Книга вторая. Готские Войны

Аркх поднял ярлык, поцеловал в знак уважения и повесив себе на шею низко поклонился, а потом сказал — вези золото уважаемый Баламбек, а я привезу мечи.

Когда привезли золото, то Аркх понял, что хитрый Баламбек решил таки обмануть торговцев. Он дал не золото, а золотое барахло. Всякие кубки, тарелки, кувшины, какие то женские украшения и даже перстни. Но Чеслав сказал брать всё, что предложат и сильно не спорить, главное завлечь, заинтересовать, а потом уж пойдет настоящая торговля.

Когда обмен был произведен, Баламбек что то сказал толмачу, а тот перевел.

— Уважаемый Баламбек сказал, что торговая пошлина на земле хана Кугума составляет десятину.

— Тот меч, что уважаемый Баламбек испытал пусть останется как уплата налога, а за эти девять мечей вы заплатили по уговору — произнес Аркх.

Маленькие губки Баламбека растянулись в хищной ухмылке и он кивнул, а потом толкнул длинную речь, повернул коня и уехал.

Как лошадь со всадником скрылась в пыли толмач перевел.

— Великий Баламбек сказал, что доволен сделкой и велел тебе передать своему вождю, что сам хан Кугум может купить сотню таких добрых клинков.

Когда золотые изделия засунули в мешки и загрузили на лодку Аркх бросил толмачу золотую монетку.

— Эй толмач, а скажи как относится хан к германскому вождю Казмиру?

Толмач поймал монетку и спрятал её за щеку, а потом произнес — ханы и вожди аланского рода служат великому Атли, а сам Кугум то тесть Атли. Сам Атли не любит спесивых готских военачальников, однако тех кто пошел в большой поход наш царь привечает и даже награждает долей от добычи. Но трусливый Казмир в поход не пошел, сославшись на войну, что он ведет с северными дикарями.

— Ты человек будешь получать по одной золотой монете каждый раз как я буду приходить сюда — сказал Аркх — но ты мне будешь рассказывать все последние известия о делах хана и германских вождей. А если вести будут действительно важными для моего князя, то он заплатит в трое.

Пора было уходить, задание что дал Аркху Чеслав выполнено, мечи проданы, информация о княжестве Чеслава и его войне с Казмиром доставлена смотрителю здешних земель хану Кугуму, агент найден и практически завербован. Впереди ждал тяжелый путь вверх по реке, а на вырученные от продажи железа средства Чеслав велел набрать наемников, в селениях по правому берегу ДанаАпра.

В светлицу вошёл воевода Креслав.

— Князь прискакал человек от Бояна.

— Да пусть заходит — махнул я рукой.

Посланец вошел и поклонился в приветствии.

— Говори.

— Мы были во многих селениях, и встречались с вождями, много родов решились и ушли к Смолянке, но дед Боян просил передать, что германцы вскрыли курганы.

— И что? — не понял я — что за курганы, что с того?

— Ритуал князь — проговорил посланник — германцы куют мечи и закапывают их в землю, чтобы сталь за долгие года покрылась желтым порошком, а когда приходит время священной войны, такие клинки выкапываются и колдуны-кузнецы их перековывают создавая оружие Одина. Германцы по приказу Казмира вскрыли все курганы.

— А сколько может быть клинков в одном кургане?

— Сотня, сотня клинков в одном кургане — посланец опустил голову — это война на истребление, они придут, чтобы отомстить, они вскрыли все курганы и начали проводить ритуалы посвящения воинов-готов.

Я что то слышал про древний способ очистки стали, это делали еще кельты, они применяли систему очищения железа "при помощи коррозии". Этот способ требовал немало времени, не был технически совершенным и эффективным. Кельты закапывали клинки в землю, чтобы часть металла превращалась в ржавчину, таким образов очищались шлаки, затем извлекали мечи и подвергали вторичной термообработке, добиваясь качества стали близкой к дамасской. Тут все понятно, нужно много оружия и Казмир приказал перековать все мечи для вооружения армии, ну правильно, я ведь добыл достаточно трофейного оружия у побитых воинов Ульгерда. Соответственно сработал стандартный закон сохранения, то есть, если у кого-то прибыло, то соответственно у кого-то убыло. То есть у меня появилось доброе железо, что я снял с убитых воинов Ульгерда, а у Казмира доброго оружия поубавилось. Интересно, я то такое ритуал посвящения?

