В небе перекликались ночные стражи. Откуда-то из темноты им ответил Изумрудный Дракон. Поодаль, за домом, тренировались Маги Огня — на крышах дрожали сполохи колдовского пламени. Речник натянул плащ на голову и закрыл глаза. Он потратил сегодня много сил, даже слишком много, и странно, что ни разу не потерял сознание. Теперь надо выспаться. День будет долгим и интересным...
Он уже видел смутные очертания прибрежных тростников и маленькие волны, набегающие на узкую полоску песка. Из дремоты его выдернул испуганный кошачий вопль.
На второй крик Фрисс поднялся и подобрал перевязь с мечами. Ему было не по себе. Творилось что-то неладное... Он оглянулся на броню, придавленную хвостом Гелина, но раздался третий вопль, полный ужаса, и Речник мягко спрыгнул вниз, не тратя времени на поиски лестниц.
Куда подевалась ночная стража?! Где-то в переулках кого-то из йиннэн резали на части, крики должны были полгорода перебудить... но в небе никого не было, и на улицах тоже, Фрисс один бежал по каменному лабиринту. Он хотел постучать по стене, позвать на помощь, но понял: если на такой отчаянный вой ещё не сбежалась вся округа, от стука они точно не проснутся.
— Хаэ-э-эй! — заорал Речник во весь голос. Отчаянный вопль был ему ответом. Что-то сверкало за поворотом, багряные отсветы вырывались оттуда, затапливая мостовую. Фрисс влетел в переулок и тут же попятился назад. "Скафандр бы..." — пронеслось в голове.
Бессчётное множество огненных сгустков, как громадный пылающий рой, вилось в воздухе, медленно сливаясь в один огромный шар. Стаи огней проносились над крышами, сворачивая в неприметный переулок, они затянули всё небо золотисто-багряной сетью. Шар пульсировал, взрываясь фонтанами огня и выплёскивая потоки новых сгустков, и неумолимо рос, распухал, и Фриссу казалось — там, где огненная сфера касается мостовой, камень плавится и течёт. Сухой жар бил в лицо, с каждым мгновением терпеть его было труднее.
Что-то с воплем метнулось под огненной сетью, у самой стены, и Речник очнулся от наваждения. Пылающие сгустки облепили крылатого кота, поймав его в ловушку. Зачем он им, Фрисс выяснять не стал.
— Ал-лийн!
Речник пошатнулся и еле устоял на ногах. Маленький водяной шар взорвался у стены, забрызгав огненную стаю и тут же обратившись в пар. Фрисс прыгнул следом, на ощупь схватил за крыло кота и метнулся обратно. Удержать не удалось — йиннэн уже сам мчался прочь, не разбирая дороги. Раскалённый рой угрожающе загудел и выплюнул ещё фонтан мелких сгустков. Речник отмахнулся, одной рукой закрывая лицо. Что-то мохнатое задёргалось в кулаке, Фрисс глянул — и помянул тёмных богов.
— Да"анчи?!
Здесь были тысячи кровавых личинок, и теперь они не просто светились красным. Огонь окутывал каждую из них, и они стремились сбиться в плотный рой, чтобы гореть ещё жарче. Фрисс попятился, досадуя про себя, что драконы куда-то запропастились. Сюда бы озеро воды!
"Хвала богам, камень не горит..." — думал Речник, глядя на оплавленные стены. Нет, ему не мерещится... кладка и впрямь размягчается, вон, личинки оставляют на ней вмятины... Фрисс прикрыл глаза и сжал кулаки. Сейчас бы немного энергии, как раз на два заклинания, а потом можно и в обморок...
В лицо дохнуло холодом и вонью гнилого мяса. Что-то бесшумно спрыгнуло с крыши, встало между личинками и Речником, и взгляд мерцающих зелёных глаз прожёг Фрисса насквозь.
— Прочь! — сухим песком прошелестел безжизненный голос. По плечам умертвия стекал мрак, только проступали сквозь него шипы костяной брони да горели зеленью глаза. Нежить подняла руку, холод стал нестерпимым. Речник стиснул зубы.
— Уходи в курган, мертвяк, — процедил он, вырывая мечи из ножен. — Тут город живых!
Ноги подкашивались — холод и страх окружили умертвие невидимой бронёй, но Фрисс рванулся — и подступил вплотную. Пустой взгляд остановился на нём.
