Игра Владыки (первая часть)

Маяк принял узкий луч передачи, скинул координаты связи, коротко блеснул приглушенный снегом взрыв, разваливая кособокую конструкцию на неопрятные оплавленные куски.

Сигнал пришел внезапно. Всегда безжизненная панель вспыхнула разноцветными огоньками. Автоматически ответ ушел на портативный приемник. Зуан отметил вызов, но мгновенно о нем забыл. Из-за поворота коридора, тихо ступая огромными когтистыми лапами, вышла группа таер. Тут уж не до сигнала, самому бы ноги унести.

Тишину ледяных коридоров взорвал грохот стрельбы, взрывы ракет и оглушающий визг хищных тварей. Громкий захлебывающийся клекот резанул по ушам, дробясь и усиливаясь в могильной тишине туннелей. Четыре птицы, наклонив головы, понеслись вперед. Две последние ракетки разорвали ближнюю птицу, превратив ее в фарш. На боковой панели подствольного ракетомета замигала алая надпись "Пусто". Вторую птицу пули таки завалили. Зуан с отчетливой, болезненной ясностью понял, что может и не улететь с этой планеты, если его прямо сейчас сожрут.

Зуан переключил оружие на бронебойные иглы — последнее, что еще оставалось в опустевшем парном магазине. Первая же очередь срезала двух птиц. Таер, визжа и шипя, упали на пол, дергаясь, истекая кровью, но продолжая ползти к жертве. Последняя птица, которой иглы разорвали обе лапы, по инерции пролетела разделяющее ее и росса расстояние и вцепилась зубами в ногу воину. В мгновение ока мощный клюв отхватил шмат мяса. Зуан взвыл. Просунув винтовку в клюв, он нажимал на курок до тех пор, пока голова хищника не разлетелась кровавыми брызгами. Недобитая птица медленно, но уверенно подползала к воину. Зуан, перехватив вторую, еще рабочую винтовку, тщательно прицелившись, выпустил короткую очередь игл прямо в череп. Потребовалось пол сотни бронебойных игл в упор, чтобы эта тварь в конце концов затихла.

Зуан отстегнул ремень от изжеванной винтовки и крепко перетянул ногу. Кровь, толчками льющаяся из раны, остановилась. Росс снял с пояса аптечку, вытащил обеззараживающий порошок. В слюне таер содержалась какая-то пакость, вызывающая сильное разжижение тканей и быстрое заражение. Разорвав пакет, он тонкой струйкой аккуратно начал посыпать рваную рану мерцающим синим порошком. Обжигающая боль полоснула по нервам. Зуан, тихо матерясь себе под нос, перетянул ногу эластичным бинтом.

В висках появилось знакомое давление, контакт установился почти мгновенно.

— "Зуан?"

— "Жив."

— "Сильно ранен?"

— "В ногу вцепилась таер! Ничего особого, просто крови много потерял."

— "Жди, я сейчас буду."

Контакт пропал. Росс сполз на пол туннеля, устроившись ждать.

"Льдина" прилетела довольно быстро. Рин и Мирт выпрыгнули из кабины. Ишон, увидев состояние росса, проворчал:

— И это называется "ничего особого"? Парень, у тебя отгрызли кери мяса!

Зуан не ответил, медленно сползая в благословенную тьму. Мирт помог девушке усадить росса в кабину снегохода. Устроив воина, они запрыгнули в машину и поехали назад, в пост.

Мирт, удерживая потерявшего сознание Зуана, сказал:

— Если бы мне кто-то сказал, что один росс сможет положить пять таер двумя "Смерчами", практически не имея ракет — ни в жизнь бы не поверил.

В отсеке связи чувствовалось запустение, медленно поглощающее отвоеванное у него пространство. Аппаратура быстро покрывалась пылью, грязь скапливалась по углам, тусклый свет одинокой лампочки еще больше усиливал тоскливое ощущение заброшенности.

На пульте связи отчаянно мигала синяя лампочка постоянного вызова. Передатчик принимал вызов, идущий с чужого корабля. Рин устало села в кресло, неподвижно глядя на мигание огоньков на работающих устройствах. Росский корабль вышел на орбиту Корромина. Рин мысленно перебрала образы россов — бойцов отряда "Наваждение". Она их знала так же хорошо, как и сам Зуан, и в то же время не знала. Странное, сюрреалистическое ощущение. Девушка криво усмехнулась и, щелкнув тумблером, включила прием.

