другие

Большую часть пути, Леха был сконцентрирован на задаче, не согнуться пополам, и не начать "выворачивать", содержимое желудка, прямо на вымощенную камнем улицу. Еще одним правельным решением стало то, что он не крутил головой, когда процессия вышла на рыночную площадь, и хоть и слышал, что, где-то продаются предметы гардероба, из эльфийской кожи, но своими глазами не видел.

Солнечная площадь, была по настоящему великолепна, даже ночью, отражая свет сотен фонарей, обеспечивала освечение примерно как днем. Что же говорить, когда солнце поднимается в зенит?

По словам Другана, на золотом покрытии лежит специальное защитное заклинание, которое предохраняет его от царапин, и прочих повреждений. Самым примечательным в этом было то, что заклинание подпитывалось из специальных накопителей, установленных по всему городу, а потому, постоянный контроль магов или жрецов, совершенно не требовался. Алексей слушал в пол уха, и честно восхитился бы столь великолепным творением, если бы не два незначительных факта, одним из которых было его плохое самочувствие, а другим, пленение и ненавидящие взгляды окружающих.

Друзья испытали даже некоторое облегчение, оказавшись в стенах Княжеского замка. За толстыми дверями и стенами, ненависть обитателей города, практически не ощущалась.

— прошу внимания, сейчас я назову четыре имени, обладатели которых должны поднять руки. Мне и без того известно все, что необходимо, но подтверждение не помешает. — Младший распорядитель достал из внутреннего кармана, сложенный в четверо, лист бумаги. — Александр, Алексей, Катерина, Светлана.

Никто не шелохнулся, однако Друган похоже и не ожидал содействия. Он долго всматривался в лист бумаги, и в лица эльфов, затем ткнул пальцем в четверых друзей, и все с той же дружелюбной интонацией, произнес:

— этих четверых приказано разместить в специальных гостевых комнатах, остальных же, поместите в камеру. — И доверительным тоном добавил, глядя на одного из "теней". — Говорят, у доктора, снова закончился материал.

Ни слова не говоря, солдаты подхватили эльфов, и быстро уволокли их по одному из трех коридоров, открывшихся прямо за входными дверями. Друзей же, тени повели по центральному коридору, высокому и светлому, благодаря десяткам фонарей, укрепленных под поталком. Алексей не очень много внимания обращал на обстановку, но заметил, что внутри, замок украшен гораздо богаче, чем снаружи. Одни ковры, устилающие пол, и гобелены на стенах, стоили дороже, чем все товары на рынке.

За время перехода по просторным коридорам, и подъема по широким винтовым лестницам, ноги отвыкшие от подобных нагрузок, начали заплетаться. В купе с общим неудовлетворительным самочувствием, это превратило ходьбу в настоящую пытку.

Неожиданный толчек в спину, заставил Алексея размахивать руками, и наклонившись вперед, пробежать несколько метров. Тут же он замер, ожидая нового удара, и только через несколько секунд, осознал, что находится в одиночку, в довольно большой комнате.

В центре стояла широкая кровать, застеленная белыми простынями, рядом с ней стоял резной стул, на котором лежала стопка аккуратно сложенного белья. Два высоких окна, застекленных разноцветной мазайкой, выглядели довольно хрупкими, но внутреннее чувство самосохранения, настойчиво рекомендовало, не пытаться сбежать разбив стекло. У одного из окон, стоял стол, накрытый простеньким покрывалом, на котором стояли тарелка с красным супом, в котором узнавался борщ, кружка с трудно опознаваемым напитком, а так же, блюдо с сырниками. Под столом стояла невысокая скамейка.

Обернувшись на дверь, Алексей увидел огромное зеркало, висящее левее дверного косяка.

На фоне чистой комнаты, убранство которой не отличалось особыми изысками, в зеркале отражался грязный, усталый, и сильно растрепанный эльф, в своем зеленом костюме, совершенно не вписывающийся в общую картину.

Ни охраны, ни каких либо иных средств сдерживания, внешне видно не было, но сомневаться в отсутствии возможностей побега, Алексей посчитал наивным.

Первым делом он не задумываясь, рухнул на кровать, тут же оставив грязные следы на чистом постельном белье. Ноги гудели, голова шумела, перед глазами кружились разноцветные круги. Только когда светопредставление немного успокоилось, молодой эльф смог вернуться к изучению своего временного пристанища. Называть комнату тюрьмой, как-то не получалось, уж больно по домашнему все выглядело.

Взгляд Алексея уперся в неприметную дверь, находящуюся в левом от входа углу. Деревянная створка была сделана так, что почти сливалась с серо желтой обивкой стен, очень похожей на пластиковые панели.

Дождавшись, когда прекратится головокружение, воин леса осторожно поднялся на ноги, и направился к дверце. К его удивлению, створка открылась легко и бесшумно, а в маленькой комнатке, находящейся по ту сторону, тут же загорелся светильник. Мягкий желтоватый свет, отбрасываемый стеклянным шаром укрепленным на стене, освещал ванную комнату, до боли напоминающую свои партотипы, находящиеся на далекой Земле.

