Желание исполнено - осталось выжить

(прода)

"Ох, не нравится мне такая сговорчивость, — вздохнула Мрия, с подозрением посмотрев на наставницу, — однако начни она спорить и не соглашаться, мне бы тоже сильно не понравилось. Ох и тяжелая штука, жизнь. Соглашаются — напрягает, а не соглашаются — не вдохновляет", — еще раз вздохнула она.

Посмотрев с усмешкой на хмурую ученицу, Фессалия иронически хмыкнула, посоветовала отдохнуть пару часиков и куда-то усвистела. Мрия торопливо умылась, на большее не хватило сил, и рухнула на диван, моментально отрубившись. Казалось бы, только сомкнула глаза, как пришли будить. С трудом продрав глаза, Мрия, под присмотром наставницы, оделась. Отчаянно зевая, выслушала инструкции и попросила повторить. Только на четвертый раз смогла понять, что от нее хотят. Шустро семеня за наставницей, Мрия усиленно боролась с желанием плюнуть на все и всех. Спать хотелось невероятно, поэтому ночное приключение и последующее решение уже не казались столь правильными. В голове настойчиво крутились мысли в духе: " И чего мне дома не сидится? Ношусь, где ни попадя, нахожу приключения на свою гм... голову"

Пока размышляла в подобном ключе, наставница привела к домику, где оставались королева-мать с детьми. Оказалось, пока ее ученица дрыхла, наставница успела не только суда смотаться, изъять у Турины кое-какие драгоценности и обменять их на деньги. Она, так же, раздобыла потрепанную жизнью, худую до ребристости, коняшку, запряженную в еще более неприглядную крестьянскую телегу. С сомнением обойдя вокруг ненадежно выглядящего средства передвижения, Мрия осторожно подергала за обещающую сразу же отвалиться, хлипкую доску. Ага! Как же! Потолкав, подергав все, кажущееся ненадежным, и даже попрыгав на, вроде бы, гнилых досках дна, Мрия восхищенно поцокала языком. Чтобы придать крепкой телеге такую степень визуальной ветхости, нужен талант, куча денег и море времени. Задумчиво покосившись на коняшку, Мрия хмыкнула. Если уж с телегой такие необычности, то и потрепанность четвероногого движителя только кажущаяся. Пройдясь цепким взглядом по лошадке, Мрия подошла и, все еще сомневаясь, попыталась хлопнуть ту по холке... И с трудом увернулась от зубов, хищно клацнувших в опасной близости от руки. Отскочив на безопасное расстояние, девушка возмущенно фыркнула и погрозила зверюге кулаком. Та, косясь хитрым глазом, преступила с ноги на ногу, чуть сдвигаясь в сторону сердито сопевшей Мрии.

"Ага, ага! Дракона костлявая, так я тебя и подпустила, — обойдя по широкой дуге наглую тварь, Мрия стала за спиной наставницы. — А ведь до чего же натуральной дохлятиной смотрится!"

— Потрясающая работа! — неожиданно прозвучал в голове голос Тома. — Но вот то, что тебе столько всего показывают, настораживает. Такие тайны посторонним не разглашают. А чтобы понять, какие планы у монастырских на тебя, слишком мало информации. Будь осторожна.

— Угу, — саркастически хмыкнула девушка. Она сама не в восторге от столь навязчивого внимания и мутных перспектив. И главное уже не отказаться. Остается лишь плыть по течению и внимательно отслеживать намеки и события, чтобы успеть вовремя смыться.

Пока Мрия топталась, погрузившись в мысли, Фессалия растормошила Турину и пыталась ей что-то втолковать. Сначала женщина спросонок никак не могла понять чего от нее хотят, а когда дошло, что ей предлагают, принялась отбрыкиваться с особым энтузиазмом. Мрия прислушалась, прониклась и присоединилась к уговариванию.

Несколько часов уламывали, а затем приводили в требуемый вид беглую королеву-мать.

Сложнее всего было убедить Турину ехать вдвоем с Лотом, оставив детей на попечении Мрии. Несмотря на заверения, что их привезут дней через шесть-семь, она отчаянно мотала головой и заламывая руки. Но и с этим справились.