— Что за ритуал посвящения? — спросил я.

— Германцы собрали самых сильных отроков из всех родов наших и будут их посвящать на службу Вотану, это жертвоприношение — ритуальное поедание сердца врага.

Во, фига се, эти идолопоклонники как аборигены, что съели Кука, будут людей жрать? А я то думал, что эти готы нормальные.

Тааак, эту нечисть нужно истребить под корень, вместе с посвященными коллаборационистами, перевоспитать таких отроков не получится. Хотя в 21-м веке отдельные ублюдки от политики рассказывают, что тварей зигующих на костях своих родичей можно перевоспитать. Мол проведешь с ними пару бесед, воспитательных мероприятий, лекций там про вред нацизма и все забирайте нового, очищенного от грехов гражданина и члена свободного европейского общества.

Неее, уроды вы либеральные, только сталь таких тварей может перевоспитать, всех к ихней мерзкой Хель, пусть там празднуют свои победы с одноглазым Одином.

— А что рода буссовы, хотят ли кто уйти от Казмира? — спросил я.

— Мы уже выкупили часть скота у тех, что собираются переселятся и перепродаем другим родам, а у них скупаем всех коней. Если что Боян приказал резать скот, чтоб Казмиру не достались. Радко просил передать, что три рода уходят по Десне к Смолянке, но есть те кто послал донос готу Казмиру. Сейчас Радко стережет берег от воинов Казмира, что бросятся в погоню.

Плохо дело, подумал я, могут и побить Радко, ведь у него всего сотня воинов.

— Иди воин отдохни.

Воин вышел.

— Креслав возьми три десятка конных и иди на Смолянку встречать переселенцев, с собой возьми охотников чудинов. Как переселенцев встретишь пусть охотники их ведут к Ловати и на Ильмень озеро. Знаю далече, но дойти должны. В лесах много дичи, а в реках рыбы. Возьми ладьи и свези побольше припасов Витебск, там людей можно подержать пару деньков пусть сил наберутся и отдохнут, ну а дальше в путь до Ловати. Серебра возьми, если какая скотина выдохлась и дальше идти не сможет, выкупай и оставляй в Смолянке, там вообще можно несколько сотен людей на проживание оставить.

— А ты как же князь не пойдешь ли со мной?

— Нет Креслав ты воевода хороший, сам справишься, а мне нужно селения, что по Ловати встали объехать.

Креслав улыбнулся.

— Сказывали люди, что Цветана знатный острог на Ильмени ставит, и называет его просто Городок, чудно как то.

Я повернулся к Радомиру.

— Как ты смотришь брат, на то что бы еще раз к Руянцам сходить? Я думаю Казмир нас до зимы не побеспокоит, все таки перековать даже две-три сотни мечей и подготовить к войне дружину на то время нужно.

— Схожу, только не за товаром, а за долгом — криво усмехнулся Радомир — они мне должны.

— Рано, брат, рано нам с ними воевать, нужно как раз за товаром сходить, только на этот раз не на твоих кораблях, те корабли ты уже в море засветил, нужно вот на больших двенадцати вёсельных дощатниках по морю прогуляться, они и груза больше берут, да и команду до сотни воинов можно посадить.

— От куда у меня две сотни человек? — удивился Радомир — вот если ты мне воительниц дашь.

— Не дам — прервал его я — пока будут товары на суда грузить ты отправь людей к Гореславу, там уже больше сотни мужей пришли, дурью маются, вот и забирай себе половину в свой отряд.

— Слушай Чеслав, а зачем мне идти к тем Руянцам, пошли к германцам сходим?

Я сначала не понял Радомира.

