Мир Деревьев

"Вот оно лишнее подтверждение несовершенства местной так называемой цивилизации, — подумал капитан. — Разве роканец повел бы себя как стадо тупоголовых йоху. Одно слово — дикари".

Одновременно находившиеся в небе над планетой примитивные летательные аппараты начали разваливаться прямо в воздухе. Та же участь постигла морские и речные суда. Люди тысячами гибли в авиакатастрофах или пытались отплыть как можно дальше от тонущих кораблей, чтобы их не засосало в гигантские водяные воронки. Затем начали лететь под откос грузовые и пассажирские составы.

Разрушались плотины, дамбы и прочие гидротехнические сооружения. Миллиарды кубометров воды вырвались из рухнувших железобетонных теснин на волю и, будто в отместку за долгие годы заточения, устремлялись вниз, безжалостно круша и смывая все на своем пути.

Вспыхнули нефтепродукты, пролившиеся на землю из проржавевших танков и трубопроводов. Начали взрываться газопроводы и подземные хранилища с запасами сжиженного газа. Крупные пожары охватили многочисленные предприятия нефтехимии, заводы по производству взрывчатых веществ и прочие опасные производства.

Потом стали взлетать на воздух склады боеприпасов. Особенно разрушительных взрывов не было, поскольку неумолимая коррозия привела в негодность ядерные боеголовки, но в атмосферу было выброшено такое количество химических отравляющих веществ и радионуклидов, что территории площадью в сотни квадратных километров вокруг мгновенно превратились в безжизненные пустыни.

Однако самое страшное было еще впереди. Рабочие реакторы атомных электростанций продержались дольше всего, но, в конце концов, и они не выдержали разрушающего эффекта всепроникающей коррозии, после чего ядерный зверь вырвался на волю. Грибовидные облака мощных ядерных и тепловых взрывов, поднялись над планетой и достигли стратосферы. Миллионы тонн опаснейших для всего живого радиоактивных веществ оказались в атмосфере и посредством воздушных течений стали разноситься по всему земному шару.

Все вышеперечисленное каким-то непостижимым образом оказало отрицательное влияние на общую атмосферную циркуляцию. Скорость и сила ветра в приземных слоях возросла до ураганных значений. Пылевые бури стали постоянным и повсеместным явлением. И как результат, поверхность планеты на долгие годы затянуло сплошным практически непроницаемым для солнечных лучей облаком...

Что творилось под этим страшным покровом в течение без малого пятидесяти лет неизвестно, поскольку установленные на "люстрах Харриты" системы наблюдения были рассчитаны для работы лишь в видимом глазом световом диапазоне.

Для истории навсегда останется тайной, каким чудесным образом вместе с растениями и животными смогли уцелеть скудные остатки человеческой расы, но факт остается фактом, человечеству, несмотря ни на что, удалось выжить, причем отдельные группы людей отмечались в разных уголках планеты.

"Странно, — подумал капитан Эбенагл. — Неужели такое возможно?"

Однако не верить глазам своим у роканца не было ни малейших оснований.

По мере того, как происходило очищение атмосферы планеты от взвешенных частиц, обширные участки ее начали покрываться обильной растительностью. Как оказалось, семена растений смогли переждать в земле полувековую ночь, и как только освещенность земной поверхности достигла минимально необходимого уровня, они тут же проклюнулись. Вскоре среди высоких трав уже паслись непонятно как уцелевшие травоядные, а бок о бок с ними обосновались хищники.

За прошедшие со дня глобальной катастрофы десятилетия многие виды животных, рыб и птиц попросту вымерли. Особенно это коснулось птиц, крупных травоядных и хищников. Однако по мере того, как сохранившиеся животные начали множиться и распространяться по планете, активно заработали процессы мутагенного свойства. Повышенный радиоактивный фон вызвал бурный всплеск видообразования. В результате за какие-то столетия биосфера земли претерпевала изменения, которые в более ранние геологические эпохи занимали многие миллионы лет. Различные виды живых организмов появлялись как грибы после дождя и столь же быстро исчезали.

Человечество также не минула скорбная чаша сия. Однако дикари, обладая каким-никаким разумом, пытались сохранить свой первоначальный облик, даже ценой уничтожения неполноценного потомства. И все-таки большинство людей, рано или поздно, переродилось либо в тупоголовых, но сильных великанов, либо в злобных и хитрых карликов, либо вообще в неописуемых уродов.

К середине второго тысячелетия после разразившейся катастрофы люди в истинном понимании этого значения сохранились лишь в центральных районах северной части самого большого материка планеты, ранее именуемого Евразией. По причине естественного отклонения оси вращения Земли в сторону другого материка — Северной Америки, климат в этих местах стал намного мягче, чем он был раньше. К тому же эта часть суши подверглась наименьшему воздействию губительных факторов различного рода, а главное, умеренному радиоактивному загрязнению. В конце концов, именно здесь произошло симбиотическое слияние одного из видов древесных растений и людей.

