Спасатель

Команда, оживленно переговариваясь, направилась к выходу их кают-компании, а Ивану на нейросеть поступил сигнал от искина корабля, который сообщил что в ангаре перед входом в крейсер собрались команды штурмовиков.

Иван поспешил к входу. Он как раз вышел из шлюза, когда в ангар вошел полковник Ард Кром и улыбаясь направился к нему.

— Все в порядке, я договорился. На сегодня полигон наш.

— Вот и отлично. Я так понимаю, премьер-министр тоже будет присутствовать?

— Да. Мы договорились, что он приедет

— Хорошо. Тогда, полковник, я буду просто наблюдателем. Принимайте командование. Я так понимаю, у Вас было время изучить базы “Штурмовик”, “Оружие” и “Руководство в бою”?

— Да. Четвертый уровень. Еще “Рукопашка”, “Средства усиления”, “Первая помощь”.

— Так Вы еще и дроидами управлять можете?

— В теории да, но, сами понимаете, практики не было.

— Хорошо. Тогда после общей тренировки устрою Вам небольшую личную.

— А вот за это спасибо, майор.

— Хорошо, полковник. Стройте людей.

— Есть. — Полковник, хоть и был в более высоком звании прекрасно понимал, что майор Келлер на две головы выше по практическим знаниям. Потому и принимал такое подчиненное положение, осознавая, что базы базами, но практический опыт ничего не заменит. А консультации майора как специалиста-практика дорогого стоят.

— Отряд становись.

Две команды выстроились в две разные шеренги.

— Отставить. — Остановил построение майор. — Сегодня Вы все будете проходить тренировку как одно подразделение, под руководством полковника Арда Крома. А теперь, командуйте, полковник.

— В одну шеренгу становись. Направо, на крейсер шагом марш.

Иван дал команду искину крейсера и в коридоре зажглись указатели в виде стрелок на полу. Полковник завел подразделение в указанный отсек трюма и дал команду:

— Подразделение, стой. Налево. Вольно.

Полковник, повинуясь жесту Ивана, стал в строй, а Иван вышел перед строем:

— Добрый день, бойцы. Прежде чем мы продолжим, позвольте сказать несколько слов. — Иван дал команду искину корабля и переборка напротив стоящих в строю десантников начала медленно подниматься, открывая ряды стоящих скафандров. — Как Вы уже знаете из баз знаний, перед вами тяжелые боевые скафандры ШБС-638, что означает Штурмовой Бронированный Скафандр шестого поколения, третий класс защиты и модель номер восемь. Скафандры, находящиеся пере вами, почти одинаковы. Здесь есть четыре модификации: офицерские, командные (или как их называют сержантские), штурмовые и разведывательные. Это всё разновидности одного скафандра, но с соответствующим уклоном. Кто мне скажет, почему такое разделение и в чем оно заключается? Например, Вы, представьтесь.

— Сержант Эрл Кон. Офицерские скафандры обладают системой связи уровня рота-полк, тактическими искинами, повышенным запасом мощности и более сильным вооружением. Командные отличаются системами связи уровня взвод-рота. Разведывательные скафандры обладают более высокой скоростью передвижения и запасом энергии для перемещений, дальностью действия связи. Штурмовые скафандры — обычная стандартная модель. Каждый скафандр имеет систему связи, встроенный реактор, генератор силового поля, реактивные движители, системы навигации, управления огнем, определитель свой-чужой, автоматическую медицинскую аптечку, систему герметизации при повреждении, системы жизнеобеспечения, питания, выведения отходов жизнедеятельности. Автономность скафандра без смены картриджей системы жизнеобеспечение составляет тридцать шесть часов. Предназначен для работы как в условиях атмосферы, так и в вакууме.

— Отличный ответ, все так и есть. Сейчас каждый пройдет вперед и выберет себе скафандр, согласно своей специфике: полковник Кром выбирает себе офицерский, командиры отделений — командные, остальные штурмовые. По условиям договора скафандры, которые вы выбираете, остаются закрепленными за вами и после тренировки и участия в акции. Они становятся собственностью ваших организаций и будут выкуплены. Так что, каждый выбирает себе свой личный скафандр, которым будет пользоваться как минимум до окончания срока службы. Все скафандры, хоть и бывшие в употреблении, но прошли полную диагностику и необходимое обслуживание. Вопросов нет? Разойдись.

Десантники, радостно переговариваясь направились к замершим ровными рядами скафандрам. Полковник последовал вслед за ними также не скрывая радостного предвкушения: еще бы, владеть скафандром, который ему нравился и с которым он был уже “заочно” знаком при помощи тренировочной капсулы. Он подошел к группе из трех офицерских скафандров и остановился перед ними, не зная какой выбрать: скафандры были совершенно одинаковые. Рядом с ним остановился тихо подошедший Иван.

— О чем задумались, Ард?

