— Откель ведаешь?
— Со стариками тамошними поговорил, они с того оврага, песок берут... Брали...
Никодим вскинулся, ноздри его хищно раздулись, — А землица как? Совсем худая?
Я, молча кивнул.
— От тварь, даже словом не намекнул... Значиться Архипка Шадровитый нам дерьмо подсунул... — Вспомнил ещё один аспект, — Федька, а как же теперь твоя механизма крутиться будет...
Давно это было, в подпитии с Никодимом прибывали, дернул меня черт за язык, помечтать вслух, ну и обозвал наш пресс и точилку суконную, механизмом. Он опосля, полдня пытал, что это такое, объяснил. Теперь для него все, что сложней молотка, механизм.
Сделав успокаивающий жест:— 'все нормально мол' взял ручку и стал рисовать принципиальную схему двигателя, попутно рассказывая, как он будет работать. Это заняло всего минут пятнадцать.
После небольшой паузы, Никодим высказался, — Бесовщина какая-то, — и перекрестился.
— Ты Никону скажи, что стрелки в часах на башне Кремлевской, нечистая сила крутит. А что, разве не так, мужик обученный раз в день ворот покрутит, гирьки поднимая... А может и правда, бес за цепку тянет?
— То механика освященная... -Никодим поднял вверх палец.
— Так и мы, нашу освятим, отца Серафима позовем...
— Он тя как раз... как зайца промеж ушей, кадилом освятит...
— Ладно, об заклад биться с тобой не стану. Со священником сам поговорю. Лучше мне вот что скажи, мы такую сможем сделать?
— Кто это, мы?
— Ты, я, Данила, Сидор, Силантия с ребятишками позовем...
— Эти на помогают, — Тон его исполнился сарказма, — знатные рукодельники, особливо как давеча...
— А что было давеча?
— А то не ведаешь.
— Нет. Мне никто ничего не говорил.
И тут наступила невнятная пауза, я как раз убирал рисунок в папку, а Никодим почему-то замолчал.
Поднял голову, он отвел взгляд, и стал разминать кисти рук.
'Сейчас, врать будет'
Чувствуя, что затянувшееся молчание выдает его, он заговорил, — Ну... Так... Э... А ничего там все...
Вроде как хорошо...
Поставив локти на стол, я положил подбородок на сцепленные кисти рук, добродушно улыбнулся и посоветовал не врать, ибо не получается. Никодим заерзал по лавке.
Или я не прав, или наш уважаемый хозяин замешан по самые уши.
— Поведай о делах наших скорбных.
— Это, о каких?
— Никодим ты же ведь не иудей, вопросом на вопрос отвечать, — из-за его упорства и нежелания отвечать, я начал волноваться. Может чего с ребятами случилось? Да вроде бы все при руках и ногах и глаза на месте...
'Когда обсуждали вопрос обучения ребят мастерству, поставил одно условие, оно собственно и вызвало больше всего споров и нареканий. Оплата труда. За свой труд наши дети должны были получать заработную плату, на достойном уровне скажу вам, у кожевников поденщик столько же получал, две копейки в день.
Никодим считал, что все заработанное ими, принадлежит ему, хозяину и учителю, потому что он их кормит, поит, одевает. А мне претит наказывать этих мелких человеков поркой, думаю таким способом внушения, можно только последние мозги выбить. Другой стимул нужен, иная мотивация, ты учишься, это твоя работа, а она должна оплачиваться. В твоей работе есть брак, двойки или что-то иное, тебя штрафуют и ты не получаешь заработанное. Когда у тебя есть деньги на карманные расходы... К хорошему привыкаешь быстро...
Мной был составлен греховник, так они его назвали, каждый пункт расписан, особое внимание уделялось технике безопасности, есть у меня такой пунктик. Благодаря нему, с моим хобби, ставшим здесь профессией, до сих пор глаза и руки целы. Зарплата ещё не выдавалась и мои нотации, предупреждения, объявления о штрафах, пока воспринимаются в шутку, для них это какая-то игра, затеянная дядькой Федором. Что ж, кто смеется последним, а кто-то в последний раз, и думаю, что это буду не я.
