— Вы предполагаете, что он может быть ещё жив? — Удивился я.
— Ничего я не предполагаю. Мы тоже попытались туда войти, но дверь, как бетонная.
— Интересно!.. Пойдём-ка. Посмотрим.
Мы вышли в коридор и направились к лестнице на третий этаж. На площадке Кожемякин остановился.
— Вот и всё. Дальше апартаменты владельца.
— ты хочешь сказать, что весь третий этаж — это хозяйские хоромы?
— именно так. Потому что дальше этой площадки мы пройти так и не смогли.
Я протянул руку, потрогал перилла лестницы. Обыкновенные, деревянные. Держась за них, сделал несколько шагов по направлению к двери. Никаких изменений не почувствовал, и продолжил.
— Чуть правее. — Комментировал полковник с места, где остановился.
Я сделал полшага вправо и протянул руку, берясь за ручку двери. Она оказалась пластмассовой, что меня опять удивило. Аккуратно нажав, потянул дверь на себя. Та открылась. Прямо у двери, лицом вниз лежал человек.
— Полковник, можете подойти? — Спросил я.
— Нет. Меня не пускает.
— Твою мать... — Выругался я. — В комнате хотя бы светло?
— Нет. Вижу лишь, что тело лежит. А как не видно.
Преодолевая отвращение, я наклонился над трупом. Никогда в жизни не касался мёртвого тела. А тут, по всей видимости, придётся. Набрав полную грудь воздуха, протянул руку. И ощутил обложку книги. Странно!.. Взяв её в руки, почувствовал, что в ней что-то лежит. Положил корешком на ладонь. Книга раскрылась, и в руку скатился ключ. В тот же момент ограничительная черта исчезла. Произошли ещё какие-то изменения вокруг, но понял это я чуть позже.
— Николай Никанорович, — сказал я. Проходите.
Полковник сделал несколько неуверенных шагов, после чего одним прыжком оказался рядом.
— Посмотрите, здесь на стене выключатель или что-нибудь подобное есть? — Спросил я.
— Уже включил. Отозвался десантник. — Как Вы тут дышите?
Действительно. Смрад стоял жуткий. Ещё несколько секунд его не было вообще. А теперь!..
— Полковник. Вы уж извините, но я как-то не переношу мертвяков. Не в службу, а в дружбу. Прикажите убрать эту падаль и открыть окна. Надо хорошенько обыскать помещение. Не исключено, здесь ждут нас сюрпризы.
— Пройдёмте. — Предложил полковник, беря меня за руку и, подводя к окну, рявкнул: — Мелихов! Гайкин! Труп убрать. И обыщите его. Мало ли чего.
Через несколько минут стало чуть легче. Все окна были распахнуты, покойника унесли.
— Можно начинать грабёж. — Разрешил я сам себе.
Мы прошлись по всем комнатам бывшего хозяина. В роскоши он себе не отказывал. Кровать с балдахином вместительностью не меньше батальона, стояла одна в громадной комнате. На полу лежал красивый и очень мягкий ковёр. В оружейной мы обнаружили пару сотен клинков самых разных форм. Кожемякин аж крякнул от удовольствия. Но пришлось умерить его пыл.
— Это отправить в оружейную палату во дворце. — Распорядился я.
— Так ведь людей же можно вооружить? — Попробовал опротестовать моё решение полковник.
— Мы найдём чем вооружить людей. А это явно коллекционное оружие. Им разбрасываться никак нельзя. — Твёрдо возразил я. — Переписать, упаковать, и подготовить к отправке.
— Есть. — Тяжело вздохнув, ответил десантник. — А с ковром что делать?
— С каким ковром?
— Из соседней комнаты. Где кровать под балдахином.
— А!.. Почистить, скатать, и в цитадель. Пусть Сяомин думает, что с этим делать.
— Кровать тоже?
— Не, кровать пусть тут остаётся. Если кто пожелает её купить, так не препятствуйте. — Улыбнулся я.
Следующая комната оказалась библиотекой. Самое поразительное, так это подборка книг. Все о магии! Белая, красная, серая, чёрная!.. В общем, здесь было всё, что лично мне могло бы очень помочь.
