Здесь должен я сказать, что Мардохей выглядит немного глуповатым или недальновидным, а может быть, наоборот, настолько верит в Господа своего как защиту, что специально накликивает беду не только на себя, но и на свой народ. Сначала он боится, чтобы Есфирь не упомянула о ее происхождении из иудеев. А потом вот так вызывающе себя ведет. С тяжкими последствиями.
Но как бы то ни было, уничтожение целого народа — дело не простое. Такие дела должны делаться при благоприятном стечении звезд, благосклонности богов и т.д. Поэтому маги и жрецы бросали жребий (пур), пора ли убивать евреев, или еще подождать. Жребий выпал и указал на двенадцатый месяц, месяц Адар.
Должен сделать небольшое отступление. В Пушкинском музее, что на Волхонке, есть в зале древнего Египта несколько штук игральных костей. Я не поленился, проверил: у них еще не соблюдается правило, обязательное для современных костей. Количество очков на противоположных гранях должно быть в сумме равно семи. То есть напротив шестерки стоит один, напротив двойки — пять, и так далее. У древних кости уже были изобретены, а вот правила еще совершенствовались. Ну а вообще видов жребиев было множество, от гадания на камушках до раскладывания внутренностей животных, положения звезд и т.д.
На истребление евреев положил царь в казну десять тысяч талантов (работа ведь, исполнителям-палачам надо платить). И дал в знак особого благоволения к Аману личный перстень, чтобы скрепить указ против иудеев. На царском перстне, как на перстнях знатных людей, делали рельефное изображение, которое использовалось в качестве печати. Капали воск, прикладывали перстень — готово!
Мардохей, как узнал об этом, надел драные одежды, посыпал себя пеплом, завопил и пошел ко дворцу, но дальше дверей его не пустили, да и что теперь плакать-то! Поздно. Решение принято, десять тысяч талантов отмеряно, государственная машина закрутилась. По всей стране плакали и дрожали евреи, готовясь к смерти.
Есфири же сначала сказали, что ее родственник Мардохей вопит у дворца и оделся в какую-то рвань. Она послала ему хорошие одежды, но он отказался их надеть и продолжал вопли. Тогда выслала Есфирь евнуха, понять в чем дело.
Есфирь поняла, что надо идти к царю, улаживать это дело. Но без специального вызова к царю выходить было нельзя. Только царь, указав золотым скипетром, мог призвать к себе жену или еще кого во внутренний двор. Если же кто самовольно входил, тут же его убивали. Учитывая постоянные заговоры и борьбу за власть, меры безопасности довольно правильные. Есфирь же не приглашали к царю уже тридцать дней... И когда пригласят было неясно.
Но Мардохей убедил Есфирь, что надо, рискуя жизнью, пойти к царю, а то всем будет плохо, да и Есфири тоже... Она передала просьбу три дня всему народу поститься, готовиться к сложному заданию духовно. Сама тоже постилась.
Совершив положенный пост, оделась она, накрасилась и стала великолепной. Умная, не пошла прямо к царю, все-таки, а встала на своей половине так, что царь заметил ее — и не выдержал ее красоты, позвал к себе. Только боялась Есфирь внутри так, что упала в обморок, а когда царь спросил, что это с ней — пояснила, что Ангела увидела и ослабла.
Артаксеркс сказал ей, чтобы она не боялась, потому что он ее любит и готов выполнить любую ее просьбу, даже отдать полцарства.
Как вы думаете, что она попросила? Конечно, чтобы он отменил свой указ? А вот и нет! Она попросила, чтобы царь устроил специальный пир, на котором будут только трое: царь, Есфирь и злобный Аман!
Здесь задам вопрос (кто не знает продолжения) — вот мы, образованные современные люди, можем ли отгадать, зачем она так сделала, и что бы мы делали на ее месте? Я не могу.
