Альфмир впрочем, отметил:
— У твоей бригантины отменные ходовые качества и маневренность.
— Я знаю! — Сказала девушка-эльф.
— Но ударную мощь корабля можно поднять и, не увеличивая размеров.
— Как? — Амилена наклонила голову.
— Очень просто в частности заменив порох.
— Ты что хочешь изменить фундамент войны.
— А почему бы и нет. Чуть-чуть изменить пропорции и добавить дешевого везде встречающего элемента и наши боевые возможности вырастут в несколько раз.
Девушка посмотрела на хлопца с сомнением, но почему-то его уверенный тон подействовал.
— Я тебя знаю Альфмир, может быть ты и прав. Много времени займет переделывание боевого арсенала.
— Максимум несколько часов. Это ведь так просто.
— Хорошо ведь я все равно решила устроить грандиозный сабантуй.
— Это тоже возможно, но под страхом смертной казни запрети караульным пить. Ведь как знать, возможно, под наши души нагрянет случайный корабль.
— Я этого не исключаю. Караулы будут усиленны, мы мобилизуем даже местных жителей. В случае чего подадим сигнал.
— Ну, тогда я спокоен. А теперь что?
— Будем накручивать педали. — Пошутила Амилена.
— Город лучше не жечь. Зачем порождать лишнюю ненависть.
— А Кровавый вепрь.
— Ему повезло, я бы такому извергу снес башку.
— Ладно, у нас есть своя проблема — Калиостро. А теперь готовьтесь к празднику.
Амилена умела заводиться. На сей раз были приготовлены изысканные напитки, вина, а плененные лицедеи должны были устроить грандиозное представление. Мало того пираты приготовили хлопушки и ракеты для фейерверка. Это все должно было произвести впечатление, в том числе для вновь призванных новичков.
Был подогнан оркестр, и играла музыка, а площадь выстелили коврами. Флибустьеры бросали наглые взгляды. Горели костры, жарились шашлыки. На подиум были выведены классные женщины. Тут Куццо Капер предложил новую забаву:
— Мы будем швырять в них объедки, в кого попадет, та пускай раздевается.
Пираты завыли в знак одобрения:
— Правильно мы хотим видеть их голыми.
Среди женщин были и знатные сеньориты, в том числе две дочери губернатора от первой жены. И им очень не хотелось обнажаться под похотливыми взглядами подвыпивших и агрессивных мужчин.
— Может не надо! Залебезила старшая из них.
— Нет надо! — Строго сказала Амилена. — Тех, кто откажется, ждет кол. Так что выбирайте. Или покажете нам свою красоту, которой можно будет гордиться или на кол.
Остро заточенные столбы были приготовлены заранее и на них уже торчали непокорные мужчины, в первую очередь дворяне, представители власти, начальник тюрьмы.
— Хотите к ним присоединиться. — Грозно сверкнула глазами Амилена.
— Нет не надо, пожалуйста.
— Ах, не надо тогда танцуйте и не вздумайте мухлевать.
Женщин вывели на расстеленные ковры, некоторые из них были одеты весьма роскошно. Две губернаторские дочки совсем еще молоденькие покраснели и тревожно оглядывались. Остальным тоже было не сладко, лишь несколько дам из числа самых распутных стерв испытывали волнение перед ожидаемым приключением.
— Что красавицы выстроились? — Подмигнула Амилена. — Давайте плясать, иначе я рассержусь, а это скверно! Музыку.
Заиграл задорный марш, женщины, словно в трансе начали двигаться.
— Что так медленно, сонные мухи, давайте быстрее. — Амилена выскочила на сцену и крепко хлестнула плетью. Девушки оживились.
— Вот так будет лучше! — Сказала она. — Давайте энергичнее и выше задирайте ноги!
Альфмир немного выпил дорого вина и почувствовал веселость и желание овладеть женским телом. И хотя он и понимал, то, что они делают не хорошо, похоть победила, и ему хотелось, чтобы молоденькие девицы и солидные матроны — разделись. Дочка губернатора натуральная блондинка и весьма стройная, ему понравилась, и юноша метнул в нее корку клетчатого фрукта похожего на арбуз только фиолетового внутри и треугольными зернами.
