— Так зачем ты сюда пришла?
— Я же сказала: интересно, — пожала плечами девушка. — А если конкретней — я думала, что сейчас что-то изменится, не будет таким как раньше. Почему-то была уверена, что это не обыденное избиение. И что теперь всё будет по-другому, если я пойду.
— Да уж, верно, как раньше — не будет, — усмехнулся он. — В интуиции Вам не отказать, госпожа Шонор. Только я теперь совершенно не знаю, как жить дальше. Как теперь общаться с другими? Ничего не посоветуете?
— Ну, во-первых, не бояться того, что впереди. Уверяю, уже через пятнадцать лет о Вашем недостойном поведении будут вспоминать как об анекдоте, господин Лецри, — невозмутимо ответствовала ему Ени. — Если суметь признать свои ошибки.
Юноша испытующе, но с какой-то надеждой посмотрел на неё долгим взглядом.
— Если хочешь, можешь звать меня Акарас.
— Айения, — это было так естественно, что Ени даже не удивилась, когда они улыбнулись друг другу. Затем Акарас встал и направился к выходу из переулка.
— Это... — он обернулся через плечо, — можешь счесть меня слабаком, но сейчас я ещё не готов к этому, поэтому, пожалуйста, скажи Хэллин, что я очень сожалею. Я действительно не должен был этого говорить. Да и, думаю, сейчас она не примет от меня извинения. Может, в будущем... Хорошо?
— Не проблема.
— Спасибо, — поблагодарил её Лецри и вышел на площадь, залитую поздним осенним солнцем, таким ярким, что его силуэт почти растворился в этой белизне. Ени улыбнулась про себя и опять вспомнила то, что видела первого сентября. Было приятно думать, что, может быть, тот плачущий навзрыд мальчик больше никогда не будет испытывать такой боли и отчаяния.
Как и следовало ожидать, в кафе её подруг не оказалось, поэтому Ени потихоньку пошла домой, по пути раздумывая как бы объяснить девушкам свое, по меньшей мере, странное поведение. Ничего убедительного она так и не придумала, и последним выходом оставался экспромт.
Мрачная Оро встретила её в коридоре:
— Ну и? — более пространного вопроса не понадобилось.
— Ты не поверишь, — Ени с преувеличенной заботливостью пристраивала свою куртку на вешалку, — но я стала свидетелем ещё более интересного представления чем то, что имело место быть в 'Глубинах и вершинах'.
— Лецри?
— Да, и у него было гораздо более интересное амплуа, чем ты можешь себе вообразить.
— Конкретней, — почти против своей воли заинтересовалась Оролен, которая вначале намеревалась попрекнуть Ени предательством дружбы.
— Представляешь, все девятнадцать лет своей жизни он был свято уверен, что его поведение — идеально для наследника рода Лецри. И вот на двадцатом году у него открылись глаза.
— Шутишь?! — Оролен от изумления покачнулась и схватилась за стенку. — Он ничего не понимал, правда?! Это ж каким идиотизмом надо страдать? Или иметь сверх меры промытые мозги!
— Мамочка постаралась, причём, как я поняла, подошла к процессу творчески и с размахом.
— А, ну кто бы сомневался. А чего это он с тобой разоткровенничался, а?
— Шок и всё такое. Может быть, он впервые в жизни перед кем-то раскрылся, а я тут под руку подвернулась. Но знаешь ещё что, можешь считать меня излишне чувствительной, но он не так плох. Во всяком случае, не безнадёжен. И я буду рада, если он сможет измениться.
— Не факт, — Оролен всё ещё сохранила недоверчивость и скрытую злобу. — После того, что он сделал Хэл...
— Ну, он же извинился...
— Что?!! — Оро неловко взмахнула руками и ударилась об стену. — ЛЕЦРИ ИЗВИНИЛСЯ????!!!
— Да, — утвердительно кивнула Ени. — Я сама только сейчас понимаю, как это странно звучит. Но когда он сказал это, всё показалось естественным. Он действительно раскаивается.
— Что-то случилось с этим миром... — пробормотала Оролен. — Но сказать просто 'Прости' явно недостаточно. Я бы на месте Хэллин просто размазала его по стенке. Что я впрочем, и сделала...
