Тот напрягся, шагнул вперед. Алиса только развела руками.
— Да расслабьтесь. Просто... Что вы по ночи шароебится будете? Апач, ты как?
Костя пожал плечами. Мол, как скажешь. Потом подошел к парню, помолчал...
— Валерка, ты знаешь... Я вот тут прикинул, что пора бы нам наши детские драчки заканчивать. Взрослые дела начинаются, серъезные. Вот и поговорим за это... Как вы?
Тот кивнул.
— Согласен.
Один из валеркиной компании подошел к Мику.
— Самурайка...
— Чего тебе, блин?
— Гитару дай.
Та удивленно вскинула брови.
— На хрена?
— Понесу, типа.
Она только хмыкнула.
— Ну возьми.
Алиса подошла к Славке, держащую за руки девочек.
— Нюрыч, ты как?
— Дремлю. И вообще... По ночам спать надо, а не шляться.
— Ну потерпите. Сейчас домой придем, ляжете. Завтра воскресенье, выспитесь.
Валерка догнал их.
— Уля, хочешь на руки?
Она сердито посмотрела на него.
— Не хочу... А вы больше драться не будете?
— Не будем. Честно.
— Тогда... — она посопела. — Уговорил. Давай, неси меня.
— Лерка, ты чего лыбишься?
— Да... Всегда младшую сестренку хотел.
Алиса и Мику с Костей засмеялись.
— Не ты один. Ульянка у нас вообще... Дочь полка.
... Ранняя весна, грязь, подмерзшие лужи и груды тающего снега. Мужчина с длинными седыми волосами, поежившись, поднял воротник военной куртки и натянул балаклаву. Сука, хорошая погода, да? Его окликнули.
— Папа, смотри.
Рыжеволосая девочка, присевшая на корточки, под навесом остановочного павильона.
— Уля, что там?
— Вот.
Маленький, серый, дрожащий от холода комочек. Котенок.
Мужчина взял его в ладонь.
— А можно погладить? Какой масенький, папа, а давай его домой возьмем. Пожалуйста... — девочка шмыгнула носом. — Ему же плохо. Как... как мне тогда... плохо было.
Седой, кивнув, спрятал котенка за пазуху, чувствуя биение его сердечка.
— Конечно возьмем. Только надо в магазин зайти. Ему покушать взять.
Они встали. Ульянка дернула его за рукав.
— Пойдем.
... В гастрономе заглянули в молочный отдел. Продавщица, увидев их, помахала рукой.
— Азад, Уля... Сейчас только покупателя обслужу. Возьмите. Что хотели?
— Ань, слушай, у вас молоко свежее?
— Для тебя всегда.
— Да не нам, вот ему. — мужчина, растегнув куртку, показал угревшегося котенка.
Лицо продавщицы расплылось в улыбке.
— Ой, какой... Сейчас подожди. — она поставила на прилавок бутылку молока, потом подумав добавила баночку со сметаной. — Утром привезли. Николай...
Из подсобки вышел рубщик. Помахал рукой.
— Здорово, что нужно?
Продавщица покусала губы.
— Слушай, у вас там обрезь есть какая-нибудь? Котейку покормить.
Николай только пожал плечами.
— Котейку говоришь? Да что не найти. Сделаем. — обернулся. — Серега... Поищи там, да смотри чтобы без костей было. И попостнее. И сложи аккуратно. Пацан тут у меня на практике. Из техникума. Всему учить приходится. Серега, ты хоть выйди, с человеком поздоровайся.
Когда к молоку, сметане и мясным обрезкам в целлофановом мешочке добавилось несколько сосисек Седой тяжело вздохнул.
— Что случилось?
— Да с деньгами проблема. Не думали, что...
— Прекрати. Давайте забирайте. Положить есть куда? Держи пакет.
— Спасибо. Буду должен.
— Да ну тебя...
... — Нагулялись?
— Да, пакет возьми.
— А что там? — удивилась Алиса. — Молоко? Мы вроде не особо его...
Седой с Ульянкой помялись.
— Сюрприз у нас.
— Какой еще сюрприз? Приятный или.. Костя, Мику... Да бросьте вы фигней заниматься. У нас тут сюрприз.
Азад, вздохнув, растегнул куртку.
— АААААА! Котенок! Эй, идите сюда, быстрее!