Длинная ванна, как будто отлитая из полупрозрачного, белого стекла, рядом на стене, раковина из того же материала, а над ней, зеркало и торчащие из стены, две изогнутые трубки, на каждой из которых виднелись ручки, одна синяя, другая красная. Но добил Алексея последний увиденный им предмет, а именно — унитаж со сливным бачком.

Дальнейшие действия, совершенно не характерные ни для одного из военных пленников, Алексей проделал со слезами счастья на глазах. Во-первых, в дальний угол отправилась грязная одежда, пропахшая потом кровью и бог знает чем еще. Затем ванна была наполнена почти непереносимо горячей водой, и пока она набиралась, воин леса с совершенно блаженным выражением лица, восседал на унитазе.

Столь простая вещь, как ванная комната, с невероятной легкостью оттеснила все блага эльфийской жизни в этом мире. Ко всему прочему, в раковине были обнаружены мочалка, и настоящее душистое мыло.

Прошло не мение двух часов, прежде чем молодой эльф, светящийся от чистоты и свежести, выбрался из ванны, и найдя в комнате комплект чистой одежды, уселся за стол, приступая к трапезе. Еще через пол часа, Алексей уже валялся на кровати, медленно погружаясь в крепкий сон, и совершенно забыв о том, что происходит в мире, и где он вообще оказался.

Дмитрий стоял на городской стене, в его голове перемешались различные эмоции и мысли. Потеря друзей оказалась не столь уж и страшным событием, а теперь, он чувствовал, что человеческого в его душе осталось совсем мало человеческого.

Но в данный момент, основное внимание архитектора занимала проблема, из-за которой, вражеские шпионы, вновь и вновь проникают в эльфийскую столицу. А ведь маги говорили, что ни один не эльф, не может проникнуть в сердце леса.

Две долгие ночи без сна, и никакого отношения к женщинам это не имело. Ноги буквально отваливались от бесконечной ходьбы по гребню стены, улицам на которых были обнаружены чужаки, и топтанию под дверьми кабинетову магов.

С фронта приходили не утешительные вести, люди сумели прорвать оборону, и теперь медленно продвигались в сторону столицы. Однако их скорость была настолько низкой, что под стены города они по всем расчетом должны добраться не раньше чем через два года.

Добила же Диму последняя новость, его отправили на создание линии укреплений, как единственного из архитекторов, знакомого с возможностями оружия людей. Лошади и карета, прибыли уже час назад, но отправка задерживалась из-за проблемы с рабочими.

Порыв ветра всколыхнул тонкий шерстяной плащ, и через тонкое белое одеяние, до тела добралась утренняя сырость. Дмитрий поежился, и поплотнее надвинул капюшон, вновь заворачиваясь в полы плаща. Настроение с каждой секундой становилось все хуже и хуже.

— карета подана мастер Дмитрий.

Резко обернувшись, Дима увидел молодого эльфа, который впрочем вполне возможно, на полсотни лет был старше его самого. Во всей внешности молодого гонца, читалось чувство собственной избранности, и превосходства над всем этим миром. Вообще, тщеславие и нарциссизм, были весьма распространены среди эльфов, и только нишие из военных чинов, выглядели более скромно.

— я спущусь через пять минут.

Голос Дмитрия был как обычно спокоен, и слегка высокомерен. Только так и можно общаться со здешними жителями, что бы они воспринимали тебя за равного. А ведь в первые годы, столь простая истина ускользала от Димы, и его друзей.

Парень в зеленом камзоле, лихо отдал честь, и помчался к одному из спусков в город. Лучший из молодых архитекторов, проводил его задумчивым взглядом, и еще раз убедился в том, что на данной стадии развития, люди имеют несколько большие шансы победить в войне. Хотя бы потому, что не совершают одну и ту же ошибку, раз за разом недооценивая врага.

Отправляться на линию укреплений, сильно не хотелось. Даже в городе, после похищения Кати и Светы, нельзя было чувствовать себя в полной безопасности, а в непосредственной близости от фронта, могло произойти все что угодно.

Невероятно, но могучая эльфийская империя, которая практически главенствовала в мире, оказалась совершенно не готова к продолжительной войне. Да и с нынешней угрозой, сравниться могло только историческое нашествие орков, с которым удалось справиться при помощи духов леса. Люди же, не смотря на грубость методов, превосходили всех уже виденных врагов, хотя бы тем, что не давали возможности использовать "факторы своей территории". Деревья вырубались и выжигались, кустарники вытаптывались и закатывались тяжелыми гусеницами железных монстров, которых вообще никогда не должно было появиться в этом мире.

Тряхнув головой, Дмитрий медленно начал спускаться в город, рассеянным взглядом окидывая царящую там суету.

Эльфы паниковали, они уже готовили столицу к асаде, многие из горожан не верили, что армия в состоянии остановить врага. А самым главным было то, что все предпринимаемые генералами действия, легко читались командиром армии людей, а значит заранее, были обречены на поражение.

