А запах гари, оказался по-особому горьким.
Снова приблизившееся, вернее припихнувшая бегом дева-капитан присела демонстрируя сильны ноги на корточки рядом с крутым Максимом. Погладила мальчишку по почерневшей от копоти шее. Затем занялась обернувшимся к ней юным старшим сержантом, хихикнула: "мол ты такой большой, а маленький мальчик тебя побил!". И неожиданно ткнула его кулаком под большой синий глаз. Тот охнули и отступил:
— Да ты чего?
— Видал, синячка захотел, а?
Сержант растеряно буркнул:
— Да, конечно же, нет!
Дева-капитан рассмеялась:
— Синяк под глазом не добавит освещения в комнате, но способен дать свет в мраке упрямой тупизны!
Максимка с улыбочкой заметил:
— Наши молодцы. Вот так крепко этим извергам дали. Черт, еще бы хотя пару раз по столько...
Капитан рассмеялась и воительница сбила пальцами ножек погасший окурок, строго произнеся:
— Не дымите братаны! Не дымите!
Максимка и тут не переименуй пронесся думочкой:
— Когда говорят, давай, закурим товарищ, от выражения давай повесимся — есть только одно отличие — способ самоубийства куда мучительнее и опаснее для окружающих!
Девушка-офицер размашисто отмахнулась:
— Это не столь существенно! Полезут они своими свиными рылами на холм, как ты думаешь?
— Пусть только попробуют! Больше танков, больше трупов! — Вскричал мальчишка. В асфальт закопаем — он с непонятным выражением в глазах кинул орлиным взором по сторонам.
Сержант с сомнением неожиданным для такого не по годам мощного детины пробормотал в полголоса:
— Хотелось бы, но....Может, и нет...
Максимка гаркнул:
— Солдат, роющий глубокий окоп, заставить мелко плавить желающих его закопать!
— Ты какой год воюешь, Степнов? — Внезапно спросила сержанта девушка-капитан, даже не слушая, болтливого мальчишку.
Тот не смущаясь, ответил:
— Второй. И пока не герой!
Девчонка-офицер хихикнула:
— Да не герой... Мне вот пришлось воевать еще с Смоленского сражения... пусть даже помощницей медсестры. Попала в плен. Сбежала, по дороге. Партизанила, затем снова попала на фронт и опять во время боев за Смоленск. Странные такие вот совпадения. Но чего не бывает. А вот Максим сколько воюет?
— И я вот на фронте второй, если не считать работы и у партизан — мальчик мелко хмыкнул, не торопясь, задрав подбородок повыше, поворочав головой. — А так считай с Брестской крепости, мы воюем. Там мы еще октябрятами приехали на экскурсию и началось...
Девушка-капитан нетерпеливо тряхнула ладонью. Знак говорил, что её не интересуют подробности, может и интересных, но наверняка тяжелых похождений мальчишки. Вместо этого она произнесла:
-Значит, так, я отослала посыльного к переправе с цидулкой, написала, что мы тут корпим...
Максимка без церемоний ляпнул:
— Можно отсидеть срок до свободы, но нельзя отсидеться за свободу!
Воительница с рыжими волосами сделал вид, что не заметила подобной бестактности и продолжила:
— Ничего больше существеннее нельзя тут сделать — хотя, может, и успели бы добегать, до второго пришествия Люцифера...
Тут перебил уже Сержант:
... Но ни хренка с маслицем на бутерброде, лучше уж здесь, чем в воде.
Максимка хихикнул:
— В вине еще бы лучше. Получилось знатно. Я думаю, если немцы не дураки, то переправу они пронимать не будут, поэтому попрут прямиком к ней. Так, даже смешно!
Девчонка логично возразила:
— Не бодайся рожками! Мы чуть в сторонке от адовой трассы, так что первая волна на нас не пойдет, а вот если к ночи будут тылы зачищать, то тут нас и убедят подвести черту, под финишной лентой житухи. — Капитан-воительница нежданно-негаданно обратилась как Максимке, словно к равному. — Так ты думаешь стервенец?