Термин "симбиотическое слияние" был предложен главным биологом корабля. Поскольку иного объяснения тому, что случилось дальше придумать невозможно. Каким-то образом новые симбионты стали доминирующей силой и за семь с половиной тысячелетий смогли не только занять большую часть планеты, потеснив или ассимилировав другие виды растений и животных, но, самое удивительное — полностью очистить отвоеванную поверхность от радиоактивной и химической отравы. Это наступление активно продолжается и поныне. С помощью методов линейной корреляции, несложно подсчитать, что вся поверхность планетарной суши была бы занята деревьями и людьми в течение шестисот, максимум — семисот лет, если бы не появление в окрестностях Земли роканского звездолета.

Закончив просмотр фильма, капитан Эбенагл обратился к главному специалисту по инопланетным расам с вопросом о том, что тот думает насчет столь уникального явления. Но самое главное его интересовало, смогут или нет аборигены, в союзе со своими древесными симбионтами оказать хотя бы какое-нибудь сопротивление предстоящей операции. Как бы ни был на первый взгляд нелеп этот вопрос, он обязан был его задать, поскольку был ответственен не только за жизни членов экипажа, но еще за те пятьдесят миллионов будущих колонистов, чьи тела в данный момент пребывают в состоянии темпорального стазиса, но в любой момент готовы вернуться к жизни.

— Вряд ли, Ваша Милость. — Поднялся со своего места совсем еще юный офицер. — Современное оружие дикарей не идет ни в какое сравнение даже с тем примитивным арсеналом, которым обладали их предки восемь тысячелетий тому назад. Аборигенов будет нетрудно уничтожить с помощью "летающих охотников", а древесина деревьев может стать важной составляющей экспорта и с лихвой окупить все затраты, связанные с проведением экспедиции, что касается перспективы использования прочих биоресурсов...— Тут он резко оборвал свое выступление и, покраснев, скомкано закончил: — Впрочем, это не мне решать, прошу прошения.

Капитан Эбенагл Синий Дракон Обладатель Двух Платиновых Мечей ласково посмотрел на инициативного Желтого Дракона Обладателя Железного Меча. Когда-то он и сам был таким — горячим, категоричным, норовящим везде успеть поперед батьки.

"Ну что же, — подумал он, — избыточная инициативность, контролируемая мудрой сдержанностью командиров, намного лучше, чем тупая исполнительность" самого педантичного службиста, а в слух произнес:

— Присаживайтесь, пожалуйста, Желтый Дракон, а насчет перспектив рационального использования биоресурсов планеты мы с вами обязательно побеседуем, но как-нибудь в другой раз. Вы согласны?

Смущенный офицер покраснел еще больше, молча кивнул и тут же вернулся на свое место.

Командир звездолета окинул пристальным взглядом находящихся в кают-компании соотечественников, затем заговорил:

— Господа офицеры, завтра планетарный комплекс совершит посадку. Руководить наземной операцией буду лично я. Старшему помощнику проследить, чтобы спускаемый модуль был полностью и своевременно укомплектован личным составом согласно штатному расписанию. За оставшееся время главному механику произвести пробный пуск всех его систем. Вопросы есть?

Как ожидалось, первым заговорил старпом:

— Ваша Милость, как старший помощник капитана я категорически возражаю против вашей отправки на планету. Вы не имеете права подвергать свою жизнь хотя бы малейшему риску. А корректировать работу экспедиции вполне допустимо и с борта звездолета.

Эбенагл Синий Дракон криво ухмыльнулся. Недаром заботливый папаша — один из руководителей клана Хартанг, зная характер своего сына и его склонность к авантюрным поступкам, буквально навязал ему в качестве старшего помощника этого древнего маразматика и перестраховщика Трумпа. Ничего, пусть понервничает — капитан Эбенагл не только командир звездолета, но и руководитель экспедиции, обещающей клану Хартанг и всей Великой Империи Рокан значительные дивиденды в самом ближайшем будущем. Специалист по инопланетным расам хоть и очень молод, но сметлив не по годам — его замечание насчет значительных запасов бесценной древесины и перспектив ее экспорта следует рассмотреть в самом ближайшем будущем. Поэтому завтра именно он — капитан Эбенагл поведет планетарный модуль к третьей планете, чтобы не только своими глазами все увидеть, но если понадобится ощупать руками этот столь необычный и весьма загадочный мир.

Именно это он по возможности мягче объяснил старшему помощнику Трумпу, а заодно и всем присутствующим офицерам. Неудовлетворенный ответом старпом попытался оспорить доводы своего командира, но капитан довольно резко осадил его, заявив о том, что его решение окончательное и обсуждению не подлежит.

