— Постой, мы куда? — слегка поковеркав местный язык, на ходу поинтересовался я.
— Давай для начала спустимся вниз, — обернувшись, бросил мне мужчина.
Переулок выглядел мрачновато. Людей, за исключением пары сидевших на ящиках крепких парней, видно не было. Покрутив головой по сторонам, я быстро сообразил, что здания вокруг вовсе не жилые. Большие, жмущиеся друг к другу трёхэтажные коробки из серого камня являлись вероятно складами, на что указывали торчавшие из крыш стрелы подъёмников и похожие на ворота редкие большие окна.
Подойдя к одному из складов, Лойт громко постучал в небольшую дверь встроенную в ворота. Стук, однако, результата не принёс. Прождав около пяти минут, во время которых мой проводник периодически барабанил по доскам, мы так и не дождались какого-либо результата.
— Лойт, а ты оптимист, — крикнул нам один из парней.
Закончив отдыхать, парни принялись заносить ящики в соседний склад.
— Лезь через слуховое, мы присмотрим за твоим голодранцем, — добавил второй.
Повернувшись ко мне с совершенно растерянным лицом, Лойт улыбнулся и выдав: 'Я мигом', исчез в имеющемся между складов узком проходе.
Оставшись один, я поёжился. С одной стороны было прохладно, а с другой палевно. Ждать, впрочем, пришлось недолго. Встроенная в ворота дверь лязгнула засовом и отворилась. Открывший её авантюрист пригласил меня войти кивком головы.
Внутри оказалось темно. Стоило двери закрыться, как темнота попыталась сожрать всё и ей бы это вполне удалось, если бы не яркий зеркальный фонарь местной конструкции. Фонарь держал в руках сгорбленный суховатый старичок. Изучив меня предельно недовольным взглядом, он протяжно зевнул, молча развернулся и побрёл в глубину склада. Лойт направился следом.
Перспектива остаться в темноте меня не привлекала, отчего я поспешил за удаляющимся стариком.
Посреди склада обнаружилась ведущая вниз широкая лестница, по ступеням которой Лойт и старик принялись спускаться. Внизу оказался просторный прохладный подвал. Он, как и часть склада наверху, был заставлен стеллажами с разной, понятной и не очень снедью.
Повернув в проход между стеллажами, старик подвёл нас к имеющийся в стене подвала деревянной двери. Отворив её, он пропустил меня и Лойта в небольшую, метров пять на пять комнату. Зайдя следом, наш провожатый поставил фонарь на стоящий посреди комнаты стол, бесцеремонно скинул с ног ботинки и улёгшись на кровать у стены, заснул.
Слегка растерявшись от подобного поворота событий, я принялся крутить головой по сторонам. У одной из стен стояло несколько ящиков и шкафов. Напротив, на другой стене, висела похожая на старинную батарею хреновина, от которой, судя по ощущению, шло тепло. Наличие непонятного отопителя объясняло почему в каморке было тепло и, кстати, совершенно не душно.
Напротив входа, в противоположной стене, обнаружилась внушительного вида металлическая дверь. Дверь я приметил не сразу, так как из-за неровного света фонаря принял её за шкаф или что-то около того.
Вид двери, точнее порождаемое ей ощущение непреодолимой безнадёги, заставил меня напрячься. А с чего это я решил, что в безопасности? И вообще, каким дебилом необходимо быть, чтобы в моём положении спуститься в подобное место?
Не успел я как следует себя накрутить, как Лойт, достав что-то из одного из шкафов, вернулся к столу.
— Одевайся, внизу холодно, — произнёс он и положил на стол некий предмет.
Приглядевшись, я с удивлением обнаружил что на столе лежит пояс с закреплённой на нём кобурой. Из кобуры виднелась блестящая рукоять с белыми костяными накладками. Батеньки, да это же мой пистолет! Осталось только понять, что именно он здесь делает.