Костя с Мику выглянули из комнаты.
— Лиска... Чего кричишь? Блин, мы вообще-то готовимся... Ой, а это что? Костя, это же котенок. Маленький какой.
— Мы его на улице нашли. — шмыгая носом, начала объяснять Ульянка. — И спасли, вот. Он ведь у нас жить будет?
— Дай подержать. — попросила Мику. — Ай, он меня в нос лизнул. Кстати, а это мальчик или девочка?
Алиса забрала котенка обратно.
— Сейчас узнаем. Вроде пацан. Просто он маленький еще. Костя, а ты что скажешь?
Тот пожал плечами, улыбнулся.
— Чего? Котик это хорошо. Пусть. Кстати, а как его назовем?
— МАСИК. Потому что масенький.
— Нормально. А если окажется, что девочка тогда будет Мася.
Алиса нахмурилась.
— Короче. Что встали? Раздевайтесь. Уля за мной на кухню. Будем ребенка кормить. А вы найдите коробку ему и этот, как его, ... лоток какой-нибудь. Типа туалет. Давайте.
... Мику, повернувшись, потрепала Алису за плечо. Мол, проснись. Та сначала спросонья отмахнулась.
— Мать, ты чего?
— Ульянка.
Алиса, с трудом приоткрыв глаза, пошарила рядом.
— Нету. И что? В дабл ушла, наверное.
Мику перебралась через нее, слезла с дивана. Постояла, вглядываясь в сумрак.
— Да вон же она у балкона.
Ульянка, свернувшись калачиком, спала на ковре у батареи рядом с коробкой в которой лежал котенок.
Алиса, зевая, подошла, присев рядом, погладила ее по голове.
— Микуся...
— Не продуло бы.
— Да нет, нормально. Балкон же хорошо заклеен. Принеси лучше подушку и покрывало. Пусть спит...
... Алиса отложила нож, обернулась.
— Улька, ты где? Странно.
Она вышла из кухни в коридор. Прислушалась. С кем там Ульянка в зале разговаривает? Алиса подошла ближе, хотела было уже войти в комнату и неожиданно остановилась, прижавшись к косяку. Ульянка сидела на полу и держа на руках котенка рассказывала ему.
— Мася, вот смотри. У меня теперь папа есть. Представляшь. У меня папа. Настоящий, он меня любит и я его. Чмок Масю в носик. А мама? Наверно Алиса. Ой, Масенька, а я ее тоже люблю. Я всех люблю, вот. И тебя. Мася... А пусть папа на Алисе скорее женится. И тогда... У нас же семья тогда будет. И мы вместе будем. И ты с нами... Кто там?
Ульяна обернулась.
— Ой, Лиска.
Алиса подошла и, сев рядом, обняла ее.
— Извини, я нечаянно услышала. Вот понимаешь какое дело... Я бы пошла за него. Но нельзя пока. Никак.
— А почему? Вы же любите друг друга.
Тяжелый вздох. — Ну... Замуж можно только с восемнадцати. А мне шестнадцать. Блин...
— Это же еще два года ждать. Долго...
Алиса снова вздохнула.
— Уля... А я тебе хорошей мамой буду?
— Лучшей, вот. Честно-честно.
— Спасибо, Улечка. А теперь... Пошли обедом займемся. А то скоро Костя с Микусей из музыкальной школы придут.
... Костя проснулся от звука открывшейся входной двери. Кто там? Что за... Шаги в коридоре и знакомый голос.
— Есть кто дома?
В комнату заглянул бородатый мужчина в ватнике и грубом свитере.
— Папа... — за спиной мужчины, женщина сняла рюкзак. — Мама... Девчонки, подъем!
Из зала выглянула еще не проснувшаяся Алиса и как была бросилась на шею мужчины.
— Папа-Коля, Мама-Катя... Мику, Уля вставайте.
Николай отстранил Алису. Покачал головой.
— Совсем взрослая.
— Оденьтесь уж. — засмеялась Катерина. — Костя, с рюкзаками помоги да штаны хоть надень. Дети...
— Слушайте, а вы как... Сегодня. Мы вас не ждали.
— Ну... Так уж получилось. Как вы тут? Как себя вели?
— Нормально. Все хорошо.
Мужчина, зайдя в зал, огляделся.