Большой экран связи мигнул, пошел полосами. Изображение плясало, мигало, шипело. Рин подкрутила настройки, и свистопляска на экране превратилась в сумрачное вытянутое лицо. На Рин в упор смотрел высокий росс с длинными пепельно-сизыми волосами и ледяными, как кристалл льда, голубыми глазами. Острое, словно лезвие секиры, лицо. Холод во взгляде. Лезо.

— Кеари, Лезо, — голос Рин, столь же холодный, как и бескрайний космос, зазвенел в могильной тишине отсека.

Росс вздрогнул. Столь же холодный голос росса, как и его глаза, заставил бы заледенеть пламя:

— Где Навь?

— В лазарете, — тем же тоном ответила Рин.

— Живой?

— Я сказала в лазарете, а не в морге. — ласково-ласково сказала Рин, в тайне желая придавить высокомерного, словно эльф, воина.

— Что с ним случилось?

— С ним случились таер в туннеле.

— В туннеле ихтан?

— А ты что, видел здесь еще какие-то туннели?

Тонкие губы воина тронула улыбка.

— А ты кто?

— Я думаю, что мое имя тебе ничего нового не скажет.

— Но, похоже, мое тебе о многом говорит.

Рин не ответила, нежно улыбаясь. Риторические вопросы не нуждаются в ответе. Лезо вскинул голову, вслушиваясь в шум, раздающийся с его стороны экрана. Судя по весьма знакомым звукам, Танцор и Хекс опять подрались. Рин хмыкнула и тихо сказала:

— Лезо, дай сюда Танцора. Глядишь, и не сломает опять руки Хексу.

— Откуда ты все это знаешь?

— Потом узнаешь. Дай Танцора.

Лезо спорить не стал. Редкий случай! На экране появилась всклокоченная темноволосая башка Танцора. Яркие зеленые с золотыми искрами глаза обежали девушку, губы раздвинула ухмылка.

— Я само внимание.

— Чудесно. — Рин столь же обаятельно улыбнулась молодому обормоту. — Тебе есть спецзадание.

— Да?

— Мне нужен грузовик.

— Зачем?

— Ну, ты же не думаешь, что этот пост совсем голый?

Танцор улыбнулся еще шире.

— "Глеара" хватит? Это самое большое, что есть на борту "Дэль".

— Тогда давай "Глеар".

— А почему я?

— Ну, а кто же еще может, э-ээээ, взять напрокат грузовик в ограниченных просторах крейсера? — сказала девушка с легкой лукавой улыбкой.

Танцор расхохотался. Весело, заливисто.

— Будет,.... э....?

— Рин.

— Рин, что с Навью?

— Да ничего особого. К вечеру вылезет из медблока.

— А какой медблок?

— "Амедалан".

— Я тебя правильно понял?

— Вполне. Для того и нужен грузовик.

— Мое искреннее почтение, ассури!

Рин склонила голову, принимая комплимент. На экране вновь появилось бесстрастное лицо Лезо.

— И что дальше?

— А дальше я открою вам ворота ангара. Устроит?

— Вполне.

— Пеленг видишь?

— С точностью до шиара.

— Хорошо. Над обрывом выступает выход скальных пород. Видишь?

— Да.

— Зависнешь над этим выступом. Ворота ангара будут прямо перед тобой. Свяжешься со мной, и я открою.

— Мы тебя можем не узнать. С твоей стороны очень плохое изображение.

— Узнаете. Нас тут всего четверо, и я единственная женщина на посту.

— А кто двое других?

— Ишон с соседнего поста. Один из них — во втором медблоке. А его братец помогает мне. Как только лечение закончиться — они вернуться в свой пост.

— Почему Навь их терпит?

— Потому. — Рин ясно дала понять, что разговор закрыт и никаких более объяснений не будет.

Лезо фыркнул. Рин ответила ему льдистой улыбкой.

— Я жду от вас сигнала о прибытии.