Мальчик, пожевывая от голода траву, лишь кивнул:
— Угу, и гугу!
Разговор прервало появление пресловутой "Рамы". Такой вот легенький трехмоторный самолетик в виде катамарана. Машина могла подобно вертолету зависать в воздухе, обладала отличной маневренностью, и снабжена сильной оптикой, радиосвязью и фотографическим оборудованием.
Максима взял данную машину на прицел. Мальчишка зло, и большая высота его не смущает. Сержант не стал мешать, но все же не верил в шанс и шепнул девушке-капитану:
— Как смеркнется, попробуем к северо-западу податься — Юноша даже выпятил грудь, что он, мол, такой выдумщик. Быть может, проскочим волком из капкана каким-то загибочном маневром.
Девчонка-офицер нахмурилась:
— А звучит достаточно логично. Вряд ли нас будут ждать таким малым числом в атаке мощных железобетонных сооружений. — Капитан еще раз огляделась, добавила. — И целенаправленно выковыривать отсюда, слишком много здесь нас таких...
Максимка открыл огонь из пулемета, стараясь при этом не целиться, а увидеть пространство затылком. Но оружие увело в сторону, и пацан прекратил стрельбу и поставил свой смертоносный драндулет на место.
Сержант с сочувствием посмотрел на мальчишку и заметил:
— Я ни единого человека с той стороны не лицезрел, с тех пор как мы тут засели.
— Может, еще в роще, или ограгах, кто отсиживается... — Капитан-воительница снова коротко свистнула, и к ней подбежала крепко сбитая самка-боец в не по сезону теплой, хоть рваной телогрейке, из которой серо-желтыми клочьями выступала грязная вата.
Максимка недовольно поморщился. Еще бы даме, да так выглядеть. Он даже выдал:
— В дрянном сосуде не хранят хорошего вина, а в грязном теле не бывает разумных мыслей!
— Кузнецова, слушай мой приказ, — Воительница-капитан наклонила голову ратоборца женского к себе, ухватив её за нечистую, но зато бычью шею ладонью. — Если меня прикончат, Максимка Краснознаменный за старшего, а ты проследишь, чтобы его слушались. Поняла, чего говорю?
Старший сержант возразил:
— Тут одни бабы или пара мальчишек. Только я могу их держать в руках!
Боец-самка молча кивнула:
— Степнов сильный мальчик. Я могу подчинятся и ему или кому вы укажете!
Капитан продолжила изложение мыслей:
— Попробуем в густой темноте вывести людей к западу, проскочить без дороги. Если крюк отмахать, то можно найти на берегу еще безлюдное место, тихо переправиться.
Максимка скептически скривил мордашку:
— Думаешь, до реки уже все?
Капитан быстро ответила:
— Да нет, конечно. Не дура. — Понизив голос, воительница продолжила. — Но к завтрашнему дню все, кто не успеют перебраться, здесь и останутся. Расхлебывать уже следующие будут, не мы. Так что надо сматывать под ночку безлунную.
Сержант с надеждой спросил:
— Наш грозный танк ИС-2 успел выскочить?
Максимка хмыкнул:
— А разве это не обуза?
— Кто знает, может и ты лишь под ногами путаешься — Дева-капитан махнула рукой, внезапно поморщившись. — Если поспел, то конечно ж даст о себе знать.
Воительница тут предложила:
— А ты спой Максимка. Мы уже заскучали, без твоего голоска.
И юный воитель замел, пускай видят, что у него воистину "золотой голос", Шаляпина или еще круче;
Сэм был коварен и хитер,
Он мнил себя аристократом..
Палил войны чужим костер,
И отличался жадным хватом!
Растил Адольфа за бугром,
Вот станет образец — агрессор!
Врагов на части разорвем —
Что Русь сильна то всем известно!
Но фюреру внушает Сэм —
Дадим тебе мы танков тыщи!
Не будет у тебя проблем,
С рабов проценты вместе взыщем!
Ну что Адольф её трясет,
Согласен в тяжкие пуститься!
