| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Тренироваться? — спросил я.
— Да, решил восстановить свою форму, — ответил он мне, держа руки в карманах и подойдя к скале.
— Только восстановить силу? Не увеличить? Почему бы вам не попробовать стать сильнее? — спросил я его.
— Мне и текущих сил хватает, — ответил Какаши, привалившись спиной к скале.
— Хорошо. Но всё же вам стоит подналечь на тренировки, ведь в мире много ниндзя младше и сильнее вас, — ответил я ему. — Хотя бы для того, чтобы суметь сберечь ваших друзей.
— Эх, я не ты, — тяжело вздохнул Какаши, глядя в небо. — У меня не осталось стремлений.
— Тогда бы почему бы вам не взять чужие? Тех, кто вам дорог? — спросил я его. — Например, мои. Я стремлюсь стать сильнее чем все Каге вместе взятые.
Снег начал падать на сырую землю белыми точками. Мой правый глаз болезненно чётко следил за каждой снежинкой, за каждым шестиугольным кристалликом льда, что, приземляясь растворялся водой. Мышцы гудели и отдавали болью, суставы ныли от нагрузок. Какаши тихо дышал, пуская облачка пара, продолжая глядеть в небо, судя по взгляду на облака, единственным не скрытым банданой с протектором правым глазом. Небольшая жирная капелька на его штанине особого оттенка говорила мне о том, что он недавно заходил в забегаловку Ичираку Рамен. Только там бульон именно такой консистенции, чтобы образовать только такое пятно. Даже так, отдыхая телом, я продолжал тренироваться разумом, усиливая свою наблюдательность.
— Стать Хокаге, — произнёс Какаши, улыбнувшись. — Ну что же, пусть будет так.
Незаметно для меня настала весна. Становилось тепло, начала цвести сакура, заполняя своими розовыми лепестками всё, что надо и не надо, добавляя мне миссии ранга D по уборке территории. Я был единственным чуунином, выполнявшим настолько низкие миссии, поскольку администрация не могла подобрать мне одиночные миссии более высокого ранга, кроме как доставки важных сообщений до постов шиноби Конохи в пределах Страны Огня, занимавших у меня всего сутки со снятыми утяжелителями. Деньги с миссий я не тратил, откладывая на чёрный день, не забывая пополнять свои тайники.
Какаши тренировался со мной до изнеможения, за всё время тренировок он стал в два раза сильнее, пока не уткнулся в предел силы, а потом стал в четыре раза выносливее, пока не уткнулся в предел выносливости. В начале весны он начал тренировать стихию огня, дополняя свои стихии земли, молнии и воды, о владении которыми я знал из его досье. Чтобы освоить стихию, он тренировал изменение свойства чакры без печатей. Оставлял несколько клонов с листочками сакуры, которые поджигал, а потом старался как можно дольше удержать пламя.
Я же снял утяжелители и начал тренироваться со своими клонами в тайдзюцу. Моя скорость возросла многократно, то, чего я раньше мог достигнуть только с помощью Шуншина, сейчас я мог достигнуть без использования техник. А с техникой Телесного Мерцания я смог достигнуть скорости теневого клона Джирайи, использующего эту же технику.
Тренировки режима отшельника мне не давались. С того случая я лишь к весне снова смог почувствовать природную энергию и поглощать её. Огромный запас чакры давал мне более высокий шанс в случае потери контроля успеть его вернуть до того, как природная энергия поглотит меня. Я пытался создать сенчакру, но из-за дисбаланса у меня это не всегда удавалось, а потому я развеивал чакру и начинал искать соотношение снова, выкидывая из себя природную энергию всплеском чакры, если она начинает поглощать меня. Насколько я понял, если я смогу увеличить резерв чакры ещё больше, то смогу освоить режим природной энергии ещё быстрее.
Развивать тело стало труднее. Мои жёсткие тренировки на грани истощения с утяжелителями расширяли предел моих сил и выносливости совсем немного. Моё развитие замедлялось, упираясь в ограничения тела. Но я знал способ обойти эти ограничения, убрав все пределы. Однако он был опасен, и я искал другой путь.