— Ах да, как она?
— Лучше, чем можно было предположить. Она очень сильная и справится.
— А?... — Айения, не продолжая, вопросительно посмотрела на подругу. Та качнула головой:
— Это действительно очень личная вещь и я не могу тебе рассказать. Пусть Хэл решает.
— Я вовсе не из-за любопытства... Просто когда мы там были, я вдруг почувствовала, что вам вполне хватает вас двоих, я до сих пор лишняя...
— Не говори глупостей! — Оро так стукнула её по спине, что Ени чуть устояла на ногах. — Есть такие тайны, которые и самым близким не расскажешь. Я сама узнала случайно...
— Ну а ты? У тебя не будет неприятностей из-за сегодняшнего?
— Фи, — Оролен пренебрежительно повела головой. — Для этого нужно заявление. Чьё, Лецри? Это ж ему нож по сердцу, его же гордость задета. А другим на это наплевать.
— Ладно, но всё равно, по-моему, Лецри сильно изменился...
— Ну, это лично твоё мнение. Я как-то слабо в это верю. Зайдёшь к Хэл?
— А можно?
— Думаю да. Она бы сама хотела с тобой поговорить.
Когда Айения вошла в комнату Хэллин, то поначалу не смогла её найти. Та сидела в самом углу за дверью, уткнув голову в колени. У Ени мелькнула мысль, что сегодня она уже видела кое-кого в этой позе.
— Привет, — сказала она и сразу поняла, как глупо прозвучало это слово. — Как ты? — уже ближе, но всё равно недостаточно.
— А знаешь, ничего так, — Хэл откинула спутанные волосы с лица и посмотрела на Ени покрасневшими глазами. — Бывало и хуже. Ты садись, чего стоишь?
— Ну... это... — Ени пристроилась на краешке кровати и мучительно пыталась придумать что-нибудь сказать. Получалось плохо. Она не привыкла разговаривать на личные темы и не могла представить, чтобы немного истеричную, но всегда такую упорную Хэллин что-то так сильно задело.
— С возрастом, оказывается, ничего не меняется, — неожиданно сказала та. — Почему-то никак не получается относиться к 'проблеме' по-взрослому. Стоит только какой-то мелочи напомнить тебе и сразу начинаешь рыдать.
— Но вряд ли, то, что сказал Лецри, — мелочь.
— Да уж, кто бы мог подумать, что этот идиот всё-таки сможет вычислить уязвимое место и окажется достаточным мерзавцем, чтобы этим воспользоваться. Ени, слушай меня, — она развернулась и пристально посмотрела на подругу.
— Хэл, ты вовсе не обязана мне ничего объяснять, — запротестовала та.
— Обязана-не обязана, не в этом деле. Лучше я расскажу, чем будешь теряться в догадках и додумываться сама.
— Да я вовсе...
— Знаю, знаю, но моё поведение сегодня просто не сотрется у тебя из головы. Кроме того, я действительно хочу рассказать. И ещё я считаю, что ты можешь всё понять.
