Тени города. Часть вторая

— Я все еще не понимаю, — покачал головой Грасс после долго молчания и осознания слов Жнеца; лично Джон мало верил его словам, хотя звучало все логично — похоже, Жнец искренне верил в то, о чем говорил, пусть, очевидно, и получил эти знания от Теней, которым доверять полностью просто глупо. — Ты в самом начале сказал, что если мы убьем тебя, то все закончится плачевно. Почему? Куда уж плачевней ядерного взрыва посреди города?

— Вы знаете, почему Тени не способны вселиться в Охотников? — задал он вопрос заместо ответа.

— Потому что в нас есть активный ген, доставшийся от Теней, когда те посещали Землю тысячи лет назад, вселялись в людей и зачинали детей.

— Технически, это верно, — согласился Жнец. — Вот только ген Охотника, как вы его называете, присутствует во всех людях без исключения. Охотникам повезло, а может, наоборот, в том, что он пробудился. Однако, — назидательно поднял он палец, — в том, что Тени не способны вселиться в тело Охотника, вы заблуждаетесь. Это похоже на то, как они не могут, а точнее, не хотят входить в церковь или любое другое религиозное место, — продолжил Жнец после короткой паузы. — Все это подсознательное. Им может причинить вред золото и серебро, а в церквях обычно полно утвари из этих металлов. Тени глупы, в них играют лишь инстинкты, поэтому они так слабы.

— И как это относится к Охотникам? — спросил Грасс. — Ты все дальше отходишь от темы с каждым новым предложением.

— А вы куда-то торопитесь?

— Не ты ли говорил, что здесь неподалеку атомная бомба лежит?

— О, не волнуйтесь, она не взорвется раньше времени, я же не так глуп, чтобы убивать себя, тем более таким изощренным способом. Да даже если она и взорвется... Так, на чем я закончил?

Жнец продолжил свой рассказ о взаимосвязи Охотников и Теней, и каждый новый факт казался не менее сомнительным и фантастическим, чем все предыдущие. Трудно было представить, что десятки, и даже сотни ученых бьются над проблемой Теней уже много лет, но мало чего достигли, а Жнец знает ответы чуть ли не на все вопросы.

Охотникам тоже было выгодно потянуть время, ибо Жнец явно никуда не спешил уходить, а подкрепление должно было прибыть примерно минут через десять, хотя потом им еще придется искать спуск вниз и расставлять кордоны. Неплохо было бы сообщить им о заложенной ядерной бомбе, даже если это ложь.

Возможно, Жнец и не догадывается о подмоге со стороны организации, будучи уверенным, что сеть здесь не ловит, а может, и это было бы очень плохо, вообще не считает это проблемой, заранее продумав пути отхода.

Тени, по словам Жнеца, не способы вселяться в себе подобных, это абсолютно противоестественно, однако любые другие живые существа представляют для них прекрасный сосуд, особенно люди. А все благодаря разуму.

Однако Охотники, Хомо Эребус, имея пробужденный ген, можно сказать, обладают несколько иной структурой ауры, близкой к самим Теням, из-за чего ночные твари подсознательно не желают вселяться в их тела, а учитывая, что люди с аберрациями, несмотря ни на что, остаются людьми и имеют соответствующую энергетику, Тени, будучи не особо сообразительными, теряются от такого парадокса и, не находя иных вариантов, вместо вселения в тело такого человека, пытаются от него избавиться.

— Как говорится: "Нет человека — нет проблем", — усмехнулся Жнец.

— Даже если это правда, — с сомнением протянул Грасс, — доказать это все равно невозможно. Если Тени не желают вселяться в тела Охотников, то заставить их не получится.

— Если, конечно, Охотник не обладает подходящей для этого аберрацией, — продолжил за него Жнец. — Разве вам не показалось странным, что мне поплохело, когда Везел воспользовался своими способностями, а Тени в одержимых и вовсе, можно, сказать, потеряли связь с телом?

— Тогда почему ты сам не отключился, как они? — неожиданно подал голос Бертон. Он мало что понимал из услышанного, но кое-что до него все же доходило.

Жнец посмотрел на него, как на идиота.

