаться с врагами Империума.
— Я должна быть вместе с вами. — Пискнула Эмилия. — А не отсиживаться в тылу.
— В бой своих солдат поведу я. — Сказал, как отрезал. — Ваша задача — выжить в этой мясорубке.
— Но комиссар всегда присутствует на передовой.
— Если он по своей дурости сложит голову, то это только его вина. — Произнес Хват. — Задача комиссара — вдохновлять солдат, а нам это без надобности, вдохновения у нас на пятерых хватит, можем даже поделиться. Просто таков порядок — к каждой роте огринов должен быть приписан комиссар. Не мы его установили, не нам и нарушать, просто я прошу вас, не мешайтесь у нас под ногами.
— То есть как?! — Эмилия уже отогрелась, попривыкла и перестала боятся огрина, уперла руки в бока. — Я передаю вам волю нашего Императора, я его глас и глаз, — она запуталась и мысленно вздохнула. — Я должна осуществлять контроль на поле боя!
— Хорошо. — Кивнул Хват. — Веснушка, иди сюда. — Позвал он кого-то из солдат и девушка невысокого роста вышла из строя. — Я вижу у вас силовой меч, умеете им пользоваться?
— Конечно! — кивнула Эмилия и ее рука легла на рукоятку. — Если вы считаете, что я буду обузой, то сильно ошибаетесь.
— Вот это мы сейчас и проверим. — Произнес Хват. — Рост Веснушки — два метра сорок семь, она самая маленькая из всех в нашей роте. И слабенькая. — Девушка нахмурилась. — По сравнению с мужчиной, конечно. — Тут же поправился огрин. — Сразитесь с ней, а мы оценим.
— То есть я должна сейчас биться с одним из солдат по вашему желанию? — Эмилия выпучила глаза. — Вам не кажется, что это перебор? Я комиссар! Я представляю власть! — Нужно проявить твердость, решила она.
— Назначенная власть для нас ничего не значит — мы сами выбираем себе вождя по делам и поступкам его. — Произнес высокий лейтенант, кажется, Гора. — Вы будете служить с нами, мы должны вас хорошо узнать, а сделать это можно только в бою. И это не дает вам права командовать нами.
— Я должна сейчас соблюдать ваш дикарский ритуал?! — Эмилия разозлилась. — Меня назначили в вашу роту, я не просила о командовании такими тупицами как вы!
— Или так или никак. Либо мы принимаем вас, либо вы идете на все четыре стороны, со старшим офицером я как-нибудь договорюсь, он с радостью займет ваше место. А вы будете учить следующие пополнения огринов. Решение за вами. — Сложив руки на груди произнес Хват.
Эмилия почувствовала себя глупо — она так боялась опозориться перед солдатами, что в итоге сама сделала это. Начала, как тот же Форелл качать права, орать про власть и Императора и на нее смотрят как на дуру. С чего она вообще решила, что огрины тупые? Услышала это от преподавателя, который прочитал это в книге, которую написал обиженный на огринов комиссар? Ведь еще учитель истории предупреждал, что не всем источникам нужно безоговорочно верить — они легко могут лгать. Если произвести выборку и сравнить даты, выявить совпадение, то можно считать это событие верным. А тут одни голословные заявления. Может быть потому, что огринов никто как следует не изучал, не считал это нужным, вот и сделал скоропалительный вывод, а остальные подхватили. И что теперь делать, как вывернуться? Сыграть в их игру? Но будет ли это против правил, не предаст ли она кодекс комиссара, если пойдет на поводу у них. Эх, спросить бы совета у комиссара, но он специально ушел, покинул ее, чтобы посмотреть, как она справится. И уйти сейчас нельзя — громилы сделают верный вывод, что она сдалась. Ну что ж, пусть Император ей поможет.
— Даже так? — нахмурилась девушка. — Ладно, здоровяки, сами напросились.
