Понаблюдав немного за трепыханиями странной твари, нацепившей личину молодого артефактора, Яританна пришла к выводу, что потенциальная опасность не столь уж велика, и осторожно встала на четвереньки. Поверхность под ней оказалась тёплой, влажной и упругой, но не вызывала отвращения, как разлитый по стулу кисель из столовой, а ассоциировалась скорее с парным мясом, что ещё недавно бегало от одуревшего хозяина. Поскольку духовник была убеждённой плотоядной, то сравнение с оголёнными мышцами для неё действительно казалось приятнее киселя, тёплых водорослей, перестоявшего пудинга или, не приведи Триликий, маринованного кабачка. Во всяком случае, пока на месте мышц не представлялся живой человек или свежий труп. Смело и уверенно девушка двинулась в сторону мутанта. Вой усилился и приобрёл панические нотки и странные гортанные всхлипывания.
"Тварь сама меня боится!" — обрадовалась Чаронит и с чувством некого душевного превосходства собралась убраться подальше, пока обитатель этого странного мира не передумал.
Всё же она была очень рассудительной девушкой и надеялась быть ей как можно дольше, особенно после установления собственного бытия. Пережить крах ритуала с расщеплением пространств и быть банально съеденной каким-то бездарным полиморфом, её не устраивало.
— А-а-а-ан-но п-ползёт сюда-а-а-а — различила в потоке бессвязного воя девушка и настороженно замерла. — Ч-что де-е-е-елать?
— Ногой врежь, — звук шёл откуда-то снизу и напоминал скрежет несмазанных шестерёнок.
— А-а-а-а-а в друг уку-у-у-усит? — прорыдало трёхногое пугало, качнув рыжей головой с торчащими во все стороны ветками.
— Так не тебя же, идиот! — заскрипело снизу как-то подозрительно знакомо.
Танка бочком отползла к краю чудной площадки и не без трепета глянула на источник звука. В прогибе, где странный выступ загибался причудливой ракушкой, держась рукой за нитевидные отростки, болталось мелкое, чуть потрёпанное, но вполне человекообразное тело в цветастом старомодном сарафане и задорно сучило в воздухе исцарапанными ногами. Если сбившиеся на бок в окончательно погибшей причёске рыжие вихры и не могли послужить достаточным опознавательным критерием, то грязноватая клешня вместо левой руки, с головой выдавала в хрипящем создании травницу. Уж свою-то работу Танка признала; не гордилась ей, но признала.
— Эл? — блондинка пододвинулась ближе к краю, но старалась хоть вполглаза следить за трёхногим монстром. — Вопрос, конечно, не самый удачный, но как ты там оказалась?
Услышав низкий голос с лёгкой, но очень пугающей хрипотцой, тварь завыла сильнее, забулькала и затрясла третьей ногой где-то в районе груди.
— Танка? — встрепенулась Алеандр. — А ты правду живая? В смысле не восстала из мёртвых, а полноценно так пришла в себя без жажды крови и тому подобного? Ой, как хорошо! Вытащи меня немедленно!!!
— А что это за тварь сверху? — блондинка подходить к обрыву, начинавшемуся аккурат под метаморфом, не горела желанием.
— Брат мой бестолковый, — отмахнулась гипсом Валент. — А теперь немедленно вытаскивай к упырям: у меня уже рука затекла!!!
Яританна очень сомневалась, что существо признанное Стасием им и является, но к краю подползла и даже решилась протянуть болтающейся руку помощи. Оставаться наедине с этим предположительно человеком было страшнее. Руки не хватало. В их ситуации неплохо подошёл бы целый корпус, но так рисковать духовник не стала.
— Эй ты, — осторожно окликнула она человекообразное создание, — не думаешь помочь?
Тварь сильнее завыла, и Эл поспешила объяснить ситуацию:
— Даже не пытайся: у него шок. Наверное, думает на белую горячку.
— О, это, разумеется, его оправдывает, — протянула Танка, мысленно же она представила, что способно учудить трёхногое нечто с подозреньем на белую горячку, и невольно содрогнулась. — Любезный, сделайте то, что у вас хорошо получается: подержите ногу.
Девушка вытянула в сторону чудовища конечность и чуть зажмурилась. Укуса не последовало, рука твари была тёплой, чуть шероховатой и, несмотря на лёгкую дрожь, держала крепко, даже, можно сказать, судорожно. Казалось, названный Стасием, сам не ожидал от девушки такого поведения, и был не то рад её смелости, не то слишком испуган, чтобы ослушаться. Яританна же понадеялась, что ей не позволят упасть хотя бы из гастрономических соображений.
— А мы уж думали, что ты того... представилась окончательно. Лежала без движения и ноги синеть начали, — сорванное в крике горло издавало ужасные хрипы, но для уставшей и избитой Алеандр хваталась за руку помощи уж слишком активно. — Стасий говорил, что даже пованивала уже, а по мне так это Равелий носки давно не менял. Мертвечина моментально вонять не будет, даже в большую жару, уж я-то знаю.