И бросил орды на Восток,
Стальным накатом на столицу!
Но встретил гада русский штык.
Он острый крепость монолита!
Враг крепко под Москвою бит —
И в бегство бег орды сей дикой!
Фашизм рассчитывал на ленч —
Что с Красной площадью устроит!
Но меч его сумел рассечь —
Непобедимым рать — героев!
В прах обратиться супостат,
Их гнать, до самого Берлина!
Громовержный бой раскат,
Мои войска — непобедимы!
Для фюрера найдем петлю,
И для фашизма кол наточен!
Все фрицев мерзких перебью—
Мочить их будем днем и ночью!
Рейхстаг обуглен и чадит,
Нацисты бросив все сдаются!
Прочны свершения — гранит,
На праздник чай попьем из блюдца!
Мы вырастим ветвистый сад,
Где яблонь бархат с позолотой...
Где драгоценней всех раскат,
Где мы быстрее самолетов!
Песня взбодрила бойцов, а девчата даже припустились в пляс. Да и ноги закидали при этом повыше.
Но вот забравшийся на дерево еще одни мальчуган даже младше Максимки тоненько свистнул:
— Шухер братва!
Из-за края леска, повалил слабенький дымок от выхлопных газов. Из огибаемой шафранной песчаной дорогой, неожиданно вынырнули три мощных с антеннами мотоциклиста. Своего рода чертяки, только рога заменили толстые с куполообразными концами антенны. Долбанные демоны понесшиеся по размашистой дуге через все поле. Рухнув, подняв пыль плашмя, дева-капитан, прищурившись, проводила их стволом автоматам с наворотами, боец Кузнецов повторил её движение как братело близнец, а может и заводная фигурка в музыкальной шкатулке. Максимка заявил:
— Подражание считается обезьяньим рефлексом, но в реальности именно люди в большей степени склоны терять индивидуальность и следовать принципу — как все!
Татарочка подмигнула огольцу:
— Да ты принципиально не как все! А этом все и прелесть.
Воительница-капитан заметила:
— Реальные гении как золотые крупицы в песке, блестят ярко, но в промывку попадают в первую же очередь!
Максима счел нужным дополнить:
— Чаще всего тираны промывают народный песок с золотыми крупицами гениев, для того чтобы убрать и вымыть все что ценнее булыжной пыли!
Его слова прервались следующими событиями. За грубо нагроможденными мотоциклистами на дорогу вынесся бронетранспортер с пулеметчиком и тремя штурмовыми "плевалками" на крыше. Данный механический субъект застыл на мгновение( Максимка успел по этому поводу отпустить очередную остроту), а затем дернулся, и начал ползти вперед, выбрасывая беспросветные клубы зловонного выхлопа. Максимка поморщился:
— У гитлеровцев и бензин из угля, у душа черная и кровь — эрзац!
Татарка согласилась:
— У черная, так черная... Непроглядней не бывает!
— "Лайбах" или еще какая стальная фурия? — Растеряно прошептала девушка-капитан, с большой заинтересованностью вглядываясь в выкрашенную серо-коричневой и темно-зеленой краской машину.
Максимка подковырнул воительницу:
— А что ты я вижу, хочешь на ней проехаться?
Капитан дерзко ответила:
— Да и дюжиной торнадо за хвостом!
— Давно обещанный прибор... Бинокль вроде? Он у вас есть! — С громким шепотом спросил сержант.
Максимка рыкнул:
— Наша личная точка зрения как бинокль — свои недостатки смотрим в обратный разворот, чужие максимально преувеличиваем, а если надо провести анализ стекла всегда успевают запотеть от тупоумия, тяжести на подъем!
Татарочка снова сверкнула зубками:
— Вот мудрено! Неужели нельзя вырываться попроще?
— А долгогривая и вороная? Хочешь проще? Тогда нет, бестолково посеяла! — Капитан-воительница потерла глаза ладонью, хлюпнул носим, добавила. — Людям больше свойственно не сеять не доброе, вечное, а посеять добро и навечно! — После такого перла, замолкла и снова уставилась на дорогу. Смотреть было, что туда один за другим выкатывались броневики и мотоциклы.