Она спрыгнула с табурета и вытащила меч, активируя его. Лезвие привычно загудело, огрины одобрительно загудели в ответ, как будто восхищались оружием. Что если призвать их к порядку, объявив, что это чудо, подумала Эмилия, но увидела, что стоявшая перед ней девушка как бы с ленцой вытащила из ножен кривую саблю. Такой удобно резать, но не колоть. Вот ты и попалась, подумала Эмилия, против силового меча не устоит не один металл. Ее надежды о скорой победе разрушились в прах, когда лезвие сабли окуталось синеватой дымкой — у дикарки оказалось такое же силовое оружие. Как? Это нечестно! Так, Эми, соберись, вспомни как ты наваляла той дылде, здесь перед тобой такая же.
Огрины подались в стороны, образовав что-то вроде круга. Эмилия пошла по часовой стрелке, обходя противника, изучая его, постоянно меняя положение меча, чтобы дикарка не смогла прочитать ее намерений. Но та стояла столбом, кончик сабли чуть-чуть приподнимался над полом, она словно ждала атаки и Эмилия медлила. Она вспомнила шрамы на телах огринов, точно такие же присутствовали на девчонке, тогда как у нее не было ни одной боевой отметины — царапины и редкие порезы от тренировочных мечей не в счет, а уж про ушибы с синяками и говорить не приходится. Хотя искусный воин старается не получать ран, но здесь у всех шрамов больше, чем звезд на небе, так что это не говорит о том, что они все олухи, скорее о том, что встречались с искусными противниками. И побеждали. Эта дикарка не так проста, она не подбадривает себя криками и речевками, она ждет атаки и готова к ней. Ладно, сыграем по ее правилам. Эмилия атаковала резко и быстро — сначала прямой удар в грудь, изменение траектории, потом подсечка под ноги. Лезвие меча вспороло воздух, но Веснушки там уже не было, здоровенная дикарка как-то умудрилась просочиться ей за спину и несильно ударила основанием рукояти в спину. Эмилия чуть покачнулась, но быстро развернулась и атаковала вновь. Она провела серию резких ударов — свою любимую связку, но дикарка отразила их все, ловко крутя саблю и подставляя ее под лезвие меча. Силовые поля соприкасались и энергоразряды проскакивали между ними, высекая снопы искр. Огрины молчали, никто не сопел и не вопил, не подбадривал поединщиков, они внимательно следили за происходящим. Веснушка вдруг неожиданно оказалась рядом с Эмилией и схватила ее одной рукой за горло, а пальцы второй сомкнулись на кисти ладони, державшей меч. Ее сабля упала к ногам — дикарка просто бросила ее и теперь сильная девушка легко удерживала трепыхающуюся Эмилию.
— Я могу убить ее хоть сейчас. — Произнесла Веснушка на родном языке и посмотрела на Хвата. — Она слаба и не станет хорошим воином, от нее будут только проблемы.
— Она комиссар. — Напомнил ей тот. — Убьем ее — пришлют другого, еще хуже, а нас накажут. Мы должны быть под контролем Империума постоянно и она будет осуществлять этот контроль. Она проиграла и поняла это, оставь ее.
— Слабая. — Фыркнула Веснушка, выпуская Эмилию и та плюхнулась на задницу. — Меч как следует держать не умеет, а еще пытается атаковать. И все время трясется, боится нанести удар.
— Научится. — Хват легко перехватил руку комиссарши, которая соскочила и попыталась нанести ответный удар в горячке боя. — Хватит. — Произнес он на низком готике. — Вы проиграли, но в этом нет позора, просто ваш противник оказался более умелым.
— Что? — не поняла Эмилия. — Как это умелым? У меня по фехтованию отлично!