— Потому что Тень не контролирует мой разум, — ответил он, словно разъясняя очевидные факты малому ребенку. — Я тоже, как вы себя называете, Хомо Эребус, и тоже являюсь для Теней парадоксом, однако Тени, по неизвестным даже мне причинам, могут почти беспрепятственно проникать в мое тело, но взять его под контроль для них почти невозможно. Это, можно сказать, защитный механизм, и пока я этого не позволяю, Тень сидит во мне тише воды, даруя мне все те же способности, что и одержимому. Моя регенерация превосходит регенерацию любого Охотника, на меня не действуют яды, а самое главное — я сильнее любого из людей, что легко подтвердят Майлз и Джон.

Жнец в прямом столкновении смог победить Майлза, а тот, в отличие от Жнеца, фигура не маленькая, и нет никакого объяснения его превосходства, кроме как одержимостью Тенью. Джон думал так с самого начала, однако и помыслить не мог, что Мрачный Жнец окажется не простым одержимым, а таким же Охотником, как и он, пусть и уверял, что это так при их первой встрече.

— Я тебе не верю, — выплюнул он. — Охотник? Ты? Можешь водить за нос своих шестерок, но не нас.

— Тогда как ты объяснишь то, что я остался в сознании после использования способности Везела?

— Кто знает, на что способны Высшие Тени.

Лицо Жнеца было перебинтовано, но Джону показалось, что он удивленно поднял брови. Это можно было бы принять за удивление догадливостью Охотника, если бы секунду спустя Жнец не залился раскатистым глухим смехом.

— Высшая Тень? Во мне?! — глумливо переспросил он. — Да вселись в мое гниющее изнутри и снаружи тело Высшая Тень, я бы рассыпался в тот же миг, или самовоспламенился, превратившись в угли. Даже будь я здоров и достаточно силен, чтобы выдержать подобное существо, я не смог бы контролировать Высшую Тень и не говорил бы сейчас с вами, потому что от вас самих остались бы одни лишь головешки.

Он снова рассмеялся, но уже не так залихватски. Джон лишь поджал губы. Он ни с кем не делился своими опасениями, боясь произнести это вслух, хотя и полагал, что не один об этом задумывается. Однако сейчас он чувствовал себя глупцом, ляпнувшим, как это полагается, несусветную глупость. Он не подумал о том, что Высшая Тень намного сильнее обычной, а значит и тело ей нужно соответствующее. Даже если бы она и вселилась в Жнеца, то как только у того начало разрушаться тело, оно бы нашло себе новое.

— Вот мы и подошли к самому главному, — вновь заговорил Грасс. — Даже будь ты в лучшей своей форме, а это явно не так, то не смог бы одолеть нас всех, а значит, оставил бы при себе пару десятков одержимых и Охотников. Судя по тому, что это не так, ты не собирался нас убивать. Почему? Только чтобы показать собственное величие на волне триумфа?

— Вы все еще не поняли, зачем я это делаю, — констатировал он, качая головой. — Вы не поняли, на чьей я стороне.

— Так просвети нас.

— Вы проигрываете, — изрек он бесцветным голосом. — Уже проиграли. Катастрофа случится вновь, но вот когда — никому не суждено узнать. Поэтому я и решил создать свою собственную, контролируя и направляя ее в нужное русло. Чтобы лавина не накрыла людей в горах, опасную территорию огораживают, на опасном участке устанавливают взрывчатку, а затем искусственно обрушивают поток снега, точно рассчитав его путь. В моем случае все несколько иначе. Жертв не избежать. Не потому, что не желаю этого, а потому, что это попросту невозможно.

— Выпустить в мир сотни, а то и тысячи Теней, среди которых будут и Высшие, — это во благо самого мира?

— Это во благо будущего. Когда откроется портал, и в наш мир войдут Высшие Тени, на пороге их буду ждать я. Хомо Сапиенс — это изживший себя вид, будущее за Хомо Эребус. Мы сильнее людей, у нас есть аберрации, и нам практически не страшны Тени. Однако сами Тени не считают нас серьезной угрозой, а Высшие Тени и подавно, они желают новый мир, и плевать, если бо́льшая его часть погибнет. Они считают, что смогут использовать людей: одних как сосуды и для размножения, других же ради пропитания, однако им нужны еще и рабы, чтобы строить заводы, стены, дома, рыть подземные туннели, где они смогут прятаться от пагубных солнечных лучей. Они хотят затянут все небо непроницаемым слоем дыма, устроить настоящий ледниковый период. На это уйдут сотни лет, но им некуда спешить, потому что обычные люди ничего не смогут им противопоставить.