На этой крайне оптимистичной ноте Рин оборвала связь, предоставив россам переваривать новости и готовиться к отлету.

Сигнал от Лезо пришел довольно быстро. Рин с силой нажала на широкий клавиш, тяжеленная бронированная дверь ангара дрогнула и поползла вбок, исчезая в скале. К сожалению, лишь одна. Вторая, едва дрогнув, надсадно заскрипела, упершись покореженным металлом в слишком узкий для изувеченной створки паз. В пост ворвался снег, холод и тьма корроминской ночи. Росские корабли были лишь пятнами мрака на звездной россыпи ночного неба. Металл створки послушно деформировался под тяжелым взглядом девушки, шел пузырями, выравнивался, позволяя механизму уволочь исстрадавшуюся створку на отведенное для нее место.

Рин включила габаритные огни ворот, и росские корабли неспешно начали снижаться. Первым влетел легкий охотник. "Всадник Ночи" приземлился на меньший прямоугольник причала, спешно очищенный девушкой чуть ли перед его носом. И лишь когда тяжеловесный грузовоз приземлился, а двери ангара захлопнулись, боевой корабль заглушил двигатели, снял щиты и опустил трап.

Рин внимательно следила за тремя россами, ступившими на органический металл трапа корабля. Лезо, Танцор и Ринор. Столь похожие и столь разные. Три воина. Три великолепно тренированных воина. Космическая стужа Лезо, обжигающая жестокость Ринора и обманчивая беззаботность Танцора. Рин спрыгнула с ящика, на котором сидела пока ждала россов. Воины остановились посреди ангара, всматриваясь в погруженное во мрак помещение. Освещения в ангаре не было с тех пор как исчезло "солнышко", а аварийное освещение приказало долго жить вместе с основным. Конечно, воины видели в темноте гораздо лучше людей, но все же мрак ангара был непроницаем даже для их чувствительных глаз.

Рин появилась из темноты, словно призрак. Танцор заметил ее лишь случайно, инстинктивно повернувшись на движение во мраке. Моргнув, он тихо сказал:

— Надо же. От Навь набралась пакостных привычек?

Лезо и Ринор повернулись. На холеном лице Лезо промелькнуло странное выражение. Словно тень на мгновение исказила безупречные черты. Ринор же просто откровенно таращился на девушку.

— Мы очень похожи, — мягкий голос Рин едва слышно прозвенел в совершенной тишине громадного помещения.

— Он еще в лазарете? — столь же тихо спросил Ринор.

— Да. И еще будет там же около рулла.

— Отведи нас.

— Не спеши, Лезо. Отведу. У вас есть рулл. Используйте его с толком.

— Например?

— Например, просмотрите маркировки на всех установках, что стоят в ангаре и погрузите на "Глеар" самые ценные и нужные. Оставьте место для трех "Амедаланов" и силовой установки к ним. Во внешнем ангаре стоит постовой транспорт. Часть его можно перегнать сюда по прямому туннелю. И взять на борт "Всадника". Поскольку на борту кораблей весь отряд, вы успеете справиться до того, как медблок закончит лечение Нави.

Россы молчали. Они просто внимательно смотрели на нее и молчали. Девушка вздохнула.

— Свет! — голос, усиленный магией, хлестнул, словно бич.

Потолок ангара вспыхнул яркими белыми огнями, заливая помещение безжалостным жестким светом. Руны, нанесенные за время ожидания, вспыхнули, словно штормовой прожектор. Россы дернулись от неожиданности и зажмурились от слишком яркого света. Рин убрала яркость, свет поблек, оставив весело плясать в глазах разноцветные пятна. Не ожидала столь мощной вспышки, видимо, опять вложила слишком много энергии в письмо. Как и всегда. Не рассчитав с непривычки.

— А теперь, пока не истощился запас энергии на освещении, советую приняться за погрузку. Лампы тут уже давно сдохли и замене не подлежат. Так что, если не хотите потом грузить при свете корабельных прожекторов, советую пошевелиться.

— Если это не лампы, то что это? — едва слышно спросил Танцор.

— Узнаешь позже.

— Сейчас! — холодно сказал Лезо.

