Книга 1. Здесь маги не выживают!

— Ты сумел, — хвалит меня Тиум, убирая голову в застеклённый шкаф, — прошло семь дней и ты уже не новичок, а боевой маг, поздравляю. Его камень смог забрать?

— Благодарю, смог, — я достаю из сумки скальпы нага и тварей.

Тиум с интересом смотрит на них, уходит в соседнюю кладовку и приносит оттуда три платочка из толстой ткани с прозрачными карманами. Сбоку от шкафа для голов на стене висит ковёр без ворса. Платочки он вешает на ковёр, затем раскладывает в них мои трофеи и прицепляет к платочкам три листка то ли ватмана, то ли плотной ткани.

— Попросишь как-нибудь Жаин их подписать — когда, где, при каких обстоятельствах. Она с удовольствием это сделает, да и мне будет любопытно.

— Кстати, а что такое ямы возрождения и где они находятся?

— Идём, — Тиум ведёт меня куда-то вглубь квартиры.

— Ты здесь очень хорошо ориентируешься, а я запомнил только несколько комнат.

— Я тебе уже говорил, что это моя бывшая квартира, а ориентироваться здесь не просто — она расположена в нескольких измерениях.

Мы как раз в этот момент сменили ширину на другую ось, и ощущения были несколько неприятные. Причём смена произошла автоматически, без нашего участия.

— После того, как я перестал быть магом, пришлось переехать в соответствующую моему новому статусу квартиру. Только не надо предлагать мне вернуться — маг теперь ты, и это теперь твои апартаменты и твоя башня. Если я верну себе Силу, то найду новую башню, а если нет, то мне хватит имеющегося. А сейчас мы идём в кабинет с картами.

Карты — это весьма мягко сказано. На стенах, полу и столах располагаются в виде барельефов регионы этого мира, от большой карты мира, на которой Тао-Эрис занимает небольшой кусочек, до карты владения и плана замка. Мы подходим к стене, на которой от пола до моей вытянутой вверх руки располагается карта нашего сеймена.

— Вот это наша байлу, — Тиум тыкает влево от меня на уровне глаз, и участок карты засветился мягким салатовым цветом.

— Это предгорья, — Тиум показывает указкой выше, и другая область засветилась коричневым, — здесь находятся ямы возрождения, гейзеры, твари и всякие хищники. Ещё здесь мощные магические потоки, которые делают любой портал сюда нестабильным, а переход через него обычно происходит по частям — руки отдельно, ноги отдельно, а головы нет вообще.

На карте видна тонкая серая линия, которая проходит недалеко от нашего замка и уходит вглубь этой зоны.

— Что это такое?

— Это древняя дорога, — ответил Тиум, — она построена почти три тысячи лет назад для торговли между территориями. Тогда на месте Тао-Эрис и соседних государств существовало могучее царство. Наш Дом Мага построен в те времена, а сам замок много позже. Дорога проходит рядом с ямами возрождения, но контролируется сильными бандами и баронами-разбойниками. Ещё там много всяких тварей и серьёзных хищников.

— И какое расстояние отсюда до ям?

— Около шестисот километров. Двести по байлу, чуть меньше по диким землям, — Тиум указал на темно-зеленую область между сейменом и предгорьями, — и немного больше там. В последний раз туда смог пройти Наймиер с многотысячным войском и сотней магов. И какие у тебя мысли насчёт прогулки туда?

— Довольно простые. Отряд автоматчиков на двух-трёх автомобилях и с магом за день доберётся до границы диких земель с предгорьями. Разбойники, включая баронов, вряд ли успеют помешать. Найти подходящее место, развернуть укреплённый лагерь и переночевать — вполне реально. Следующий участок меня беспокоит больше — много неизвестного, но две-три сотни километров по дороге преодолимы за 5-6 часов, если не придётся останавливаться и ввязываться в серьёзный бой.