Еще не село солнце, как, переодетая в чистую, но очень бедную одежду, Турина тряслась в сторону столицы на ветхой телеге, управляемой Лотом, лежа на жидком пучке соломы. Изображала она больную старуху очень достоверно. Во-первых, нормально отдохнуть после ночного забега женщине так и не дали, поэтому выглядела она, сильно помятой, несмотря на принятое лекарство. Но особую достоверность придавали качественно вымазанные соком довольно едкого растения лицо, руки и даже ноги до колен. Выставленные напоказ коричневые пятна разной степени интенсивности, отбивали у всех, видевших женщину, всякое желание даже близко подходить к телеге.

Дня через четыре сыскная активность в городе существенно утихла и количество патрулей значительно уменьшилось. Властей городка не вдохновляла мысль растратить взятку на оплату стражникам за сверхурочную работу. Городская казна и так не страдала изобилием средств, а излишние траты на поимку рядового, пусть и излишне резвого грабителя, могли стоить отцам города занимаемого места. Объявлять же поиск наследника соседнего государства нельзя. Подобную задачу имеет право ставить только Наместник.

Затягивать с поездкой не стала, королева-мать изведется, ожидая внуков. Однако и переться в столицу без веской причины нельзя. Все уже привыкли, что она там не часто появляется. Возникнут вопросы. Как только в городе и окрестностях стало поспокойнее, Мрия объявила, что едет в столицу, закупить кое-какие драгоценности к надвигающемуся празднику и заказать праздничные платья. Валенса решила не брать. Чем трястись в душной телеге, пусть лучше ребенок на свежем воздухе поиграет под присмотром наставника.

Наследник Марталии с братом ехали в карете для слуг, в сопровождении пожилой служанки, у которой они прятались все эти дни.

По дороге, на полпути к столице встретился курьер на разгоряченной лошади. Торопливо выскочив из кареты, Фессалия подошла к гвардейцу, выслушала сбивчивое донесение и, взяв пакет, с сосредоточенным лицом несколько раз провела над ним рукой. Мрия впервые видела подобное действо и заинтересованно наблюдала как за рукой, так и за выражением лица наставницы. Замерев на несколько секунд, Фессалия подала конверт жене Наместника. Вскрыв, Мрия прочла. Озабоченно тряхнув головой, перечла несколько раз, пытаясь продраться сквозь завуалированное сообщение. Нахмурилась, сжав губы, и протянула письмо Фессалии. Удивленно взмахнув бровями, наставница осторожно взяла бумагу и задумчиво прочла.

— Если я правильно поняла намеки, Ореста отравили... но он еще жив, и о случившемся мало кто знает, — напряженно произнесла девушка.

Наставница лишь кивнула.

Нахмурившись, написала письмо, дала Фессалии, та что-то и от себя добавила, и выбрав двух солдат из сопровождения, отправила с письмом назад в летний замок. Охрану приказала усилить, а Валенса, на всякий случай, спрятать среди детей слуг, переодев мальчика в неприметную одежку. Одну из служанок переодели в одежду наместницы и усадили в главную карету. Сама же Мрия облачилась в один из мужских костюмов, постоянно возимых с собой в сундуке с одеждой. На всякий непредвиденный случай. Затем, в сопровождении Фессалии и двух опытных воинов из охраны, помчалась в столицу.

Дорогу помнила смутно. Верховую езду не любила, утомляла она ее до невозможности. Но сейчас выхода не было. Предъявив медальон-пропуск на воротах, потребовала о своем появлении молчать и срочно проводить к эрту Гирану. Увидев ее, Советник виновато развел руками и, отпустив солдат, торопливо повел пустынными коридорами

— Отравление вашего мужа удалось обнаружить совершенно случайно. Зашел слуга с срочным донесением и увидел хозяина, лежащего на полу и пускающего пузыри. Позвал меня. Я вызвал врача и Ирвина. Слугу приставил находиться рядом, чтобы не разболтал, да еще пригрозил семью отправить в дальнее поселение, если проболтается кому.

Решительно шагая рядом с взволнованным Советником, Мрия тропливо решала плюнуть и свалить из этого гадюшника, или все же вылечить бабника и козла, именуемого мужем.