В следующий момент я сообразил, что на столе меня дожидаются кожаная куртка, сапоги и штаны из плотного брезента. Более того, пусть кобура с пистолетом выглядела знакомыми, пояс был новый. На поясе этом имелись отделения для сменных барабанов и хорошо сделанный патронташ на два десятка патронов. Патронташ и отделения были заполнены. Взяв пояс, я достал крупный револьверный патрон и какое-то время разглядывал утопленную в гильзу тяжёлую серебряную пулю.
По словам Антона, который соизволил раскрыть тему местного огнестрела, под серебряной оболочкой находилось вещество по свойствам похожее на свинец, но только значительно тяжелее. Называлось оно, если не изменяет память, мраморная ртуть. Название происходило из того, что на воздухе данный металл покрывался похожим на мрамор оксидом.
Начинка, как и серебряная оболочка, были подобраны не от балды. Знакомство с серебром плохо переносили оборотни, низшие вампиры и некоторые магические монстры, а мраморная ртуть негативно влияла на ментальное тело, надёжно блокируя магические способности.
— Одежда специально для тебя, всё должно подойти по размеру. Мерку сняли пока ты спал, — наблюдая за моим тупняком, прокомментировал Лойт.
Поскрипев прояснившейся головой, я не без любопытства поинтересовался:
— Не объяснишь, что именно здесь происходит?
— Так ваш маг тебе ничего не сказал?
— Антон? Он сказал, что ты устроишь мне экскурсию по городу.
Лойт выругался. Поняв смысл отдельных слов, я смекнул что кое-какие выражения в изученном мной учебнике отсутствовали.
Уже более ясно, авантюрист произнёс:
— Вот же безумный сукин сын! А я — наивный болван. Ведь можно было догадаться по его стилю. Боги, а если бы я не подстраховался? Это же был полный...
Новая порция слов, значение которых мне ещё предстояло выяснить.
Взяв со стола куртку и штаны, я обнаружил под ними шерстяной свитер, флягу с водой и ножны с длинным кинжалом.
Тем временем Лойт потерял ко мне видимый интерес. Ворча под нос, он подошёл к шкафу у стены, от которого вернулся с коротким мечом, шлемом и набором металлических накладок. Сгрузив всё это на стол, он принялся неторопливо снаряжаться.
Слегка осмелев, я осторожно поинтересовался:
— Слушай, а Антон действительно переспал с твоей невестой?
— Гнида твой Антон, каких свет не видывал, я думал с ума сойду от отчаяния, — сделав по мальчишески обиженное лицо, ответил авантюрист.
Оценив мой сочувственно-заинтересованный взгляд, мужчина вздохнул с видом человека, которому чертовски хотелось выговориться. Или пожаловаться. Вздохнув ещё раз, он принялся излагать суть своих злоключений. Я же, по мере его рассказа, начинал осознавать, что Антон, похоже, успел очень и очень многое.
Началось всё с того, что позапрошлым утром к Лойту прибежала заплаканная Нира, так звали его невесту, и рассказала, что к её отцу пришёл человек из гильдии авантюристов. Прибывший посыльный сообщил, что по оставленному её отцом запросу есть движение и что сегодня к обеду к ним придёт человек способный выполнить запрос. При этом квалификация исполнителя не подвергается сомнению, так как была подтверждена гильдией посредников. Рассказав всё это, Нира разрыдалась и заявила, что лучше умрёт, чем переспит с незнакомым мужчиной, особенно с учётом того, что мужчина этот будет у неё первым.
Одеваясь и слушая, я невольно подумал, что имеющиеся у меня проблемы, возможно, не такие уж и серьёзные. Пусть общая глубина жопы вне конкуренции, но вот с точки зрения замороченности, я без пяти минут счастливый человек.
Со слов Лойта выходило, что 'ментальные' услуги иномирца были необходимы вовсе не для повышения магического потенциала. Будь дело в нём, молодые люди давно бы погрузились в пучину страсти, наплевав с ближайшего холма на все эти магические заморочки.