— А-ай-и-и, хьо-о-о! — взвыла нежить, занося костлявую руку для удара, но Фрисс ударил первым. Он ждал, что мечи разлетятся в пыль, а в крови вскипит Квайя, и он умрёт на месте...
Умертвие схватилось за плечо. Кровь стекала по клинку, мерцая зеленью. Меч сверкнул алым — и почернел. Нежить прерывисто вздохнула. Мрак рассеивался, сквозь кокон теней проступали черты живого лица...
— Фрисс! — услышал Речник уже в полёте. Мнимое "умертвие" отшвырнуло его прочь от огненного шара и вместе с ним покатилось по мостовой. Фрисс успел увидеть растерянное лицо Некроманта, прежде чем пламя ударило в глаза, и волна нестерпимого жара накрыла его с головой. Огромный рой огненных личинок, изрыгая пламя, уходил в небо. Что-то вылетало из него, но что, Речник уже не видел. Глаза жгло, всё вокруг плавало в тумане. Ледяная рука до боли впилась в плечо Фрисса, он рассеянно подумал, что нежить теперь сожрёт его.
Кто-то захохотал в пустом переулке, и такое злорадство было в этом смехе, что Фрисс рывком поднялся на ноги и взглянул в светящиеся глаза. Что-то большое и белесое, вроде летучей мыши с драными крыльями, парило над соседним домом. Оно ухмыльнулось, показав острые зубы, и захохотало вновь, но смех его оборвался в одно мгновение и сменился возгласом боли. Его лицо вспыхнуло зелёным пламенем, а потом вздулось и почернело, тварь с воем схватилась за глаза и рухнула в переулок. Что-то белое взлетело оттуда через долю мгновения и тут же сгинуло. Фрисс обернулся и охнул.
Нецис стоял у стены, держась за плечо, и кровь чернела на его пальцах. Он тихо шипел сквозь зубы и пытался выпрямиться. Речник подхватил его, с ужасом глядя на рану. Рука мага была рассечена до кости.
— Нецис, как же так... Сейчас я уйму кровь, — бормотал Фрисс, пытаясь откромсать кусок плаща, но руки не слушались, а меч стал тупым, как палка.
— Не порть вещи, — еле слышно отозвался Некромант. — Отсюда не виден Ургул. На крышу бы...
— Держись за меня, — сказал Фрисс, высматривая лестницу. Края раны под пальцами чародея шевелились и странно хлюпали, как будто плоть срасталась и расходилась вновь.
— Как ты здесь оказался? — тихо спросил маг, опираясь на плечо Речника. — Я хотел увести тебя... да"анчи во время роения очень опасны...
— Они напали на кота, я выручил его, — пробормотал Фрисс. — А потом я увидел умертвие и...
— И ты вступил с ним в бой, — Некромант резко выдохнул, как будто издал смешок или всхлипнул. — Атарганаск знал, кому морочить голову. Мерзкая тварь...
— Это он смеялся? — нахмурился Речник. — Снова он? Он хотел, чтобы мы убили друг друга?
— Это в духе ца"анов, — кивнул Нецис и с трудом разогнулся. Они стояли на крыше невысокого дома, и её проснувшиеся обитатели смотрели на них с изумлением. Маг смотрел на небо — туда, где мерцал багровый Ургул, звезда Некромантов.
— Эйат Ургул, — прошептал он, поднимая раненую руку. Кровь уже не текла, сквозь прореху в рукаве Фрисс видел, как сходятся края раны и тут же слипаются намертво.
— Дрянной ца"ан считает, что это забавно, — скрипнул зубами Некромант. — Совсем потерял осторожность... а может, думал, что ты вконец заморочен.
— Куда Вайнег забрал стражу?! — Фрисс сердито смотрел на небо. — Надо выловить эту тварь, пока она кого-нибудь не сожрала...
— Атарганаск уже сгинул, — покачал головой маг. — Я не чую его в городе. Удрал — и это печально.
Он с сожалением поглядел на разорванный рукав. Рана уже закрылась, Нецис пощупал её и кивнул.
— Хорошо, что это случилось ночью. Плохо, что мороком зацепило и меня. Весь праздник теперь насмарку. Терпеть не могу ца"анов...