— Безусловно, бои будут, но если ты правильно всё посчитал, то реально прорваться к ямам сходу. Там несколько дней, чтобы перебить нападающих, потом пару дней на лечение и два дня на возвращение. Очень опасно, но возможно, — Тиум явно воодушевлён моим планом.

— Но сначала надо разобраться с бейлифами, десять дней без нас замок может не выстоять, а возвращаться на пепелище или в засаду нежелательно.

— Если ты сможешь убить всех пятерых бейлифов нашего сеймена и их помощников, а главное, отобрать у них камни — то задача почти решена. Конечно, из двух соседних сейменов они сунутся, но если их побить, то запрутся у себя. Не забудь про срединный домен, если снять с него блокаду, то графы перейдут в контрнаступление. И ещё — бейлифы плохие полководцы, слабые маги и никакие хозяйственники. Единственная их сила — камни Наймиера, а если ты их отнимешь — то они станут ничем.

— Тиум, а ты не зафантазировался?

— Есть такое, но этот вариант вполне возможен. Долог, опасен, сложен, но возможен. А других вариантов и нет. Во всяком случае, это первый реальный план за многие годы, который я услышал. И с чего ты собираешься начать?

— Нам нужно войско — не просто дружина для обороны замка, а войско для нападения и захвата вражеских крепостей. Его необходимо хорошо вооружить и обучить, в нём должны быть грамотные командиры, от сержантов до первого полководца. Оно должно быть мобильным — все на автомобилях и лошадях, даже пехота. И ещё нужны маги, в том числе и боевые.

— Речь Ферейла, думаю, нечто в этом духе планировал и Наймиер. И у него получилось.

— Будем надеяться, что и у нас получится.

Тиум уходит, окрылённый и пылающий надеждой. А я иду в оружейную комнату, где вешаю на пустую стену Секатор. Мне предстоит вернуться в замок Микилееса и оттуда привести свой отряд и крестьян Юрека в Бирейнон. Тесак мне очень понравился, но для похода он тяжеловат. Проглатываю два шарика, убираю в шкаф шлемофон и мантию и ставлю рядом сапоги, пусть бейлиф гадает, кто убил Терейона? Наверняка у него есть несколько возможных кандидатов, а для меня любой выигрыш во времени пойдёт впрок. Возвращаюсь в знакомую часть квартиры, обуваю кроссовки, нацепляю катану с кинжалом и накидываю плащ-палатку. Потом бужу Марфина, даю ему автомат и подсумок и мы телепортируемся в замок Микилееса.

Я радуюсь своему успеху — убит старший помощник, пусть и хитростью. И настроение ещё поднято явно не слабым тонизирующим. Мы идём к дому Микилееса через весь двор, выход из портала оказался около ворот. Но приятно пройтись ранним утром по холодку, дыша запахами поздней осени. Хочется петь и плясать, но я сдерживаюсь. Когда подходим к Дому Сеньора, небо на востоке слегка розовеет. Наружные двери в дом охраняют два стражника. Под словом "охраняют" подразумеваю их назначение, а не образ действий — при виде меня они застывают истуканами. Двери заперты на щеколду, но что для мага простенький запор — распахнувшись, они едва не сметают стражей. Хорошо ещё, что успеваю их придержать.

Что-то я слишком раздухарился, надо успокоиться, — а внутри меня поёт и пляшет удаль молодецкая. Иначе говоря, проснулась дурь и запросилась наружу. Двери в его квартиру также охраняются двумя стражниками, которые при виде меня почтительно отходят в стороны. Только у двери в спальню меня пробует остановить горничная. Приходится взять её за плечи и отставить, приказав заказать завтрак. Оставляю Марфина в гостиной и вхожу в спальню. Миле уже не спит и рад видеть меня:

— А я уже собрался тебе звонить, только решил подождать, пока появится солнце.

— Миле, надо срочно вести в Бирейнон наше войско.

— Солдаты с удовольствием поспят лишний час и ещё спасибо скажут. А вернуться в замок можно и к вечеру.

— Нельзя — в полдень там может быть бейлиф.

— С чего бы ему или что-то случилось?