Увы, но Нира являлась неудачливой обладательницей магической патологии. Её ментальные каналы медленно, но неумолимо сужались. Медитации и магические ингредиенты помогали слабо. Имелся небольшой шанс, что регрессия остановится на определённом этапе, но куда вероятнее был другой результат, а именно, ещё одно угасающее тело без души.
Хорошо или плохо, но исходя из местной 'физики', именно ночь с иномирцем позволяла решить все её проблемы.
Не знаю чего это стоило Лойту как мужчине, но именно он убедил свою невесту в необходимости подчиниться обстоятельствам. Наверно так выглядит настоящая любовь, когда любишь не столько тело, сколько находящуюся в нём личность.
Проводив заплаканную девушку домой, молодые люди наткнулись на отца Ниры и лыбящегося темноволосого субъекта с неприятными, выбеленными маной глазами. И здесь начался ад.
Завидев дочь, отец переглянулся с незнакомцем, после чего торопливо удалился. Антон же, включив помесь Петросяна и сельского гопника, поинтересовался, где у них здесь спальня. Далее, насмешливо оглядев побледневшего Лойта, заметил, что он, как бы, недавно потерял любимую женщину, так что его дружок слегка не в настроении. Чтобы его взбодрить, кому-то для начала придётся хорошенько поработать ртом, после, вполне вероятно, 'полирнуть' попкой, и только потом, он, так и быть, подумает над тем, чтобы заняться профильными отверстиями.
На этом моменте Лойт, который буквально десять минут назад смирился и переступил через мужскую гордость, схватился за оружие. На его беду, чтобы обезоружить и уложить его мордой в пол, Антону понадобилось что-то около пяти секунд.
Одержав победу, маг влил в жертву некоторое количество отрицательной энергии, создав и подселив контролирующую сущность. Не прошло и тридцати секунд, как авантюрист оказался в его полной власти.
Далее Антон схватил разревевшуюся Ниру и потащил её в спальню, Лойту было приказано идти следом.
— И что дальше? — замерев, так и не затянув ремень пояса, напряжённо поинтересовался я.
— Что, что, он приказал ей раздеться до пояса, а я тем временем думал, что умру от ярости и унижения.
В этот момент мужчина хмыкнул и улыбнулся. От улыбки этой из меня словно выдернули штырь. Догадка, что всё закончилось хорошо, переросла в почти твёрдую уверенность.
Дождавшись пока девушка разденется до пояса, Антон приказал ей сесть на кровать. Далее маг положил на спину Ниры ладони и принялся что-то сосредоточенно бормотать. На бормотания ушло минуты полторы, после чего он заявил 'готово', снял с Лойта сковывающую магию, похабно подмигнул и из спальни удалился.
— И?.. — затаив дыхание, поинтересовался я.
— Да всё собственно. Он оставил нас и ушёл. Придя в себя, мы сделали кое-какие проверки и убедились, что все проблемы Ниры решены. Ну а потом. Ну, ты понимаешь... — покраснел мужчина и заулыбался как идиот.
— Ты извини, возможно это неправильно что я тебе всё это рассказываю, но мне пипец как необходимо было выговориться, — придя в себя, произнёс Лойт. — Ты закончил? — поинтересовался он.
Я не закончил. Я только начал кончать от ментального оргазма. Мягкие удобные сапоги сели на ноги словно вторая кожа. После чужой обуви, которая вроде бы и не тёрла, но всё же вызывала определённый дискомфорт, впечатление от сапог было прекрасным. Дополняли его удобная куртка и штаны. Действительно, прямо как на меня сшили.
— Это всё понятно, но как здесь оказались одежда и пистолет? — кое как состряпав в уме сложное предложение, поинтересовался я.
Махнув рукой в жесте, мол, здесь всё просто, Лойт принялся объяснять:
— Ну, через какое-то время вернулся отец Ниры. От него я узнал, что вашему магу необходимы услуги человека, хорошо знающего город и способного помочь в кое-каких делах. И что он, в смысле мой будущий тесть, не только посоветовал меня, но и практически поручился за то, что я за дело возьмусь, — надевая поверх куртки разгрузку со снаряжением, которую он также достал из шкафа, сообщил мне авантюрист.
