Опустив советников, Ваалор поудобнее откинулся в кресле, уставился в потолок и шепотом выругался.шесть лет он правит этой несчастной страной — и ни одного года без проблем вспомнить не может... Но сегодняшнее — это, конечно, предел. Народ Фиора не отличался воинственностью, но за свои земли был готов порвать в клочья любого — и потому серьезных войн страна не знала уже больше века — со времен нашествия Зерефа. Пограничные стычки не в счет — они поддерживали боевой дух, но давали мало практики — и как покажут себя пусть и хорошо обученные и боевого духа солдаты против ветеранов десятка кровопролитных войн — большой вопрос... Ответа на который хотелось не знать как можно дольше.
Двадцать седьмое ноября пятьсот девятого года
Война началась на рассвете — армия Боско прошла перевалы и обрушилась на ничего не подозревающий Фиор... Увы, лишь на бумаге.
Их ждали. Пограничная стража пропустила войска, а затем обрушила дождь горящих стрел и огненных заклятий на обоз — и отступила, едва враг организовал хоть какое-то подобие сопротивления. Нанесенный ими ущерб был не слишком велик — но армия потеряла два часа на то, чтобы вновь собрать обоз, избавиться от убитых лошадей, перегрузить их поклажу на другие повозки, разобрать то, что удалось спасти от огня... А для армии, привыкшей полагаться на быстроту и натиск, даже два часа задержки -проблема, хоть и в пределах допустимого.
Пограничники не отставали — и только к полудню армия все же спустилась на равнину, развернувшись для первого сражения. Все шло не по плану, и командование уже далеко не так было уверно в победе, как несколько часов назад...
Их вряд ли утешило бы, что подобные сомнения испытывают и их противники — и даже в еще большей степени. Лорд Хираока, командующий юго-восточным флангом, был абсолютно не уверен в победе, хоть и скрывал это от подчиненных. Подчиненные и без того нервничали — четырем наспех собранным и недоукомплектованным армиям противостояло шесть полностью готовых к бою — и это только на одном фланге. Шансов на победу не было... Но что считать победой? Остановить врага, задержать его до тех пор, пока не подтянутся свежие силы — это уже победа. А значит...
— Господа, — Хираока по очереди посмотрел в глаза каждому из собравшихся, — наша главная задача — не позволить врагу пройти дальше. Мы не сможем перейти в полноценное наступление — это очевидно — но Корона и не требует этого. А потому отдам только один приказ — разверните глухую оборону и держитесь до упора. Пусть врагу придется делать каждый шаг по колено в собственной крови... Ни у кого нет предложений? Тогда — по местам! Времени нет!
Новый правитель Боско предпочитал полагаться на рейтаров, закручивающих караколь, и на магов-диверсантов, тогда как в Фиоре отдавали предпочтение пехоте с дальнобойными мушкетами и массовым магическим атакам. До сих пор эти два подхода ни разу не сталкивались между собой — и сейчас многочисленным теориям предстояла самая жестокая проверка...
Первыми двинулись рейтары. Выстроившись в дюжину шеренг, всадники быстрой рысью приближались к застывшей шеренге пехоты, взводя пистолеты...
Мушкетный залп перекрыл грохот копыт по каменистой земле, вспыхнули наконечники пик, посылая во врага магическое пламя — и первая шеренга рейтар полетела на землю. Остальные пришпорили коней, стараясь приблизиться и выстрелить до того, как успеет дать залп вторая шеренга мушкетеров, слитно хлопнули пистолетные выстрелы — кто-то упал, кто-то выронил оружие, кто-то принял пули на зачарованный щит...
Грянул второй залп, выбивая из седел рейтаров, бросая на землю коней, сразу за ним — третий, на флангах вспыхнули стычки магов...
Снова захлопали пистолеты — на сей раз всадники оказались ближе, и в строю пехоты появилось несколько прорех, куда ринулись было рейтары — и тотчас же рассеялись, отброшенные мушкетным залпом и магическим ударом...
