Человек шел, внимательно вглядываясь в предрассветную черноту и далекие огоньки фонарей, изредка останавливаясь и изучая начинавший вытаивать из серых сугробов разный мусор. Одинокая жестяная банка и пара вытаявших пивных бутылок заинтересовали его настолько, что он, присев рядом на корточки, потрогал их рукой. Затем задумчиво хмыкнул, кивнув самому себе, словно соглашаясь с чем-то, отряхнул руки от грязного придорожного снега и продолжил свой путь.
Через пару домов его очень заинтересовала припаркованная у ворот старенькая шестерка. Он обошел ее по кругу, трогая рукой ледяное железо корпуса и заглядывая в салон, затем присел и погладил колесо. За ближайшим забором, во дворе, скорее всего услышав скрип снега под ногами, громко забрехала собака и незнакомец поспешно ретировался. Там, где ветер выдувал сыпавшую с неба ледяную крупу, было черно от грязного весеннего льда и мужчина пару раз поскользнулся, удержался лишь ухватившись за штакетник полисадника.
Внезапно утреннюю тишину прорезал гудок поезда, проходящего в другой стороне от дороги, метрах в трехста от тропинки, по которой шел мужчина. Фонарь прожектора локомотива замигал сквозь стволы деревьев, послышался громкий перестук колес набравшего скорость пассажирского поезда.
Казалось, это немного напугало идущего, он съежился и нервно закрутил по сторонам головой. Но поезд промчался дальше, игнорируя небольшую остановочную платформу поселка. Вслушиваясь в звуки удаляющегося поезда, мужчина постоял еще пару минут, потом вроде бы успокоился и осторожно пошел дальше, приближаясь к металлическому навесу автобусной остановки.
Минутой позже, откуда-то из проулка вышел еще один человек — он тоже направился к остановке. На вид значительно моложе первого, невысокого роста, черноволосый. Он был одет в старенький спортивный пуховик и серую заячью шапку с опущенными ушами. В руках он держал тяжелую хозяйственную сумку, побрякивающую разным строительным инструментом.
Зайдя под навес, парень поставил сумку на единственную не выломанную доску лавочки и прикурил сигарету, щелкнув простенькой газовой зажигалкой.
Вроде бы обычное поведение невысокого парня заставило напрячься чернобородого, его рука метнулась к поясу, на котором был нашит накладной карман, и нащупала деревянную рукоять небольшого ножа. Однако молодой не проявлял признаков агрессии, а продолжал спокойно покуривать сигаретку, усевшись возле своей сумки, болтая ногой и при этом попинывая кусок льда у металлической стены.
Внимательные зеленые глаза еще с полминуты изучали сидящего на остановке, однако тот вел себя естественно и расслаблено, и это успокоило смотревшего на него. Будто бы решившись, он сделал шаг из темноты и присел на противоположный конец лавки. Куривший равнодушно мазнул по вновь подошедшему взглядом, а потом что-то спросил, одновременно похлопав пальцами правой руки по запястью левой. Высокий зеленоглазый мужчина поначалу напрягся, потом, не отрывая взгляда от спросившего, показал свое левое запястье, приподняв рукав куртки, и пожал плечами. Такой незамысловатый ответ вроде бы устроил сидящего, он коротко кивнул и тоже чуть пожал плечами, выкинул докуренную до фильтра сигарету и поправил широкий клетчатый шарф, защищая им лицо от ветра. Потом прикрыл глаза, явно собираясь вздремнуть до прихода первого автобуса.
"А это шанс, и шанс стопроцентный!" — подумал зеленоглазый человек, еще раз окинув внимательным взглядом окружающую их темноту. Вокруг было тихо, лишь в стороне от дороги светилось сквозь буран несколько расплывчатых огоньков, да пару раз для проформы гавкнула собака в дальнем дворе.