— Короче, отвертеться было сложно, да и, честно говоря, неправильно. Пусть этот ваш Антон та ещё гоблинская срань, но он оказал нам бесценную услугу. Короче, я направился по названному адресу, где меня загрузили поручениями и рассказали массу всего интересного и осложнившего мне жизнь. Кстати, ты в курсе, что ваш маг продал тебя местным бандитам? — криво усмехнувшись, поинтересовался авантюрист.
— Это как? — растерялся я.
— Да вот так, просто. За два флакона 'сияющего разума'.
От полученной информации мой мыслепроцесс заклинило. Спрашивается, а какой смысл менять меня на склянки с 'сияющим разумом', если при моём отсутствии они бесполезны?
— Но ты не переживай, скоро твои покупатели станут историей. Да и как ты, надеюсь, догадался, произошедшее в гостинице являлось инсценировкой. Моей задачей было встряхнуть тебя, стянув из-под носа тех мордоворотов. Хотя, признаться, вышло скомкано и слегка не по плану.
Лойт хотел было продолжить объяснения, но не успел. Пол под ногами завибрировал. Вибрация передалась столу, а после стоящей на нём лампе. Закачавшись, та принялась играть на стенах тревожным светом. С потолка посыпались песок и пыль. Старик на кровати заворочался и недовольно заворчал себе под нос. Общий смысл ворчания переводился как: 'не мешайте спать, канальи'.
Стоило вибрации затихнуть, как я, скажем так, выдохнул. Тряхануло баллов на пять. Парочка баллов сверху и появился бы шанс не выбраться из этого места.
Коротко выругавшись, Лойт схватил стоявший на столе фонарь и достав что-то с пояса, направился к металлической двери.
— Поторопимся. Время у нас вроде как есть, но происходит что-то явно выходящее за рамки плана, — повернувшись, обратился он ко мне.
— Какого плана? — в который раз за сегодня, растерялся я.
— Гувер 'безбородый' убирает 'городской мусор'. И делает он это руками твоего не дружащего с головой мага.
Дав это, не особо понятное пояснение, мужчина отпер ключом тяжёлую дверь. Словно предостерегая в неё входить, в комнатушку хлынули сырость и холодный воздух.
С мыслями, что всё это трэш и издевательство, я направился следом за шагнувшим в узкий проход Лойтом.
Мысль, как выяснилось слегка позже, оказалась не совсем верной, ведь треш и издевательство поджидали меня впереди.
Глава 16: Неучтённая переменная
На начавшееся сегодня заседание Большого императорского совета Понтия не пригласили. Он, однако, терпеливо дожидался его окончания, скучая в парке императорского дворцового комплекса.
Взвесив за и против, Понтий решил сбросить Императору карту имя которой: 'Бесценный иномирец'. Потерпев относительную неудачу, он рассудил, что действовать далее самостоятельно опасно и что пора подключать к делу мощь имперской военной машины. И не только военной. Пусть об истинной сути задачи будут знать очень немногие, но её исполнение приведёт в движение огромный механизм.
Пребывая в хорошем настроении, мужчина пошутил про себя, что временное его исключение из состава совета, есть, пожалуй, первое поощрение со стороны Императора.
Но это, конечно же, было не так. От участия в совете Понтия отстранили, дабы открыто продемонстрировать немилость, в которую он попал.
Потеря, впрочем, была так себе. Все мало мальски важные решения принимались в кулуарах или же на заседаниях Малого императорского совета. На большом совете их главным образом озвучивали, умудряясь тратить на это ненормально большое количество времени.
'Ваша чёртова Империя трещит по швам. С виду это монолит, но он разваливается', — словно вирус всплыли в уме Понтия с жаром сказанные слова Жанны.