Схватка застыла в неустойчивом равновесии — и обе стороны сделали следующий ход. Фиорский строй, ощетинившись пиками, двинулся вперед, а на смену рейтарам на поле боя появилась тяжелая кавалерия. Пистолетный залп — и, отбросив разряженное оружие, всадники, опустив копья, обрушились на пехотинцев.
Строй пехоты замер, пикинеры уперли пики в землю, передний ряд опустился на колено, над их головами грянул мушкетный залп — а затем два войска столкнулись.
Остановить набравшую разбег тяжелую конницу почти нереально — но только почти. Где-то пики пробили лошадей и всадников, несмотря на латы, где-то тяжелые копья дотянулись до солдат, где-то выбитый из седла всадник оказывался нанизан на пики, где-то — с мечом и булавой врубался в строй... Строй был прорван, и подбежавшая пехота Боско ворвалась в разрывы, пустив в ход пистолеты и кортики — бой окончательно превратился в свалку. Фиорская конница насела на рейтаров, навязала им ближний бой и заставила бежать с поля боя — но фиорская пехота медленно, но верно отступала.
Сражение прекратилось уже в сумерках — армия Боско оставила поле боя за собой, но и Хираока, несмотря на немалые потери, не ушел далеко, разбив лагерь всего в трех милях от мест сражения.У него был бы очень неплохой шанс на следующий день вышвырнуть захватчиков... Если бы к ним не пришло подкрепление. А оно пришло, и, если верить разведчикам, вражеская армия уже удвоила свою численность — и не собиралась на этом останавливаться.
Снова собрав своих изрядно вымотанных подчиненных, лорд, стараясь не смотреть на пустые места за столом, вздохнул и заговорил:
— Будем честны — мы проиграли. Это не разгром, но все же это поражение. Оставшихся у нас сил явно не хватит на полноценное сражение — и остальные три армии южного фланга находятся едва ли не в худшем состоянии. Но кто сказал, что мы должны искать этого сражения? Отступим и скроемся, а затем будем нападать на фланги и тыл, не давая врагу покоя, но и не позволяя навязать сражение на своих условиях. Я знаю, это будет непривычно и сложно, но...
— Так сражались Морские Короли, — перебил его кто-то из командиров. — И они были непобедимы.
— Так сражаются степные кочевники Востока, — добавил лорд-генерал Ли, — и до сих пор Пергранд не может совладать с ними...
Все остальные промолчали — и лорд Хираока произнес:
— Быть по сему. Выступаем на рассвете.
Тридцатое ноября пятьсот девятого года
Дорога была отличной, и двенадцатитысячное войско скорым шагом двигалось по ней на запад, не встречая серьезного сопротивления... Но неся почти непрерывные потери — пусть каждый раз и не слишком большие, но едва ли не ежечасно. Потому и пришлось разделиться и идти по нескольким дорогам, что растянувшаяся на добрый десяток миль армия была слишком уж уязвима для внезапных стремительных налетов...
— Пора, — шепнул сержант, и десять человек разом нажали на спуск. Десять артефактных стрел взлетели в воздух и упали на повозки обоза, превращаясь в пламя, а вслед им уже летел новый десяток.
Вспыхнула парусина, пламя резво побежало по дереву, подбираясь к бочонкам пороха, возница судорожно рубил постромки, а рейтары,попытавшись собрать хоть какое-то подобие строя, обстреливали придорожный кустарник. Напрасная трата времени и пороха — на месте засады никого не было... а расколовшаяся под ногами земля управлялась магом из совсем другого места.
На сотню ярдов дорога разошлась волнами, словно вода за кормой корабля и снова сомкнулась над головами неудачливых людей и лошадей. В ловушке оказалось чуть больше трех сотен рейтаров — не выжил никто.