Взять хотя бы Клима, спокойный, рассудительный, выполняет все нравоучения от и до... Братья, если и получат, то это будет, дай бог алтын на двоих, Дмитрию надо напоминать...'
Вспомнилась утренняя трапеза, Клим откусывал хлеб и брал его правой рукой, в то время как левая спокойно лежала на столе...
— И что случилось с Климом? Покалечил парня?
Никодим стал похож на нашкодившего кота. Отвел взгляд в сторону, и начал говорить...
'Пацан сидел за полировальником, доделывая последний кран. Никодим, с кем-то поругавшийся, метался по мастерской в поисках жертвы. Отложив в плетеный короб с опилками, последнюю на сегодня деталь, Клим с братьями приступил к уборке. Меднику показалась, что они рано закончили (он всегда их этим третирует, когда меня рядом нет, они молчат, да только я об этом знаю) Он наехал на них, — 'рано, мол, ещё'
Рабочие рубахи, были перешиты Марфой, на широкий, раструбом рукав был добавлен хлястик и пуговица с тем чтоб ничего не болталось и запястье было обтянуто.
Клим расстегнул рукава и стал их закатывать, чтоб помочь с уборкой. Тут подоспел хозяин, нарычал, обгавкал и чуть ли не силком усадил обратно, велев братьям раскручивать станок, всучил подставку и, не дав парню привести себя в порядок, заставил работать. Видя, что ученик мешкает, обозвал 'хреноедом' и своими лапищами придавил деталь вместе с руками Клима к полировальному диску. Да только совсем забыл любезный, что надо было к правому, он поновей и как раз для таких больших заготовок предназначен.
Вал станка сделан из дубового бруска в пять сантиметров, диски крепятся, клином. Недавно я его модернизировал, был добавлен небольшой маховичок и приводная рукоять, её как раз братья крутили.
Не знаю почему, Мишка с Сашкой, боятся Никодима, до дрожи в коленях, ему стоит только бровью повести, как они замирают перед ним, как мыши перед котом... Когда он рявкнул, они с такой дурью налегли на привод, что от вкладышей можно было прикурить. Все крутиться, вертится на жуткой скорости. Стопорный клин цепляет за петлю на рукаве, наматывает его на вал, берет руку на излом, и вытаскивает парня с табуретки. Вскрикнув, он бьет Никодима затылком в челюсть, тот промычав что-то нечленораздельное, пытается поймать и падает животом на вал. Братья, увидев это, перестают крутить рукоять и вцепляются в неё мертвой хваткой, пытаясь хоть так остановить станок. Это им не удалось, только по полу раскидало. Маховик мной сделан на совесть, добротный, из старого мельничного жернова, в три пуда весом. Всех спасла как ни странно, туша Никодима и приводные ремни, проскользнувшие на шкивах...'
'Надо тормоз для принудительной остановки добавить. Пока ещё кого ни будь, не поломало'
Закончив рассказ, Никодим поскреб подбородок, — Федор, ты это... Пацана не ругай шибко...
Я, молча, смотрел на него, было понятно, что он сам переживает, едва парня не покалечил. Буду надеяться, что этот урок пошел ему впрок. Кивнул, соглашаясь, и решил вернуться к вопросу, на который так и не получил ответа, — Сколько денег у нас с тобой есть?
Будучи рад сменить тему, Никодим оживился, — А на кой тебе?
— Так есть али нет?
— Скока?
— Думаю рублей тридцать, сорок...
У него даже глаза округлились от изумления, — ежели ты думаешь, что я гость торговый... К-хм, Федька, а морда у тебя не треснет?
Вздохнув, взялся убеждать нашего хозяина, что расстаться с такими деньгами, это благое дело.