Айения больше возражать не стала, а Хэллин откинулась на спинку кресла и, закрыв глаза, тихо начала:
— Ты ведь знаешь, что такое межвидовые браки? Конечно, знаешь, ведь твой отец был землянином, а мать — тэдэанкой. Во всяком случае, частично. До сих пор существует некоторое количество теорий, объясняющих почему существа, родившиеся на разных планетах, могут иметь общих детей. Вступать в брак с представителем другого вида можно свободно, но вот на потомство наложено негласное табу. Ты удивлена? — девушка приподняла веки и взглянула на Айению. — Не в виде закона, конечно, но это... просто не принято, можно так сказать. Потому что никто не может предсказать результат от смешения генов. Мы с тобой обе, Айения, в некотором смысле, чудо. Шоноры редко смешивали свою кровь с кем-нибудь иным, кроме тэдэанцев, но ты — наполовину человек, уникальное существо, и в то же время без генетических изъянов. Мне повезло меньше. Дедушка, папин отец, был наполовину авентом, а у мамы в дальних родственниках числился тэдэанец. Никто в нашей семье не представлял себе, что такое генетические отклонения, касающиеся лично его. Мама и папа не делали тестов на совместимость. Кто бы мог подумать, что такая малость может привести к такому... Однажды мама пришла в больницу за результатами анализов и ей сказали, что, возможно, у её ещё нерождённого ребёнка есть патологии в геноме. Она никогда мне не рассказывала, как это было, об этом вообще не говорят, но у неё до сих пор на ладони есть шрамы от ногтей. Я точно не знаю, как они появились, но... Мои родители прошли через настоящий ад, тем не менее, у них всё получилось. Десятки операций, тысячи инъекций с ретро-вирусами. Мое развитие искусственно задержали на насколько лет, на самом деле я намного старше вас с Оролен. Сейчас можно спасти кого угодно, даже абсолютно нежизнеспособное существо, необходимо только заменить 'порченые' гены на новые. Уже не твои. Не те, которые достались тебе от родителей. Не твоего рода. Некоторые называет гены таких 'исправленных' людей грязными, поскольку в них уже нет органической связи с их родом. Конечно, это грубо и неприлично, разумные люди понимают безосновательность таких утверждений, и нормальный человек никогда такого не скажет. А Лецри, — она выделила его фамилию, — вот додумался. Ну вот, кажется, и всё.
Айения, немного ошарашенная, пыталась собраться с мыслями. Ей действительно открылся внутренний мир её подруги, она узнала её сокровенную тайну, да ещё такую... И ещё она чувствовала себя немного неуютно: из-за того что ей повезло не попасть под ту беду, которая поразила семью Элруд.
— Ени, ты тут не обращай внимания на то, что я наговорила. На самом деле, я давно свыклась с этим, просто от неожиданности... Мы, я думаю, на равных, сама понимаешь...
Действительно, зато у Хэллин была мама... Впрочем, Ени вспомнила, что она почти ничего не знает о своём происхождении. Вполне возможно, у её матери были такие же проблемы во время беременности...
— А как Лецри узнал об этом? — быстро спросила она, желая прервать подобные мысли.
— Точно не знаю, но его тетка лежала в одной больнице с мамой, может, из этого источника... Какой-нибудь из очередных надменненьких разговоров в семейке Тэйво. Тогда, надо признаться, он долго терпел прежде чем высказать мне все это.
— Ах вот что, пока не забыла, — спохватилась Ени. Она встала, подошла к подруге и склонилась в церемонном поклоне. — В моем лице высокочтимый Акарас Лецри приносит Вам свои нижайшие извинения.
Хэл изумленно воззрилась на неё:
— Несмешная шутка.
— Что ты, всё абсолютно серьезно. Я не зря покинула вас с Оро в такую тяжелую минуту. Мне повезло лицезреть впечатляющую сцену раскаяния. Через столько лет у него наконец-то открылись глаза.
— Определенно с тобой что-то не в порядке, — недоверчиво проговорила Хэл, — Оролен всё-таки достаточно опытный боец и она не могла так сильно ударить его по голове.
— Вот, и она мне не поверила. Помнишь, первый раз, когда мы встретились, Оролен обвиняла тебя, что ты оправдываешь его из-за семейных обстоятельств? Доля истины в этом действительно есть.
— И ещё гены Тэйво, — подхватила Хэл. — Не ощущаешь юмора ситуации?
И они рассмеялись, заставив напряжённость исчезнуть полностью.
— Ладно, пошла я, мне ещё нужно в Академию, — сказала Ени и направилась к двери. Около самого выхода она повернулась и сказала уже погрузившейся в свои мысли подруге: — Он и в самом деле не заслуживает стопроцентно отрицательной оценки. Знаешь, он мне сказал, что приставал к вам с Оро только потому, что вы — единственные, кто с ним хоть как-то разговаривал. Пока!
И она ушла, не заметив, как внезапно изменилось лицо Хэл, как будто вспышка надежды и горечи промелькнула у неё в глазах.