— Да вот, думаю, какой выбрать…

— А вы посмотрите внимательно, постарайтесь его почувствовать. Такие вещи надо сердцем выбирать. Скафандр в бою ближе всех и от него зависит ваша жизнь и здоровье. Так что постарайтесь сами определиться: закройте глаза, направьте ему поток любви и постарайтесь его почувствовать. Какой скафандр откликнется, ответит — тот и будет вашим. Я серьезно говорю, — добавил Иван, глядя как на него смотрит полковник. — Меня так учил мой первый взводный сержант, кстати он тоже был родом с моей планеты. Так вот, он говорил, что у каждой вещи, а тем более такой сложной как скафандр, есть душа. И если выбрать вещь, душа которой совпадает с вашей, то такая вещь прослужит гораздо дольше и лучше, чем любая другая, выбранная наугад.

Иван немного помолчал и хмуро добавил.

— И я точно так же выбирал себе скафандр. Он спас меня, когда выжить было нереально. Медики еще удивлялись как я выжил, когда попал под плазменный заряд и скафандр полностью расплавился на мне, а у меня даже не было ожогов, а только сильная контузия от близкого разрыва. Медики потом два часа вырезали меня из остатков скафандра — я был как статуя, весь из брони, только шлем уцелел. Вот и думайте после этого, верить мне или нет.

Иван задумавшись отошел в сторону, не заметив, что его слушал не только полковник, но и остальные десантники, которые притихнув стали совсем по другому осматривать и выбирать скафандры.

* * *

Наконец за час все уже определились со своими скафандрами и даже успели их опробовать. Все были в полном восторге от этих совершенных орудий защиты и убийства. Когда все немного успокоились, Иван, также облачившийся в свой скафандр, правда модели ШБС-939, провел их в другой отсек трюма, где они получили штатное вооружение и боезапас. После этого их провели ан летную палубу к штурмботам и ознакомили с задачей.

— Итак. Слушайте внимательно. Задание следующее: захват главаря террористов. Место проведения: база террористов в центре города. План помещений, количество и структура охраны не известны. Высадка на штурмботах, из средств усиления — легкие дроиды. Командует полковник Кром. Вопросы? Тогда по штурмботам, вылетаем.

Десантники заняли места в штурмботах, а Иван прошел в рубку крейсера и уселся возле Кера.

— Ну как? — спросил его Кер.

— Как дети малые с новыми игрушками, — ответил Иван. — Наверно я тоже был таким. Боже, как же давно это было...

— Мы все через это прошли, — согласился Кер. — Со временем энтузиазм конечно пройдет, да и после НАСТОЯЩИХ боевых действий ты все равно становишься другим, но это у них все еще впереди. Твоя задача по максимуму подготовить их к этому, а пройти через все это они должны уже сами.

— Да все я понимаю, но как-то не по себе. Гораздо проще самому. Ладно. Начинаем.

Иван отправил пилотам и десантникам план предстоящей операции и дал команду на вылет.

— Диспетчер — крейсеру “Решительный”.

— Диспетчер на связи.

— Все системы герметизированы, прошу произвести расстыковку и нужен безопасный коридор для прохода в квадрат 25-37.

— Координаты выхода отправил, воздух из шлюза откачан, есть расстыковка. Удачи, “Решительный”

— Спасибо, Диспетчер.

Кер внимательно наблюдал за работой пилотов крейсера, но пока не видел никаких поводов для замечаний. Все происходило спокойно и штатно. Крейсер плавно отстыковался от станции и ускоряясь направился по маршруту.

* * *

Крейсер набирал скорость а Кер в уме прокручивал задание, разосланное всем участникам операции, пытаясь понять, что не так. Решив, что проще обратиться к первоисточнику, он повернулся к Ивану

— Ваня, я что-то до конца не могу понять смысл задания

Иван в ответ улыбнулся:

— Я так и знал, что ты догадаешься, что что-то не так.

— Очередной тест?

— Конечно, Кер. Хоть они и выучили базы и тренировались в тренажерах, это все не делает их штурмовиками. Полученные таким путем знания не должны мешать думать головой и вникать в задание. Я ведь не зря несколько раз переспрашивал, есть ли вопросы. Они, как минимум, должны были спросить, а как собственно они поймут кто им нужен: фотография или описание. А они понадеялись на свою “крутизну”, мол на месте разберемся. Вот с такими настроениями мы и будем бороться. Поверь мне, гораздо лучше если их сейчас на тренировке обломать, чем если в бою мы понесем совершенно ненужные потери. Было бы у меня время, хоть с пару месяцев, я мог бы их хоть как-то натаскать, а так, надо сразу сбить с них радостную эйфорию и, как ни банально звучит, ткнуть лицом в грязь. Ты кстати, тоже к пилотам присматривайся. Я более чем уверен, что они забудут все чему их учили и никакие противозенитные маневры применять не будут: как же, мирная планета…

Иван помолчал немного и продолжил:

— Мне повезло, я попал в подразделение, где был отличный сержант, который быстро выбил всю дурь из неопытных пацанов. В других подразделениях, где обучали более формально, после первого боевого столкновения потери доходили до 90 процентов, а мы потеряли только 3…

— Ты прав. Я тоже такое видел на флоте. — Кер помолчал, вспоминая свое. — Обломать значит? Раз надо для дела — сделаю.