— И им могут противостоять лишь Охотники, — задумчиво покачал головой Грасс. — Но зная это, в первую очередь они избавятся именно от нас.

— Вот именно, — кивнул Мрачный Жнец. — И я единственный, кто может с ними договориться.

Джон аж крякнул от такого заявления. Остальные тоже не смогли совладать со своими эмоциями, особенно Афро, которая насмешливо фыркнула.

— С чего ты взял? — спросила она.

— Я Охотник, но при этом во мне Тень. Я очень силен, и Высшие Тени это увидят. Они будут надеяться, что появятся еще такие же, как я, только без подобных болезней, — он указал на свое забинтованное лицо. — Превосходнейший сосуд. Я хочу уговорить их, чтобы они не убивали людей, рожденных с геном Охотника, потому что он может передаваться через поколения, и когда-нибудь могут появиться такие же, как я. Самих Охотников можно использовать в качестве рабов. Но это лишь до поры до времени. Будучи рожденным напрямую от одержимого, шанс обрести данный ген крайне велик. Пройдет поколение или два, прежде чем Тени поймут, что вокруг огромное количество Хомо Эребус, в которых они не могут вселиться, и тогда Охотники начнут действовать. Хомо Сапиенс почти не останется, и все они будут одержимы. Когда Тени будут уничтожены, на Земле останутся лишь Эребусы, и, продолжая размножаться лишь с себе подобными, ген не впадет в спячку, как это произошло с нами, а всегда будет активен у всех последующих поколений. Это эволюция.

— Это безумие, — ответил Джон. — Ты собираешься убить миллионы, миллиарды людей, чтобы спасти кучку, которая, по твоей теории, должна превратиться в новую расу?

— Кучку? Охотников тысячи по всему миру. Десятки тысяч. И это только лишь те, у кого пробудились силы. Когда Землю заселят Тени, они, сами того не подозревая, активируют все еще спящий ген у всех остальных людей. Оставив их в живых, Тени сделают огромную ошибку, которая приведет их к уничтожению.

Вы разве не понимаете? Тени рано или поздно, но прорвутся в наш мир, в тот самый момент, когда мы будет ждать этого меньше всего, и тогда они перебьют всех. Во мне есть Тень, и я почти десять лет готовился к этому дню. Тени знают и доверяют мне. Когда явятся Высшие Тени, я расскажу им о проделанной работе и заключу договор. Даже если Теней в их мире не восемь миллиардов, как нас, а в тысячи раз меньше, не каждый человек подходит быть сосудом, и если они всех перебьют, то так и останутся в своей форме тьмы. Высшие намного умнее обычных даже без сосуда, так что они поймут и послушают меня.

— Если они действительно такие умные, то они без труда разгадают твой план. Либо вообще не будут слушать.

— Вряд ли. Именно они направили сюда Теней, но даже не подозревали об Охотниках, боясь лишь золото, серебро и яркий свет. Они не знают, как именно появляются Охотники, что именно они тому причина. Пребыв на Землю, им будет не до подобных мелочей, они будут заняты другим, и не успеют оглянуться, как у них за спиной появится армия Охотников. Даже без амбисидиана мы можем их победить, разве вот они не доказательство? — Жнец указал на Оливера, Майлза и Везела.

— Их всего пятеро.

— Их уже пятеро, — поправил Грасса Вольфганг. — Они появились тогда, когда больше всего были нужны. Я верю, что способности Охотников тоже зависят от энергии, которая появляется, когда человек думает о самом себе, о своем будущем, пусть даже и неосознанно. Я перестал верить в Бога и хотел заполнить образовавшуюся пустоту внутри себя, и что произошло? Теперь внутри меня Тень. Ты, Джон, не можешь спать. Почему? Возможно, потому, что просто боишься этого. Насколько я знаю, Катастрофа застала тебя, когда ты мирно спал в своей постельке. Мы обладаем тем, о чем желали подсознательно, а может, и в открытую.