— Случилось. Терейон убит!

Микилеес потрясён, он садится на кровать и, уставившись на меня, шёпотом уточняет:

— Ты уверен?

— В Бирейноне сможешь полюбоваться на его голову.

— Так ты этой ночью его убил? — переспрашивает он с недоверием и, дождавшись моего утвердительного кивка, испускает восторженный вопль.

На этот вопль приносятся Марфин, горничная и стражи от ближней двери. Миле, ничуть не стесняясь своей наготы, наказывает горничной:

— Организуй вечером большой пир у меня в главном холле на первом этаже. А вы все можете вернуться на пост.

— Отставить, поднимай всех и выходим. А попируем, когда придём в Бирейнон.

Горничная, Марфин и стражи убегают, а он интересуется:

— Как же это тебе удалось?

— Слава Богу, удалось, могло получиться и наоборот. Пока о его смерти никому не говори — надо посмотреть, как отреагирует на это бейлиф.

Какое-то время барон сидит потрясённый, потом встаёт и говорит:

— Когда у тебя будет свой замок, попрошусь к тебе в вассалы. Служить под твоим началом почётно — ещё ни одному магу не удавалось убить старшего помощника бейлифа. Сейчас позавтракаем и в путь.

Он быстро одевается, я посылаю Марфина будить офицеров, и мы идём в гостиную завтракать. Вместе с офицерами молча едим — в присутствии слуг о серьёзных делах не говорят, а у Миле они постоянно крутятся вокруг. Я прошу его распорядиться накормить солдат. Он посылает дворецкого, и мы выходим на веранду подышать воздухом. Мои офицеры спешат в казармы, а Марфин остался охранять снаружи у двери.

Подумав, я прошу Миле:

— Ни в коем случае никому не сообщать о его смерти. У них с Терейоном немало врагов и ему будет полезно поломать голову — от кого этот подарок.

— Это меняет всю расстановку сил, — задумчиво замечает барон, — бейлифу придётся отозвать Агапу, своего первого помощника, хотя они и не ладят друг с другом. Тот надеялся сам стать бейлифом после смерти старого, но Фанах — первый помощник другого бейлифа сеймена, оказался проворнее. Но отзыв Агапы надо согласовать с остальными, значит созвать Совещание. А это непросто и на нём обязательно будут подняты неприятные для Фанаха вопросы о перераспределении средств сеймена — восточные байлу намного беднее западных. Ему же теперь нужно войско, а денег не хватает и на удовольствия.

-То есть, если я быстро наберу войско, то можно будет его хорошенько пощипать.

— Никакое войско не справится с бейлифом, если очень повезёт — то разве что с младшим помощником.

— Хорошо обученное и вооружённое войско должно быть в состоянии справиться с младшим помощником, а бейлифа и остальных придётся убивать мне.

— Ты полагаешь себя достаточно сильным, чтобы убить бейлифа? — на лице Миле откровенный ужас.

— Не знаю, и он не знает. Скорее всего, до прямой схватки дело не дойдёт, слишком большой риск. А вырвать из-под его власти большой кусок, защитить эту территорию от разбойников и создать крепкое хозяйство — это реально.

— И зачем тебе, магу, крепкое хозяйство? — Миле не может понять, что война это не командир с саблей впереди сотни бойцов, и что войны выигрываются до боевого столкновения.

— Богатое хозяйство — сильное многочисленное войско, — читать лекцию по военной экономике и стратегии я не собираюсь.

Миле замолкает, сообразив, что в этом он малограмотен. Мы дожидаемся Дмитрия, который объявляет, что войско и обоз готовы выступить. Идём на конюшню и, к моему удивлению, с нами решает ехать Микилеес. Он объясняет, что если бейлиф или даже его младший помощник атакуют его замок, то тот падёт. А в войне с бейлифом под моим руководством он с удовольствием покомандует хоть десятком, заодно чему-то научится. По дороге он мне рассказывает, что всегда хотел быть воином и командиром, но его отец, двоюродный брат матери Маэрим, готовил из него хозяйственника. Миле с удовольствием нанялся бы на службу властителю, но в нашем сеймене, да и в соседних их больше нет. А с бейлифами он иметь дело не желает. Подъехав к войску, я вижу, что Дмитрий очень грамотно расставил отряды. Впереди он сам, Миле и автоматчики, образуя ударный кулак. Если учесть меня и Юрека, то вряд ли кто-нибудь сможет нас задержать. Далее поставлен обоз, а за ним отряд Вадима. Куини и его бойцы располагались в конце.

