Страх высоты

— Какой твой интерес во всем этом? — задумчиво спросил Колобков.

— Конкретно в текущих событиях — никакого. Веришь, нет, но чуть больше суток назад я нанялся на крейсер инструктором и независимым специалистом. И ничего не слышал о Комплексах и прочей производственной ерунде. Видишь ли, мне просто необходимо было какое-то занятие, спокойная и интересная работа... В конце концов, просто какое-то занятие, способствующее расширению круга интересов. А в результате опять меня тянут события неведомо куда и неведомо зачем, опять нужно трепыхаться, как рыба, выброшенная на лед...

— Судя по катеру, трепыхаешься ты довольно успешно. Так ведь и бывает — если сидишь спокойно, то и живешь просто, а если выживание требует усилий, то и жизнь получается интересная. Но если тебе это не по вкусу, вынужден тебя огорчить.

— Чем же?

— Пойдем в кабину.

Мы перебрались в крошечную рубку катера, уселись в кресла, и Василий показал рукой вперед.

— Ничего необычного не замечаешь?

Я внимательно вгляделся в линию горизонта, потом включил с пульта умножитель. Долго пытался разобрать, что же я вижу, потом вдруг все стало ясно. Прямо впереди поднимался купол Комплекса, практически близнеца Желтого Глаза, а вокруг него... Складывалось впечатление, что зелено-желтая волна растительности разбивалась об округлый утес и откатывалась назад грязной пеной. Цвет степной травы становился буро-зеленым, каким-то больным, деревца превращались в чахлые кустики.

— Что это с растениями происходит? — спросил я Василия.

— То же самое, что и рядом с любым Комплексом. Все живое рядом с ним либо умирает, либо мутирует.

— Да я же работал на Земле, там вокруг росли практически нормальные деревья, да и лес в общем и целом выглядел вполне здоровым, — ­удивился я.

— Земным Комплексам сотни лет уже... Природа давно адаптировалась. Если бы ты немного разбирался в ботанике, то обратил бы внимание, что вся растительность, которая там произрастает, не имеет ничего общего с эндемиками. Это вторая волна, которая приспособилась к отравленной Комплексом земле и вытеснила зачахших представителей местной флоры.

— А здесь, значит, все только начинается?

— Именно. Мало того, что все только начинается, так еще и происходит в десятки раз активнее. Это не Земля, беречь планету нет никакой необходимости.

— А как же колонисты? Такой зеленый и красивый мир, не жалко терять?

— Колонистов-то, кроме завезенного мяса, и нет. Ты забыл, как вы прибыли сюда? Это же не Клаузура!

— Точно! А как называется эта планета? — я сделал акцент на слове "эта".

— Сейчас — никак. Ее открыли рейдеры Компании, оценили перспективы. Открыли месторождения блуждающего минерала. Дальше — просто. Вся деятельность Компании, связанная с тремя местными Комплексами официально завязана на Клаузуру. Там тоже есть Комплексы, но они ни что иное, как фикция. Показуха. Туфта. Якобы пытаются освоить бедные месторождения. На деле — там ничего нет. А эту планетку капитан рейдера, пользуясь своим правом первооткрывателя, назвал Прелестью. И заслуженно — мягкий климат, кислорода в воздухе чуть больше, чем на Земле, в самый раз, чтобы дышалось легко и свободно. Животный мир бедноват, опасных зверей нет, опасных вирусов тоже нет. Но есть минерал. После того, как Комплексы вскрыли месторождения, начались мутации, которые ты видишь перед собой. И теперь у планеты нет имени, да ее самой просто не существует.

— Странно все это... Не было Комплексов — все было в порядке. Что такое этот минерал, почему именно при его разработке начинается вся эта гадость? Зачем нам фильтры в дыхательном горле, если, как ты говоришь, воздух здесь чистейший?

— Игорь. Я всего лишь начальник охраны, откуда мне знать ответы на твои вопросы? Более того, — он ухмыльнулся, — в мои обязанности входит не допускать разглашение ответов на такие вопросы!

— Но сам-то ты что-то думаешь по этому поводу? Не говори мне, что спокойно занимаешься своей деятельностью и не суешь нос в то, что тебя, по идее, не касается...

Коробков долго смотрел сквозь блистер на надвигающиеся купола, на жухлую траву, потом вздохнул и, не поворачиваясь ко мне, заговорил дальше.

— Есть мнение, даже не мнение, а так — слухи, что никаких месторождений не было. Что вроде бы как для их возникновения нужны особые условия, которые создает Комплекс, что-то вроде катализатора. Смотри сам, шахты прорыли уже больше года назад, перерабатывающий завод полгода, как сдан в эксплуатацию, но еще ни килограмма руды не поднято на поверхность, ни одной топливной ячейки не собрано, ни одного кристалла очищенного минерала не продано. Почему? И еще — почему появляешься ты и задаешь вопросы, от которых управляющего хватит удар на месте?

Вместо ответа, я взялся за джойстик катера и аккуратно посадил его прямо посреди степи. Разговор требовал еще немного времени, а мы приблизились к посадочной площадке на расстояние прямой видимости.