Джону не понравились слова Жнеца, да и не верил он в подобное. Возможно, он и правда боялся спать с того дня, как на него рухнула крыша, но ему все же удалось выжить, в отличие от его матери. Однако как можно объяснить Мефистофеля в его голове? Джон явно не нуждался в вымышленных друзьях. Возможно, Мефисто вообще не имеет отношения к аберрациям, а является самым что ни на есть плодом больного сознания. Джон даже не знал, что из этого хуже: нужда в призрачных друзьях (хотя Мефисто трудно назвать другом) или сумасшествие.

Но, с другой стороны, слова Жнеца имеют смысл. Оливер увидел, как Тени вселяются в его друзей и подсознательно желал избавить их от ночных созданий; Мейсон просто любитель подраться, поэтому и может наносить урон одержимым даже голыми руками; Везел не желал вообще знать о существовании Теней, хотя явно повстречался с ними когда-то в прошлом, вот и уничтожает, будто их никогда и не было; Миранда хрупкая и слабая девочка, боящиеся подпускать к себе все, что ее пугает, а нет ничего страшнее Теней. Но вот со Сьюзен дела обстоят несколько иначе. Она до сих пор потрясена смертью родителей, но ее касание убивает одержимого и Тень в нем. Совсем не вяжется с теорией Жнеца. Да и существует куча Охотников, которые не обладают способностями, кроме как стандартных аберраций, например, те же Майлз и Грасс, если не считать у второго амбидекстрию.

Спорить Джон не собирался, тем более что переубедить Жнеца все равно не получится, а времени на это уйдет много.

— Если ты собираешься расширить портал с помощью ядерного взрыва, то как ты потом сюда попадешь? Здесь все будет разрушено, а радиация убьет тебя быстрее, чем мы.

— Тут вы не правы. Я ведь говорил уже, что Тени живут в мире, где почти нет атмосферы. Космическое излучение практически безостановочно пронзает их умирающую планету, так что у них к ней, можно сказать, иммунитет. Радиация от взрыва ядерной бомбы, конечно, нечто иное, но и она для них не должны быть большой проблемой. Я, как вы можете видеть, болен болезнью Гюнтера, от которой нет лечения. Иронично, не правда ли. Я, как и Тени, в том числе и та, что внутри меня, должен по возможности избегать солнечных лучей, а иначе вскорости умру. Да и жив я до сих пор лишь благодаря Тени внутри меня. Не беспокойтесь, я успею договориться с Высшими Тенями раньше, чем покину этот мир.

— Ты так в этом уверен? — едко поинтересовался Майлз, до этого мрачно молчавший. — Что нам мешает убить тебя прямо сейчас? Всем вместе нам удастся не допустить взрыва. Сюда направляется подмога в лице всех членов организации. — Джон тяжело вздохнул и выругался про себя. — Тебе не выбраться отсюда живым. Если произойдет взрыв, то ты тоже покойник.

— Вам же хуже, — пожал плечами Жнец. — Как, вы думаете, отреагирует мир на взрыв ядерной боеголовки в центре Нью-Йорка? Они всеми силами будут пытаться узнать, кто в этом повинен. И не беспокойтесь, ответ я им предоставлю. Меня удивляет ваша беспечная глупость. Вам уже до́лжно понять, что я предусмотрел все нюансы. Сразу после взрыва мой человек — пусть он будет называться человеком — разошлет во все новостные агентства анонимные сообщения, что во взрыве виновата организация "Тенелов". Подробностей раскрывать не буду, но народ, как это говорится, схавает. Начнутся бунты, а затем и война. Представьте себе — гражданская война в масштабе всего мира. Простой люд против мирового правительства, использующего комендантский час, как прикрытие для уличных боев без правил. В атмосферу выделится столько энергии, что через несколько лет случится вторая Великая Катастрофа. В Первую мировую войну в мире было менее двух миллиардов человек, во Вторую — менее двух с половиной, когда случилась Катастрофа — около восьми, однако с сороковых годов все было относительно тихо. Сколько потребуется времени, чтобы набрать новую энергию, если в войне будет задействовано все население Земли? Год? Три?