...Четверо воинов разом опустили копья и тут же взметнули их, и золотистый свет прокатился по древкам. Острия с хрустом вошли в пустые глазницы, и костяной паук, объятый жёлтым пламенем, рассыпался на части. Жители радостно завопили, йиннэн захлопали крыльями и полезли на помост. Воины поклонились и тут же скрылись за спиной менна в золочёной броне. Менн привстал на хвосте, как бы озирая помост торжествующим взглядом.
"Битва Хелана и Далэга", представление, которое показывали на Праздник Крыс со времён властителя Гвайны, подошло к концу. Далэг был повержен, и его воины сейчас старательно притворялись мёртвыми — кроме нежити, уничтоженной взаправду. Фрисс радостно завопил вместе со всеми, но тут же оглянулся — куда пропал Нецис? Ему, наверное, неприятно смотреть, как уничтожают големов, которых он создал...
— Фрисс, съешь меланчин, — Некромант подошёл неслышно. — Вот тебе к нему лепёшка. Вкусно, но смотри — внутри целая ягода камти, можно рот обжечь.
— Спасибо, — кивнул Речник. — А ты что же, не смотрел представление?
— Смотрел, конечно, — взгляд Нециса был непроницаем. — Хелан победил и развеял тьму над нашим многострадальным миром... Когда-нибудь я расскажу в Нэйне, как поднимал нежить по личной просьбе наместника Айятуны. И никто не поверит...
...Призрачные фонарики — высушенные шкурки канзис с приклеенными к ним магическими огоньками — медленно плыли над рекой, покорные ветру, и таяли в вышине, превращаясь в звёзды. Над северной окраиной полыхал небосвод — крылатая стража играла в мяч под облаками, перебрасываясь огненным шаром, и драконы выдыхали огонь, стремясь поразить его, а маги на летучих мышах гнали шар дальше по небу, прочь от драконьих пастей. Где-то в той стороне сгинул Нецис, прихватив с собой Гелина, превращённого в нетопыря. Маг после пары чашек ицина стал благодушен и мечтателен, и Фрисс не удивился бы, увидев его играющим в мяч с драконами.
— Фррисс! — Алсаг, уставший от маскировки, распустил веер на хвосте и говорил во весь голос. — Ты отпустил фонаррик? Чего ты пожелал?
— Мира для Реки, — устало откликнулся Речник. От Алсага пахло выпивкой — кто-то угостил кота ицином, когда Фрисс отвернулся.
Кипящей вокруг толпе не было дела до говорящих котов — в ней мелькали и более странные существа. Возможно, Фриссу померещилось, и на том краю площади, выстроившись в кружок, танцевали вовсе не скелеты, а в кружке, воздев руки, напевало что-то заунывное вовсе не умертвие... но Речник уже не удивлялся никому. Он огляделся — никто не замечал его... внизу, под базальтовыми плитами набережной, плескалась чёрная вода, отражая городские огни. Вода и вода, до самого горизонта... другой берег таял во тьме. Здесь, в Айятуне, Река Симту разлилась широко, и даже летняя засуха ненамного её уменьшила.
— Последи за бронёй, Алсаг, — попросил Фрисс, выбираясь из доспехов. Чёрные волны поглотили его с головой, вода была тёплая от поверхности до дна, и потоки подхватили Речника и понесли его. Что-то жёсткое хлестнуло его по ноге, Речной Дракон скользнул мимо, заглянув чужеземцу в глаза. Фрисс усмехнулся и ухватил водяного змея за шипы на загривке. Вода вокруг вспенилась, упруго ударила в грудь. Речник летел, рассекая потоки, и на душе у него было легко.
"Отрази меня, Река Симту, — подумал он, прежде чем нырнуть к песчаному дну. — Передай от меня привет..."
Глава 22. Мертагул
Солнце палило нещадно. Даже костяные борта тхэйги, холодные от струящейся под ними Квайи, заметно нагрелись, а серые перепонки крыльев стали такими горячими, что Кесса окружила их водяным туманом — а ну как вспыхнут?!