"Надо действовать, пока время на моей стороне, чуть рассветет и не факт, что выпадет такой случай. Скорее всего, днем тут людно," — и зеленоглазый, решившись, активировал большой серебряный амулет с довольно крупным сапфиром, сжав его в кулаке так, что побелели костяшки пальцев.
Он быстро шагнул к прикемарившему на досточке молодому строителю и прижал свою голову к его голове, придерживая того за шею.
Парень в испуге широко распахнул глаза, попытался рывком вскочить на ноги, но сильная рука зеленоглазого удержала его на месте, погасив первый неуверенный рывок, а затем взгляд сидевшего расфокусировался, напряжение ушло, отчего лицо парня стало совсем каким-то по-детски беззащитным.
Чернобородый, продолжая стоять голова к голове, не спеша досчитал про себя до двух дюжин, и отступил шаг назад. Сидевший на скамейке, продолжая смотреть ничего не выражающим взглядом сквозь так подло напавшего на него мужчину, качнулся, и кроличья шапка полетела с его головы в прямо в истоптанный снег. Бородатый ловким движением подхватил ее у самой земли, надел на голову строителя и аккуратно прислонил того к столбу остановочного навеса.
-Ничего, дружок, потерпи немного. Кастор говорил, что такая считка совершенно безвредна, через малое время ты придешь в норму и даже не вспомнишь обо мне. Ну, а мне ждать тоже резона нет. Пора.
Зеленоглазый разжал ладонь и посмотрел на остатки осыпавшегося амулета на покрытый паутиной трещин помутневший камень и не без сожаления, забросил его с размаха в серый придорожный снег. Чтобы не терять времени даром, он выбравшись на дорогу побежал обратно, немного скользя своими кожаными полусапожками по обледеневшему асфальту дороги.
Так и не стихнувший буран, казалось, закружил колючий снег с новой силой, словно пытаясь задержать спешившего в обратный путь зеленоглазого мужчину, кидая ему в лицо новые порции острых льдинок. Перед поворотом он все же поскользнулся, и, не удержавшись на ногах, больно приложился о лед коленом.
В тот же миг из-за поворота вынырнули два ярких огня, ослепив нашего ночного искателя приключений. Последнее, что он увидел был быстро приближающийся серебристый бампер и черное боковое окно скользящего юзом внедорожника. Буквально через мгновение он ощутил сильный удар и резкую боль, которая полыхнула перед глазами красно-зеленым, проваливая сознание нашего героя в бездонный колодец.
* * *
Очнулся Вардис в темном, прохладном помещении. Дышать было тяжело, грудь сдавливала какая-то повязка, вся влажная от пота. Попытался перевернуться со спины на бок, и застонал от резкой боли в ребрах и левом плече. Голова тоже была перебинтована. Его мутило и очень хотелось пить. Вардис прошептал заклинание "белого лекаря" и, аккуратно правой рукой, стараясь не беспокоить свое тело, сотворил в воздухе знак, призванный если и не снять, то на какое-то время хотя бы приглушить резкую боль, чтобы прийти в себя.
Стало немного легче. Он опять прислушался к своим ощущениям и, опираясь о холодную каменную стену справа от лежанки, присел, опустив ноги на холодный каменный пол. Ох, ё!.. Еще и колено болью прострелило, когда ноги коснулись пола. Первым делом он прикрыл глаза, хотя пока разглядел только стену рядом и решетку из толстой арматуры, до которой он мог при желании дотянуться рукой, и "включил магическое зрение. Осторожно, орган за органом начал сканировать свое тело и выявлять полученные травмы.
Так... ребра... два сломано... и еще...да, точно, трещина в третьем. Левая рука в плече... закрытый перелом, но без смещения, и кость уже начала срастаться. Колено... колено вроде нормально, без переломов и трещин, просто то ли от удара так опухло, то ли еще и сухожилие надорвал, а скорее всего все вместе.
