Владычица Ночи: Дитя Смерти

— Подобная угроза существовала всегда, еще до Шерри, до Юраны, — пожала плечами королева. — Так устроен мир. Это своеобразная система противовесов. И это не повод поступать так, как вы! Вы, хранители, опустились до интриг!

— Неправда! — возмутился Азраил.

— Вам разложить по полочкам? — фыркнула Менестрес. — Что ж, хорошо. Едва просыпаются силы Шерри, как вы тотчас приставляете к ней архангела. Но на этом не останавливаетесь. Сначала Габриель заявился ко мне, пытаясь воззвать к моему чувству долга и родственной солидарности. Пытался убедить, что Шерри едва ли не абсолютное зло, забывая, что я-то знаю ее куда как лучше.

Но, получив отказ, вы и не подумали отступиться. Вы пытаетесь заключить договор с Темными. Но и тут не получилось. Они оказались слишком меркантильны и осмотрительны. И это привело вас к вампирам, а точнее к Уриэлю. Вы решили использовать его как орудие в своих руках! Даже дали ему силы. Хотели уничтожить Шерри его руками. Вам было нужно нарушение договора. Если бы Уриэль убил Мюриэль, Шерри потеряла бы контроль над собой. Но и этого вам показалось мало. Чтобы действовать наверняка, вы стали внушать Шерри всю ужасность ее силы, что она зло, что по ее вине погибнут многие и многие. Эту миссию вы возложили на Габриеля. Он же насылал Шерри кошмары, чтобы убедить ее в порочности, чтобы она принесла себя в жертву.

У вас почти получилось. Почти, так как Шерри нашла свой собственный выход. Ведь так, Габриель?

— Так, — понурился архангел.

Остальные приняли вид оскорбленной невинности, а Метатрон неумолимо проговорил:

— И все-таки дочь Смерти совершила два неоправданных убийства!

— Мне они не кажутся неоправданными, — возразила Менестрес.

— Нам тоже, — буркнула Мюриэль, ни на секунду не спуская глаз с архангелов.

— Она убила нашего брата, — счел нужным напомнить Михаил, нервно передернув крыльями, такой совсем птичий жест.

— Это убийство в целях самообороны. Он пытался завладеть ее разумом, оказать давление на ее психику, — отрезала Менестрес.

— Провокация — как это низко! — Мюриэль просто плюнула этими словами.

— Молчи, женщина! — вспылил архангел. — Аз есьм Метатрон! Глас создателя сущего! — его голос загрохотал над пустошью, но вампирша, ничуть не смутившись, ответила:

— Это твои трудности. От этого ваша провокация не перестает быть таковой, — вампирша вошла в раж. — Вам просто нетерпелось уличить Шарлотту в проступке, и вы решили ускорить события. Интриганы!

У архангелов сделалось такое лицо, как у детей, которые узнали, что Санта-Клауса не существует. Причем эмоции обуревали всех троих на удивление синхронно. С эмоциями у Светлых вообще наблюдались странности.

Глядя на них, Менестрес чуть прикусила губы, они так и норовили дрогнуть в улыбке. Наконец, Метатрон совладал с собой и проговорил:

— Вы забываетесь! Мы — Хранители этого мира. И мы заботимся о его благе, храним хрупкое равновесие. И мы должны защищать мир от угроз, коей и является Шарлотта, случайный отпрыск Смерти. Само ее существование — это уже угроза, как вы не понимаете? Угроза всему сущему! Ее сила не контролируема и разрушительна. Что она может принести? Лишь погибель.

Да, нам тяжко поступать подобным образом, ибо мы Светлые хранители и наш удел нести свет, но порой одна жертва может спасти многие и многие жизни. И лучше принести в жертву одну жизнь, чем видеть конец мира.

— Что вы знаете о конце мира? — как-то устало спросил Танат, прервав проповедь архангела. — Человечество живет уже многие тысячи, десятки тысяч лет.

— Это не значит, что и дальше так будет продолжаться, — ответил Михаил.

— Конечно. Но этот мир куда более устойчив, чем вы думаете. Хочу напомнить, что до вашего появления моя дочь возрождалась уже на протяжении трех тысяч лет. Угрозы миру не было.

