Последний дар. Книга первая

— Наконец, уважаемый энгах почтил нас своим присутствием! — ирония в голосе Баулта теперь скорее дружеская, едва отойдя от сна я увидел членов своей группы уже занятыми сборами, — что заставило вас отказаться от своего уединения в пользу нашей компании.

— Не поверите, функционал Баулт, но это были мокрые ботинки, — со смехом указываю на выставленную у костра обувь.

К моей радости и дальнейшее общение прошло в соль же легкой форме. На пути к городу— контрольной точке функционалы разговаривали обмениваясь воспоминаниями о странных и веселых событиях в прошлом. Многие функционалы проходили подготовку и обучение в нейтральном уровне. Как правило они некоторое время жили среди людей. Неприятным было лишь то, что в этом случае приближенные к ним смертные уничтожались, что становилось подпитывающей основой становления функционала. Но эта особенность в разговорах не упоминалась.

Часть 78. Немного приключений

Следующий город уже не поражал ни архитектурой, ни технической оснащенностью. Это было скорее военное поселение, куда еще и приходили торговые подводы. На ночлег нас поселили в специальных комнатах. Я делил одну с Лим, избранницей Утса, но вскоре покинул это помещение, дав возможность вступившим в союз остаться вместе. Время я использовал чтобы осмотреть поселение.

Поздний час и не самый теплый день загнали многих жителей в дома, потому прохожих практически не было. Изредка неширокую улицу, выстланную камнем пересекали животные, содержащиеся людьми. Охрана, которая стаяла на постах отдавала мне знак почтения, увидив мою принадлежность к представителям Уровней, на что я отвечал менее официальным приветствием, давая понять, что не на исполнении. Отчет о состоянии поселения я получил от функционала-смотрителя еще по прибытии, теперь был волен сам убедиться в благополучии места.

Свернув в небольшой двор, обнаруживаю нечто вроде таверны под вывеской. Шум оттуда говорит, что она работает. О подобных местах я знал только по рассказам, потому, пользуясь возможностью, решил лично побывать там.

Шум и свет внутри, сначала оглушают после ночной тишины. Людей внутри достаточно, поэтому я прохожу внутрь почти незамеченным, выбрав одноместный стол в углу. Компании справа и слева от него ненадолго бросают на меня подозрительный взгляд, но, видимо увидев метку исполнителей, теряют интерес, возвращаясь к своим делам. Я осматриваю и сканирую помещение, не находя ничего опасного или странного. Присутствуют здесь в основном мужчины, как военные, судя по облачению, так и мирные, торговцы или крестьяне. Женщины тоже есть. Одна из них подходит ко мне в некотором смущении спрашивая, что пожелает госпожа исполнитель. Видимо, местные знакомы с функциональными отличиями представителей Уровней, но это не удивительно. Я прошу то же, что и у моих соседей. Просто ради приличия, понимая что ни вкус, ни положенный эффект от напитка не получу — не позволит изоляция. Женщина вежливо кивнув, уходит. Я же продолжаю свое созерцание. Обстановка довольно скудная — деревянная, рассохшаяся мебель, такой же пол. Стены просто каменные, слегка обработанные и увешаны оружием и связками трав. То, как ко мне обратилась женщина, говорило о том, что представители уровней если и бывают здесь, то очень редко. Взгляды посетителей я все же ловил на себе, но они были довольно осторожные, как будто смотреть на меня боялись. Принесенный напиток несколько сбавляет эту напряженность — это немного но уравнивает меня с сидящими здесь людьми.

— Не крепковат ли напиток для столь юной особы? — подражание вежливой речи и простонародного говора обращает мое внимание на человека, шаткой походкой подошедшего ко мне.

По внешности могу сразу определить, что он не местный — высокий и более крепкого телосложения. Светлые волосы и глаза с меньшим количеством пигмента, серые.