В этот день у первого курса было два занятия. На первом Айения мало думала об изучаемой теме, в основном занимаясь перебиранием в памяти сегодняшних запоминающихся событий. На втором преподаватель поинтересовался причиной отсутствия Лецри, и её мысли приняли другое направление, даже два. Первое, сколько займет психологическая реабилитация Акараса и как скоро он появится на занятиях. Второе: с кем бы поделиться переполняющими её новостями. Вторую мысль она постаралась изгнать как явно недостойную, поскольку вопрос касался личных дел других людей, но всё же... Лав, конечно же, была бы идеальной кандидатурой, не Асатани же все это в красках расписывать. Нет, об этом не может быть и речи...
Все сомнения разрешились, когда на перерыве Лавендер подошла к ней с таинственным видом.
— Я тут кое-что узнала, — она делала заковыристые пассы рукой, — совершенно невероятную вещь. Правда, что Лецри избили? — неожиданно выпалила Лав, не в силах уже больше сдерживаться. — Ты что-нибудь знаешь?! Это же была Оролен, верно?
— Ну, я не могу тебе говорить откровенно, — девушку опять охватили муки совести. — В этом замешаны другие люди... В общем, правда! — решилась она. — Лецри совсем обнаглел и серьезно оскорбил Хэллин. Оро взбеленилась и дала ему по мозгам.
— И полностью заслуженно, надо сказать, — заметила Лав. — А что он ей такого сказал?
— А-а... вот, — неопределенно махнула Ени рукой и перевела разговор на другую тему.
Можно было смело утверждать, что избиение Лецри стало основной темой для обсуждения в тот вечер. Очевидно, много времени прошло с знаменитых побоищ, в которых принимала участие мать Айении, и Друинское население уже от такого отвыкло. А в квартире на улице Жемчужно-Несгибаемой вечер прошел на редкость обыкновенно: Хэл уже оправилась и, если не считать некоторого необычного спокойствия, выглядела абсолютно нормально, так что им с Оро не пришлось натужно изображать весёлость. Когда Ени принесла ворох сплетен, то они весело провели время, обсуждая домыслы (Хэл и Оро свою связь благоразумно отключили).
— Можно сказать, жизнь прожита не зря, — бодро заявила Оролен, встав и потянувшись. — Хоть на один день, но я стала популярной в Друине!
— Калиф на час, — скептически заметила Хэл. — Может сделать завтра вид, что это меня не касается?
— У тебя это может и прокатит, но вот с Оро... Вряд ли.
— А я и не пытаюсь прятаться от заслуженной славы. Это наверняка мечтали сделать десятки, если не сотни людей. Как Лецри будет с этим дальше жить, не представляю. Может, будет утверждать, что не смог себя заставить опуститься до моего варварского уровня.
— Всё-таки, на основании того, что я видела в прошлый раз, он, наверное, попытается изменить свою жизнь... — аккуратно начала Ени.
— Фигня, — отрезала Оро.
— Да, маловероятно, — поддержала её Хэл. Тем временем, уже и сама Айения начала сомневаться в том, что видела искреннее раскаяние в переулке недалеко от 'Глубин и вершин'. 'Ладно, посмотрим, что будет дальше', — философски решила она. — 'Интересно, сегодня он появится?'
Лецри появился. Все однокурсники проявили недюжинную выдержку и не обратили на это никакого внимания, только Лав перемигнулась с Калевом. Акарас вошел в кабинет, показавшийся ему пустыней, и действительно мало чем отличался от прежнего себя. Ени же опять остро почувствовала неправильность происходящего. Более того, неизвестно отчего она ощутила лежащую на ней ответственность. 'Всё из-за того, что я полезла не в своё дело', — запоздало раскаялась она, но все-таки нужно было что-то делать и, когда Лецри зашёл в проход, ведущий к их соседним столам, она поймала его взгляд и просто приветственно улыбнулась. Что было самое удивительное — он улыбнулся тоже. И тут Ени увидела то самое 'потерянное сокровище' — прекрасный Акарас Лецри без уродующей его надменной гримасы на лице. 'Да, хорош', — подумала она, вздохнув, когда все сели и началось занятие. — 'Не так, конечно, как Энзеллер, но десять баллов абсолютно заслужены. Если так и дальше пойдет, то скоро наш курс будут осаждать студентки всех факультетов'.