— Библиотеку так же описать, упаковать и отправить в мои личные апартаменты. — Распорядился я.
— Будет сделано. — Ответил полковник.
В следующих комнатах располагались лаборатории. Их я так же приказал подготовить к эвакуации. В последнюю комнату дверь оказалась запертой.
— Дьявол! — Воскликнул я. — Труп обыскали? Ключи, срочно!
Через несколько минут пришло сообщение, что никаких ключей у покойника не нашли. Я задумался ненадолго, потом скомандовал:
— Всех пленных обыскать. Ключи найти.
— А почему бы нам их здесь не поискать? — Осторожно предложил Николай Никанорович.
— Ты видел здесь столы? — Спросил я.
— Не видел. А кто сказал, что ключи должны быть в столах? Как минимум в сейфах. Но и сейфов я тоже не видел.
— Кумагаи-сан, — позвал я. — Скажите, Вы умеете разыскивать скрытые сейфы?
— Никогда не приходилось этим заниматься, Алишаньдэ-сама. Но если Вы прикажете, буду искать.
— Погодите. — Остановил я рвение японца. — Давайте вместе. Сначала подумаем.
В комнату вошёл Виктор Петрович.
— Господин Полковник, разрешите обратиться к графу. — Испросил разрешения он у полковника.
— Во как! Официально! — Не удержался я от сарказма.
— По-уставному. — Объяснил Кожемякин. — Так положено.
— Согласен, согласен! — Признал свою не компетентность я, делая руками отталкивающий жест.
— Разрешаю.
— Ваше сиятельство, с Вами требует встречи один из пленных.
— именно требует? — Уточнил я.
— Нет. — Смутился Виктор Петрович. — Он, конечно же, просит. Это я так...
— А чего он хочет — Он не сказал?
— Никак нет.
Ладно. Приведите его в первую комнату. Надеюсь, там уже проветрилось?
— Относительно. — Ответил Лесовой.
— Тогда ведите туда. Так, Кумагаи-сан, где, по-вашему, может быть скрытый сейф?
— Вы, Алишаньдэ-сама, обратили внимание на то, как лежал труп, когда Вы вошли?
— Хм! Вы знаете!.. Я как-то его не ощупывал. Николай Никанорович, Вы видели, как он лежал?
— Да-а! — Немного помедлив, явно припоминая, ответил полковник. — Его обе руки были вытянуты по направлению к окну, у которого мы стояли.
— Идёмте туда. Будем осматривать подоконник. Нам бы криминалисты не помешали.
В комнате действительно стоял свежий воздух. Но трупная вонь всё же ещё чувствовалась. У двери мялся проситель под охраной двух громил.
— Как звать? — Спросил я, подходя к окну.
— Моисей Абрамович Штейнбергер. Я хирург.
— Так. И что Вы хотите мне сказать?
— Я хочу сказать, что бывший хозяин проводил опыты на людях.
— И Вы в этом так легко сознаётесь?
— Нет. Нелегко. Я не проводил опытов. Я их потом лечил, если была такая возможность. Вот и сейчас хотел бы попросить у Вас не подметать улицы Ваших городов, а лечить людей. Поймите, это моя профессия. Я это делаю лучше, чем убираю в квартире.
— У Вас есть хирургические инструменты?
— Есть. Только они были у бывшего хозяина. Я не знаю, где он их прятал. Когда надо было кого-то оперировать, он сам выдавал мне чемоданчик с инструментами.
— Виктор Петрович, где сейчас Гаврилов?
— У двери. Они же приставлены Вас охранять.
— Отменяю приказ. Пусть возьмут этого умельца и доставят нашей Генриетте. Под охраной! Под беспрестанным наблюдением. Веры у меня к нему пока что нет. Пусть она проконсультирует его, и даст своё резюме.
— На дворе ночь. — Попытался возразить Лесовой.
— Вы слышали, что я приказал? — Хлопнул я по подоконнику в раздражении. Тот отозвался глухой пустотой. — Выполнять и не спорить.
— Есть.
— Полковник, обеспечить охрану и доставку к месту назначения. Кроме того, на месте организовать круглосуточную охрану пока мы не убедимся в лояльности данного субъекта.