'Мы можем сами сделать все. Но это только кажется, мы не умеем работать с чугуном, нужно будет отливать некоторые части, обрабатывать железо. Данила хороший мастер, но его удел, работа с медью. Никодим медник, а я подмастерье у них. Сидор и Силантий такие же, как и я.
(про малолетних гостарбайтеров и говорить не приходиться)
Но, есть одно но, мы сможем взять на себя самую главную и трудную задачу. Сборку и наладку, изготовление бронзовых и медных вкладышей, а если удастся кузнецам сделать стальные шарики ... Знаю, кто в кузнечной слободе, может нам помочь, эти люди работают не за страх, а за совесть, ну и за деньги в том числе.
Мне нужно будет сделать точную деталировку на каждую часть двигателя, с таким расчетом, чтоб как можно меньше их дорабатывать. С каждым из слободских буду договариваться как с немецкими мастерами, оплата только за то, что проверю, за просрочку буду снимать пенни. Думаете, не согласятся?
Это будет способ, до селе не известный в это время, удаленное производство, смежники, это потом весь мир будет так работать, производя части в разных точках мира и делая сборку в одном месте.
Есть и самый экономичный. Упереться рогом, откладывать каждую копейку и лет через десять запустить первый двигатель. Но своими силами, только он на хрен будет нужен. Впереди страну ждали соляной бунт и чума... Я изо всех сил, пока не говоря никому ни слова, стремился вывезти приютивших меня людей из города, подальше от грядущих бед'
Разглагольствовал минут сорок, сыпал именами кузнецов, рисовал на бумаге схему ...
Никодим слушал внимательно, в чем-то соглашался, а против некоторых ковалей яростно возражал, ему видней, он местный, а я приблудный. Отстаивая свой план, приводил цифры, к примеру, сейчас наш прокатный станочек не мог дать медные пластины тоньше, наши самовары выходили избыточно утяжеленными и если уменьшить толщину стенок на треть, получим прибыль на пустом месте. Ну и Данила не прекращал попыток сделать нормальную латунь. Образцы были... Образцы... Пока... Толи примеси али чего ещё мешало.
Медник задумался, хотя только что спорил со мной, молчание затягивалось... Пусть подумает, ему полезно, меньше будет ребят калечить...
Чтоб не мешать, взял изрисованный лист, перевернул и по памяти (сплетник под матрасом остался) стал записывать имена нужных людей. С каждым ещё предстоял разговор и не думаю, что он будет легким...
-Скока? — Нарушил тишину хриплый голос.
— Что? — Я вздрогнул, от неожиданности...
— Денег, Надо, скока?
— На первый взгляд около сорока, там посчитаю, переговорю с народом... Через седмицу скажу точно.
Он кивнул соглашаясь, — А механику свою за скока сделаешь?
— Сделаем, ежели все вместе над ней работать будем...
— Нет Федь, один с мальчишками да с Данилой будешь, а мы с Сидором в мастерской, а то совсем без всего останемся. Силантию скажу, пусть чем, черт однорукий поможет, зря что ли ему, пять рублев додаю. Ежели приспичит, Марфу кликну... Хотя нет, не надо, она и так одна с Машкой на хозяйстве останется. Ну?
— Ежели бы все, то к пасхе как раз успели бы, а так позже будет. Она когда будет?
— Кто?
-Пасха!
— У отца Серафима спросишь, когда он, те по рогам кадилом стучать будет.
— Я серьезно...
-А я шуткую...— Всплеснул руками, хлопая себя по ляжкам, — не ведаю, у Марфы спросишь.
С тем и разошлись, я воспитывать подрастающее поколение в духе уважения к старшим, ибо сокрытие правды есть не уважение. А Никодим кубышку трясти, гроши пересчитывать...
А потом для отдельно взятого человека, начался личный ад. Честно сознаюсь, если бы раньше узнал о том, что мне предстоит сделать, ни за что не ввязался бы в эту авантюру. Знаете, что больше всего удручало? Почти угадали, передвижение по городу. Через два дня я уже начал сомневаться в своих словах по поводу недели, а ещё через пару, укрепился в этой мысли. Как же просто было там...