— Ну, это в вашей академии или где вы там учились. — Ответил Хват. — Вы движетесь слишком медленно, шевелите плечами прежде чем атаковать, ваши действия очень легко просчитать, тем более что сдерживаете удар, когда должны бить в полную силу. Это в вас говорит тренировочный бой, где курсанта нужно достать, а не убить. Это у вас в голове. — Он постучал по виску. — Но мы это исправим.
— Мы? — не поняла Эмилия и тут же задала вопрос. — Откуда у нее силовой меч?
— Сабля. — Поправил Хват. — Или правильнее malkhus. Это подарок старшего офицера. Не всем, но лучшим мечникам и воинам, предпочитающим ближний бой. Наши мечи и топоры против силового оружия бессильны, вот почему старший офицер сделал нам такой подарок.
— Я надеялась на то, что он из стали. — Тихо произнесла Эмилия, вкладывая меч в ножны. — Я прошла ваше испытание?
— Пока еще нет. — Пробурчал Гора. — Надо будет поработать над техникой фехтования, а то Хват прав — двигаешься ты как снулая рыба. Нужно больше схваток и не учебных. Но навык есть, его только нужно развивать.
Что это, похвала в устах огрина или насмешка? Почему громилы так неуважительно относятся к технике фехтования, принятой в Империуме? Как будто их лучше. Тут она вспомнила, как дикарка легко отбивала ее атаки, подставляя саблю, вынуждая Эмилию тратить силы на то, чтобы пробить ее защиту. И при этом могла легко снести ей голову, но похоже совершить убийство ей запретили. Лейтенант Хват? Или Гора? Кто из них главнее? Надо срочно разобраться в иерархии огринов, оказывается это все равно как изучать ксеносов — запретный плод всегда сладок и интересен.
— Слабая. — Повторила Веснушка на родном языке. — Не получится у нее ничего.
— Она упорная. — Ответил ей Хват. — И упертая, она не отступит, я это вижу.
— Я тоже. — Кивнул ему Гора. — Или ты увидела в ней конкурентку? — Огрины засмеялись, а Веснушка стушевалась и скрылась в строю от внимательных глаз "офицеров".
— Что она сказала? — узкие глаза Эмилии превратились в щелочки — наверняка какую-нибудь гадость в ее адрес.
— Она придумала вам имя. — Ответил Хват, глядя на Веснушку.
— У меня уже есть имя.
— Тогда позывной, называйте как хотите. — Огрин повернул к ней голову. — Вы же не будете против более короткого и емкого имени, которое легко произнести в бою, чем кричать "товарищ комиссар" или "госпожа Эмилия Кармайкл", так?
Девушка задумалась. В словах огрина был смысл, к тому же солдаты всегда давали друг другу прозвища, словно принимая в свое боевое братство. Так что надо соглашаться, упираться — только отношения портить.
— И какое же?
— Кнопка. — Просто сказал Хват и улыбнулся.
— И что это значит? Клавиша на панели когитатора? Или то, что на меня можно давить, как на нее?
— Нет. — Покачал головой огрин. — Это слово имеет и другое значение. Кнопка — это маленькая острая штучка для крепления бумаги к предметам, например к деревянной доске. Она очень маленькая и острая, незаметная, но колючая, особенно если подложить ее под задницу.
— А зачем ее подкладывать? — не поняла девушка.
— Шутка. — Просто сказал Хват. — Это такая шутка — когда одному больно, другим смешно.
Эмилия вспомнила издевательства над собой одногруппниц, как они веселились, когда избивали маленькую девочку, но аккуратно, чтобы не оставлять следов. Хотя некоторые преподаватели поощряли стычки на ножах между курсантами, но служба безопасности Схолы старалась пресекать подобные случаи, но не слишком активно. И вот сейчас огрины окрестил ее маленькой злой штучкой, которая исподтишка может колоть людей в попу. Потому что не может вызвать их на честный бой? Или это слово имеет какой-то другой смысл? Да, она маленькая по сравнению с ними, да слабая, но может уколоть очень больно, может быть он имел в виду это? И какой же он после этого тупица, если способен выдавать такие аналогии? Другая на ее месте обиделась бы, но она умнее, она примет это прозвище, раз огринам так удобнее.