— Видишь ли, еще пару дней назад меня это не то чтобы не волновало, мне и в голову не могло придти, что я начну задавать столь неудобные вопросы. Есть такая болезнь — боязнь высоты. Это именно болезнь, которую сложно, практически невозможно излечить. С ней можно смириться и просто жить с этим. Как думаешь, что должен сделать человек, страдающий от боязни высоты, если перед ним узенький мост через ущелье? Да все очень просто — он должен ступить на него и попытаться перейти. Страх, он никуда не исчезнет, но можно идти с этим страхом до конца. А больше всего помогает принять решение хорошая побуждающая сила — пистолет у затылка, стена огня за спиной. При таком поощрении человек не только мостик перейдет — он на мачту дальней связи залезет. Как голодный дикарь за кокосом. Что-то подобное происходит и со мной. Все, чего я хочу — спокойно жить, зарабатывать немножко — вот столько — денежек, может быть, заниматься каким-то очень любимым делом. А меня все время что-то подталкивает вверх, гонит на высоту, где у меня просто подгибаются колени. И я — это уже не тот я, что несколько месяцев назад... Да ладно, не об этом сейчас. Главное, что не я управляю событиями, а любой мой шаг, любое мое действие приводит в движение целую цепочку событий, которых я предпочел бы не касаться. Так что извини, но вопросы, которые я тебе задаю, у меня просто нет возможности не задавать.

— Понятно, — протянул Коробков, слегка ошарашенный моим монологом. — Посмотрим, что из этого получится.

Я кивнул, поднял "Ржавую Акулу" в воздух и разрешил компьютеру продолжить выполнение маршрутной программы. Буквально через пару минут полета пискнула система навигации, катер приблизился к нашей цели. Комплекс выглядел не таким крупным, как Желтый глаз и не таким загроможденным постройками, что было совсем не удивительно, ведь его только что возвели, но посадочная площадка оказалась большой, хорошо оборудованной и способной принимать довольно большие корабли.

— А что, здесь высокое начальство имеется? — спросил я, когда мы спустились по трапику и направились по бетонированной дорожке к главному входу в Комплекс.

— Самое высокое начальство сейчас на планете — это Захариассен. Пока вся система из трех карьеров не заработает, он тут царь и бог. Но в детали он не лезет, а на производстве рулит управляющий — Алекс Редник. Сейчас ты с ним познакомишься, он тебе нарисует основное направление деятельности.

Внутренние помещения купола оказались абсолютно стандартными, так что я мигом сориентировался, куда следует двигаться, и через несколько минут мы вошли в офис Редника. На мгновение мне показалось, что из-за стола встает Потехин, настолько обстановка офиса копировала безликий бюрократический стиль, но Редник выглядел настолько иначе, будучи спортивного сложения очень смуглым брюнетом, что спутать их было невозможно даже в темноте. К тому же, Потехин руководил всего лишь участком, а Редник — целым Комплексом.

О моем появлении Редника, разумеется, предупредили, поэтому принял гостя он вполне радушно, вышел из-за стола, усадил меня в кресло, даже предложил сигару — я никогда не был курильщиком, но хорошая сигара — это всегда хорошая сигара. Впрочем, как раз сигара оказалась так себе, думаю, табак растили не ближе нескольких парсеков от Земли.

— Ну что, Игорь, чем бы вы предпочли заниматься на нашем Комплексе? — спросил Редник, выпуская ароматный дым, после того, как официальная часть осталась позади.

— Думаю, что заводить речь о том, что я бы предпочел вообще ничем не заниматься и улететь первым рейсом, не стоит? — шутка вышла несколько натянутой, но Редник вежливо хохотнул и помахал рукой, разгоняя облако перед собой.

— После отлета крейсера и грузовика как минимум два месяца мы будем предоставлены сами себе. Разве вам понравилось бы лежать в своей комнате с планшетом в руках все это время?

— Не думаю. А разве здесь есть выход в общую сеть?

— Есть, а что?

— Мне должны поступить несколько сообщений на Терминал Сол, будет очень здорово, если смогу до них добраться.

— Конечно! Ладно, в сторону формальности. Зови меня Алекс, поскольку мы все равно будем коллегами примерно одного уровня по занимаемым должностям. Мне подсказали, что ты отклонил предложение заменить Василия? Отлично. Мы с Василием вполне сработались, а вот Представитель его терпеть не может. Так что я с удовольствием поддержу и прикрою человека, который вызывает у Представителя столь сильные эмоции. Если не ошибаюсь, ты с ним тоже не подружишься, верно?

— Возможно. Уж во всяком случае, в попку его целовать не стану. Ну так что ты мне предложишь?

— Ты хотел заняться логистикой? Отлично. У нас уже есть контракты на поставку топливных ячеек и очищенного продукта, скажем так, предконтракты. Бери их и начинай работать. И слушай, Люпи мне подсказал, что ты великолепный инструктор рукопашного боя?

— Да так, умею кое-что... — нехотя пожал я плечами, меня до сих пор не отпустило бешенство от того, как Люпи меня развел.