Достал сотовый, набрал номер, поговорил... И все решено. Здесь же... Этого нет, в отъезде, уехал в хреново-кукуево. Будет только весной. Другой смотрит на меня как баран на новые ворота и не понимает чего от него хочу, а от самого выхлоп, такой, что боишься огонь рядом зажигать...
Третий соглашается и с условиями и с оплатой, только срок исполнения у него больше моего в три раза.
Плюс ко всему, какая-то сволочь, пустила слух: — Федька медник, кузнецов за любые деньги нанимает.
Слободские, решили сорвать куш, сразу подняли ставки в разы. Если полкило гвоздей стоило десять копеек, то сейчас за него просили почти тридцать.
Для задуманного, требовалось как минимум десять ковалей и пара литейщиков, отобрать их надо было из почти полусотни кандидатов.
Через неделю стал похож на страуса, поджарое тело и сильные, мускулистые ноги.
Когда ни будь все кончается, закончился и этот дикий марафон, занял он у меня, ровно шестнадцать дней.
За это время сумел совратить двенадцать кузнецов и трех литцов, сговорился и ударил по рукам со всеми, оставил предоплату, по сроку решил, что месяц будет в самый раз.
Самая сложная досталась литейщикам, они должны были отлить рубашки на цилиндры, маховик, поршни и шкивы из чугуна и бронзы. Детали рамы, она будет клёпанная, крепеж, шатуны, пальцы и прочая мелочевка исполнялись кузнецами. Некоторые детали, будет изготавливать Данила, в частности хотел опробовать водяное охлаждение и если не пойдет, сделаем ребра на малом цилиндре из меди для лучшей теплоотдачи. Но мне требовался ещё один умелец, который мог бы смастерить поршневые кольца и его найти, пока не удалось.
Приползая вечерами домой, наскоро перекусив, запирался в четырех стенах и почти до утра корпел над чертежами. Утром с опухшей рожей, плелся в учебный класс, ибо уроки никто не отменял. Отмучившись три часа и замучив других, собирал монатки, убегал в город, так продолжалось две с лишним недели.
А потом все закончилось, и осталось только ждать...
Отдыхал целых полдня, а потом пришел 'червяк сомнений' принялся нарезать круги, догладывая последние остатки мозгов, довел до отупения и сбежал.
Самым трудным в изготовлении был горячий цилиндр, он был составной, внутренняя часть из стали и наружная из чугуна. Так вот за качество материала я и переживал больше всего.
Были вопросы по шлифовке, с абразивными материалами напряг, надо пополнять запасы. Самодельные шарошки из смеси песка и уваренного костного клея надо будет изготавливать в размер. Был правда один плюс, маленький такой. В бытность работы на государство и его же нужд, мной было заказано две бочки масла земляного, которое благополучно было перегнано на керосин и что-то жутко тягучее, по внешнему виду густую смазку, получилось совсем ничего, и она была честно поделена пополам. Казенная доля благополучно ушла на смазывание пресса, а честно заработанная в заначку, как и десять литров керосина не потраченные на освещение. Оставался ещё один продукт перегонки, я его обнаружил на следующий день, уж очень он был похож толи на гудрон, толи ещё на что. Стрельцы на воротах ничего не сказали, когда вывозил мусор... На Никодимово подворье...
Мысли плавно пошли на второй круг...
Устав заниматься самоедством, решил сходить в мастерскую, у меня тут кое-какая цифра получилась, надо обрадовать человека, меньше сорока, но больше тридцати. Тридцать два рубля как одна копеечка, уйдет добрым дядям за работу. В том, что эта хреновина заработает, не сомневался, я даже рассчитывал, что она отработает максимум месяца три без ремонта. За это время мы будем должны сделать второй такой, но более качественный и большего размера и стоить он будет гораздо дешевле.
* * *
Лета ХХХ года, декабря 30 день
