Мальчику ничего не оставалось делать, как смотреть прямо в глаза отцу, где застыло беспредельное отчаяние и скорбь. Анакин еще ни разу не видел отца таким убитым, тот всегда, в любой ситуации, оставался героем, великим Хэном Соло. Для Анакина отец всегда был сильной опорой и всегда знал ответы на все вопросы.
А сейчас…
Великий Хэн Соло превратился в пустую оболочку, причем треснутую и готовую в любой момент рассыпаться.
— Ты бросил его, — снова сказал Хэн, и хотя его тон снова стал ровным и спокойным, когда Анакин услышал страшное обвинение в третий раз, оно ранило его еще сильнее. — Ты просто удрал, не захотел спасать Чуи.
— Я не мог… — начал Анакин, но прикусил губу и часто заморгал. По щекам у него заструились слезы.
— Чуи, который сделал все, чтобы спасти твою шкуру, — взревел Хэн, тыча сына пальцем в грудь, — остался помирать на планете, и ты бросил его!
Анакин развернулся и бросился бежать.
Хэн осмотрелся по сторонам, и только сейчас до него дошло, что эту сцену от начала до конца наблюдали десятки беженцев, столпившихся в коридоре.
Не найдя лучшего выхода из положения, он просто обвел случайных свидетелей хмурым взглядом и ринулся в рубку «Сокола».
Каким одиноким почувствовал он себя, когда повернулся и увидел рядом с собой пустое кресло!
* * *
— Что это, Р2Д2? — крикнул Люк, тщетно пытаясь вывести «крестокрыл» из отвесного пике. Он включил приборы, но те не регистрировали ни луча захвата, ни вообще какого бы то ни было источника энергии.
Люк сконцентрировался и, чтобы обрести так необходимое сейчас спокойствие и ясность ума, подсчитал, сколько осталось времени до встречи с ледяной поверхностью. Из коммуникатора доносился испуганный голос Мары, но из-за помех слов разобрать было нельзя, и Люк выключил связь. Он заметил, что падает прямо на странный округлый холм, но времени рассматривать его не было.
Он развернул «крестокрыл» носом вверх и до упора нажал на рычаг ускорения, скорее, чтобы проверить, насколько сильна сила притяжения, чем в надежде оторваться. Как ни странно, это помогло, и он стал потихоньку набирать высоту.
— Дефлекторы на полную мощность, — приказал Люк Р2Д2, как только стало ясно, что мощности двигателя все равно не хватит.
Щиты включились и почти моментально исчезли, но в тот момент, когда луч захвата сконцентрировался не на корабле Люка, а на дефлекторном поле, «крестокрыл» смог рвануть вверх.
Но совсем вырваться из крепких объятий не удалось — луч сразу настиг его, а нагрузка от включения щитов на двигатели оказалась такой, что Люк сразу же понял: такую тактику можно будет попробовать использовать еще один раз, но не больше.
Но теперь у него был план.
Несмотря на бурные протесты Р2Д2, Люк, не сбавляя скорости, развернул «крестокрыл» носом вниз. Планета быстро приближалась, готовясь поглотить их.
— Готовь щиты, — бросил Люк дроиду.
Р2Д2 громко забибикал, затем жалобно взвыл.
— Делай, что говорят! — крикнул Люк. Он пытался обнаружить источник чудовищного притяжения, но ничего не видел. Приборы помочь не могли — они просто-напросто не работали. Но Люк чувствовал, где находился этот невидимый источник — корабль тянуло именно туда. Он резко сбросил скорость, переключил двигатели на реверс, надеясь, что это позволит выиграть хоть немного времени, и выпустил три залпа по три протонные торпеды. Девять смертоносных снарядов устремились вниз.
Они вскрыли толстый слой льда и превратились в красочные яркие грибки. Крестокрыл несся прямо в образовавшуюся лунку.
— Щиты! Сейчас же! — приказал Люк и головокружительным маневром заставил «крестокрыл» выйти из штопора.
И снова полный вперед, и снова щиты на максимум. «Крестокрыл» тряхнуло от взрывной волны и от воздействия луча захвата, который буквально сдирал дефлекторы с корабля. Люк готов был биться об заклад, что этот луч был узконаправленным, и так оно и оказалось. Корабль вырвался из цепких объятий и понесся в сторону. До ледяной поверхности оставалось не больше двадцати метров.
— Проверь повреждения, — приказал Люк. Он сделал широкий круг над тем местом, где еще мог оставаться источник смертельного притяжения, и направился к холму, который недавно заметил.
Он инстинктивно понимал, что это не простое возвышение, поэтому решил «рассмотреть» его подробнее с помощью Силы. Непроницаемая стена, нет, скорее пустое место, с точки зрения Силы, было перед ними.
Люк включил коммуникатор в надежде, что Мара, которой сверху было видно все, просветит его, но тут увидел, что из-за холма выскочили несколько темных точек, сильно смахивающих на истребители.