Аман же опять шел мимо дворца, увидел Мардохея, который опять не встал и не поклонился,отчего Аман озлобился вконец. Приказал найти высокое дерево, чтобы повесить, наконец, этого еврея и покончить хотя бы с ним сразу. Подсказала идею его жена Заришь. Говорит: повесишь этого еврея, и пойдешь на пир к царю веселый! Аману идея понравилась. В общем, дерево поставили.
Но тут случилась вот какая незадача. Царю не спалось что-то ночью, и решил он почитать. Взял книгу дневных записей, полистал и наткнулся на описание того, как Мардохей спас ему жизнь, раскрыв заговор.
Царь позвал слуг и спросил: наградили этого человека? Нет, не наградили... (Я думаю, вот отгадка, почему Мардохей так настойчиво терся у дворца — ждал, когда же царь вспомнит, что надо бы наградить его...). Царь задумался. Нехорошо за раскрытие заговора и спасение жизни не награждать. В следующий раз не предупредят ведь. Но как наградить? Решил спросить у любимого Амана. Позвал к себе и спрашивает: что сделать царю, если хочет кого-нибудь наградить почестью?
Тут тщеславие и приближенность к царю сыграли над Аманом злую шутку. Он подумал, ну кого еще кроме самого Амана, любимчика, может хотеть наградить царь? И отвечал:
8 пусть принесут одеяние царское, в которое одевается царь, и приведут коня, на котором ездит царь, возложат царский венец на голову его,
9 и пусть подадут одеяние и коня в руки одному из первых князей царских, — и облекут того человека, которого царь хочет отличить почестью, и выведут его на коне на городскую площадь, и провозгласят пред ним: так делается тому человеку, которого царь хочет отличить почестью! (Есфирь, 6, 8-10)
Артаксерксу понравилось, хорошо сказал. Теперь, говорит, выйди, Аман и для Мардохея, что сидит у ворот, все это сделай, ничего не пропусти... Аман был в шоке — но делать нечего, выполнил и пошел спать сильно опечаленный и встревоженный...
Это были еще цветочки.
Ответ на вопрос, почему Есфирь не попросила спасит иудеев сразу, а затеяла пир, лежит в психологии. Мы помним, как гулял царь Артаксерс. Вино по неделе пил, и с этого вина у него начиналось хорошее настроение. Недаром, свою прежнюю жену он позвал после сильного возлияния и хорошего пира. Есфирь правильно полагала, что царь, встреченный во дворе и сгоряча пообещавший хоть полцарства и царь, с которым ты много дней пируешь, отягощенный вином, это два разных человека. Переговоры лучше вести под водочку...
Так и вышло. На второй день (а Есфирь пила с ним, развлекала его, и Аман был тут же — но не напоминала об обещании) — так вот, на второй день возлияний царь вспомнил и сказал Есфири:
"какое желание твое, царица Есфирь? оно будет удовлетворено; и какая просьба твоя? хотя бы до полуцарства, она будет исполнена."
Тогда Есфирь не стала тоже прямо просить спасти евреев или отказаться от указа царю, ибо негоже царю переменять свои решения. Вот как хитро сформулировала она просьбу:
3 И отвечала царица Есфирь и сказала: если я нашла благоволение в очах твоих, царь, и если царю благоугодно, то да будут дарованы мне жизнь моя, по желанию моему, и народ мой, по просьбе моей!
4 Ибо проданы мы, я и народ мой, на истребление, убиение и погибель. Если бы мы проданы были в рабы и рабыни, я молчала бы, хотя враг не вознаградил бы ущерба царя. (Есфирь, 7, 3-4).
Царь как бы не знает, о каком народе идет речь. Конечно, если любимая жена говорит, что ее и ее народ хотят уничтожить, он разгневался. Как так! Кто посмел!
— А вот же, говорит Есфирь, — этот вот Аман, что пирует с тобой!!!
Аман, конечно, страшно струсил, а царь в гневе вышел в сад. Аман кинулся к ложе царицы и обеспамятев от страха стал хватать ее за руки, просить помиловать ее — тут-то и вернулся Артаксеркс. Видит, лежит царица, а около нее за руки хватает ее обезумевший Аман.