У главных ворот, Дмитрия ждала карета. Громосткое белое сооружение, на колесах с толстыми спицами, в которое были запряжены сразу десять белоснежных коней. Сияющие гербы, и развивающиеся на копьях отряда сопровождения, знамена, показывали все величие эльфийской расы.

"даже в такое время, они не смогли обойтись без пафасной показухи".

Внутри, карета оказалась похожа не небольшой номер среднестатистической гостиницы. Два дивана, столик, и даже сервант с настоящей коллекцией различных вин.

Вся мебель была приколочена к полу, из-за чего возникла неприятная ассациация со старыми советскими закусочными, о которых рассказывалось в различных хрониках такой далекой, прошлой жизни.

На одном из диванов уже расположились два эльфа, мужчина и женщина. Оба были одеты в белые свободные костюмы. Их возраст колебался от двух, до пяти сотен лет. Когда в карете появился Дмитрий, они даже не прервали своей беседы.

Два самых известных архитектора и инженера эльфийского народа, уже давно привыкли смотреть свысока на всех, кто занимался той же деятельностью, или хотя бы занимал более низкую должность.

Дима не стал ортачиться, и не раздумывая подошел к "мини бару", и достав пару бутылок, и один бокал, уселся на второй диван.

Спутники неодобрительно посмотрели на молодого коллегу, и вновь вернулись к своей беседе.

Время потекло лениво и скучно, разговоры которые вели два старших эльфа, оказались настолько скучными, что Дмитрий большую часть дня проводил истребляя запасы алкоголя, а в остальное время, просто спал.

День приезда на линию укреплений, Дима встретил как праздник. К тому времени, карета уже пропахла многодневным перегаром, и не самыми приятными запахами, давно немытых тел.

Командующий местного гарнизона, устроил торжественную встречу, с множеством речей и пожеланий.

Это выглядело так: карета выезжает из леса, и останавливается на широкой зеленой поляне, которую полукругом обхватывают стройные ряды воинов леса, держащих ву руках древки копий, к которым были прикреплены развивающиеся знамена. Все это великолепие освещается полуденным солнцем. К карете выдвигается делегация из пяти, наиболее раскошно одетых командиров.

Дмитрий произнес только традиционное приветствие, последним выбравшись из кареты, и еще около часа, простоял выслушивая витееватые речи своих спутников.

Эльфы, как народ долгоживущий, слишком много времени удилял различным церемониям, и принятию самых простых решений. В мирное время это все выглядело довольно красочно и привлекательно, но во время войны, старые привычки становились существенной проблемой.

За то время, пока длилась церемония приветствия, солдаты людей, из прошлой жизни Дмитрия, успели бы выкопать несколько десятков окопов, или сложить стену из мешков наполненных песком.

Когда обмен любезностями наконец закончился, командующий пригласил архитекторов, в свой шатер, на легкую трапезу и беседу. Сложно было не заметить общее облегчение, когда Дмитрий вежливо отклонил предложение, сославшись на то, что хочет лично пройтись по уже созданным укреплениям.

Прогулка в обществе десятка солдат — которые в общем-то не навязывали свое общество, а отставая на десяток шагов, исполняли роль телохранителей — оказалась весьма кстати.

Стоит начать с того, что абсолютно все уже построенные преграды, были основаны на старых принципах ведения войны. Например заросли колючего кустарника, длинной линией растянувшиеся вдоль земляной насыпи, отлично подходили для остановки продвижения пехоты и кввалерии, но если вспомнить о наличии, хоть и примитивных, но от того не мение настоящих танков, в распоряжении командира армии людей, то мысль об эффективности данной преграды, становилась весьма жалкой.

Так же и маленькие деревянные крепости, защищенные чистоколом кольев, и зарослями все того же кустарника. Они оказались бы весьма полезны, для отражения прямой атаки на воинов "удерживающих" насыпь, так как возвышались над полем возможного боя, на высоту десяти метров, но при акцентированном обстреле артиллерии, наоборот стали бы первыми мищенями для пристрелки.

Не стоило забывать и о тактике продвижения вражеских сил, которые предпочитали не пробираться сквозь лес, а выжигать его на своем пути. После прохождения воинства людей, и подчиняющихся им орков, оставалась выжженная равнина, усыпанная пеплом и обгорелыми головешками.

Резко обернувшись к сопровождающим его солдатам, Дмитрий произнес, едва нахмурив брови.

— нам предстоит выполнить огромную работу, и я боюсь, что мы можем не успеть исправить все, что тут наворотили.

В этот день, Светлана проснулась поздно. Уже больше двух недель, она жила в полном одиночестве, в "гостевой комнате". Нельзя было сказать, что ее плохо кормили, даже наоборот, еда была прекрасной. Всегда чистая постель, свежее белье, и даже подобие утренней газеты, которую приносили вместе с завтраком. Только вот общения с живыми существами, катострофически на хватало.