Попав в нее. Девушка покраснела, но заколебалась. Танцующая между ими Амилена хлестнула плеткой, дочь губернатора взвизгнула.
— Давая, снимай!
— Не бейте меня! — Знатная особа была готова расплакаться, глаза покраснели.
Та в смущении скинула туфлю с высоким каблуком. Альфмир тут же запустил снова. Нехорошо когда девушка хромает. Та сняла другую обувку, каблук отливал золотом. Пираты смеялись и швыряли объедки, находя другие жертвы.
Женщины раздевались неохотно, но перечить не смели. Как правило, сначала снимали обувь, потом бусы и платья. Оставшись в белье сильно смущались, но получив плетью смахивали и исподнее. Так постепенно большая часть из них стала обнаженными. Они краснели и ревели, нет-нет, а некоторые пытались прикрыть груди и интимные места, но Амилена жестко пресекала подобные попытки. Дочь губернатора, которую облюбовал Альфмир, также смущалась. Особенно ей не хотелось снимать шитый жемчугом лифчик.
Девушка-эльф огрела ее по спине — даже лопнула кожа!
— Что бездельница выкаблучиваешься! — Со злобой сказала она.
— Я не хотела! Пожалейте меня, во мне течет кровь герцога Мальмы.
— Ну и что мне с этого. У меня есть долг перед моими людьми, которые хотят получить удовольствие. А ты сопротивляешься. Кроме того посмотри какой красивый юноша на тебя глаз положил.
Дочь губернатора подняла глаза. Амилен был непросто смазливый парень, а дьявольски привлекательный. Такие херувимы во плоти, дамам являются лишь во сне. А его глаза такие ясные и чистые, похожи на бездонное озеро.
Девушка успокоилась и прошептала:
— Ладно, ради такого можно. — И сняла лифчик.
Ее груди напоминали шарики, кожа, правда, слишком белая у знатных сеньорит загар не моден, используют притирания для осветления, соски торчат как клубника на мороженом.
Альфмир заколебался. Ему не хотелось обнажать ее полностью. В одних трусиках она еще сохраняла загадочность и вызывала желание. Но сосед пират попал в нее косточкой и девушка, со вздохом сняла последнюю принадлежность.
— Я голая! — Сказала она сама себе. Закапали слезы, дрожь прошла по телу. Она знатная особа танцует нагая перед сворой мерзавцев, ей стыдно и страшно. Знатной девушке больше всего хотелось потерять сознание: упасть и не подыматься.
— Какая я несчастная! — Пролепетали побледневшие губы.
Тем не менее разум не оставлял ее, а тело плясало. Пышные ворсинки ковра щекотали изящную голую стопу. Другие девушки обнаженные и встревоженные двигались все быстрее и старались в танце прикрыть голые груди и треугольники между ног.
Амилена даже стала подпевать:
— В мире нашем иль в аду! Я нагая пропаду!
Девушки старались избежать плетки, все выше задирали ноги. Пиратов все сильнее охватывало желание. Первыми не выдержали только что принятые в братство подростки. Выскочив, они схватили голую знатную матрону лет тридцати пяти и устроили свалку. Амилена хотела вмешаться, но ей показалось слишком забавным зрелище: полуголые пацаны дерутся за то чтобы обладать очень знатной и титулованной особой. Действительно графиня Партер, была шокирована тем, что ей пришлось раздеться, а теперь ее щупали почти дети, в татуировках со злобными лицами. Наконец самый крупный и сильный парень кулаками отшил всех остальных у грубо овладел ею. Графиня кричала, не столько от боли как унижения, ее имеющую королевскую кровь, грубо как последнюю шлюху насилует бандит отморозок. Спина насильника еще не успела зажить от ударов кнута, которым его "награждали" в тюрьме, а она уже оседлал богатейшую особь, смотревшую даже на губернатора свысока. Другие пираты тоже не евнухи, ринулись на женщин. Так как их было больше чем танцующий красавиц, началась рукопашная схватка, кое-кому сломали нос.