— Не знаю на счет меня, но вам уже многовато, — отвечаю, понимая, что многие присутствующие обратили внимание на нас.

— Нет, нет, я только начал, столь слабое пойло мне как молоко матери, — он неуклюже подтаскивает стул, по пути задев кого-то из сидящих рядом. Сев напротив он подзывает разносчицу, но вместо женщины к нему подходит кто-то из местной охраны, перехватив его за плечо, что-то говорит на ухо. Мне даже не нужно присушиваться, чтобы понять — говорят обо мне.

Светловолосый удивленно раскрывает глаза в ответ на пояснение, но вероятно, выпитое в нем заглушает голос разума.

— Не может быть! Она и страж? Я будь я проклят, чтобы в это поверить! — теперь в таверне становится заметно тише.

— Что же так подрывает ваше доверие, уважаемый? — прикидываю, как наиболее благоприятным образом выбраться из этой ситуации, — мой ли внешний вид, или может выбор напитка? Он пожимает плечами, готовясь сказать что-то в ответ, но я опережаю, — не торопитесь судить по внешности. Вот вы, например, тоже не выглядите вполне разумным, — я подзываю женщину-разносчицу, — но я уверен, передо мной умный человек.

Сидящий напротив не сразу понимает мою долгую фразу. Я собираюсь воспользоваться заминкой, рассчитаться и уйти. Но светловолосый, судя по одежде, наемник вдруг гневно бьет кулаком по скрипучему дереву стола.

— Это я неразумный, да как ты смеешь, я лучший в своем отряде, я вел два десятка солдат через болота и не потерял никого, слышишь, никого, а ты..

Я останавливаюсь, глядя на него, проводя сканирование памяти. От этого он слегка замирает, ощутив вмешательство. Теперь уйти я не могу, слишком много внимания привлек ко мне этот человек.

— Что ж, вижу, храбрости вам не брать взаймы. Тогда предлагаю спор, — чувствую, что взгляды большинства обращены на меня, — раз вы посчитали этот напиток для меня слишком крепким, то давайте проверим, кого оно свалит с ног быстрее — меня или вас, — от неожиданности моего предложения он усмехается.

— А на что же спорим, крошка? — он уже уверен в своей победе, хотя и начал подозревать что-то.

— Проигравший платит за всех кто в этом зале.

Он несколько помрачнел, сбавив ширину улыбки, но пойти на отказ уже не мог. Поддавшись вперед и глядя пристально на меня с вызовом отвечает, — Идет.

По залу проходит гул, несколько выкриков как отговаривающих, так и подбадривающих обращены наемнику.

— А вас, господа, прошу проследить за выполнением правил спора, — не глядя обращаюсь к внимающим, — хотя, готов поставить, что он свалится после трех кружек.

— Я ставлю на две, — кто-то выкрикивает из толпы, — пять, — слышится в ответ.

Задав определенное настроение и сделав развлечение более зрелищным, я делаю первый заказ. Тот же напиток становится перед ним и передо мной. Наемник залпом опустошает высокую кружку. Я не тороплюсь и делаю то же. Следующей порцией прошу уже по две. К пятой мой оппонент подходит уже раскрасневшимся и, тяжело дыша, выпивает ее до половины. Я даже не ощутил переполнения жидкости, но вопросительно смотрю на него. С трудом влив в себя остатки, он говорит, — Еще.

Но шестая, только пригубленная и опрокидывается вместе с наемником, завалившемся сначала набок, затем, с грохотом рухнувшим под стол. Одобрительные выкрики тех, кто выиграл ставку, сменяется выкриками проигравших.

Допив свою кружку, я встаю.

— Проводите несчастного до его ночлега, — обращаюсь к успокоившимся посетителям.

— Госпожа исполнитель, — ко мне подходит владелец таверны, полноватый человек уже не молодого возраста, — прошу простить, но я вынужден обратиться к вам с просьбой, — я готов выслушать, — возмещения с этого пьяницы мы не получим, а пришедшие сегодня уже не будут платить, понимаете?