— Но она появилась сейчас! — возразил Азраил.

— Если вы о пророчестве, то не стоит понимать все так буквально, — отозвался Танат.

Архангелы так и застыли. Габриель даже крылья опустил, но тут же стыдливо поднял вновь.

— Вы знаете о Пророчестве? — на сей раз слова Метатрона звучали с каким-то птичьем присвистом.

— А вы как думали? — хмыкнула Менестрес. — Ведь именно его вы боитесь. — Не того, что погибнут люди, а того, что вы сами можете исчезнуть, что в вас перестанут нуждаться. Боитесь нового Рогнарека.

Говоря подобное, королева шла ва-банк. Реакция крылатых показала, что если она и не попала в точку, то оказалась очень близка в своей догадке.

— Это... не... так, — процедил Метатрон. Его крылья гневно распускались и складывались. Вот она, иллюстрация к праведному гневу. Почти получилось, почти...

Менестрес ответила:

— Может быть. Но это одна из причин. Вы боитесь, что окажетесь не нужны этому миру, что он обойдется и без вас, — честно говоря, вампирша была в этом практически уверена. Это дистанционное управление Светлых имело весьма странные формы.

— Да кто ты такая, чтобы попрекать нас? — не сдержался Михаил, а еще говорят об ангельском терпении! Хотя, может, на архангелов оно не распространяется?

— Я — Владычица Ночи! — гордо вскинула голову Менестрес. — К тому же я живу в этом мире гораздо дольше, чем вы и хорошо помню еще старых Хранителей.

— Ты — нечестивица! Тебя не ждет ничего, кроме адова пламени! — возмутился Азраил.

— Ни я, ни мой народ не находимся в вашей епархии, — елейным голосом проговорила королева. — Так что ваши угрозы ровным счетом ничего не стоят. У нас свой путь.

— Кровопийцы!

— Такова наша пища, — и не подумала смутиться Менестрес. — Не вижу в этом ничего постыдного. Мы выбираем свою судьбу добровольно.

— Исчадия тьмы! — фыркнул Азраил.

— Вовсе нет. Мы не Темные и не Светлые, не добро и не зло. Мы вампиры, наши силы нейтральны. Каждый решает сам, кем ему быть. И Шарлотта тоже нейтральна, хотя вам просто нетерпится, видимо, причислить ее к Темным. Мессия тьмы. Придумали же!

— Но ее сила суть есть Смерть! — заметил Метатрон.

— Это абсолютно ничего не значит, — возразила королева вампиров. — Смерть не есть зло. Это лишь оборотная сторона жизни.

— Не стоит забывать, что она еще и человек. Это накладывает определенный отпечаток. Человеческие страсти и пороки попросту не совместимы с такой силой. Мы могли в этом убедиться. Случись что с дорогим ей... существом, и она в ярости спалит целый континент!

— На протяжении пяти тысяч лет ничего подобного не случалось.

— А как же твое королевство, вампирша?

— Оно было обречено, — просто ответила Менестрес. — Так или иначе, но оно было бы разрушено. Так было нужно.

— Но есть и другие примеры... — начал было Михаил.

— Есть, — тут же согласилась королева вампиров. — Но каждый раз применение подобного рода силы было необходимо, и каждый раз был оплачен жизнью. Многие ли из вас способны на такое самопожертвование?

— Даже это не отменяет опасности, которую несет дитя Смерти, — ответил Метатрон. — Она не должна была являться в этот мир, и мы должны исправить это, уничтожить и тело, и душу.

После этих слов повисла гнетущая тишина. Менестрес понадобилось некоторое время, чтобы осознать, что Светлые вознамерились добиться полного уничтожения дочери Смерти, без возможности возрождения, и тем самым обезопасить себя раз и навсегда.

Глава 50.

За этими разборками все, кроме Мюриэль, забыли о самой Шерри. А та отказывалась верить услышанному. Ее хотят убить, убить потому, что просто считают потенциально опасной. И кто! Те, кто являются олицетворением любви и сострадания!

