— Вот мой ответ, урод! — Я отшвырнул топор, попытался выдернуть меч из тела Варденса, но клинок крепко засел в мертвеце, и мне пришлось наступить на труп, чтобы освободить оружие. Облив клинок остатками кальвадоса, я вытер его тряпкой, схватил со стола Солер и бросился к дверям. Руки у меня тряслись, когда я отпирал щеколду.
Брес у коновязи храпел, перебирал ногами и тряс головой — конь был напуган не меньше меня, наверняка почуял, какие интересные гости меня навестили. Я быстро отвязал уздечку, вскарабкался в седло, и тут увидел, что к корчме бегут вооруженные люди. Мне совсем не хотелось объясняться с ними по поводу случившегося, поэтому я погнал Бреса прямо на них, заставив расступиться, пронесся по улице, сопровождаемый криками и собачьим лаем и остановился только в паре миль от Ланфрена у маленькой молельни, построенной рядом с родником.
Пары кальвадоса улетучились совершенно, нервная дрожь прошла, ко мне вернулась способность рассуждать здраво. Я сидел на траве, наблюдая, как Брес пьет из родника и пытался связать новые, открывшиеся этой беспокойной ночью обстоятельства с тем, что уже знаю. Картина получалась жутковатая — мало мне было магов, ведьм и призрачных нацистов с их бактериологическим оружием, еще и демоны нарисовались. Прямо апокалипсис какой-то назревает.
Теперь понятно, что имел в виду старичок, чуть не наколотивший меня клюкой у святого источника, когда говорил о Тьме в сердце Борга. Надо найти проклятого зельевара; только разыскав его, я смогу помешать и дальше превращать людей в одержимые демонами трупы, вернуть домой Жанин Гроу и рассчитаться за те стрелы, что были пущены в меня у Источника Молодости. И я вроде как получил хорошую наводку на этого засранца. Уже вторую — первая это полуаптекарь-полубандит Клеман, но я пока понятия не имею, как расколоть его. Говоривший со мной демон сболтнул лишнего, теперь я знаю, что проклятый некромант еще и спиртным приторговывает — я даже знаю, каким. Да, надо обязательно найти Езекию Борга. Другого варианта разобраться со всем этим клубком загадок у меня все равно нет.
* * *
Милена встретила меня с той наигранной фамильярной радостью, с которой, как мне кажется, девушки ее профессии обыкновенно приветствуют своих клиентов. Причем надо отдать красотке должное — актриса она отменная. И в самом деле поверишь, что она искренне рада меня видеть.
— Ах, мой дорогой! — воскликнула она, повиснув у меня на шее. — А я-то думала, ты совсем про меня забыл.
— Дела, дорогая, дела, — самым авторитетным тоном заявил я, наблюдая краем глаза, как на нас глазеют рассевшиеся за столами негоцианты. — Извини, раньше никак не получилось.
— Пойдем же! — Милена схватила меня за руку и поволокла наверх.
Комнатка, где зеленоглазая прелестница общалась со своими гостями, оказалась на удивление уютной и со вкусом обставленной — никаких тебе фривольных картин и статуэток, драпировок кричащих цветов, предметов с провинциальной претензией на роскошь. Большая, накрытая зеленым атласным покрывалом кровать с резными деревяными спинками под балдахином, большой двустворчатый гардероб в углу, туалетный столик с зеркалом и набором притираний в фарфоровых флаконах, второй столик с тазом для умывания и кувшином и низкий шкафчик с напитками. Милена предложила мне сесть на кровать, сама села рядом.
— Гони монету, барончик, — заявила она с хитрой улыбкой.
— Что, достала? — обрадовался я.
— То, что ты хотел. И Форнель ничего не заметил, ручаюсь.
Я тут же вручил девушке один золотой. Милена, хихикая, вытащила из-за корсажа свернутый в трубку листок плотной бумаги и подала мне. Волосы на моей голове зашевелились — карта была в точности такой же, какую я видел в квартире профессора Кузнецова. Такая же желтоватая плотная бумага верже, то же безукоризненно четкое и аккуратное начертание тушью. Готов поспорить, что обе карты выполнил один и тот же мастер-картограф. Только пометок на обратной стороне не было.