Амилене хлестнула наиболее ретивых плетью, а затем выстрелила в воздух.
— Не деритесь! Становитесь в очередь. Первыми пойдут старшие по званию, остальные потом.
-Началась оргия, где женщинам пришлось туго. Графиню Партер насиловало друг за другом сразу пять пацанов. Они сменялись, отдыхали, потом снова принимались за нее. Сиятельная особа стонала, грозилась, сулила деньги, но все было бесполезно.
Над ней надругались капитально.
Альфмир старался любить дочь губернатора нежно. Она оказалась девственницей, но способностей любовник юноше не занимать и вскоре она стонала уже от удовольствия, а не боли. Альфмир не подпускал к ней других мужланов, даже кое-кому врезал. Это помогло, и было видно, на личике красавицы было запечатлена благодарность.
Зато остальные пираты свирепствовали во всю. Женщины ревели, словно скот на бойне, хотя некоторым из них возможно и нравилось. Амилена поначалу крепилась, а затем и сама скинув одежду окунулась в разврат. Ей это тоже было по вкусу. Короче говоря, пираты отвели душу, сбросили напряжение накопленное в плавании и наконец насытившись повалились спать.
Лишь Амилена, Хей и Альфмир остались на ногах. Юноша помог встать девушке и проводил ее.
Остальные женщины отправились мыться к реке, и стирать потоптанную одежду.
Графиня, измочаленная сильнее других кульгала, голова была опущена:
— Какой позор для королевской крови! — Стонала она.
— Ничего страшного! — Произнесла Амилена. — Ты познала сегодня много красивых и классных мужчин. Такое не может не понравиться. Так что попроси меня, и мы возьмем тебя на корабль и тогда то что ты испытала сегодня будет каждый день!
Слова девушки-эльфа звучали издевательски, и графиня отшатнулась:
— Бога побойся! — Шепнула она.
— Нет, ты вижу, меня не поняла. Отведите королевскую кровь в трюм, и свяжите, пусть станет для нас игрушкой.
Женщину отвели, она упала в обморок, и ее пришлось нести на руках.
Амилен тем временем утешал дочь губернатора, гладил ее волосы, вытирал слезы.
— Что милая! Я был первым твоим мужчиной.
— Да и теперь я испорчена. Никто не возьмет меня замуж.
— Но ведь твоя сестра далеко не девственница и тоже не замужем. В этом мире довольно свободные нравы и вешаться в любом случае не стоит.
— У меня более строгие жизненные принципы. Так что я не такая как все. Кроме того, в тебе столько сил, я могу забеременеть.
— Ну что тем лучше у тебя будет прекрасный ребенок.
— Сын грех, от пирата!
— Это не главное! Зато он вырастет достойным человеком и великим бойцом, положив начало могучему роду.
— Ты так говоришь, будто являешься богом.
— Это не далеко от истины. Я сумею его сберечь и позаботиться.
— Не понимаю почему, но я тебе верю.
— А теперь отойди в дом и помолись. Пусть все будет хорошо.
Девушка так и сделала. А юноша отправился к своим. Теперь он чувствовал себя паршиво, принимать участие в грязной пиратской оргии и ничего не возразить. Мало того самому получить удовольствие — не солидно для творца вселенной!
Амилена его ждала, в руках держала лук.
— Знаешь Альфмир, по-моему, город вполне безопасен, только вот трупов много. Пока ты отсутвовал мы с трудом скинули их в яму, тут есть огромная свалка за губернаторским дворцом.
— Откуда трупы?
— Это те солдаты, что ты усыпил. Они могли проснуться и причинить нам бездну проблем, так мы их закололи.
— Вот как? Это жестоко!
— Согласна, но что поделаешь военная необходимость.
— Логикой не оправдаешь варварства.
— И куда нам их девать?
— Хотя в тюрьму.
— На всех не хватит места, да и двери с запорами оказались выбиты.
— Ну не знаю! Но убить пять тысяч спящих это перебор.
— Вообще нападать на Палермо было лишним. У нас хватало сокровищ, но мы хотели еще и захватили!