"И сказал царь: даже и насиловать царицу хочет в доме у меня! Слово вышло из уст царя, — и накрыли лице Аману." (Есфирь, 7, 8).
"Накрыли лице" надо понимать, как задушили подушкой или тряпкой. Был любимец Аман и весь вышел... А те, что только что кланялись ему и унижались перед ним, тут же подсуетились...
9 И сказал Харбона, один из евнухов при царе: вот и дерево, которое приготовил Аман для Мардохея, говорившего доброе для царя, стоит у дома Амана, вышиною в пятьдесят локтей. И сказал царь: повесьте его на нем.
10 И повесили Амана на дереве, которое он приготовил для Мардохея. И гнев царя утих. (Там же, 9-10).
Как говорится, sic transit gloria mundi, то есть "так проходит мирская слава".
Указ отменили, евреям разрешили отомстить врагам как раз тринадцатого числа двенадцатого месяца, когда их хотели истребить. Многие из соседей, видно, хотели пограбить в тот день и поглумиться — а вот как обернулось. И теперь многие из других народов "стали иудеями", то есть со страху обратились в иудейскую религию... Мардохея осыпали дарами и сделали важным человеком при дворе, все кончилось почти как в сказке. Только "хэппи енд" в древности предполагал, конечно, хорошую резню. Ведь евреи тоже воспользовались случаем и порубили множество тех, кто плохо к ним относился в дни немилости. Вырезали пятьсот человек только в столице, в том числе десять сыновей Амана. А что вы хотели!
Царь даже взволновался, говорит, если в столице только полтысячи человек вырезали, что же в регионах происходит? Впрочем, обещание надо выполнять, поэтому он спросил у Есфири, может она еще чего захочет?
Есфирь, как девушка нежная, попросила разрешить продолжать резню, а десятерых мертвых сыновей Амана в назидание повесить на дереве напоказ народу. Царь, конечно, разрешил.
Иудеи обрадовались и порезали по стране семьдесят пять тысяч человек, правда до грабежа не унизились. И все в один день, тринадцатого числа двенадцатого месяца.
А на следующий день перестали убивать, и постановили на веки вечные праздновать тринадцатого числа последнего месяца Адара (по нашему календарю это весна) праздновать веселый праздник "Пурим" в память об избавлении от смертельной гибели и уничтожении врагов.
На этом кончается книга "Есфирь".
Не могу не сделать добавления. Пурим, как праздник и история Есфири являются, может быть, самыми значимыми для евреев. На самом деле в этой истории есть нечто символичное, и евреев можно понять: каково народу, находящемуся в рассеянии тысячелетиями, без надежды на избавление, на чудо? Таких "пуримов" в истории было много, один из самых знаменательных, достойный удивления, это история со Сталиным. В 1953 году товарищ Сталин (или его верные соратники, это не очень важно) затеяли дело с еврейскими врачами, и евреи (и до того хлебнувшие, впрочем, как и другие народы России, включая в первую очередь русских) оказались под страшной угрозой уничтожения. Но в день праздника Пурим Сталина хватил удар, а через три дня он скончался чудесным образом! Вот и думайте теперь...
Я еще раз должен подчеркнуть, что с моей точки зрения привлекать политику, анти-семитизм или сионизм, русофобство или русофильство, вообще националистическую идею в библейскую тематику — дело грязное. Есть люди, которые упрекают евреев — мол, как это можно праздновать уничтожение семидесяти пяти тысяч человек! А русские освобождение от татаро-монгол празднуют сколько уже? А храм Христа Спасителя в честь чего стоит? А полякам их поход на царя сколько припоминают? Ну так давайте ко всем подходить с равными мерками. И на этом оставим политику. Будем наслаждаться прекрасной историей об умной Есфири и радостью целого народа, избегнувшего истребления.
— Книга Иова.