Восемь внутренних врат. Это особые точки в системе циркуляции чакры, которые ограничивают её поток по телу, предохраняя его от чрезмерных нагрузок. Открытие этих врат убирает ограничения в организме, увеличивая его возможности. Однако такое увеличение сил серьёзно разрушает организм вплоть до его смерти. Если снято ограничение с мышц, то они рвутся от запредельных нагрузок, если снято ограничение с нервной системы, то она перегорает, сжигая саму себя, если снято ограничение с регенерации, то она истощает организм, загрязняя его своими отходами. Снятие ограничений хоть и имело огромный плюс в увеличении сил, но также имело огромный минус в том, что разрушало организм.
Тренируясь изо дня в день, я по капле увеличивал свои силы. Также я создавал множество клонов и принимался за тренировки щита чакры. Я старался создать его любой частью тела, разрабатывая точки выхода чакры. Так же я поменял режим тренировок, теперь перед тем как тренировать тело я всегда тренировал техники до тех пор, пока не кончится чакра. Иногда я проводил спарринги тайдзюцу с Какаши с разгромным счётом проигрывая ему. И я всё больше и больше склонялся к тому, чтобы изучить открытие врат, чтобы превзойти пределы своего тела.
Щит чакры я модифицировал, увеличив плотность чакры в нём и изменив его структуру. Теперь он состоял из множества нитей, сплетённых в тугой пучок чешуек размером с ноготь. Создавать я его научился почти всей поверхностью тела, научившись выделять чакру всеми точками выхода чакры на теле. Теперь щит чакры разворачивался намного быстрее и был намного прочнее чем раньше. Он бы стал идеальной защитой для меня если не невероятные затраты чакры на его создание и поддержание.
Свою атакующую технику я дорабатывал, добавляя в неё больше чакры и усиливая её мощность за счёт большей концентрации. Тенгецу стало меньше и темнее, а также в несколько раз разрушительнее, чем раньше. После удара по цели я научился перераспределять потоки чакры так, чтобы техника взрывалась в сторону удара, прошивая цель режущими потоками чакры. Получался направленный конус взрыва, фокусирующийся в одной точке.
Так же я начал отрабатывать скорость выполнения техник. Создавал техники одноручными печатями. В основном я сконцентрировался на создании теневых клонов на голом контроле чакры. Подобное без печати занимало две секунды, что было на полторы секунды больше чем с печатью. Всё время до начала лета я потратил на оттачивание скорости техник, уменьшая время их создания. Особо хорошо в этом мне помогал мой правый глаз, который по силе и умениям сравнялся с Шаринганом.
Какаши тем временем научился поджигать древесный листочек, но тот быстро затухал, не желая гореть дальше. Да и поджигался листочек совсем немного и не всегда. Но он уже мог создавать огненные техники, используя печати, что продемонстрировал на одной из тренировок, уничтожив скалу огненным шаром.
К концу весны, отточив свои навыки, усовершенствовав и улучшив скорость их применения, вновь принялся увеличивать свои силы. Истратив все силы на отработку техник, я решил в этот раз попробовать выйти за пределы, но не снимая ограничения. Попробовать улучшить тела за счёт силы своего духа.
Как обычно я четверо суток истязал своё тело, занимаясь скалолазанием, пока не потерял своё сознание в очередной раз забравшись на вершину. Потерял сознание стоя и продолжая стоять после потери сознания. Очнулся я, судя по ощущениям через час, от громкого разговора рядом со мной. В этот раз я не лечил восстановившейся чакрой своё тело. Я решил продолжить тренировки, выплеснув эту чакру наружу.
— Учитель, это невозможно! Сколько бы я не тренировался, я никогда не догоню таких гениев как она! — заорал какой-то мальчик у меня под ухом.
— Ли... Заткнись... Ха... — а это ему уже вторил девичий голос. В нём была отражена невероятная усталость.
— Прости, Неджи, но ты прав. Нельзя превзойти гениев, — произнёс тот мальчик, которого назвали Ли.