— Есть. Ответил Кожемякин.
Я осторожно потянул подоконник на себя. Ничего не произошло. Попробовал приподнять. С тем же результатом.
— За псевдобатареей должен быть открывающий механизм. — Заметив мои телодвижения, подсказал Моисей Абрамович, выходя.
— Стойте! — Вскричал я, останавливая уходящих. — Откуда Вы знаете, как это открывается?
— Я видел, как бывший хозяин совал туда руку, после чего тянул подоконник на себя. Только после этого ничего не происходило.
— Понятно. — Сказал я. — Идите. Свободны.
Полковник, — обратился я к Кожемякину, когда за вышедшими закрылась дверь. — Кажется мне, что это скрытый механизм чего-то другого. Судя по сказанному этим евреем, открывается что-то и где-то, но не здесь. Будем пробовать?
— А если это заминировано?
— Вряд ли. Сомневаюсь, что такое оружие может появиться в этом мире.
— Но ведь холодное здесь появилось?!
— Правильно. А у нас его, кстати, нет. А почему?
— Не знаю. — Откровенно признался десантник.
— А потому, что у нас нет оружейного мастера. А у этого хмыря он был. И скорее всего ещё есть. Только он скрывается. Хирург, видишь ли, решил, что ему будет проще сразу признаться, чем мыкаться с метлой, или таская камни для строительства. И он прав. Сохранив относительную свободу, продолжит заниматься любимым делом. Проявив преданность новому хозяину, он со временем получит полную свободу. И заметьте, он не вступает в противоречие со своей сущностью.
— Понял. — Задумчиво сказал Кожемякин. — Я сейчас. Ничего не делайте без меня.
Он вышел, прикрыв дверь, но не плотно.
— Кумагаи-сан, — позвал я японца. — Давайте рискнём.
— Давайте, Алишаньдэ-сама. — Только прикажите на всякий случай всех вывести из дома.
— Думаешь, если рванёт, то мы с тобой останемся живы?
— Не думаю. Но лишних жертв можно будет избежать.
— Согласен. Тогда подождём полковника. Ну и хитрец вы, мастер восточных единоборств.
Когда пришёл Кожемякин в сопровождении нескольких солдат, мы уже сняли фальшивый радиатор, обнажив при этом скрытый за ним рычаг. Увидев это, полковник страшно разволновался. Он так орал, не отвлекаясь на приличные выражения, что мы с Кичиро Кумагаи не могли слушать его, не заткнув при этом уши. Лично я опасался за свои барабанные перепонки. Наоравшись вволю, командующий войсками приказал всем немедленно покинуть помещение. Нам ничего не оставалось, как выполнить приказ, прихватив при этом самого приказчика. Тот ворчал, но вынужден был подчиниться теперь уже главнокомандующему, то есть мне.
— Интересно, который сейчас час? — Поинтересовался я, находясь на приличном расстоянии от здания.
— Кто же его знает?.. — Ответил полковник.
— В машине по идее должны быть часы. — Напомнил я.
— А где эта машина?
Я задумался.
— Стоп, а в карете?
— Вы же сами карету отправили с детьми. — Напомнил мне Лесовой.
— Дьявол. Ладно. Потерпим.
В этот момент из окна помахали белым платком. Скорее всего, это была обыкновенная простынь, но заострять на этом внимание никто не стал.
— Порядок. — Сказал полковник, начиная движение в сторону дома.
Мы последовали за ним. В прихожей нас встретил один из военных, остававшихся у подоконника.
— Разрешите доложить? — Обратился он к полковнику.
— Докладывайте, рядовой. — Дозволил командующий войсками.
— При нажатии рычага и выдвижении подоконника на один сантиметр ничего особенного не замечено. Все комнаты третьего этажа обследованы, никаких изменений не обнаружено. На данный момент проверяется подвал. Но и там, скорее всего ничего не найдём.
— Почему такая уверенность? — Спросил я.
— Потому, что крышка подоконника сдвинулась легко, как будто на ней нет никаких механизмов. Наш сапёр предполагает, что это фальшивка. Настоящий механизм скрыт в другом месте.