Танке короткий миг подъёма боевой подруги показался вечностью и репетицией дыбы, так трещала не привычная к растяжениям спина. Травница же провисевшая на одной руке неизвестно сколько времени, была до отвратительного бодра и лишь немного морщилась, растирая плечо. С её появлением вой скуксившейся фигуры прекратился. В неожиданно наступившей тишине становилось поистине жутко от нереальности окружающего.
— Тан, а где мы? — проникновенно уточнила Алеандр, таким тоном, будто они снова заблудились в незнакомом квартале, когда духовник пообещала вывести всех на площадь. — В смысле, я поняла, что мы где-то не совсем в нужной реальности, но вот где именно?
— А на что это похоже? — ворчливо отозвалась духовник и попыталась выдрать ногу обратно из чужого захвата, но существо сдавило лодыжку лишь сильнее, словно боясь потерять столь надёжную опору.
Чаронит дёрнула сильнее, в ответ послышалось невнятное бормотание. По коже, что и без того горела, будто пух у растопленной печки, прошла волна нестерпимого жара, охватив едкими коликами до самого колена. Впервые девушка, не слишком ладившая с анатомией, смогла с точностью назвать все мышцы, а те, что на пятке, даже прочувствовать. Агонию прервала Алеандр, грубо выдернув из цепких пальцев брата чужую конечность.
— Ты его извини, — неловко улыбнулась она, в то время как Стасий что-то вякнул и, вцепившись в лишнюю ногу, начал раскачиваться из стороны в сторону. — Ты не подумай, он не всегда такой дурак, просто, когда нас в небо утягивало, глаза не успел закрыть и вот результат. У него посттравматический синдром, сама понимаешь. Думаю, потом нужно его сдать диагностам на опыты. Да по таким воспоминаниям несколько поколений будут дипломные работы строчить. Узнать бы только, как до этих диагностов добраться. Кстати, советую передвигаться медленно и без резких движений. Эта фигня под нами знатно пружинит: я и двух шагов в сторону не сделала, как меня вышвырнуло. Чудом удержалась.
— Постой, — от быстрого взволнованного говора компаньонки Танку едва не укачало. — Что ты сама помнишь о переносе?
Впрочем, вопрос можно было и не задавать. Травница сама настолько кипела энтузиазмом и жаждой просветительства, что при любой попытке призвания к тишине, могла просто разорваться от потока информации.
— Я? Совершенно ничего! — с непередаваемой радостью сообщила она, продолжая массировать потянутую руку кривобоким грязным гипсом. — У меня голова под Стасову рубашку попала, так что меня даже и не ослепило, только слегка контузило, когда уже расцепились. А вот брат (на него сейчас не смотри, он по второму кругу трясётся) говорил, что разлом начал пульсировать, а потом нас затянуло в поток света, как в огромный сфинктер. Он, правду, выразился по-другому, но основная идея та же. Потом проволокло по битому стеклу звёзд (классное сравнение, правда?) и выплюнуло сюда, вздыбив почву ударом. И знаешь, меня терзают смутные сомнения, что эта гадость под нами не имеет ничего общего с почвой.
— Эт-то фарш! Мясной фарш из человеческих тел! Мы все здесь переваримся, как в большом желудке!!! — истерично выкрикнул молодой человек, уткнулся лицом в лишнюю конечность и снова затрясся, вероятно, в скупых мужских рыданиях.
— Ну, тут я с ним немного не согласна, — поспешила очертить собственную позицию Эл, пока впечатлительная Танка не присоединилась к Стасию в упаднических взглядах. — Если это желудок, то должен быть, для начала, желудочный сок и целый набор едких ферментов, витающих в воздухе и расщепляющих заживо, это во-первых. Во-вторых, мы бы сперва попали в кишечник: законы природы везде действуют! Да и представь только, каких размеров должен быть организм, чтобы вместить такой желудок, не говоря уже о варианте толстой кишки.
— А-а-а-а, — пуще прежнего завыл морально травмированный. — Мы в заднице невидимого космического великана!!! И он теперь ходит...
Девушки выжидательно уставились на единственного представителя сильного пола, но развивать мысль тот не стал, предпочтя стоически отвернуться. Если взгляд Яританны выражал лишь вежливую ратишанскую заинтересованность (эмоцию, предназначенную на случай общения с малоуважаемым, но требующим такта созданием), то Эл на любимого братика смотрела с умилением и поистине садистским восторгом. Идея диплома и научного открытия не прошла для неё даром, и травница сейчас прикидывала, как сможет протащить под эту тему исследования седативных трав при нарушении личности. Стасию ещё сильно повезло, что под рукой заботливой сестрицы не оказалось её малого травницкого набора, который бы без лишних раздумий и эпических рассуждений пустили бы в действие. К слову, лечение душевных расстройств Валент ещё не практиковала, так что везение молодого артефактора было неоспоримым.