С одной стороны, это хорошо, хотя чего лукавить — хорошо, конечно, со всех сторон: что осколки в переломах не разошлись и срастаться уже начали. Плохо, что он уже довольно долго тут находится. Скорее всего пару суток, раз кости поломанные уже срастаться начали — никак не меньше. А сколько конкретно находится и где это "тут" — еще нужно выяснить. Явно ведь не в своем замке и не в спальне летней резиденции.
Но пока продолжим.. Так, дальше... голова... Вардис с облегчением вздохнул. Голова в порядке, только болит очень. Ну, по крайней мере, не пробит череп, просто запекшаяся кровь коркой на лбу и в волосах, а еще обширная гематома на лице, в простонародье именуемая "бланш в пол рожи".
Сотрясение, конечно, было, но это не страшно, несколько дней, максимум неделя и организм сам приведет голову в порядок. Вот с рукой подольше будет, там недели полторы, а то и две пока все срастется, ребра сломанные тоже не вызывают оптимизма, но побыстрее должны в норму прийти.
Вардис посмотрел на свои ноги. Вернее, в полной темноте он посмотрел в сторону своих ступней, покоившихся на холодном полу, и начал ощупывать колено. Перелома не было, но колено болело и было раздуто до того, что натянуло тонкую ткань подштанников. А пол-то ледяной, ноги замерзли основательно.
-Сапоги? Где они? Какая разница, что он сейчас прибывал во тьме, сапоги на ногах он бы почувствовал. Но их не было. Портянок тоже не было, по-крайней мере, они не были намотаны на ноги. Он провел рукой по бедру и понял, что стеганные утепленные штаны тоже отсутствуют, а сидит он босой и в одних домотканых подштанниках.
Рука скорее интуитивно метнулась туда, где на куртке был пришит карман с небольшим, но острым как бритва ножом с обожженной рукоятью из белого ясеня и клинком в кожаных ножнах. Но ножа не было, как и надетой ранее утепленной куртки. Даже теплая рубаха отсутствовала, только суконная безрукавка была на нем.
— А ведь там, в подкладке куртки, пару небольших амулетов было зашито. Пара серебряных чешуек, хоть и небольших совсем, по весу едва в треть от тройской драхмы, но с выбитой мастером артефактором магической руной и заряженных перед самым переходом. Вот черт, как жаль-то! Там в один только "каменный щит" нормально энергии закачано, как он бы мне сейчас пригодился. Да и без "неспящего" чувствуешь себя совершенно неуютно. Привык уже, и без элементарных охранных амулетов, типа вшитого в куртку сторожка, чувствуешь себя словно раздетым. Вардис скривился:
-Так и вправду ведь сейчас раздет до исподнего.
А еще его расстроила пропажа амулетов тем, что нет уже Кастора— того, кто все эти амулеты изготавливал. А сильный маг, который может создавать новые амулеты и потом накачивать их магической энергией на вес золота. Да, что золота, серебра!
Вардис в испуге стал ощупывать кисть левой руки. Нет, простенькое серебряное кольцо было на месте, да и не снималось оно уже лет сорок, вросши в плоть указательного пальца. Это ему еще по-молодости отец дарил — простенькое такое колечко с руной силы, но так выручавшее в рубке с более сильным противником или помогавшее в дальних рейдах, где переходы порой были по времени дольше, чем световой день. Затем он протянул руку к мочке левого уха, небольшое кольцо-серьга тоже было на месте. Вардис, успокаиваясь, перевел дыхание.
— А ведь в серебряную серьгу влито заклинание "усиления слуха." Оно, конечно, амулет простенький, при максимальной нагрузке разрядится за четверть часа, но ведь нужный, порой выручавший и спасавший жизнь владельцу. Вардис его не использовал постоянно, а активировал время от времени, в разведрейде, например, или ночью, когда послышится какой-нибудь подозрительный шум. Существовали, конечно, амулеты, которые в постоянном режиме усиливали слух владельца, но там и амулет нужно весом поболе в несколько раз и, желательно, с кристаллом драгоценного камня, куда энергию аккумулировать можно, чтобы не одноразовые, как у него.