Стоит мне подъехать, как подлетает Рефес, обиженный, что его поставили последним.

— Твои люди не умеют взаимодействовать с автоматчиками и могут ненароком попасть под пулю. К тому же впереди у нас мощный ударный кулак, а что делать, если враг нападёт сзади?

Он соглашается с моими доводами и обещает разъяснить их своим сержантам, а потом вернётся ко мне для разговора. Построенное в колонну по два войско пересекает поле и втягивается в лес. Бойцы одеты не по сезону и явно мёрзнут от сильного ветра, но в лесу он стихает, а люди и лошади уже разогреты и идут более ходко.

В замке надо будет одеть их потеплее, — делаю себе заметку, — и заказать пятьсот комплектов тёплой одежды Кабалю. Если здесь не принято воевать зимой, то до весны можно немало захватить.

В лесу вокруг мало людей, но бейлиф может вызвать какую-нибудь тварь, и разбираться с ней придётся мне. Хорошо, что он пока дрыхнет, и надеюсь, проваляется до полудня — тогда мы будем уже около замка. Но всё равно я настороже. Дмитрий держит в видимости передовой дозор, а в лесу это не более десятка шагов, и из-за этого нервничает. Я успокаиваю его:

— Дмитрий, мне виден лес на пять километров, а в этом круге не наберётся и десятка человек. Если же на нас напустят какую-нибудь тварь, то никакой дозор не сможет даже предупредить. Поэтому не дёргайся и не дёргай других. Насколько смогу — буду следить.

Он успокаивается, но дозор оставляет. Идём в хорошем темпе, сохраняя строй, только отряд Куини иногда сбивается в кучки. Тогда до нас долетает отборная ругань и порядок восстанавливается. Он грамотно держит конницу сзади, не позволяя никому отставать. Нередко дорогу пересекают дикие звери, но охотиться я запретил — нельзя терять время. Хочу вернуться в замок до того, как бейлиф узнает, что Терейон мёртв. Солнце начало пригревать, когда мы подъехали к деревне Юрека, её охраняет человек пятнадцать. Увидев его, они обрадовано подбегают — этот отрядик защищает деревню от диких зверей и от мелких разбойничьих шаек, а ещё они охотятся. Пока Юрека не было народу прибавилось — к его людям присоединилось почти триста таких же погорельцев из других сёл, и они понимают, что не всем удастся пережить зиму. Поэтому крестьяне с восторгом принимают предложение перезимовать в замке, а весной переселиться в нормальное село. Возникает обычная суматоха, сопровождающая сборы, а Дмитрий развёртывает войско лагерем вдоль дороги и приказывает готовить обед. Подойдя ко мне, он жалуется:

— Со всей этой суетой с оружием совсем забыл о такой необходимой вещи как полевая кухня. Сейчас будем корячиться у костров, а так бы раз, два, и готово.

К счастью, в деревне готовят сытный обед на всех, мы с Миле присоединяемся к воинам и едим с большим удовольствием. Правда, это вызывает нездоровые шепотки — мол, маг и барон питаются с солдатами крестьянской едой, но бойцам такая общность только нравится. Микилеес признаётся, что всю жизнь старался держаться подальше от простых людей и оказывается напрасно. Я ещё раз ему повторяю — в походе сословные разграничения недопустимы.

— А вне похода? — выясняет он.

— Ты же не собираешься пускать деревенских баб пожить в твоей спальне.

— Понятно, в походе одно, а в замке другое.