Максимка хихикнула:
— Найти веселые приключения и в самом деле сродни подвигам Геракла, то приключения на задницу приходят, даже когда ты от них всеми силами пытаешься уйти!
— Разведывательная рота по наши души? — С несомненным колебанием, при этом полувопросительно произнес сержант. Максимка, убравший пулемет в окоп вертикально, так же как и "дутышку" присвистнул:
— Вот именно, нас таких крутых, целый корпус храбрецов хотят разведать. А скоро подтянут "Королевские Тигры".
— Нет, думаю скорее механизированная часть. — Воительница-капитан начала отползать роскошным задом назад, волоча за собой автомат. Кузнецов последовал за ней, оставляющей обнаженными по колено ногами бороздки в дерне. Отрок-богатырь полз за ней, приминая усыпанную комьями жирной, немецкой земли траву. Из соседнего окопа поднялась женская, но в синяках на пухом лице голова в пилотке поверх бритого ( надо же симпатичной девушке так изуродовать себя!) черепа. При этом бритоголовая девчонка очень низко прогнусила:
— Сержантик моя голуба!
Максимка подколол:
— По-моему, это не голубь, а жирный гусь!
Дама продолжила:
— Не дури, а сержант? Не дури нас!
. ГЛАВА Љ 17
Гришка, передвигаясь, словно цирковой гимнаст на носочках, представляя, что он движется, перебирая пальчиками по тонюсенькому канату.
Надо взять булаву так он её и возьмет. Ведь он же воин, а не чертовое мурло.
Но вот палица не слишком покорная, не дается в пальчики.
Есть пахари и воины все они заслуживают уважение. Если никудышный тыл, не поможет ратный пыл, ну а если пыла нет — тыл пойдет врагу в обед.
Но во все времена лидирующей силой дающей победу стал именно тыл. И русская армия стала одерживать победу над шведами именно после создания соответствующей материально технической базы. Гришка прикинул на глаз шансы четверки или вернее пятерки. В их арсенале прибавилось целых коротких причем возможно тоже заколдованных копья, несколько щитов, трехглавая булава и два больших да еще получившись способность сгибаться меча. Все вместе это опасно, как магоядерный заряд. То что могло не только напугать! Да и растоптать кого угодно.
Кулаков заявил:
— Этот бой совсем не первый, но... Первый блин может и выйти комом, а первый бой только победой, так как в противном случае, он не первый, а единственный!
— Может, юный закончит нас карать? — Почти с надеждой, видя колебания мальчишки спросил барон.
К ним и в самом деле подошла пятая и это была женщина, причем настолько большая, что её всегда приманили за юношу.
В данном случае гигант разумеется остался даже не в меньшинстве, а единственном числе. Тяжело ступая, но при этом спокойно дыша, Маркиза демоном мадам де Сталл напомнила, то что и так очевидно:
— Перед нам сосунок, а против него лучшие воины мира!
Колдун-друид надсадно прохрипел:
— Хорош сосунок... Уложил целый отряд приличных, отборнейших солдат.
— Нас же пятеро против ребенка! — Возмутилась маркиза.
Гигант, ежась отметил:
— Ну-ну и что? Это как раз именно тот случай когда внешность лишь вводит в заблуждение. — Вон тех, кто уже пал тоже было не меньше пяти, а вернее! Где они соколики теперь? Везучие парни со стонами отползают с багряного ристалища.
Гришка, как бы подтверждая слова, даже не оглянувший, взмахом левой руки заставил пускать кровавые пузыри.
— Потому и корчатся, — Вдруг стал наставлять воинственный всезнайка колдун-друид, — что ни на фунт изюма не ставили противника.
Максимку атаковал еще один наемник, на сей раз из числа монголов. Он попробовал застрелить пацана из лука. Мальчишка, уйдя от первых двух стрел, поймал рукой третью и заставил неприятеля принять острие в горло.