— Что ж, — улыбнулась Эмилия, — значит, теперь меня зовут комиссар Кнопка.
— Вот это по-нашему. — Хват подмигнул ей. — Где ваши вещи?
— Я оставила их у комиссара.
— Вам стоит привести себя в порядок. — Огрин указал в сторону кабинета комиссара. — Душевая для женщин слева от туалета дальше по коридору.
Это он так ненавязчиво намекнул на то, что от меня воняет, подумала Эмилия, потянув носом. Вроде все как обычно, черт, она забыла купить хотя бы дешевые духи, чтобы скрыть запахи казармы и длительного перелета сюда на зафрахтованном почтовике. И как этот громила смог унюхать? И почему от них в таком случае не воняет.
— Мы часто моемся. — Сказал вдруг Хват и Эмилия вздрогнула. — Нет, я не умею читать мысли, но все думают, что огрины нестерпимо воняют. Это не мы, это джунглевые или болотные огрины — те натуральные грязнули. — И он засмеялся.
— Что ж, я последую вашему совету. — Произнесла Эмилия и поспешила к комиссару, который так и сидел за когитатором, просматривая неведомую информацию.
— Как все прошло? — спросил он, подняв голову.
— Ужасно. Мне пришлось драться с одной из них и я проиграла. — Призналась Эмилия.
— Поздравляю, ты на верном пути. — Хольтц захлопал в ладоши. — Огрины верят только храбрым воинам, таким образом они принимают в семью — выставляют против незнакомца одного из своих сильных бойцов и смотрят, как он справится.
— У меня ничего не получилось — я дралась против самой маленькой из них и проиграла.
— Эти огрины не совсем обычные. — Комиссар посмотрел на Эмилию. — Я кое-что скажу тебе по секрету, так что сильно не болтай и вообще держи рот на замке вне этого отряда. — Он дождался, когда девушка кивнет. — Клятву с тебя я принимать не буду, сама поймешь, не маленькая. Эти огрины сражаются с малолетства, потому что иначе в их мире не выжить. Младенец встает на ноги через два дня после рождения.
— Это невозможно! — выдохнула девушка.
— Увы, но это так. — Комиссар постучал пальцами по столу. — Никто ими никогда плотно не занимался, планета дает рекрутов и этого достаточно. Но вот чем они там живут, какова их культура и образ жизни, окружающий их животный и растительный мир — все это стало изучаться только после того, как ко мне попал кусок их брони. — Хольтц вытащил наруч Хвата и показал его Эмилии. — Ничего не напоминает?
— Э-э-м, нет. — Попыталась она припомнить.
— Откуда, ты же еще с ними не встречалась. — Покачал головой комиссар. — Огрины живут при очень низкой температуре в снегах, пищи очень мало, животный мир скуден. Известны только два представителя наземной фауны — так называемый ими "мохнач" и "снежный червь". В океане разнообразия побольше, но они не ловят рыбу на удочку, а ныряют за ней. Отчего на планете развились как бы две эволюционные ветви человечества — это огрины, которых ты видела и человекоподобные амфибии, которые могут извлекать кислород из воды либо задерживать дыхание очень надолго. Последних ты здесь не увидишь — у огринов хватило ума не отправлять их для службы в гвардии, потому что эти рыболюди непременно захиреют без воды, да и ученые Ордоса Ксенос могут признать их врагами и применить тактику выжженной земли, а их и без того мало. К чему я тебе все это рассказываю? — спросил Эмилию комиссар и та промолчала, ожидая продолжения. — К тому, чтобы ты осознала, с кем имеешь дело. По последним полученным данным огрины постоянно сражаются с подвидом тиранидов, который прибыл очень давно в нашу галактику.