— Катя, они ведь ремонт сделали. Молодцы. А что за коробка, кто там у вас?
Ульянка, смущенно улыбнувшись, вытащила котенка.
— Это Масик, вот.
— Котейку завели. Хорошенький какой. Рюкзаки помогите разобрать, мясо в холодильник. Это медвежатина.
Николай почесал бороду.
— А где Азад?
— Да он на смене. — ответила с кухни Алиса. — Завтра утром придет. Ой, Костя, позвони ему.
Костя взял телефонную трубку, набрал номер.
— Алло, Азад, тут родители приехали. Ага, вещи разбираем. Что? Подожди... Тут папа с тобой поговорить хочет.
— Здорово были. Да сами не ожидали, что пораньше получится. Короче отвлекать не будем. Завтра придешь, тогда и посиделки устроим. И учти в холодильнике свежатина ждет. Ну давай, счастливо отработать.
— Вода горячая у нас хоть есть? — спросила Катерина, доставая вещи из шкафа. — Замечательно. Коля, я первая в ванну. Кстати, а вы в школу не идете?
— Мама... У нас же каникулы.
Катерина только махнула рукой.
— Точно ведь. Весенние. Совсем мы в тайге одичали...
... — Дима, здравствуй. Валентина... Как в Каракумах? Проходите. Бакир, Зуля... Раздевайтесь. Яшка попозже подойдет. Нет, Сергей с Айгуль в Сибири сейчас...
Мужчины с обветренными лицами в необношенных костюмах, женщины, непривыкшие носить платья...
— Наш выпуск. Не все конечно. Кто в поле, кто... Ладно, знакомьтесь, это Азад. Давайте за стол. Костя, неси бутылки, что на сухую сидеть? Молодежи вина по чуть-чуть...
— Николай, расскажи хоть как ты медведя-то завалил?
— Да это Булчут. Я тут не причем.
— А что старик еще жив?
— А чего ему... На охоту еще ходит.
— Гитару передайте.
' Ты уехала в знойные степи
Я ушел на разведку в тайгу
Надо тобою лишь солнце палящее светит
Над мною лишь кедры в снегу
А путь и далёк и долог
И нельзя повернуть назад
Держись геолог
Крепись геолог
Ты ветра и солнца и брат
На прощанье небес синевою
Чистотою студеной волны
Голубою заветной полярной звездою
Поклялись в нашей верности мы
А путь и далёк и долог
И нельзя повернуть назад
Держись геолог
Крепись геолог
Ты ветра и солнца брат...'
— За невернувшихся, не чокаясь.
Выпив, постояли молча. Когда сели Николай показал на гитару.
— Азад... Костя сказал, что ты играешь. Может споешь?
— Можно. — Седой тронул струны...
' Надоело говорить, и спорить,
И любить усталые глаза...
В флибустьерском дальнем синем море
Бригантина подымает паруса...
Капитан, обветренный, как скалы,
Вышел в море, не дождавшись дня,
На прощанье подымай бокалы
Золотого терпкого вина.
Пьем за яростных, за непокорных,
За презревших грошевый уют.
Вьется по ветру "Веселый Роджер",
Люди Флинта песенку поют.
И в беде, и в радости, и в горе
Только чуточку прищурь глаза -
В флибустьерском дальнем синем море
Бригантина подымает паруса.
Надоело говорить, и спорить,
И любить усталые глаза...
В флибустьерском дальнем синем море
Бригантина подымает паруса...'
Один из мужчин хлопнул Азада по плечу.
— Наш человек. Слушай, я же тебя вспомнил. На Чаре виделись. Примерно года три назад. — он посмотрел на собравшихся. — Ну точно ведь. Вы тогда с поиска вернулись. Лицо у тебя... приметное. Я же... Сидел, вспоминал... Точно ты. У вас начальник группы Прокофьев был, Борис Дементьич. Ну... Подожди, сейчас. Тебя все Седым звали. Правильно ведь?
— Да нет, извини, обознался наверное.
... — Мужики, вы бы на кухне курили. Девчонкам здесь спать. И форточку там откройте.
Сели, закурили. В открытую форточку потянуло вечерним холодком.
— Димка, что ты к человеку спьяну пристал?
— Ребят, это же точно он. Борис Дементьич рассказывал, что... Он же их группу спас, вывел. А его самого почти десять километров на себе раненный по тайге нес.