Пока спешившиеся рейтары прочесывали окрестности; пока откапывали и хоронили погибших; пока тушили повозки обоза — прошел не один час. На ночлег пришлось встать, не пройдя и пяти миль от места стычки — и безнадежно спутав все планы командования. Встреча трех армий, назначенная на полдень послезавтра, не состоится вовремя, придется ждать отставших — а фиорцы, тем временем, смогут собрать резервы и занять удобную позицию... Остановившись перед своей палаткой, генерал Ария уже не в первый раз подумал, что допустил ошибку. Он полагал, что слишком растянувшаяся армия будет слишком медленной и легкой добычей партизан — но, как оказалось, разделив армию, он ничего не улучшил...
Молодой мужчина с бронзовой диадемой на розовых волосах прикрыл глаза — придворные, собравшиеся в зале, постарались сделаться незаметными — и спросил:
— Так значит, армия не добилась ничего?..
— Да, ваша милость, — лорд-канцлер усердно смотрел в пол — раздражать Тайвина сейчас было особенно опасно. — Они оказались готовы к нападению, и мы потеряли в приграничных сражениях больше времени и солдат, чем ожидали, а затем... Они все время отступают и не принимают сражения, но нападают малыми отрядами...
— Так перебейте их по частям, — презрительно фыркнул Тайвин.
— Ваша милость, эти отряды слишком быстры и слишком хорошо прячутся. Конечно, они несут потери, но совершенно несравнимые с нашими, а кроме того...
— Ну что еще?!
— У Фиора гораздо больше магов, ваша милость. И они гораздо сильнее большинства наших армейских магов. Они могут позволить себе придавать таким отрядам магов S-класса, и даже если один из них погибнет...
— Хорошо, я пришлю магов в помощь этим слабакам... Это все, лорд-канцлер?
— Тогда оставьте нас. И вы, — Тайвин безразлично скользнул взглядом по придворным, — тоже. Аудиенция окончена.
Оставшись в одиночестве, князь треснул кулаком по подлокотнику трона и встал.
— Как же вы мне надоели!.. — прошипел он.
Цена власти — терпеть глупцов и лизоблюдов, по тысяче раз разжевывать простейшее — и обнаруживать, что все опять исполнено неверно, следить за "соратникам", мечтающими занять твое место... Впрочем, все это поправимо — тот же лорд-канцлер куда сообразительнее своего предшественника... А потому его голова пока что останется на плечах. В отличие от лорда-казначея...
— Бриан!
— Да, ваша милость? — из-за трона выскользнул невысокий худощавый человек в сером плаще.
— Дело Астуса?..
— Завершено.
— Прекрасно. Завтра в полдень он должен быть казнен.
— Каким способом?
— Ну, раз он так любит золото... Залить ему расплавленное золото в глотку. Полагаю, это удержит его преемника от желания запускать руки в казну.
— Будет исполнено, ваша милость, — Бриан коротко поклонился и исчез в тенях.
Покинув тронный зал через неприметную дверь, Тайвин оказался в личных покоях, сбросил мантию на руки подскочившему слуге и прошел в кабинет. Здесь, недосягаемый для надоевшего стада подхалимов, он, наконец, сможет заняться делами...
— Полагаю, вы принесли дурные вести, барон? — осведомился Ваалор.
— Всего понемногу, сир, — ответил Хираока, устало опускаясь в кресло.
— Однако же дурные плохи настолько, что вы решили воспользоваться своей привилегией?..
— Можно сказать и так, — Хираока вздохнул. — После пограничных сражений наши армии отступают, но сохраняют боевой порядок и постоянно нападают на вражеские силы, избегая настоящего сражения. Мы уже сорвали все планы Тайвина — а это, как минимум, треть победы. Кроме того, армия Боско несет куда большие потери, чем можн было бы ожидать — мы мобилизовали гильдии, так что в армии много магов — даже малый отряд может причинить вреда не меньше, чем целая рота.
— Но мы, тем не менее, отступаем.