— Логично. — Согласился полковник. Но мы всё же посмотрим.
— Не понимаю. Какой смысл делать пустышку? — Недоумевал я. — Боюсь, если мы не найдём истинное предназначение этой игрушке, она выстрелит в самый не подходящий момент.
Поднявшись на третий этаж, я немедленно отправился к запертой двери. Полковник понял меня без слов, а потому оказался идущим впереди. Он же первым коснулся заветной ручки. Дверь не шелохнулась.
— Отойдите, Николай Никанорович. — Попросил я. — Видимо, здесь та же штука, что и с покойничком.
Полковник нехотя уступил место. Я взялся за ручку и потянул дверь на себя. Никакого эффекта. Тогда толкнул от себя. Увы, результат прежний. Немного постоял, прислушиваясь к себе, после чего дёрнул ручку в сторону. Дверь распахнулась. Автоматически зажёгся свет.
— Сума сойти! — Раздалось у меня за спиной.
— В каком смысле? — Поинтересовался я.
Вдоль стен стояли железные шкафы с круглыми иллюминаторами в верхней части. А из них на вошедших смотрели несколько десятков пар глаз. Поначалу, это были взгляды не предвещающие ничего хорошего, нарушившему их покой. Но завидев нас, они стали напряжённо-ожидающие, со скрытой надеждой.
— Та-ак! — Сказал я, входя в комнату. — Вот-те раз! Как давно грохнули этого негодяя?
— Пару дней назад. — Ответил Виктор Петрович.
— Значит, эти люди в шкафах не ели, не пили в течение нескольких суток?! Как они выжили?!
Я подошёл к первому шкафу и протянул руку к ручке.
— Стойте! — Вскрикнул один из сопровождающих нас солдат. — Шкафы заминированы!
— Час от часу не легче. Ну, нет здесь тола, и динамита тоже. — Сказал я, но руку на всякий случай всё же убрал. — Постарайтесь, чтоб никто не погиб.
— Попробую. Ответил солдатик, осматривая замочную скважину. — В принципе, тут ничего сложного нет. Он не ставил целью уничтожения этих людей, а, следовательно, разминировать их можно. Они ведь зачем-то ему были нужны?
— Вот и я так думаю. — Согласился я с сапёром. — Он их наверняка отпирал, кормил. В туалет выводил.
— Дьявол! Вот подонок.
— Товарищ полковник, — обратился сапёр к Николаю Никаноровичу. — Надо бы освободить помещение.
— Тебе нужны помощники? — Спросил полковник.
— Нет.
— Тогда так, разминируй, но сам никого не выпускай. Тут надо быть очень осторожным.
— Смотрите, полковник, вон в том шкафу стоит девушка. У неё глаза закрыты. Да и голова как-то не так... Начните с неё. — Заметил Лесовой.
— Твою медь! — Воскликнул я. — Врача сюда, срочно!
— Ваше сиятельство, — обернулся ко мне полковник. — Вы не последовательны. Сначала отправили хирурга к Генриетте, а теперь требуете её сюда.
— Дьявол!.. Как плохо с врачами.
— Товарищ полковник, разрешите обратиться? — Подошёл давешний сапёр.
— Дозволяю. — Кивнул тот.
— Это муляж. Здесь нет взрывчатки.
— Ты уверен?
— Абсолютно.
— Тогда открывай шкаф с девушкой.
— Пусть туда парочка солдат подойдёт. — Приказал я. — Чтоб подхватили её.
Но не потребовалось. Стоило распахнуть дверь, как Виктор Петрович подхватил безвольное тело.
— Живая? — Спросил я.
— Да. — Ответил Лесовой.
— Тогда в портал, к Генриетте.
— А остальные? — Поинтересовался Кожемякин.
— Начинайте открывать по одному. Мы сейчас вернёмся. Кумагаи-сан, поработайте, пожалуйста, поводырём.
Я немного напрягся, представляя себе наше медицинское отделение, в котором я, между прочим, ни разу не был.
— Есть портал, Алишаньдэ-сама. — Сообщил Кичиро Кумагаи.