— Фантастика! — воскликнул я. — На время или навсегда?
— Вот еще — на время! — Милена фыркнула. — Форнель был так пьян, что наверняка решит, что просто потерял этот клочок бумаги.
— Отличная работа, козочка. Я твой должник.
— Твоя рана еще не зажила? — поинтересовалась Милена. — А то мы можем...
— Увы, болит, стерва, так что прости, — я чмокнул красотку в щечку и, поскольку каждый из нас получил то, что хотел, а фаст-лав меня уж никак не привлекал, оставаться дальше в "Купеческом клубе" не имело смысла. Поэтому я поспешил убраться из борделя, лишь на пару секунд задержавшись у зеркала в холле, чтобы стереть с щеки карминовую помаду Милены.
Едва я вышел на улицу, подал голос мой смарт — впервые за все последние дни.
Активные задания:
Задание "Ведьмы".
Задание "Друиды".
Задание "Друг Трибунала"
Задание "Друг свободных магов"
Задание "Исчезновение".
Добавлено задание "Проклятие".
Будь в таверне "Кружка и кувшин", что возле ратуши Эттбро, сегодня между полуночью и началом четвертой стражи.
Ого, становится, как говорят в народе, все чудесатее и чудесатее. Кто-то из магов Синклита решил встретиться со мной — скорее всего, сам Гаттскон, или, может быть, Джерах. Это может означать только одно: я дошел до крайне важного этапа моего задания. И консультировать меня через магический смартфон или невозможно, или небезопасно. Пришло время личной встречи.
Времени у меня в запасе было много, так что вернулся в гостиницу, поужинал, завалился на кровать в своей комнате, развернул карту и углубился в ее изучение. Карта была весьма подробной, изготовленной, как я решил, для купца или путешственника — на ней были обозначены караванные пути, колодцы, придорожные гостиницы и даже расположенные близ трактов святилища. Очень хорошо, теперь опасность заблудиться в пути мне точно не грозит. И еще...
Стоп, а это что?!
— Ферма "Яблочная Башня", — прочитал я и почувствовал, как загорелось мое лицо. Вот он след, елки-моталки! Уж не там ли Езекия Борг производит свой обалденный кальвадос и прочие декокты? Ферма находилась милях в тридцати севернее Данмута, почти у границы Вальзерата и Монхэма.
Отлично. Если мэтр Клеман не захочет говорить по душам, у меня есть запасной и очень многообещающий вариант.
— Похоже, я тебя нашел, Борг, — пробормотал я, сворачивая карту в трубку.
Обрадованный и обнадеженный новой неожиданной находкой, я еще какое-то время лежал, задрав ноги на спинку кровати и размышляя над тем, что со мной происходит и еще может произойти. Потом я задремал, а когда проснулся, за окном было совсем темно. Надев куртку и перчатки, я взял мечи и отправился на встречу.
Таверна "Кружка и кувшин" была полна народу. Кто-то пил, кто-то играл в кости и карты, в малом зале состязались любители кулачного боя, собрав вокруг себя толпу зевак и поклонников. Кликнув подавальщицу и заказав кружку лагера, я сел за один из двух свободных столов. Прошло несколько минут, подавальщица вернулась с заказом, но больше никто ко мне не подошел. Верно, я пришел раньше назначенного часа и...
— Вы эрл Сандер? — Это был сам трактирщик.
— Да, это я.
— Вас ждут, милорд. Вторая комната справа по коридору.
Я поблагодарил кивком, допил пиво и, поднявшись по лестнице на второй этаж, прошел в коридор. В комнате сидел человек в темной куртке с капюшоном: как только я вошел, он встал и поднял капюшон. Я узнал Гаттскона-Ильина.
— Рад вас видеть, юноша, — маг протянул мне руку для рукопожатия. — Вполне освоились в нашем мире?
— Все никак не привыкну к развлекательной программе. Уж очень она у вас насыщенная.