Далее от остальных офицеров корабля последовали вопросы организационного плана, какие обычно возникают перед каждой более или менее важной операцией. Капитан Эбенагл постарался ответить на каждый из них как можно обстоятельнее. По этой причине заседание растянулось далеко за полночь по внутрикорабельному времени "Ненасытного Пожирателя Пространства Асмадива Всесокрушающего". В конце концов, своим волевым решением председателю пришлось распустить уважаемое собрание, чтобы дать возможность господам офицерам хорошенько отдохнуть перед предстоящей ответственной операцией.

* * *

Ровно в восемь двадцать утра Эбенагл Синий Дракон был в главной рубке спускаемого планетарного модуля. Все члены десантной группы покоились в индивидуальных противоперегрузочных креслах и были готовы к любой неожиданности. Капитану впервые в жизни предстояло находиться внутри сталинитовой громадины весом более двух миллионов тонн во время ее схода с орбиты на поверхность планеты. Не возникало никаких сомнений в том, что интеллектуальная система модуля выполнит операцию без сучка и без задоринки, но чувство волнения, свойственное всякому мыслящему существу, вольно или невольно оказавшемуся в подобных обстоятельствах, будоражило и заставляло сердце отважного космопроходца биться чуть-чуть быстрее, чем обычно.

В половине девятого по команде главного компьютера звездолета была объявлена минутная готовность. И вскоре планетарный модуль, покоившийся до этого в могучих объятиях силовых полей в самом центре пресловутой дырки от бублика-звездолета, освободился от удерживавших его пут и, перейдя на гравитационную тягу, отделился от корабля-матки. Отойдя на приличное расстояние от своего бывшего носителя, планетарный комплекс отключился от интеллектуальных систем звездолета и полностью перешел в автономный режим...

Спуск продолжался более двух часов и, несмотря на некоторые опасения, прошел в штатном режиме. В конце концов, планетарный комплекс, по форме здорово напоминающий перевернутое блюдце, завис в сотне метров от поверхности земли и замер на месте. Затем прямо под его днищем возникло какое-то свечение. Сначала этот свет был слабым едва заметным, но очень скоро между спускаемым аппаратом и поверхностью земли заполыхало так, что совершенно затмило свет дневного светила. Невыносимое для глаза свечение сопровождалось мощным выбросом тепловой энергии, так что находившее под днищем деревья вспыхнули и практически моментально осыпались серым пеплом, а небольшое лесное озерко в считанные мгновения превратилось в пар и легким белесоватым облачком вознеслось вверх к небесам. Затем начали плавиться подстилающие горные породы, и очень скоро под днищем небесного пришельца кипело и булькало жидкое озеро раскаленной лавы.

Ослепительное свечение погасло лишь после того, как диаметр лавового озера превысил соответствующие размеры спускаемого модуля примерно в два раза. Как только это произошло, гигантское блюдце опустилось до десяти метров, а из-под его днища повалили клубы молочно-белого тумана. Достигнув поверхности земли, газообразная субстанция непостижимым образом взаимодействовала с разогретым до пластичного состояния камнем таким образом, что мгновенно высасывала из него накопленную внутреннюю энергию. В результате чего, расплавленная горная порода остывала также быстро, как до этого превращалась в раскаленную текучую массу. В конечном итоге вслед за полным исчезновением газообразной субстанции, под днищем спускаемого аппарата образовалась обширная каменная площадка, на которую он и произвел посадку. После того, как швартовочные гравикомпенсаторы приняли на себя неимоверную тяжесть и равномерно распределили ее по всей площади выровненного участка, вокруг небесного гостя возникла едва заметная глазом полусфера защитного поля.

Объявив личному составу о том, что все члены экипажа планетарного комплекса, кроме, разумеется, вахтенной команды могут быть свободны, Эбенагл Синий Дракон Обладатель Двух Платиновых Мечей поспешил подняться с кресла и, отойдя к центру рубки, с остервенением выполнил комплекс сложных физических упражнений. Затекшие от двухчасовой сидячей позы мышцы с благодарностью отозвались на едва ли не запредельные для организма нагрузки.

После того, как кровоснабжение полностью восстановилось, Роканец начал с интересом вглядываться в круговую панораму, проецируемую с внешних камер наблюдения на плоскость стены рубки управления. Изображение было объемным и настолько реалистичным, что казалось — сделай шаг-другой и окажешься на поверхности странной планеты, сплошь поросшей диковинным лесом, населенным живущими в гармонии с природой дикарями и разнообразным зверьем.

"Кстати, — подумал он, — нужно будет прихватить несколько семей аборигенов и прочих животных для зоопарка Его Императорского Величества".

Распахнувшийся перед взором вид привел капитана в восторг, но вместе с тем вызвал в его душе какую-то необъяснимую сумятицу. Как истинный эстет — а именно таковым считал себя Эбенагл Синий Дракон — он не мог не восхищаться первозданной красотой дикого мира. Однако как представитель цивилизованного общества, утерявшего связь со своими природными корнями многие миллионы лет назад, он не мог не испытывать душевного трепета, а может быть, даже чувства страха, оказавшись лицом к лицу с пугающим хаосом первородного естества.