— Что ж, если вы не заработали на ставках, — а их количество было немалым, — запишите на счет Кара, я сообщу ему, — похоже, придется потревожить функционала-смотрителя.

Человек неуверенно кивает, отходя обратно за стойку. Я же выхожу наружу, собираясь еще немного пройтись, прежде, чем вернуться в место ночлега. Но стоит мне немного отойти от входа, как слышу, что двое из охраны выносят бессознательное тело спорщика, просто бросая его в канаву в глубине двора.

Оставлять человека в таком положении мне не хочется.

Часть 78. Благотворительность.

Как только его провожатые скрываются в той же таверне, я подхожу к тому месту, куда бросили наемника. Человек лежит лицом вниз, гулко храпит и не подозревает о своем положении. К утру он, если не захлебнется в грязи, то замерзнет точно.

Положив руку на его шею пускаю импульс слабого воздействия, приводя его в сознание. Он резко поднимается на руках, пытается встать, но тут же сгибается от спазма, выворачивая из себя все, что недавно выпил. Откашливаясь и окончательно придя в себя, он встает, замечая меня, стоящего на краю канавы. Некоторое время всматривается, покачиваясь на неверных ему ногах, потом все же вспоминает. Я в напоминание нашего знакомства делаю краткий жест приветствия, традиционный у военных.

Его попытка изобразить ответное приветствие пресекается неустойчивостью собственного тела, на что он смеется.

— Так что, я выиграл? — спрашивает он, стоя в грязи канавы.

— Я бы так не сказал, — не рискую сразу огорчить его, но протягиваю руку, предлагая покинуть его "место победителя".

Тот соглашается, поскольку иного шанса сделать это без падения у него нет. Встав на мостовую, он, будто вспомнив что-то, похлопывает по карманам своей одежды и, выкрикнув проклятие, разворачивается в сторону таверны.

— Я бы на твоем месте не стал, — удерживаю его за руку, для верности прибавляя слабый блок, — ты проиграл, свидетелей тому много.

— Откуда вообще ты взялся, — понимая оправданность моих слов, он обращает свою злость на меня, высвобождая руку, — то ли парень, то ли девка. Если с этими стражами, так и иди к ним, а меня в покое оставь.

Он со злостью пинает камень под ногами, который катится к освещенному пространству перед входом в злосчастное заведение. Но, к счастью, попыток туда вернуться не делает.

— Касательно происхождения скорее у меня к тебе вопрос, — видя, что человек на грани отчаяния и может поступить необдуманно, пытаюсь отвлечь, — я здесь на регулярном обходе, а вот кто ты такой мне неизвестно.

Он оборачивается, снова смотря на меня с недоверием

— Деньги ты потерял по собственной глупости и не перекладывай вину на других, — все так же спокойно продолжаю я, — а теперь идем, я отведу тебя до ночлега, ато неизвестно, что еще сотворишь, а мне потом перед Каром отчитываться, — делаю ему приглашающий к выходу со двора жест, — а по дороге расскажешь, кто такой и кого из болота выводил — может решим с твоей денежной проблемой что-нибудь.

Предлагая помощь обреченному, тем не менее, еще некоторое время терплю его колебание. Он все же поворачивается ко мне, вздохнув и ссутулив плечи, следует в указанном направлении. Я иду за ним чуть позади, закрывая путь к отступлению и нагоняю уже на широкой улице.

— Бес, Бессветлый, исполнитель, — представляюсь первым, протянув ладонь в знак приветствия.

— Ивир, — не сразу отвечает он, подав руку мне.

— Откуда ты? Здесь на работе или проездом?

— Проездом, но видимо теперь буду искать работу, — мрачно отвечает он, — я с севера и туда направлялся. Был на службе в Афарте, потом нанялся охраной. А когда денег стало достаточно, решил вернуться.

— Много вы потеряли сегодня?