— Позанимаешься со мной в свободное время?

— Если оно будет — почему нет. Мне тоже нужно поддерживать форму.

— А я? Я бы тоже не прочь, — вмешался Коробков.

— И ты, куда ж без тебя...

На этом беседа прервалась, Редник попросил Василия проводить меня до выделенных мне апартаментов — да, именно апартаментов, четыре комнаты и санузел иначе я не назвал бы, учитывая бытовые условия большей части работников Комплекса. Редник правда произнес слово "пока", когда рассказывал об этом помещении, ну да поглядим. Василий деликатно оставил меня осваиваться на новом месте, а сам удалился, пообещав навестить на следующий день с утра, чтобы показать рабочий кабинет. Впрочем, я бы и сам его легко нашел, поскольку знал, что расположен он неподалеку от офиса Редника.

Освоение территории завершилось через несколько секунд, все вещи остались в салоне "Ржавой Акулы", так что мне оставалось только освежиться в душе и завалиться спать, благо время располагало к полноценному длительному отдыху.

Вопреки моим опасениям, следующие несколько дней прошли в спокойной рутинной работе, у меня даже появились опасения, что скачки в пространстве и времени завершились, и какое-то время удастся поработать на одном месте с постоянной и надежной перспективой. Конечно же, это все было самоуспокоением. Ощущение происходящей рядом большой аферы меня не отпускало, но хуже всего, что нельзя было от этой аферы абстрагироваться. Меня не покидала уверенность, что моя персона — ключевая в предстоящей игре, правила которой мне сообщить забыли. Более того, если изложить ситуацию шахматными терминами, то я был проходной пешкой, которую проводили в ферзи с единственной целью — немедленно пожертвовать с выигрышем темпа. И моя задача — вновь, под давлением событий, исчезнуть с поля, забираясь выше на один-два уровня.

Разбор контрактов занял у меня первые два рабочих дня. Как я и предполагал, эти документы скорее можно было назвать декларациями намерений, чем полноценными договорами. Все попытки узнать, когда будут накоплены необходимые для отправки объемы сырья и готовой продукции наталкивались на вежливые, но непреклонные улыбки и объяснения, что продажами занимается совершенно другой отдел Компании, подотчетный только самому Президенту, и когда от меня потребуется составить график вывоза, меня известят. Когда я возразил, что неплохо бы заранее спланировать фрахт нужного количества грузовых кораблей, как для вывоза продукции, так и для ввоза на планету необходимых материалов, мне опять-таки пояснили, что от меня нужен будет только график, а все фрахтовые работы произведут другие люди, отвечающие именно за этот участок деятельности. От скуки я попытался даже навестить шахты, но и туда меня не пустили. Коробков предлагал варианты проникновения туда в обход правил, но не настолько уж мне хотелось вдыхать мелкую пыль выработки, чтобы еще и создавать себе проблемы.

Ничего странного в такой постановке вопроса я не видел. Меня просто отсекли от источников информации и дали понять, что никакой инициативы от меня не ждут. Я — просто наемный сотрудник, нанятый для выполнения строго определенного круга обязанностей. Почему именно меня наняли? Да очень просто — подвернулся под руку в нужное время человек, явно без родственных связей и озабоченный поиском какого-нибудь занятия, вот и все.

Соответственно, отсутствие серьезной работы сильно меня тяготило и я уже начал понемногу скучать. Взятая из катера приставка несколько скрасила мое времяпровождение, но не так уж и надолго, в конце концов, сколько можно гонять по кругу одну и ту же информацию? Ну, просмотрел я еще раз исторические очерки, даже загнал в голову научные исследования, касавшиеся вируса, подкосившего население Земли...

Хорошо еще, что через день, по вечерам, мы все-таки устроили совместные занятия в тренажерном зале Комплекса. Как и ожидалось, Коробков показал неплохую подготовку, профессия обязывала, но справиться со мной ему удавалось чрезвычайно редко, не было у него записано в мозг такое огромное количество базовых приемов, а главное, рефлексов. Редник, наоборот, не поднимался выше любительского уровня, но зато владел каким-то чертовски редким и сложным стилем, который даже меня приводил в изумление и часто ставил в тупик, давая Реднику драгоценные мгновения для атаки. Иногда к нам присоединялись в зале и другие сотрудники, конечно, все первы. Как мне показалось, боевые искусства были в моде в данную эпоху, потому что все поголовно хоть что-то, да умели. Некоторые даже демонстрировали приемы боя с разным диковинным холодным оружием, уже в моё время давно забытым. Тем не менее, моя юла производила неизменное впечатление — такого никто еще не видел.

Вот в один из таких вечеров, расслабляясь после сауны, я и спросил Редника, долго ли продлится мое заключение.

— Ты о чем это? — он удивленно посмотрел на меня, чуть не поперхнувшись виски.

— Да все о том же... Надоело сидеть в закрытых помещениях. Хочу выбраться на природу, пока еще есть куда выбираться, посидеть где-нибудь на бережку... Полетать по округе, посмотреть, что и как. Куда я денусь-то? На катере у меня гиперпривода нет, далеко не улечу.