— Боюсь, дальше будет еще сложнее и опаснее. Присядьте, прошу.
— Я так понимаю, вы вызвали меня по важному делу?
— Разумеется. Я должен вам объяснить кое-что.
— Почему только сейчас?
— Синклит опасался доверить вам некоторые наши тайны. Мне удалось переубедить их. Вы должны лучше понимать ситуацию.
— Разумно, — я сел на предложенный стул. — Слушаю вас.
— Во-первых, давайте поговорим о Борге. Вы напали на его след?
— У меня есть на этот счет кое-какие идеи. — Я решил не торопить события и не рассказывать Гаттскону о ферме "Яблочная Башня" — Один демон подсказал.
— Демон? — Гаттскон был искренне удивлен. — Вы общались с демоном?
— Да, и не скажу, что общение было приятным.
— Как вам это удалось?
Я вкратце рассказал о том, что со мной случилось в Ланфрене. Гатсскона, как мне показалось, впечатлила моя история.
— Низшие сущности из мира демонов, что вселяются в тела зачумленных, лишены разума, — сказал он. — Поэтому речь зачумленных бессвязна и бессмыслена, они больше мертвы, чем живы. Судя по вашему рассказу, вы имели дело с высшим демоном. Это необычно.
— Почему вы с самого начала не рассказали мне о демонах?
— Мне пришлось бы объяснять связь, которая существует между магами и миром демонов. Это тайна, которую знают лишь очень немногие.
— И вы решили, что я недостоин знать ее, так?
— Нет, с моей стороны это была разумная осторожность, — ответил Гаттскон, и я заметил, что он смущен. — Есть вещи, которые не следует доверять другим раньше времени.
— Хорошо, допустим, я вам поверил. Но вы ведь не ради оправданий назначили мне встречу?
— Да, конечно. Мы собирались говорить о Борге. Что вам о нем известно?
— Я лишь знаю, что он алхимик и винодел. И еще торговец эликсиром и редкостный негодяй, на совести которого смерть людей.
— Он был одним из нас, — произнес Гаттскон. — Первым из Синклита, кто заболел чумой магов.
— Что? Так вы знали его?
— Знал. Борг был последним из принятых в Синклит, учеником Артобеллы, мага, который помогал вашему прадеду в поисках Джозефа Джаримафи.
— Постойте, это было семьдесят лет назад. Сколько же сейчас вашему Боргу лет?
— Много больше, чем можно сказать по его внешности. Такова выгода от союза с демоном.
— Почему вы сами не покончили с ним?
— Нам не нужна его смерть. Нам нужны его знания.
— Вот как? — Это был неожиданный поворот. — Я, право, не знаю, что и сказать.
— Давайте я попробую начать с предыстории. Некогда Пророк остановил эпидемию гиблой чумы, виновниками которой стали маги Эсаны. Их магические эксперименты сделали возможным вторжение в наш мир сущностей из мира демонов. Они захватывали тела людей и превращали их в зачумленных. Благодаря Пророку вторжение удалось остановить. Пророк погиб, но оставил свой Дар Джозефу Джаримафи.
— Что это за Дар? Живая вода?
— Некоторые мои собратья считают, что да, это волшебный источник, вода которого обладает исцеляющим действием. Другие же полагают, что Пророк использовал отработанные в Санктуре алхимические методы, каким-то чудесным образом изменяя обычную воду и превращая ее в абсолютное лекарство. Но нам ни разу не удавалось получить ничего подобного, значит, — тут Гаттскон улыбнулся, — либо Пророк был величайшим в истории магом, либо действительно посланником божественных сил. А может, и богом — кто знает?
— Гиблая чума и чума магов — одно и тоже?
— Это разные болезни, но первопричина у них одна — магия. Магические энергии изменяют все, с чем соприкасаются, в том числе и людей. Там, где применялась сильная магия, даже ландшафт меняется — вспомните Адовы Пасти. Что же говорить о людях? Печально, что события в Эсане никого ничему не научили. Санктур и Тойфельгартен не могли не воевать друг с другом, и о последствиях никто не думал.