Он устремился прямо на холм, и в нескольких метрах от него врубил на всю катушку репульсоры. Прыжок получился что надо, но Люк на этом не остановился: он развернулся на сто восемьдесят градусов и стал быстро набирать высоту. Только дав полный вперед, он понял, во что обошлась игра в догонялки с лучом захвата. Правый двигатель немного пошипел и смолк окончательно. Люк попытался закрыть плоскости, чтобы набрать скорость для полета в открытом космосе, но они оказались намертво заклиненными.
Черные точки приближались, становясь все больше, а торпед у Люка больше не было.
Я возвращаюсь, решил Хэн. Чуи наверняка нашел способ улететь с планеты.
С точки зрения логики это казалось невозможным. Хэн своими глазами видел, что Чуи стоял непоколебимо, как гора, и не собирался никуда уходить, словно ему не было дела до падающей на него луны, а через мгновение Сернпидаль погиб, и вряд ли кто-то смог выжить.
Но логике не было места в том эмоциональном порыве, который руководил сейчас всеми действиями Хэна. «Чуи спасся, он что-то придумал», — крутилось в голове у Хэна, и он не мог поверить в обратное.
Он вызвал по радио следующий корабль в строю, старый транспортник, и, сообщив ему координаты Дубриллиона, повернул «Сокол» обратно к Сернпидалю, к Чуи.
«…нужна помощь!!!» — прозвучал сигнал бедствия, взывая ко всему конвою по всем частотам, когда Хэн уже заканчивал разворот.
— Срочно! — кричал невидимый пилот. — Они прогрызают корпус! Гигантские пауки!
Хэн разразился потоком ругательств, но проигнорировать сигнал бедствия не мог, поэтому выяснил координаты терпящего бедствия корабля, челнока в самом конце строя, и устремился туда.
— Насекомые, — ворчал себе под нос Хэн. — Ага; жучки-пау… — Он осекся на полуслове, когда воочию убедился, что это была не пьяная, шутка.
Насекомые. Огромные создания, чьи длинные лапы с выгнутыми назад коленками и щупальца-кусачки разрывали титановый корпус челнока словно бумагу.
— Пробоина! Пробоина! — раздался отчаянный крик.
Хэн включил щиты «Сокола» на полную мощность и на предельной скорости подлетел к челноку. И даже успел сделать выстрел из пред ней лазерной пушки, разнеся одного из злобных пауков в клочки. Но спасти обреченный челнок он уже был не в силах: два монстра подбирались к ионным двигателям.
— Немедленно начинайте эвакуацию! — выкрикнул Хэн, но в ответ услышал лишь отчаянные крики и звуки битвы с чудовищами.
Ему оставалось только наблюдать, как взрывается челнок, исчезая в огненном облаке.
Хэн облетел район гибели корабля, чтобы убедиться, что ни одному из пауков не удалось уцелеть. Затем он связался с конвоем и приказал всем настроиться на общую волну по крайней мере с двумя соседними кораблями, чтобы поддерживать постоянный контакт— с соседями по строю. Кроме того, всем следовало сократить интервал и дистанцию и двигаться с максимальной скоростью, на которую только способен самый медленный корабль в конвое.
И тут Хэн оказался перед выбором. Сердце тянуло его на Сернпидаль, к Чубакке, но разве можно бросить этих беззащитных людей, которых преследовал неведомый враг?!
Приборы «Сокола» засекли еще одно судно, но оно было слишком далеко, чтобы определить его тип или принадлежность. Сообразив, что раз он видит этот корабль, то и с того уж наверняка видно весь конвой, Хэн стал вызывать его по всем каналам.
Ответа не последовало.
Хэн снова повторил запрос, затем решил пройтись по всем частотам. Это сработало.
— Кип… повреждения… помощь…
Знакомый звонкий голос не оставлял сомнений — это был Кип Дюррон, вот только попытки наладить разговор с ним ни к чему не привели. Видимо, это была запись, которая повторялась автоматически. Хэн испугался, что и Кипа могло уже не быть в живых.
— Ваши приборы зарегистрировали неопознанный корабль? — обратился Хэн к ведущему конвой кораблю.
— Ответ положительный. Мы также регистрируем сигнал бедствия, скорее всего, записанный.
— Да, и у меня то же самое, — вздохнул Хэн. — Значит, так: продолжаете следовать тем же курсом, не снижая скорости, и выберите пару кораблей попроворнее, пусть прикрывают вас с флангов. Не прозевайте пауков.
— Это они погубили «Джулиуппер»? — спросил пилот флагмана, имея в виду взорвавшийся недавно челнок.
— Да. Смотри в оба, — напутствовал его Хэн. — Мне нужно слетать поближе к этому кораблю. Мне кажется, это мой старый друг. Держите строй, а я скоро вернусь.
Он выключил внешний коммуникатор, затем, после небольшой паузы, включил внутреннюю связь корабля. Он долго, очень долго сидел и ничего не говорил, только смотрел на панель перед собой, затем громко вздохнул и сказал;
— Анакин, мне нужен второй пилот.
Несколько секунд спустя его сын осторожно вошел в рубку управления и молча сел в кресло рядом с Хэном.