— Ну хорошо, Кер. Скоро нужный квадрат, пойду на штурмбот — буду наблюдать за высадкой вблизи.

Иван легко поднялся и направился на летную палубу, а Кер с большей тщательностью продолжил наблюдение за действиями пилотов.

* * *

— Точка разделения, штурмботам старт — послышался голос по тактической сети. Штурмботы легко выскользнули с летной палубы крейсера и устремились к планете. — Ориентировочное время до посадки десять минут.

Полковник Ард Кром сидел на скамье в штурмботе закрепленный страховочными ремнями. Рядом с ним сидел Иван, который сразу дал понять, что он наблюдатель, никаких подсказок от него не будет и решения принимать нужно полковнику самому.

Время до подлета пролетело быстро и наконец штурмботы плавно опустились на большой площади посреди макета города. Из них горохом посыпались штурмовики и сразу рассредоточились занимая оборону. Полковник покинул бот вместе со второй волной и на бегу начал отдавать приказы:

— Первое отделение, направление север, второе — восток, третье — юг, четвертое — запад. Проверить здания по-парно: первые номера проверяют, вторые — страхуют.

Штурмовики бросились перебежками выполнять команды передвигаясь между домами. Площадь опустела, на ней остались только штурмботы, пилоты которых также вышли и начали спокойно рассматривать окружающую их обстановку. Через десять минут начали поступать доклады, которые в основном содержали только одно: чисто, никого нет.

Выждав еще минут пятнадцать, за время которых десантники спокойно вернулись обратно на площадь, Иван дал команду на построение.

Когда все, включая пилотов, построились Иван вышел перед строем и начал “разбор полетов”:

— Задание вы все провалили. Кто мне может рассказать что было сделано неправильно и почему?

Десантники начали недоуменно переглядываться.

— Никто? Значит начнем с самого начала. Пилоты штурмботов, шаг вперед. Начнем с Вас. Скажите, вы такое понятие как противозенитный маневр изучали? Тогда почему приземление было плавным и вальяжным? Вы что, на танцах? Вас, пока Вы таким образом приземлялись, по три раза уже сбили и всю операцию Вы, лично Вы, уже просрали… Теперь следующий момент. Какая задача штурмботов после высадки десанта? Прикрывать десант? А что Вы могли прикрыть с земли? А потом вообще покинули свои корабли, красавцы. Всего один (!) вооруженный враг, пробравшийся сюда, и о штурмботах можно забыть. — Иван повернулся к десантникам. — А Вы что улыбаетесь? Думаете, что вы выглядели лучше? Где охранение средств высадки? Или Вы собрались потом пешком на орбиту возвращаться? Почему дома проверялись не полностью? Заглянуть на первый этаж — это не проверка. Дом проверяется от подвала до крыши и это еще ничего не гарантирует: есть потайные места, подземные ходы, канализационные трубы, в которых может прятаться противник. Пока дом полностью не проверен, никто дальше не двигается, нельзя в тылу оставлять потенциального противника.

Иван помолчал немного, давая возможность осознать десантникам его речь, и продолжил.

— Общая оценка — ужасно. И она началась еще до вылета. Почему никто (!) не спросил как минимум описание или фотографию того, кого мы ищем? Я не зря спрашивал, есть ли вопросы. Вопросов ни у кого не было, как нет и результата. Поймите, знания полученные из баз не отменяют необходимости думать головой. Навыки стрельбы и умение передвигаться в скафандре еще не делает вас специалистом штурмовиком. Вы должны не только это уметь, но и постоянно анализировать обстановку вокруг, думать о путях достижении нужного результата и искать возможность для повышения своей эффективности. Даю пятнадцать минут на обдумывание, потом с предложениями по исправлению ситуации жду командиров отделений. Разойдись.

Иван повернулся, подошел к штурмботу и присел на порог открытого десантного отделения. Через пару минут к нему подошел полковник и присел рядом.

— Да, майор. Давно я таких выволочек не получал.

— Поймите, Ард. Это нужно было сделать, если мы хотим сохранить этих мальчишек. По другому нельзя.

— Да я могу это понять, но все равно обидно. Я не пацан какой, сам понимаешь…

— Ард. Если Вы заметили, критике подверглись не Вы лично, а действие ВСЕГО подразделения. Я специально не заострял внимание на общем руководстве, хотя команды отданные Вами лично и были в основном правильными. Хромало именно ИСПОЛНЕНИЕ, причем у всех. Так что лично Вам обижаться как раз не стоило, а вот обратить внимание на недоработки — нужно обязательно. Но ничего, если все получится, то мы построим свой полигон, там я и буду всех дрючить до кровавого пота, пока не будет все идеально получаться. Как сказал у нас один полководец, тяжело в учении — легко в бою.

— Золотые слова

— Вот и я том же. А еще у него есть другое высказывание: каждый солдат должен знать свой маневр. Это к тому, что во время боя бойцы должны выполнять свою работу автоматически, не задумываясь о том, что за чем следует. Вы же не даете для ходьбы команду переставить вначале левую, а потом правую ногу? Вот и мы будем добиваться автоматизма. Ну все, время для размышлений истекло, давайте работать. Стройте людей.