— А как ты собираешься до германцев идти, что через все море попрешься, мы и так всю торговлю себе закрыли, рано нам с германцами ссориться?

— Та не брат, ты меня не так понял — усмехнулся Радомир — давай сходим к тем германцам, что по Десне сидят. Пока готы к войне готовятся и свои курганы вскрывают мы их родовичей побьем.

— Ты Радомир идею хорошую предложил — я почесал затылок — только, что нам с тех пяти ладей, что на Славутиче у Аркха? Пять ладей возьмут всего две сотни воев, с таким числом германцев не побьем.

— Ты что, у тебя же куча судов на Янтарной, перетащим по земле на Славутич и спустимся до Десны, а потом вверх по течению пройдем и все берега от ворога почистим. Те рода, что не ушли с Радко, по любому потом с Казмиром к нам придут, так чего нам ждать то?

— Ты молодец брат — я обнял Радомира — подбирай суда, а я людей отправлю пусть бревна в Витебске рубят, по бревнам корабли потащим до Славутича, я думаю дней за десять перетащим.

— Нет, раньше справимся — махнул рукой Радомир.

Привели восемь относительно маленьких судов к Витебску и начали проводить первый волок судов от Западной Двины в Днепр. Это потом наверное лет через тысячу так будут называться эти реки, а теперь это первый волок из Янтарной в Славутич.

Народа собрали целое войска, две сотни пеших воинов из Полоцка и шесть десятков воительниц с новыми самострелами. Суда тащили волами и лошадьми, первые десять поприщ было трудно, а потом брёвен стало все больше и больше, лесорубы уходили вперед, расчищали дорогу и готовили брёвна. К тому же появился уже какой никакой опыт постоянной переноски бревен с кормы последнего корабля под нос первого. Вот так варварски мы тащили сразу весь караван, а последнее бревно, просто цепляли к паре лошадей и тащили вперед нашей процессии.

По пути забрали три десятка мужчин из селении Гореслава, а у Орши забрали сразу сотню.

Когда пришел Аркх, то наша флотилия насчитывала аж 13 судов. Я вначале подумал, что цифра неудачная, но потом вспомнил, что в этом мире 13 месяцев, а это получается счастливая цифра, я махнул рукой и даже плевать через правое плечо и крестится не стал. Тринадцать так тринадцать.

А вот воинов собралось аж пятьсот человек. Я могу вам сказать, что это было неожиданно даже для меня, я никогда и не думал, что можно собрать такую рать. И когда начался первый поход вниз по Славутичу-Днепру это была как сказка, я как Ди Каприо стоял почти всю дорогу до устья Десны на носу первой ладьи и всматривался в берега. Я человек из будущего, что я хочу увидеть вот так стоя на носу судна, летящего вниз по течению реки?

То там, то там иногда попадались насколько шалашей, но людей видно не было, иногда мы встречали лодки, самые настоящие лодки, вытащенные на берег.

Видно нас успевали обнаруживать заранее и все живое просто сваливало в леса. У самого впадения Десны в Днепр мы обнаружили достаточно большой укрепленный городок по левому берегу реки. Со стен деревянной крепости на нас смотрели вооруженные люди и показывали пальцами, но выйти навстречу ни на ладьях ни на лодках для переговоров они не осмелились.

— Чье это селение? — спросил я Аркха.

— Это готское селение, но его трогать нельзя, иначе они не пустят наши суда вниз к порогам — ответил Аркх — тут вождем старый Алькен сидел, так его убили десяток лет назад, и селение сожгли, а вот люди пришли и опять отстроились.

— А кому теперь это селение подчиняется? — переспросил я.

— Известно кому — усмехнулся Аркх — хану Кугуму дань платят, но местный вождь входит в совет готских вождей и люди сказали, что увел местный готский рикс свою дружину к Атли.

Ну тогда и так понятно, что их трогать нельзя, иначе нам Атли матку вывернет наизнанку, подумал я.

— А как называется селение? — поинтересовался я.