— Мы получили сигнал бедствия, — объяснил Хэн спокойным и ровным голосом, и нельзя было догадаться, то ли он простил сына, то ли общался с ним чисто по делу. — Я думаю, это Кип. Вечно он влипает во всякие истории. Может, его тоже пауки атаковали.
Анакин вопросительно уставился на отца.
— Если бы был здесь, рядом со мной, ты бы сам все увидел, — сказал Хэн, намекая сыну, что из-за его Мальчишеской вспышки раздражения. «Сокол» последний час оставался без второго пилота.
И вновь Анакину хотелось закричать во всю глотку, что они, улетая с Сернпидаля, спасали «Сокол» со всеми пассажирами на борту, что времени не было и спасти Чубакку им все равно не удалось бы. Но даже для рассудительного Анакина эти слова казались пустым звуком по сравнению с тем, что произошло. Чуи ушел, погиб, причем погиб, спасая его.
Осознание этой горькой правды заставило мальчика склонить голову.
* * *
Люку не потребовалось много времени, чтобы понять, что приближающиеся к нему истребители собирались атаковать его. Они быстро настигали его, обстреливая небольшими, словно расплавленными снарядами. . Дефлекторов у Люка не было.
Он нырнул вниз и выдал «быструю бочку», затем стал закручивать «мертвую петлю», но на половине пути резко накренился, взял в сторону, понимая, что завершить маневр живым ему бы не удалось..
И в самом деле, как только он «разорвал петлю», рой снарядов полетел туда, где должен был оказаться его «крестокрыл», не смени он курс.
Люк выровнял корабль, не обращая внимания на вопли Р2Д2, и выстрелил из всех четырех лазерных пушек. Сбить вражеские истребители не удалось, зато залп сбил очередь снарядов, летевших в его сторону. Но нескольким все же удалось прорваться сквозь лазерный заслон, и Люку пришлось резко взять вправо, затем, почти сразу же, влево. После этого маневра он стал сомневаться, выдержит ли корабль такие нагрузки, к тому же Р2Д2 громкими криками давал понять, что и его прочности есть предел.
Третий резкий поворот — и Люк вышел из-под огня и поймал в прицел передовую двойку истребителей противника. На этот раз залп лазерных пушек достиг своей цели: первый корабль разлетелся на множество мелких осколков, а второй лишился внушительной части корпуса и полетел, вращаясь, вниз.
Люк спиной чувствовал, что сзади и слева его обложили, поэтому рванул в оставшуюся дверь: снова повернул направо и дал полный вперед.
Единственный оставшийся ионный движок возмущенно завыл, но разгоняться не захотел.
Люк пока еще убегал, но враг окружил его со всех сторон и быстро сжимал кольцо.
* * *
— Точно, Кип, — заметил Хэн, когда удалось рассмотреть знакомый силуэт явно поверженного «крестокрыла». — О, нет, — поспешно добавил Соло, когда ожившие вдруг приборы заставили его посмотреть в другую сторону.
К ним быстро приближалась стая кровожадных букашек.
— Значит, это ловушка, — сказал Хэн, — они использовали Кипа в качестве приманки.
— Думаешь, они разумные? -скептическим тоном спросил Анакин.
— Я думаю, что они обвели нас вокруг пальца, а мы попались, — ответил Хэн. — Приготовься к крутому полету, сынок!
Анакин лихорадочно защелкал переключателями.
— Дуй к верхним пушкам, — бросил Хэн, имея в виду колпак с четырьмя соединенными лазерными пушками. У «Тысячелетнего Сокола» были две такие боевые башни — сверху и снизу, и это не считая носовой пушки, которая управлялась из кокпита.
Уходя, Анакин услышал, как его отец шепчет: «Только выживи, Кип».
Анакин бросился по коридору, расталкивая столпившихся там людей, чтобы добраться до места стрелка. Ему пришла в голову мысль обратиться к беженцам и узнать, нет ли среди них кого-нибудь, кто умеет обращаться с лазерными орудиями, но он отказался от такой затеи. Если бы отец хотел этого, он бы так и сказал.
Он поднялся по узкой лестнице и плюхнулся во вращающееся, кресло, хватаясь за ручки с гашетками. Ему так нравилось здесь, ведь он считал это кресло и скорострельные пушки мерилом своей реакции и мастерства. Более того, если учитывать скорость целей, стрельбу из лазерных пушек можно было рассматривать как испытание интуиции и степени единения с Силой. Теперь ему выпал шанс использовать эти пушки в реальной обстановке, и несмотря на реальную опасность, он не мог скрыть своей радости.
Но это чувство быстро сошло на нет, и вновь навалились жуткие воспоминания о катастрофе на Сернпидале.
— ..и подпускай их только на пушечный выстрел, — вывел Анакина из задумчивости суровый голос Хэна.
Мальчик поспешно вытер вспотевшие руки о колени и схватился за шершавые ручки наведения пушек. Он посмотрел на приближавшихся крылатых мошек и безвольно паривший в пространстве «крестокрыл» Кипа. Анакину, как и его отцу, хотелось надеяться, что Кип еще жив.
— И смотри не разнеси в клочья Кипа! — неожиданно закончил Хэн.