Книга Иова, наверное, одна из самых сложных и горьких в Библии. В ней задаются вопросы, на которые нет ответа. Начинается она простыми словами...
"Был человек в земле Уц, имя его Иов; и был человек этот непорочен, справедлив и богобоязнен и удалялся от зла..."
Был Иов богат, было у него много сыновей, жена, все жили мирно и дружно и, можно сказать, он был счастлив.
6 И был день, когда пришли сыны Божии предстать пред Господа; между ними пришел и сатана.
7 И сказал Господь сатане: откуда ты пришел? И отвечал сатана Господу и сказал: я ходил по земле и обошел ее.
8 И сказал Господь сатане: обратил ли ты внимание твое на раба Моего Иова? ибо нет такого, как он, на земле: человек непорочный, справедливый, богобоязненный и удаляющийся от зла. (Иов, 1, 6-8).
Вот так вот сатана запросто гуляет по земле, потом заявляется без приглашения на заседание божественного совета, и довольно дружески беседует с Господом. Таковы были представления людей, писавших в то время книги, впоследствии попавшие в Библию. Мало того, Господь вроде бы как хвастается, что у него есть праведник Иов.
И что же отвечает на это сатана?
9 И отвечал сатана Господу и сказал: разве даром богобоязнен Иов?
10 Не Ты ли кругом оградил его и дом его и все, что у него? Дело рук его Ты благословил, и стада его распространяются по земле;
11 но простри руку Твою и коснись всего, что у него, — благословит ли он Тебя? (Иов, 1, 9-11).
В общем, довольно интересный ответ. Мол, хорошо быть хорошим, когда все хорошо. Как там у Высоцкого: "...а у соседей быстро пьют, а что не пить, когда дают, а что не петь, когда уют и не накладно...".
Тогда Господь решил поспорить с сатаной, и в качестве объекта отдал Иова и разрешил сатане делать с ним что угодно сатанинской душеньке, если таковая существует, только не убивать Иова.
И началось.
Когда Иов мирно обедал, прибежали с полей и сказали, что часть его слуг была убита набежавшими Савеянами и скот угнан и истреблен; потом упал огонь с неба и поубивал еще слуг, и скот; потом Халдеи поубивали оставшихся; и наконец ураган разрушил дом, где ели и пили его дети, и все погибли под развалинами. И в одночасье остался он без детей, без хозяйства, без слуг — нищий и одинокий, если не считать жены.
Что он сделал?
20 Тогда Иов встал и разодрал верхнюю одежду свою, остриг голову свою и пал на землю и поклонился
21 и сказал: наг я вышел из чрева матери моей, наг и возвращусь. Господь дал, Господь и взял; [как угодно было Господу, так и сделалось;] да будет имя Господне благословенно!
22 Во всем этом не согрешил Иов и не произнес ничего неразумного о Боге. (там же, 20-22).
Сатана, казалось бы, умылся.
Ан нет. Рано еще радоваться. Снова пришел он на собрание к Господу, и когда Господь сказал ему, что вера Иова не поколебалась, намекая, что спор-то он выиграл, сатана заявил следующее:
4 И отвечал сатана Господу и сказал: кожу за кожу, а за жизнь свою отдаст человек все, что есть у него;
5 но простри руку Твою и коснись кости его и плоти его, — благословит ли он Тебя?
6 И сказал Господь сатане: вот, он в руке твоей, только душу его сбереги. (Иов, 2, 4-6).
Сатана обрадовался, выбрал самую страшную болезнь, которая не убивает, но поражает все тело.
7 И отошел сатана от лица Господня и поразил Иова проказою лютою от подошвы ноги его по самое темя его.
8 И взял он себе черепицу, чтобы скоблить себя ею, и сел в пепел [вне селения]. (там же, 7-8).
Итак, все родные убиты, хозяйство разрушено, тело поражено проказой, человек стал отверженным — никто к нему не приблизится никогда, и излечения от этой болезни нет.