— Да, и отступление продлится еще некоторое время. Но, думаю, к солнцевороту отступать будет уже враг... И, предвидя ваш следующий вопрос, говорю: нет. К столице враг не подойдет.
— Что ж, барон, — Ваалор развернул очередной свиток, — полагаюсь на ваше искусство. Надеюсь, мне не придется в вас разочароваться...
— Никоим образом, сир...
Седьмое декабря пятьсот девятого года
Измотанная долгим переходом и постоянными стычками армия Боско все еще была достаточно сильна, чтобы разгромить выставленные против нее фиорские войска. Генералы нервничали — зимняя кампания была сложна и сама по себе, даже если бы не было постоянных налетов и князя, считавшего, что лучшая мотивация — публичная казнь. Кроме того, согласно планам, сегодня армия должна была стоять у стен Крокаса, а не в сотне миль от Харгеона... Тем не менее, исход войны, по плану Командующего Элигора, должен был решиться здесь — он рассчитывал дать генеральное сражение.
И дело было даже не в князе — при всей своей жестокости он был справедлив — а в тающих припасах. Добыть что-то на месте было невозможно, а отправленные из Боско конвои никогда не доходили без потерь...
— Они планируют генеральное сражение, — Хираока подался вперед, — что совершенно не нужно нам. Сейчас наша задача — не победить их, а заставить двигаться туда, где наша победа станет неизбежной. Сейчас мы сохраняем армию — они же лишь теряют солдат, так пусть же сегодня им придется больше хоронить, чем сражаться! Выступаем!
Коротко поклонившись, генералы покинули палатку, Хираока тщательно запер ларец с картами и бумагами, подозвал оруженосца и принялся снаряжаться. Сейчас, оставив в стороне все остальное, он думал лишь о предстоящей битве... Битве, где поражение было победой, а гибель — поражением.
В последний раз изучив вражеские позиции, Элигор опустил подзорную трубу и коротко кивнул трубачу. Над полем боя прокатилась звонкая трель сигнала, и рейтары, вскинув пистолеты, галопом помчались в атаку. Их встретил нестройный мушкетный залп, не нанесший большого вреда, ряды сомкнулись, закрывая разрывы... И в тот момент, когда первый ряд притормозил, готовясь разрядить пистолеты во врага, земля под копытами коней превратилась в море огня. Шесть тысяч кавалеристов погибли мгновенно и в одно мгновение, а фиорские драгуны, вырвавшиеся из-за строя пехоты, уже нацелились во фланг пехоте Боско.
Их встретил шквал магии, мушкетные залпы и выставленные пики — но драгуны рассыпались, укрываясь за магическими щитами и уворачиваясь, снова сбили строй, дали залп из пистолетов, второй — и с поднятыми мечами врезались в пехоту. Кого-то встретили пики, кого-то — успевшие перезарядить оружие мушкетеры — но слишком многие смогли ударить. И даже если этот удар стал последним в их жизни — дело было сделано. Строй пехоты сломан, маги не могли атаковать, не рискуя попасть по своим же, для пик не хватало места — а фиорские драгуны недаром считались одними из лучших воинов Ишгала. Когда — после полутора часов бешеной рубки — пехотинцы все же заставили драгунов отступить, на поле боя осталось почти три тысячи солдат и всего две сотни драгунов...
Тем временем тяжелая конница снова таранным ударом ворвалась в порядки фиорской пехоты, сломав строй и почти без потерь убив больше тысячи человек и выбив пехоту с поля боя.
Несомненно, это была победа — и все же Элигор был не рад. Он выиграл сражение — но при этом потерял едва ли не вчетверо больше бойцов, чем противник, очередной конвой с припасам и был разграблен, а отставший от армии пехотный полк так и не давал о себе знать — скорее всего, был попросту уничтожен.
— Еще одна такая победа, — пробормотал он, глядя куда-то в пустоту, — и мы останемся без армии....