— Почему ваша вражда так непримирима?
— Этом миром может управлять только один дом. Либо мы, либо они.
— А люди при этом страдают.
— Мы всегда стремились облегчить их страдания.
— Я кое-что понял. Два сообщества магов окончательно завязли в бессмысленной вражде, и потому появилась третья сила — друиды.
— Им до нас далеко, — с презрением ответил Гаттскон. — Их магические возможности очень ограничены. Магия друидов основана на примитивных языческих культах древности. Последователи Бодики не могут противостоять ни нам, ни Ковену.
— Может быть, и не могут. Пока не завладеют Даром Пророка. — Я сделал паузу, не сводя взгляда с лица Гаттскона. — Ведь только он способен исцелять чуму магов. Дар Пророка в этом смысле куда эффективнее сделки с демонами.
— Вы правы. Поэтому жизненно важно раскрыть тайну Дара первыми.
— Вы не думали о союзе с друидами?
— Нет смысла сейчас говорить об этом, — уклончиво ответил Гаттскон. — Будущее покажет.
— Так вы думаете, что Борг открыл тайну Пророка?
— Это вам и надлежит выяснить.
— Он мог сделать это, лишь разыскав Джозефа Джаримафи.
— Или что-то узнав от Артобеллы.
— Но Артобелла погиб, судя по записям, которые я нашел в Лектуре!
— Все верно. А вот Борг тогда выжил. Некоторое время спустя у него появились первые признаки чумы магов. Думаю, тогда он и начал искать Дар.
— Он вообще существует, этот чертов Дар?
— Несомненно, существует. Многие маги его искали. Главное доказательство его существования — события прошлой войны с Ковеном и вторжение Черного Ордена. Ведьмы заключили с ним союз, но мы смогли закрыть проход между мирами и нейтрализовать угрозу. Огромную роль в этом сыграл ваш прадед, за что мы ему благодарны. Однако Черный Орден, как мы считаем, сумел как-то заполучить волшебную воду источника из легенды. Вы знаете, во что она превратилась в их руках.
— В отраву, которая выморила Монсальват, — вздохнул я. — Теперь я понимаю, откуда взялся Черный Человек, убивавший пациентов Лектура. Ведьмы призвали своего Преследователя в пику вашему. Того самого нацистского Verfolger`а, о котором писал мой прадедушка. И этот прошаренный ганс что-то нашел. Истинный или ложный Дар Пророка. Вот о чем говорила ведьма в моем сне!
— В каком сне?
— Мне приснилась ведьма, которая говорила мне, что любой эликсир может быть ядом и лекарством одновременно.
— Это так. Вы правильно все поняли.
— Дар Пророка до сих пор попадал тому, кто был недостоин им владеть, — продолжал я, пытаясь увидеть в глазах Гаттскона реакцию на мои слова. — В руках Черного Ордена, как вы называете эсэсовцев из "Аненербе", он превратился в бактериологическое оружие. Если допустить, что Борг тоже нашел источник, его вода стала ядом, который превращает людей в одержимых демонами. И я, кажется, понял, почему. Все дело в том, кому служишь. Гитлеровцы несли миру смерть, и живая вода в их руках превратилась в оружие уничтожения. Борг служит демонам, поэтому Дар Пророка помогает им попасть в мир живых. Логично? Мне кажется, да.
— Вы действительно умный человек. Вы верно рассуждаете. Теперь понимаете, как важно найти Джозефа Джаримафи? Только он способен дать нам истинную Воду Жизни. Ту, которая действительно спасет нас, не превратится в смертельный яд, который уничтожит всех.
— Я это понимаю.
— Найдите Борга. Крайне важно узнать рецепт его эликсира. Нельзя допустить, чтобы Дар Пророка стал проклятием, которое окончательно погубит нас.
— Именно этим я и занимаюсь.
— Возьмите, — Гаттскон протянул мне серебряный перстень с руной на печатке. — Это Кольцо Незамутненного Ока. Ведьмы Ковена в совершенстве владеют магией Превращения. Этот перстень позволит вам распознать ведьму в любом обличье.