— А лицо?
Мужчина затянулся, пожал плечами.
— Ну... Одни говорят медведь его порвал. Другие... Что взрыв был. То ли газ, то ли... Они же там не золото искали. А конкретно... До сих пор ведь все под подпиской.
— Короче, кончай. Пошли в комнату. Бакир, у вас поезд когда? Спать надо. Завтра нам еще отчеты писать. Яшка, вон, уже зевает, да и детям ложиться пора.
... — Ну вроде все. — Николай хлопнул себя по коленям, встал. — Как и что сами знаете. Не маленькие уже. Костя, ты что?
— Да ну... Мы вас только на фотографиях и видим вообще-то. Представляешь.
Николай, подумав, достал карту, разложил ее на столе.
— Подойди. Это чтобы ты понимал. — он показал пальцем. — Видишь район?
— Это вот где очерчено? А что там, пап?
— По данным предварительной разведки большие запасы стратегического сыръя. Что именно, даже тебе сказать не могу. Понимаешь? Работа такая.
Катерина только схватилась за голову.
— Коля, прекрати ты. То же мне. Дети... К осени нас заменят, даже отпуск обещали... Потерпите. — она вздохнула. — Азад, ты уж присмотри за ними, непутевыми. Уля ты чего?
— Мы путевые и хорошие. Вот.
— Конечно хорошие. Самые лучшие.
— Все, пора. Машина ждать не будет.
— Удачи вам.
... Седой проснулся от далекого разрыва. ТРЕВОГА, ПОДЪЕМ... Он инстинктивно потянулся к краю раскладушки. Где-то снова грохнуло. Рядом на кровати заворочался Костя.
— Совсем уже охренели. Поспать не дадут.
— Что это?
Костя, зевая, сел, потянулся за джинсами.
— Да лед на реке взрывают. А ты что подумал?
В комнату заглянула Алиса.
— Доброе утро, что-ли.
— А чего это бабах было? — поинтересовалась спросонья Ульянка.
Наконец общими усилиями разбудив Мику, умывшись и позавтракав, решили, что просто сидеть дома скучно и неинтересно. Кончилось тем, что одевшись и выйдя на улицу, проехали две остановки на автобусе, потом еще немного прошагали пешком и остановились на пригороке над рекой. Ледоход был в самом разгаре. Серо-белые льдины, сталкиваясь, налезали друг на друга. Около опор пешеходного моста закручивались водовороты...
Алиса, посмотрев на это зрелище, только вздохнула.
— Вот и еще одну зиму прожили. Слава Богу, вроде нормально, все живы... А там бы и лето пережить...
— Лиска, ты чего? — удивленно хмыкнула Мику. — Куда тебя понесло.
Алиса едва заметно улыбнулась.
— Не знаю. Может я просто взрослой стала. Детство кончилось, да и было ли оно вообще... Короче, нахрен этот ледоход, поехали домой. Еще и ветер тут холодный.
... — Здравствуйте. А чего вы...
— ДАНЬКА!
— Уля... Ты можешь не орать? Прохожие пугаются, точно кто-нибудь милицию вызовет.
— Не могу, вот. Данька, мы кораблики пускаем. Давай с нами.
Мальчик потупился.
— А у меня кораблика-то нет... Как я...
Ульянка со всего размаха хлопнула его по плечу.
— Подумаешь. Зато у меня есть. Его мне папа сделал, и он наш с тобой общий будет.
— Красивый. А почему паруса красные?
— Алые. Цвет надежды. Папа сказал, что такая книжка есть. Про корабль с алыми парусами. Давай его запустим.
Присев на корточки, она опустила кораблик в ручей и подтолкнула его веточкой.
— Плывет ведь... Даня, а ты чего вдруг? Что с тобой?
Он, опустив голову, поковырял носком землю, пошмыгал носом.
— Уля, а ты смеяться не будешь?
— Ой, Даня, наверно не буду. Честно.
Мальчик покраснел.
— Ну я давно тебе сказать хотел. — он помолчал и... — Уля, ты очень красивая и хорошая, и я тебя люблю. Правда, по настоящему. Только не смейся.
Ульянка только зажала рот ладошкой. На ее лице выступил румянец.
— Данечка...— она всхлипнула. — А я тогда тоже тебя люблю. По правде, вот.