— Почти две сотни, но дело не в деньгах, — он снова вздыхает. Я понимаю, что сумма достаточная для уплаты затрат таверны. Кара беспокоить не придется, — я хотел вернуть долг, но теперь придется задержаться. А с наступлением зимы добраться будет сложнее. Так что, — он вздыхает, — не быть мне дома до весны.

— Что за долг вас держит? — мне действительно жаль, что так вышло, я не хотел чтобы кто-то пострадал из-за моего любопытства.

— Перед хорошим другом. Я не могу уйти, не вернув денег.

По ауре вижу, что он не лжет, но и сумма для мня недоступная. Я могу предложить в лучшем случае двадцать денежных единиц.

— Так что ты говорил про армию и болото? — пытаюсь отвлечь его.

— А, это, — он снова усмехается, заметно меняя настрой на положительный, — были мы в той части Афарта, где вместо пустынь тенистые заросли и разливы рек. Так вот, местные работорговцы устроили нам засаду, подкараулили на границе и взяли в окружение. Позади нас были только эти болота. Я тогда без каких-либо чинов был, просто рядовой, а командира нашего ранили накануне, так он с лихорадкой лежал. Ну и вот — ситуация безвыходная — или утонем или в плен к головорезам. Тоже, считай верная смерть. Я тогда попробовал в эти болота сунуться — смотрю, а зверье местное как-то перебирается, не тонет ведь. Ну и решил выследить как те, что по крупнее ходят. Путь наметил, метки выставил и по одному перевел наших на другую сторону. Метки мы сняли, так что, когда работорговцы за нами бросились — увязли почти все, от других мы отбились. Мне тогда враз полкового назначили и жалование дали побольше. Вот только... — он останавливается, подбирая слова, — друг мой так и остался там, болезней не выдержал. И деньги эти, его долю, хотел отдать его семье.

— Значит, — мне еще более неприятно думать, что стал источником бед, пусть и пострадал простой человек, — цель у вас благородная, но только вели вы себя при этом не очень обдуманно.

— Это я понял, — грустно говорит он, — но я правда не понимаю, как вам удается...

— Вы действительно не встречали никого из Уровней? — я несколько удивлен его неосведомленностью. Мне казалось, Уровни присутствуют в параллели повсеместно.

— Ну, слышал, конечно, но чтобы лично, нет, не встречался, — несколько смущенно говорит он, затем осторожно интересуется, — а вы правда умеете колдовать или волшебством каким-то занимаетесь.

Теперь время посмеяться мне, но, видя его смущение, поясняю.

— Работа с энергией. У каждого есть функция — то, как эта энергия в нем преломляется. Моя функция — исполнитель, по вашему солдат. Я исправляю дисбаланс и устраняю его источники. Есть еще созидатели, лекари, соединители, распределители и вычислители. Шесть основных каст. Есть ранги — степень воздействия на энергию. Чем он выше, тем большие преобразования ты можешь внести.

— Вы меньше всего на солдата походите, уж извините, — Ивир привел меня к городской окраине, видимо в одной из лачуг здесь и был его ночлег.

— Внешняя оболочка не сильно влияет на способности, лучше запомните это впредь. Главное ранг и функция.

— И какой ваш ранг?

— Первый.

— Это как рядовой?

— Я бы сказал старший состав. Под моим руководством одна группа. Вроде отряда.

Уважения у него явно прибавляется.

— Простите, — он, видимо вспоминает свое поведение.

— Не стоит беспокоиться, будете осторожнее в следующий раз. Но здесь извиниться вынужден я — мое любопытство поставило вас в такую ситуацию, — мысль возникла спонтанно, и была не слишком продуктивна по расчетам, тем не менее, была единственным способом помочь, — предлагаю вам заключить со мной сделку — две сотни и еще одна сверху за услугу.

— Предлагаете мне продать свою душу, — он говорит и в шутку и с долей настороженности.