— Ли! — рявкнул грубый мужской голос, окончательно приводя меня в сознание.
— Не стоит учитель он наконец-то поумнел, — это голос мальчишки был ровен и холоден.
— Ли! Ты забыл то, что я тебе говорил?! — спросил учитель Ли.
Я открыл глаза, глядя на шиноби собравшихся передо мной. Трое генинов, один с толстыми бровями и круглым разрезом глаз, другой Хьюга в бежевой одежде с белыми глазами без зрачка, а третьей была девочка с двумя тёмно-русыми пучками волос на голове и карими глазами, одетая в строгую одежду, светло-розовый жилет и синие штаны. Все генины носили протектор Конохи на голове, а их наставником был уже знакомый мне Майто Гай. Восстановившаяся чакра потихоньку покидала моё тело.
— О, привет, Гай. Я немного отвлеклась и не заметила, как вы подошли, — произнёс я. — Смотрю ты тренируешь своих генинов. Я вот тоже тренируюсь.
— Привет Ино! Я вижу...
— Прости, Гай, у меня нет времени на разговоры. Я должна продолжить тренировки, если хочу исполнить свои мечты стать настолько сильной, чтобы одним ударом одолеть пятёрку Каге.
Не слушая их, я пошатнулся из стороны в сторону и преодолев боль от истощения чакры, упал со скалы, развернувшись в воздухе и вытащив кунай, которым зацепился за скалу и остановил своё падение. Спускаясь, я чуть не потерял сознание снова, пришлось распечатывать флягу с водой, чтобы убрать обезвоживание. Четверо суток не пить и не есть для истощения организма без возможности восполнить чакру было слишком сложно для меня, и тем более продолжать в таком состоянии тренировки, выходя за пределы своих возможностей.
— Что?! Она жива! — воскликнул девичий голос сверху.
Я убрал флягу, поднял голову. Там на меня смотрела вся команда Гая, шокировано и удивлённо. Сам Гай улыбнулся и помахал мне рукой. Не обращая на них внимания в дальнейшем, я продолжил свои тренировки. Изредка делал прыжки с кульбитами при спуске и стараясь своим глазом замечать как можно больше информации и деталей для более плавного спуска. Не всегда получалось и иногда я, неверно рассчитав падение срывался, приходилось вытаскивать кунай и цепляясь им стабилизировать и останавливать своё падение.
Я поднялся и спустился как минимум ещё несколько раз, пока у меня окончательно не отказали мышцы и я чуть не рухнул на землю, но вовремя подав восстановившуюся чакру, снял утяжелители и Шуншином, переместился к подножию скалы, где упал на землю, пытаясь отдышаться. Чакры совсем не осталось. Сверху рядом со мной упали утяжелители, пробив небольшие кратеры в земле и подняв пыль. Команда Гая спустилась и поднялась всего лишь два раза, после чего разделилась на две части, одна из которых отдыхала рядом со страхом глядя на мои утяжелители. Я тяжело выдохнул, с трудом поднялся и вновь полез на скалу. Я должен был преодолеть свой предел! Я должен был стать очень сильным!
— Тентен. Ты это видела? — спросил Хьюга за моей спиной.
— Да, — ответила дрожащим голосом Тентен. — Если бы это упало на нас... Глоть...
Глупцы, будто я не рассчитал их падение своим правым глазом. Хотя, учитывая то, что у меня могли отказать руки, даже под усилением чакрой, пришлось бы Гаю хоронить своих учеников. Так что они в какой-то мере правы.
========== 30 Боль ==========
Проснулся я в хорошем настроении, полный сил и привязанный к кровати, а также c печатью парализации, наложенной мне на шею. В следующий момент у меня помутнело перед глазами, когда я сфокусировал свой взгляд на больничном потолке. Мой Шаринган был закрыт мощной барьерной техникой, не позволявшей мне им воспользоваться. В коридоре послышались звуки разговора, шум, от которых у меня вновь помутнело в глазах.