Снизу тысячами маленьких солнц желтели цветы Золотой Чаши, пламенели свечи-соцветия Орлиса, тянулись к облакам толстые стебли Униви, пряный запах источали тёмно-зелёные заросли Усатки. Среди травяных дебрей дымились костры кочевников и сборщиков пряностей, Кесса видела пёстрые пятна шатров и яркие панцири пасущихся Двухвосток, и чем дальше, тем их становилось больше. Над степью перекликались крылатые кошки, топотали и ревели бесчисленные стада, грохотали сигнальные барабаны. Вся равнина как будто шевелилась, всё живое тянулось к востоку.
— Куда это они? — удивлялась вполголоса Речница, выглядывая из-под полога. Навес, растянутый на костяных подпорках, повис неровно, трепыхался и хлопал на ветру, но в одиночку Кесса не могла поставить его правильно. От спутника же её проку никакого не было.
— Аррах! Всюду знорки, куда ни глянь, — фиолетовый комок пуха плюнул огнём и из тени полога перебрался на шип, выступающий из борта, на самый солнцепёк. Речница осторожно высунула руку и быстро втянула обратно — ей померещилось, что ещё немного — и на коже вздуются пузыри.
"Свирепое солнце Кецани! Небесный огонь, не знающий пощады..." — Кесса поёжилась и с тоской окинула взглядом степь. Может, попадётся на глаза овраг с родником или какой-нибудь ручей...
Странный запах долетел до Речницы, резкий, обжигающий и очень знакомый. Она вздрогнула, приглядываясь к травяному лесу, и увидела куст мерфины. Он был не один — десятки кустов выстроились рядами, потеснив Высокую Траву. Жгучие облака испарений висели в воздухе. Кесса вцепилась в медальон, прикрыв глаза от нахлынувших воспоминаний. Нэйн! Страна Некромантов, поросшая и пропахшая мерфиной, благовонные масла, въевшиеся в кожу, легионы мертвецов, чьё зловоние мерфина должна была забить... Речница даже огляделась — не мелькнут ли внизу костяные панцири големов, пожелтевшие черепа скелетов, чёрные мантии Некромантов-предводителей... С трудом она вспомнила о втором назначении мерфины — гасить собой пламя. Стены пахучих кустов, вероятно, останавливали огонь, идущий из степи... или в степь. Ветер налетел с востока, и Кесса почуяла ещё один запах, от которого холодок полз по коже. Пахло Шигнавом, земляным маслом для погребальных костров. Речница крепче сжала пальцы на холодном медальоне, собирая мысли в кучу. Шигнав и мерфина... Значит, Мертагул уже недалеко. Там это масло черпают из-под земли, и чем же ещё там может пахнуть...
— Город близко, — сказала Кесса Эррингору. — Сейчас долетим, и я отнесу тебя в храм Кеоса. Там тебе непременно помогут!
— Фррх, — зверёк даже не обернулся.
Корабль поднялся немного повыше, туда, где густой запах мерфины немного рассеивался, и глаза летунов переставали слезиться. За стеной несгорающих кустов снова поднялись пряные травы, а за ними началась голая плешь. Тут вырубили всё до травинки, только жёсткие сухие стебли торчали столбами, а вокруг них суетились рыжеволосые люди, натягивали верёвки и поднимали над степью бесчисленные навесы. Кесса видела, осторожно выглядывая из-за борта, как устраивали из больших камней места для костров, прятали в тени бочонки и развешивали полосы вяленого мяса.
— У всех волосы, как пламя, — прошептала Речница. Рыжих на Реке было немного, тем более там не встречались красноволосые, и Кесса заподозрила, что местные чем-то выкрасились. Много красного было и в их одежде, Речница даже видела алые мантии... может, Маги Огня выбрались из-за стен Мертагула?
— Смотри! Драконы! — воскликнула Кесса. Эррингор с гневным рыком взлетел вверх по опоре, поддерживающей навес, и скрылся из виду. Огромные силуэты в золотом сиянии мчались над степью, и по их крыльям как будто стекало пламя. Драконы летели к тхэйге.
— Хаэ-э-эй! — только и успела крикнуть Кесса. Корабль крутнулся в воздухе, бестолково хлопая крыльями. Драконы с двух сторон вцепились в борта, крылья тхэйги поднялись вертикально вверх, помедлили и покорно прижались к остову. Драконы задели полог, и он всё-таки оторвался и повис на одной опоре, трепеща под ветром их крыльев, как знамя. Кесса смахнула с лица волосы и встретилась взглядом с двумя парами огненных глаз.