— Жадность ведет к жестокости, жестокость к гибели!
— Может быть, но что сделано, то сделано. Кроме того, в другом мире им будет лучше, чем здесь. Представь себе, что им будет за то, что сдали город, да еще с такими богатствами.
— Вряд ли их всех повесят.
— Может и не всех, но остальных отправят в штрафные войска, а большинство на каторгу, чтобы компенсировать нанесенный ущерб. На шахтах прибавиться рабов, а их жизнь не мед.
— Да может смерть не так уж и плохо! Во всяком случае, для них. Да и так жизнь солдата тяжела — муштра, жесткая дисциплина, порка по самому малейшему поводу, мало шансов продвинуться.
— У нас у пиратов намного лучше. Может в следующей жизни убитый рядовой станет капитаном каперского судна.
— И это не исключено. Хорошо, что в этом мироздании душа бессмертна, не так страшно умирать!
— А теперь пошли на нашу бригантину. Я тебе кое-что покажу.
Девушка пружинистой походкой отправилась к кораблю. Затем они побежали, вездесущий Хей увязался за ними.
Альфмир тогда прибавил прыти и вырвался вперед. Город вокруг них был практически цел, но людей на улицах не видно. Вот только двое пьяных пиратов проковыляло мимо. Узнав Альфмира, отдали ему честь и побрели, распевая песни.
Добежав до причала, юноша не стал прыгать в лодку, а отправился вплавь, разгребая руками волны. На борт взобраться не так уж и сложно, борта шершавые, а тело у тебя гибкое. Караульный увидел Альфмира, лишь, когда юноша подошел к нему сзади и хлопнул по плечу:
— Будь бдительным, если бы это был враг, то свернул тебе шею.
— Я вас видел, просто сразу узнал.
— Не ври! А то выброшу за борт!
— Простите командир.
— Вот так, знай, свое место и принимай гостей.
Амилена и Хей приплыли на шлюпке, по дороге одна из простых, но милых девушек подарила им целую корзину пышных, многокрасочных цветов с дурманящим запахом.
Хей поклонился в ответ, поцеловав руку:
— Очень красиво.
Затем втроем прошли по тщательно вымытой, но почти пустой палубе, дозорные не дремали, смотрели даже через подзорные трубы. Удовлетворившись осмотром Амилена, приказал следовать за ней в капитанскую каюту. Хей и Альфмир последний раз оглядели ночное море, оно имело особый кисло-сладкий запах, щекочущий ноздри. Юноша произнес в такт настроению:
Хрупок цветка лепесток,
Если он сорван давно
Хоть мир вокруг нас жесток
Хочется делать добро.
Слезы роняет Господь
Видя как пал человек
В раны изрезана плоть
Пламя бушует весь век
В сердце царит пустота
И в висок жало вонзилось
Тихо скорбит лик Христа
В коем любовь и чиста
Будет душа, каплей с листка
Коли дарует Бог милость!
— Я хоть и творец вселенной, а такой грешник, развратник, убийца! Как мне все это вынести: вздохнул Альфмир. — Впрочем, если верить Библии: Иисус тоже Всемогущий Бог и убивал людей, разрушил мир потопом, да и породил страшные болезни, мор. Даже его собственный еврейский народ чаще получал оплеухи, чем подарки. А я чем хуже? Вообще Библия противоречит сама себе, в ветхом завете Бог жесток, а Иисус даже не в меру добр. А еще попы учили, что у них одинаковые характеры. Так что подумай, так ли уж трагично убийство, если жизнь все равно не кончается! В моей вселенной у людей не было естественного бессмертия, его мы достигли лишь благодаря науке, которая сделала человечество всемогущим. А я вместе с Эльфиадой заложил вечную жизнь во все тела изначально. То есть мы гораздо более прогрессивные боги, чем те, кто создавал нашу вселенную. Да и миров и разнообразных живых существ тут намного больше, чем в нашем несчастном мироздании. Во всей вселенной только человечество стало Гиперцивилизацией! Тут же этот шанс имеет множество всевозможных видов.