— Больной нужен покой! Она сильно перенапрягла своё тело и чакроканалы, к тому же, её в таком состоянии долго трясли, нанеся ещё больше повреждений. Она в слишком плохом состоянии...
На этот раз, когда я очнулся, я открыл правый глаз и сразу сфокусировался на больничном потолке, фиксируя в памяти мельчайшие детали. Картинка была болезненно чёткой, но я быстро привык к ней. На удивление, стоило мне открыть второй глаз, как печать с Шарингана пропала. Тело не было больше связано и не парализовано, в нём чувствовалась необычайная лёгкость и бодрость. А также голод.
— Рамен! — воскликнул я, подрываясь с кровати и отыскивая свою одежду, чтобы переодеться из больничной пижамы.
Вот только мои вещи, оказавшиеся в тумбочке, были изорванными, хоть и чистыми. Тогда я сложил печати и попытаться призвать новый комплект. Я снова очнулся и снова в кровати. Было жутко больно, я даже не мог пошевелиться. Я мог точно сказать, что болело не тело, а что-то внутри меня. Немного поскучав и поглядев в потолок больничной палаты, я, преодолев боль сел и начал одеваться в свою старую одежду.
Спускаться пришлось, не используя чакру. Прыжок из окна второго этажа был слишком шумным, даже несмотря на то, что я приземлялся максимально плавно. Не спеша пошёл в сторону своего дома, минуя оживлённые улицы. Иногда, боль вспыхивала с новой силой, но я продолжал её терпеть.
Проходя мимо оживлённой толпы мой слух зацепился за слово "бесплатно" и "еда", и мне пришлось резко разворачиваться в ту сторону. Там оказалась большая площадка на котором было несколько столов неподалёку от ресторана барбекю с пустыми тарелками и небольшими номерами. Но площадке ходил человек в чёрном смокинге созывая участников для какого-то конкурса.
— Я! Я хочу поучаствовать в вашем конкурсе, — произнёс я, пробиваясь сквозь толпу на площадку.
— А вот и наш первый участник в конкурсе по поеданию барбекю! Как ваше имя? — спросил человек в чёрном у меня.
— Яманака Ино, — ответил я, садясь за стол.
Следующие полтора часа для меня были раем. Организм быстро восстанавливал все свои силы, потраченные во время тренировок, и наращивал свою мощь, перекраивая себя под духовную энергию, текущую в моём теле. Боль немного угасла. Съев очередную порцию, потянулся за следующей, но её не было. Оглянувшись на толпу людей, на соучастников в конкурсе отъевшихся до состояния колобка, я отметил что большая часть из них с изумлением глядела на меня и задал вопрос.
— А что, всё? Еды больше нет, что ли?
— Увы, но нет, — ответил мне парень в смокинге, а потом улыбнулся, протягивая мне талон. — Поздравляю вас с победой в конкурсе!
— Хорошо, — ответил я, забирая талон и пряча его в внутренний нагрудный карман. — Пока.
В один прыжок я покинул площадку и длинным прыжками понёсся в сторону своего дома. Без использования чакры это было делать немного неудобно, но я неплохо справлялся. Даже если сейчас кто на меня нападёт, то я благодаря тренировкам с Джирайей легко смогу отдать отпор в тайдзюцу не используя ниндзюцу, а натренированный правый глаз легко заменит мне Шаринган.
Разогнавшись, прыгнул и пробежал по лицу третьего Хокаге, изредка делая кульбиты, цепляясь за выступы и трещины, взобрался на гору и сделал прыжок, уворачиваясь от летящих кунаев. Перехватив один из них, отбиваю второй обратно, отбивая также на этот раз в сторону кунай, летевший в тени второго. Уровень с которым кинули был оценё мною как высокий, выше чем у джонина. Не хватало лишь силы и скорости. Когда я понял, кто кидал, я удивился. У моего дома стоял мой младший брат, Иноджин, рядом с лицом, которого в стену воткнулся отражённый кунай. Когда я приземляюсь, мне в плечо прилетает сюрикен, вылетев из тени куная, который я держала. Боль пронзила плечо.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