— Это селение называется Данпарстарие, а раньше называлось Хлодвиг, так звали старого вождя, но его убили.

Я понял что Данпарстарие это примитивное обозначение типа 'Город на реке'.

— Интересная практика, называть селения по имени вождя. А когда этот вождь уйдет к предкам, что селение переименовывать? — спросил я.

— Иногда и переименовывают, но как правило селение продолжает носить название до тех пор, пока правит семья вождя, а как меняется правящий род, то меняется и название селения — усмехнулся Радомир — иногда при смене династии вождей и селения того уж не будет, одни пепелища.

Мы шли ходко весь световой день почти по 14 часов в сутки и проходили в день до сотни километров. И потому путь от Орши до устья Десны прошли за трое суток, а потом пошли очень медленно.

— Слушай брат — спросил я Радомира — а что мы будем делать, если встретим селение?

— Подходим, выходим на берег и спрашиваем, а чей сей городок? — усмехнулся Радомир — если скажет что вождя Казмира, то режем всех мужчин, пользуем всех женщин, забираем все железо и идем дальше. У тебя уже пользовалка выросла, а брат? — заржал Радомир, а его смех подхватило пол команды ладьи и даже мои воительницы, ну никакого уважения к князю, дикари.

Первое селение попалось через два дня, оно оказалось достаточно мирным и принадлежало людишкам буссовым. Мы сошли на берег, переговорили со старейшинами, но это не спасло селение от мелкого грабежа, мои воины как водится про шерстили все землянки, по забирали все топоры, копья, луки и все, что может в нормальном обществе считаться оружием. Как водится без насилия тоже не обошлось. Странные дела, местные женщины как то вяло сопротивляются, как бы признавая сам факт того, что мужчина может брать любую женщину, если у нее нет сильного защитника, а защитников не оказалось, хотя были попытки возмущаться.

Так же произошло и со вторым и с третьим селением, а после четвертого я уже начал сомневаться, а есть ли смысл идти дальше, ладьи забиты трофеями, а мои людишки уже перестали быть не то что освободителями, а даже и мстителями. Теперь, чисто по повадкам они стали обычными бандитами. А я наивный, хотел проводить агитацию по поводу переезда в мои земли, да после такого турпохода, меня будут боятся как огня, а на моих торговцев будут кидаться с топорами еще при подходе к селениям. Я конечно рассказал о своих сомнениях Радомиру, но оказалось, что опять я ничего не понимаю в здешних реалиях.

Тут нет понятия национальности, пока нет понятия даже веры, есть понятия территории. То есть контролирует эту территорию скажем Казмир, и все люди его, не зависимо от того готы, они или прото славяне, потому, что по праву силы Казмир свернет шею любому, кто попытается хоть слово против сказать. А вот мы пришли и сказали "ВАШ КАЗМИР ЛОХ", забрали всё оружие из родов и показали всем, что дружить с Казмиром сейчас опасно, так как все люди Казмира находятся под большой угрозой полного истребления. Теперь вот дойдет информация до готского вождя о нашем походе и Казмиру нужно будет постараться, чтобы не только снарядить экспедицию против меня, но и попытаться защитить семьи своих воинов, а то его воины сразу разбегутся, как узнают, что в тылу кто-то партизанит.

Пятое селение не было ни славянским ни готским, однако моих воинов это не остановило, резня началась сразу как только с берега окликнули наши суда на незнакомом языке. Кто то из воинов принял местных за готов и пустил стрелу, которая убила пастуха, а потом была высадка, и настоящий средневековый грабёж.

Вырезали почти всё селение, и этой бойней командовал сам Радомир. Зачем? Видно в горячке боя или с перепугу, мои наемники не стали разбираться кто перед ними, ну если говорят на чужом языке, то значит враги, какая там толерантность. То есть бежит наш наемник за девкой, а навстречу бабка выскакивает. Ну воин её мечем хрясь, и побежал дальше. Вышел дед из дома, опираясь на посох, а его тут же стрелами нашпиговали, посоха они испугались, подумали мол, что у деде копье такое.