От всего этого у девушки уже голова шла кругом. Она чувствовала, что сходит с ума. Тогда-то и произошло перевоплощение.

Мюриэль почувствовала, как от ее возлюбленной исходит какая-то странная сила, похожая на шелковый ветер, который распространяется не далее, чем на шаг от девушки. Вампирша обернулась и увидела, что Шерри охвачена лиловым светом. На ее глазах одежда девушки обратилась в легкие доспехи, надетые поверх алой туники. На ногах высокие черные сапоги, волосы перехвачены обручем с рубином в виде черепа. А глаза... глаза обратились в две чаши огня. На лбу вспыхнул знак — сплетенные альфа и омега.

— Шерри... — осторожно позвала Мюриэль, но девушка покачала головой и ответила каким-то чужим, глубоким и проникновенным голосом:

— Нет. Она уступила место мне, Юране. Той части души, которая впитала каждое ее воплощение и сейчас олицетворяет их.

В повисшей тишине ее слова прозвучали как-то уж очень громко. Все обернулись на этот голос в ошеломлении. Только Танат оставался невозмутим. А Юрана продолжила, обращаясь к архангелам:

— Вы пустились в такие споры на мой счет, но никто из вас даже не поинтересовался моим мнением! Я не вещь и не безропотный дух, дабы так легко решать за меня мою судьбу!

— Что с тобой? — наконец поинтересовался Азраил.

— Я — Юрана, дитя Смерти. Шерри, мое нынешнее воплощение, не хочет помнить о своих прошлых жизнях. И я ее понимаю. Это очень тяжело. Но память осталась. Поэтому мне пришлось заменить Шерри в ее теле. Когда я уйду — она вернется. Но сначала я буду говорить за себя.

— И что ты можешь сказать за себя? — поинтересовался Метатрон, снова приняв вид грозного благочестия.

— То, что вы стараетесь обвинить меня в том, к чему я не причастна. Вам это уже говорили. И не стоит думать, что за пять тысяч лет я не научилась использовать свою силу! — в качестве демонстрации Юрана взмахнула рукой, и пальцы уже сжимали древко Косы Смерти.

Архангелы чуть отпрянули, а все тот же Метатрон сказал:

— Может, оно и так, но каждый раз, возрождаясь, ты некоторое время не знаешь ничего о своей силе. Разве не так?

— Даже если так — еще не было ни одного прецедента, — ответила Юрана, нахмурившись.

— Люди говорят: "всегда бывает первый раз", и мы склонны с этим согласиться. Одного раза будет более чем достаточно.

— Почему-то прежние Хранители не были так озабочены этим вопросом. Мы спокойно уживались, — едва ли не ностальгически проговорила Юрана. — У вас же есть договор, и все равно вас что-то не устраивает. Вы хотите лишить меня жизни, но кто дал вам право решать, кто достоин жить, а кто нет? — она распалилась не на шутку.

— Мы — Хранители этой планеты, наш долг — заботиться о ее процветании и благоденствии! А ты — угроза ее существованию! Тебя не должно было быть!

— Но я есть! — почти выкрикнула Юрана, и знак на ее лбу засветился чуть сильнее.

— Это мы и пытаемся исправить, — вздохнул Азраил.

— Подумай не только о себе, но и о всеобщем благе! — патетически воскликнул Метатрон. — Ты хочешь погубить этот мир?

— Пока я не сделала ничего, что этому бы способствовало. Я всегда действую, руководствуясь разумом. И ни разу применение мною силы не было неоправданным! Мое существование не так уж безоблачно, но я заслужила право на него!

— Мы сожалеем, но ты не оставила нам выбора.

В голосе Метатрона слышалось неподдельное сожаление, но, вместе с тем, все архангелы встрепенули и расправили крылья, в их руках появились огненные мечи. В то же время оживилось и ангельское войско. Они тоже ощетинились мечами.

— Не ради собственного блага, но ради спасения мира, ты должна погибнуть! Сдайся, и твоя смерть будет легкой и быстрой! — с этими словами Метатрон взмахнул крыльями, взлетая, изготавливаясь для битвы.