Лэр вздохнул. Там и цена другого порядка совсем, он не стал их брать, подумал, что для получасовой прогулки и того, что есть с лихвой хватит. Пожалел дорогие амулеты, а вот поди ж ты, сиди теперь в полной жо... хм, тьме беспросветной и думай о судьбе своей грядущей. Он все же активировал амулет, но не на полную мощность, и совсем на малое время. И тут же отключил его, ничего толком не расслышав, чтобы пока не тратить драгоценную энергию.
Кстати... Вардис ощупал тюфяк, на котором сидел. Набит тюфяк совсем не соломой, а вроде как чем-то мягким, хотя едва уловимо пованивало от него, но сидеть было удобно. Вот еще бы подушку под спину — и для удобства, и чтобы от холодного камня защититься.
Маны в его теле оставалось меньше половины, даже скорее треть. Видимо, организм растратил резервы, самостоятельно борясь с полученной травмой. Попробовал восстановить потраченную энергию, но дело не увенчалось успехом. С нанесенными магическими татуировками усиления даже полностью истраченная магическая энергия восстанавливалась в организме за сутки. И далеко не простые татуировки у него наколоты, возможно, таких ни у кого нет больше даже в Вардосской империи, не говоря уж о Великих княжествах.
Только у сына еще моего такие татуировки есть, и все. Магические знаки темной эльфийской руницы, Лаэрт наносил их на темноэльфийском, кое-где иглами, а кое-где мелкими надрезами, оставляемыми острым, как бритва, ритуальным ножом. И не за раз, а день-два, бывало, пыхтел над одним только знаком, в каждую руну магии под завязку вливая.
Так что теперь и энергия у Вардиса и его сына Климента восстанавливалась почти вдвое быстрее против обычных магов. И вот на тебе... всего треть ее в организме осталась и сейчас не пополняется мана совсем. Очень это странно.
Он резюмировал свой осмотр — в общем, раны не критические, но довольно многочисленные. Если бы была постоянная подпитка маны магической энергией, через пару недель, а то и раньше, он бы был полностью в норме. А вот тут... тут он не знал, сколько организм будет восстанавливаться самостоятельно.
Так ведь и месяц проваляться можно, а то и больше. И ведь у него был с собой амулет "каменный щит", пусть небольшая чешуйка с руной, но все же. Если бы не активация этого амулета, которая происходила сама в случае реальной угрозы, то и травмы были бы намного серьезней. Кто же его так уделал? Вардис осторожно помотал головой, и потер виски. Удар... Боль... Вот чёрт, совсем же ничего не помню!
Амулетов некоторых нет, и маны всего треть, хотя согласен, много ее потратилось на блокировку боли и первоначальное излечение травм. Да и при получении этих самых травм мана изрядно опустела, иначе было бы все намного серьезней, так и восстановления магической энергии совершенно не чувствовалось. Почти в любой ситуации, когда был расход маны, ощущался и прилив энергии, так сказать, естественная циркуляция любого магика, который достиг хотя бы первого уровня.
А у Вардиса был, слава святому кругу, далеко не первый, он даже мог применять боевые заклинания, требующие мгновенной реакции и огромного слива энергии из маны. Пусть всего пару боевых заклинаний мог применить против врага, самых простых, но ведь мог же.
И всегда энергия моментально начинала восполнять ману, как только было потрачено ничтожное ее количество пусть на самое простое волшебство. Тьфу ты... да даже на то что и волшебством-то не назвать. Вот магическое зрение активировал, и уже чувствуешь, как энергия заструилась, подкачивая и восполняя ману. А тут нет! Просто полное отсутствие вокруг магической энергии. Как такое может быть?
Где-то вдали раздались шаги и одинокий щелчок, под потолком зажегся яркий светильник, свет резанул по глазам и одновременно к Вардису вернулось воспоминание, как он перешел по выращенному Кастором каналу в другой мир, и как задействовал его амулет, совершив считку частей памяти того парня, что ждал на остановке первый автобус.
