Если ты человек

Лимитов тряхнул головой, отгоняя неприятные воспоминания. Несмотря на подъём от предстоящего полёта, на душе было тяжело. Хотя на первый взгляд жаловаться было как будто не на что. Координатор сдержал обещание. Все гражданские права неудавшегося биомеха восстановили полностью. И даже с работой складывалось более, чем хорошо — редко кому из выпускников сразу же удавалось сразу принять участие в настолько крупной и важной экспедиции по профилю.

Но если ещё годом раньше у Лимитова была приёмная семья, то теперь он оставался абсолютно один. Ни Кареевы, ни Симэи не торопились возвращаться к привычному формату общения. Правда, имелся ещё кровный брат, чьё будущее среди людей по-прежнему оставалось под вопросом. Лечение Дейвиса проходило сложнее, и он ещё содержался в изоляции на Луне, несмотря на все усилия влиятельного деда узнать о судьбе внука.

Ивану разрешили короткий визит. Но толку от этого оказалось немного. Полоумный от двух разрывавших сознание сущностей — человеческой и биомеха, американец даже не узнал посетителя. Лимитов выходил из палаты брата с ещё более тяжёлым сердцем, чем приходил. Хотя, нельзя сказать, чтобы положение американца оставалось совсем безнадёжным. Его происхождение и статус давали весомый повод для врачей сделать для пациента всё возможное и невозможное.

Впрочем, Ивану не приходилось лгать себе — главной причиной его тоски были не мысли о спорном происхождении и не семейные проблемы. Существовала ещё одна причина, которая отзывалась в душе тупой, тянущей болью. Причину эту он прятал вглубь, на самое дно подсознания и от неё он готов был бежать в любую экспедицию на край вселенной. При том прекрасно понимая, что сбежать не получится. Можно было только терпеть. Чтобы, со временем, эта проклятая, тоскливая боль сделалась хотя бы немного глуше...

Рука бывшего курсанта, потиравшая невидимую под кожей пластину, замерла. В первый миг Иван был уверен, что ему почудилось. Однако, когда оклик, невидимый и неосязаемый для всех других сновавших вокруг людей, повторился, он помедлил — и всё-таки обернулся назад.

Сегмент, в котором находился космолёт, был первым в ряду от многоуровневой платформы, с которой в док попадали люди и грузы. Скорректировав направленность взгляда по третьему оклику, в котором уже чувствовались нотки неудовольствия, он с трудом различил на втором уровне у перил силуэт фигуры, показавшейся ему знакомой.

Не веря себе, Лимитов спрыгнул со своего насеста, и быстрым шагом направился к платформе. По мере того, как он подходил ближе, рослая фигура в комбезе работника дока вырисовывалась всё чётче. Уже взбегая по эскалатору на нужный уровень, бывший курсант знал, кого увидит там. Хотя до сих пор не мог поверить своим глазам.

Но поверить пришлось. Тот, кто с лёгкостью сумел его позвать через несколько сотен метров и десятки сплетённых на пути сознаний живых людей, по-прежнему стоял у края платформы. Его рука в безномерном промышленном браслете лежала на заграждении. Только Лимитов, который уже успел рассмотреть этого человека, один из всего огромного дока знал, что браслет был маскировкой. Как зашитная каска и затемнённый визор, которыми были прикрыты его волосы и пол-лица.

— Здравствуй, Антон.

Сын Координатора молча кивнул, и Лимитов догадался — говорить тому было сложно, так как в данный момент молодой Кареев держал под контролем сознания как минимум тех, мимо кого прошёл. А также все защитные системы, которые пропустили его сюда. И кто знает, что ещё — судя по маскараду, вряд ли этот визит был санкционирован. Несильно пожав протянутую руку, Кареев едва заметно мотнул головой назад. Там, за его спиной громоздилась очередная партия ожидавших погрузки контейнеров.

Иван бросил взгляд поверх его плеча. Мигом позже он, сам не зная, как за доли секунды преодолев расстояние в несколько метров, оказался в горячих объятиях Нины. Девушка утянула его за ящики, где сама пряталась от вездесущего ока видеонаблюдения. И, обхватив обеими руками, вжалась в его жесткую куртку участника экспедиции грудью и лбом.

Лимитов притиснул её к себе, крепко зажмурившись и сцепляя зубы до боли, до колкой крошки во рту. Он знал, зачем она пришла сюда. И какой была единственная причина, по которой Антон мог согласиться на уговоры и помочь сестре проникнуть на такой объект без согласия и ведома отца.

Девушка прощалась. Она не нарушала воли Координатора — она просто прощалась со своим курсантом. Прощалась насовсем, понимая, что такой возможности больше не предоставится...

22.12.2019