Рин повернулась, осмотрела Лезо ленивым взглядом, и, ничего не сказав, пошла к двери в жилые отсеки. Надо же, решил покомандовать. Ну-ну. Лезо глубоко вздохнул, стиснув зубы. Он не привык к такому пренебрежению. Властный росс подчинялся только одному живому существу. Нави. И больше никому. Танцор, хихикнув, хлопнул Лезо по спине.

— Ну что, уели?

— Заткнись!

— Щаз! — наглая харя Танцора расплылась в ухмылке. — А мне она понравилась. Просто прелесть!

Лезо тихо зарычал. Танцор, хихикая, с чувством выполненного долга легкой рысцой погнал вдогон Рин. Догнав девушку в коридоре, он пристроился рядом. Рин, улыбнувшись, спросила:

— Что, слинял с погрузки?

— Сами справятся.

— Не сомневаюсь. Особенно, если хватит сообразительности воспользоваться автопогрузчиками. Они стоят у западной стены как раз за ремонтными боксами. Пять штук и все рабочие.

Танцор весело заржал.

— Тест на внимательность?

— Типа того.

Рин, остановила Танцора, придержав его за руку.

— Что?

— Стой.

Девушка коснулась кончиками пальцев воздуха, задрожавшего, словно потревоженная вода. Силовой барьер пошел рябью и исчез. Рин уже не видела смысла восстанавливать защитный полог.

— А вот теперь пошли.

— Что это было?

— Один из защитных барьеров.

— Странно. Я и не знал, что у ишон есть такие штучки.

— Их у них и нет. Барьеры ставила я.

— Как?

— Узнаешь позже.

Танцор настаивать на ответе не стал, только гораздо более внимательно посмотрел на идущую подле него девушку. Уже на подходе к лазарету, из-за поворота выкатился подрастающий инт. Танцору хватило ума не выстрелить. Звереныш же, резко затормозив, подбежал к девушке, обнюхав по дороге Танцора. Инт, потеревшись о ноги Рин, убежал в сторону кухни. Танцор, подобрав отвисшую челюсть, пробормотал:

— Хорош зверек!

— Милый, правда? — Рин улыбнулась.

— Хм.

— Что? Удивлен?

— Да конечно удивлен!

— Ну, все мы не без изъяна. — Рин, улыбнувшись, открыла двери лазарета. — Идем, глянешь на своего командира.

Танцор, тряхнув головой, осторожно вошел в лазарет, ожидая еще какого-то сюрприза. За свою весьма бурную жизнь он видел много. Но не такое. В лазарете стояли два работающих медблока класса "Амедалан". Помимо аппаратуры, непосредственно контролирующей эти устройства, работала только маленькая отопительная установка. Все остальное оборудование было упаковано и законсервировано для транспортировки и длительного хранения. Освещение не работало, если не считать узких белых ламп по периметру лазарета. Основной свет давал сонм разноцветных и разнокалиберных шариков, витающих в воздухе. Ишон, сидящий на корпусе силовой станции, развлекался тем, что, тыкая пальцем в лениво порхающий слабо светящийся лиловый шар, заставлял его менять форму и светимость. Шар слабо сопротивлялся и пытался удрать, но человек тычками возвращал его в исходное положение. На плече у человека дрых маленький куану, свесив длинный хвостик на грудь ишон. Еще парочка этих же созданий гоняла шарики по воздуху, щебеча и чирикая. На хирургическом столе закипал мятый чайник, стоящий на портативной плите. Возле него, аккуратно разложенные и нарезанные, лежали запеченные вырезки филейных частей ихтан и таер вместе с кубиками НЗ, выложенные в коробки из-под световых гранат и ракетных маячков. Тут же лежали черные сабли Зуана, автоматические винтовки "Смерч" в количестве четырех штук, сваленные горкой магазины и ракетные кассеты к ним же. На другом конце стола лежала кучка слабо светящихся голубых кристаллов разнообразнейших форм. Над ними витала в воздухе модель крепости, собранная из этих самых кристаллов. Причем витала без всякой видимой поддержки, как и светящиеся шарики в воздухе. На стуле оператора висели и сохли два белых комбеза, а ботинки валялись в углу в куче тающего снега.