— Никогда! — воскликнула Юрана, принимая боевую стойку.

— Она не умрет! Вы бросили вызов всем нам! Мы будем защищать ее!

Голос Менестрес стал грозен, ее глаза вспыхнули зеленым огнем, поглотившим белки и зрачки. Кожа на спине задвигалась, разошлась, выпустив два черных, как ночь, крыла. Взмахнув ими, королева взлетела и, поудобнее перехватив Косу Смерти, вновь появившуюся в руках, оказалась как раз между Юраной и Метатроном.

— Не вставай на пути у божьего правосудия! Не ищи с нами ссоры! — прогремел голос Метатрона.

— Поздно. Ссора уже начата! — отозвалась Владычица Ночи, и ее голос звучал ничуть не менее громогласно. — И если ты, или кто-либо из вас, поднимет оружие на Юрану, я встану на ее защиту!

— И я! — тотчас отозвалась Мюриэль. Она сама не ожидала, но воздух за ней затрепетал, и на спине появились два полупрозрачных, но, тем не менее, действующих крыла.

— И я, — откликнулся Димьен, и у него возникли такие же крылья.

— Я тоже, — ответил Антуан, в раз обретя крылья, чуть более реальные чем у остальных.

Лота и Кируми выразили свое желание лишь решительным кивком, и у них тоже появились крылья.

— Моя дочь будет жить! — проговорил Танат, скидывая плащ. Под ним скрывалось черное шелковое одеяние: рубашка и брюки, а за спиной распустились черные крылья. Создавалось такое ощущение, что каждое перо — это сгусток сияющей тьмы.

— Вы так хотите начать войну? — вопрошала Менестрес. — Войну между Светлыми, нейтралами и Темными?

— Почему Темными? — опешил Метатрон.

— Потому что вы слишком много на себя берете! — провозгласил глава дома Варад, выходя из портала во главе своего воинства. — Я говорил Владычице Ночи, что если вы развяжете войну, то в ней мы будем на ее стороне. Ибо именно вы расшатываете установившееся равновесие.

— По какому праву? — потребовал ответа Азраил.

— По праву Хранителей. Не забывайте, мы тоже Хранители.

— Вам нельзя находиться на Земле!

— Постоянно — нет. Как и вам. Но вы забыли о нашей взаимосвязанной системе порталов. Так что в этой битве наше войско будет равно вашему.

— Падшие! — Михаил так плюнул этим словом, словно оно было самым грязным ругательством.

— Вот только не нужно плести заново старую сказочку! Мы всегда были там, где были. То, что у нас разные дороги и цели, еще не повод, — фыркнул предводитель демонов.

— Это ничего не меняет, — надменно ответил Метатрон. — Дитя Смерти должна умереть!

И архангел нанес первый удар. Сокрушительная волна света отделилась от его меча и направилась к Шерри, но на ее пути оказалась Менестрес, Косой Смерти отразив удар, а точнее разрезав волну надвое, от чего та осыпалась снопом колючих искр.

Михаил, Азраил, а за ними и Габриель тоже ринулись в бой. Ангельское воинство атаковало маленькими истребителями. Казалось, исчезло само представление о реальности. Благо Светлым хватило ума накрыть происходящее покрывалом подреальности, дабы битва и ее последствия не просочились в реальный мир. Иначе уже через четверть часа здесь были бы ВВС и национальная гвардия.

Но это не делало происходящее менее реальным для участников событий. Небеса взорвались чистым светом и алым пламенем. То сошлись в схватке ангелы и демоны. Здесь же сражались и вампиры, взяв Юрану в кольцо и не давая никому к ней приблизиться. Главная защита приходилась на Менестрес и Таната. Они взяли на себя архангелов. К чести Смерти стоит заметить, что он использовал свою силу лишь в той мере, чтобы удержат противников.

А четверка архангелов всеми силами старалась прорвать кольцо. Они хоть и святые, создания света, но в бою им не было равных. И держать круговую оборону было не легко. Огненные мечи метали световые волны, молнии, и просто сыпали ударами. Но сдаваться никто не собирался. Держались не хуже.