К слову, последствия перехода не отразились на нём физически, прибавив конечностей. Лишняя нога была, но, по заверению Эл, принадлежала Равелию Ломахову, неизвестно каким Макаром оказавшемуся вместе с товарищем посреди проклятого поля. Ныне молодой артефактор заканчивался в районе бедра россыпью пребывающих в постоянном движении искорок, был крепко зафиксирован в пространстве на уровне подмышки сидящего Стасия, и проявлял, соответственно, сдержанность и стойкость. Конечность оставалась живой, подвижной и действительно не сильно ароматной. Впрочем, Стасий, сам не далеко ушедший от состояния свиньи, на амбре приятеля не сильно жаловался. Сроднившись за время переноса сквозь "сфинктер пространства", Валент уже обожал лишнюю деталь, как родную, и боялся выпустить из рук хоть на миг этот единственный элемент, связывающий с далёкой Родиной. Может, психологически ему в такой позе и было спокойнее переживать дробление собственных онтологических установок, но со стороны смотрелось, по меньшей мере, странно.
— Я всё же склоняюсь к мысли, — Алеандр придвинулась поближе к брату, не смотря на вонь опытного забулдыги, — что мы в параллельном мире. Учёные уже давно выдвигали теории слоистости пятого измерения относительно времени. Так что нас запросто могло затянуть туда и нужно только определить набор факторов, чтобы вернуться обратно!
— Меня даже немного удивляет, — духовник подозрительно прищурилась, вновь сомневаясь в окружающих существах, — что ты не предложила немедленно отправиться на осмотр местной флоры и фауны. Как же жители параллельной вселенной, как же поиски братьев по разуму, как же новые методы лечения и диагностики, в конце концов?
Травница попыталась напустить на себе равнодушное выражение, но бегающий взгляд и нервно теребящая волосы рука, выдавали истинное положение дел. Травница хотела изучить другое измерение, очень хотела встретить его жителей, покорить, прославиться (и что там ещё делают первооткрыватели), но что-то её останавливало.
— Тут небольшая загвоздка, — выдохнула она, наконец. — На самом деле, был ещё один. Ну, тот самый, страшный мужик в балахоне, что всю эту канитель затеял. Его вместе с нами затянуло сюда, а потом мы как-то отвалились что ли, а он исчез. Не к добру всё это. Подсказывает мне печёнка, что лучше нам убраться обратно, пока он не пришёл, весь такой злой из-за сорвавшегося жертвоприношения, и не принёс в жертву уже нас. Да и нога, опять-таки протухнуть может, а без неё нам обратно точно не выбраться.
Стасий ревностно обхватил дорогую сердцу конечность и попытался отсесть: несмотря на глубокую моральную травму и руины мировосприятия, обострение профессиональной любознательности у сестры он определял на раз. Это уже можно было рассматривать признаком возвращения рассудка.
— Сдаётся мне, мы и без элементов Ломахова не выберемся, — Танка невольно нахмурилась в мрачной задумчивости. — Если имел место быть портал сюда, то и отсюда нужно будет выбираться порталом.
— Закон полного калькирования условий при векторном равенстве силовых потоков! — надрывно поддакнул артефактор, и блондинке пришлось отметить, что парень не так уж безнадёжен.
Упомянутый закон гласил, что для возвращения действия ритуала необходимо в строгом соответствии воспроизвести условия его проведения и все атрибуты, вплоть до использованных благовоний, состава близстоящих зевак и собственных мыслей. Во всяком случае, если не обнаружен ключевой фактор, повлиявший на изменения, а таким фактором может оказаться что угодно, вплоть до приступа метеоризма у разложенной на алтаре жертвы.
— Я так понимаю, — убитым голосом подвела итог травница, — что дождаться возвращения страшного мужика всё же придётся.
— Н-не придётся. Его оно по небу уволокло-о-о, — всхлипнул Стасий и протяжно завыл с отчаяньем, присущим человеку в состоянии неожиданного осознания безвыходности ситуации.
Вой был горьким и каким-то особенно пробирающим. Проникшись, девушки синхронно задрали головы. В странном куполе недвижимого санжана среди росчерка "жировой" прослойки, действительно угадывался льдисто белый след волочения чего-то или кого-то. Местами след прерывался уродливыми пятнами иль исходил на царапины, видать, чародей просто так уволакиваться не хотел. Путеводный ориентир из этой полосы был не слишком вдохновляющим, зато предавал окружающей картине дополнительного трагизма. Алеандр задумчиво потеребила спутанные волосы и нехотя резюмировала:
— Будем возвращать, пока нога не протухла.
Удивительно, но в этот раз в рядах невольных первооткрывателей других измерений установилось завидное единодушие. Вряд ли кто-нибудь мог предложить другой вариант занятий, исходя уже из того, что никто не представлял, чем вообще можно заниматься, попав в другую реальность. Яританна, привычная уже к полномочиям главного стратега, решительно подползла к скорчившемуся мужчине и схватилась за ботинок, хранивший ещё в своих мощных протекторах частицы родного мира, а так же овощные очистки и следы уж совсем неприятных субстанций. Артефактор был настолько удивлён её поведением, что безапелляционно позволил себя разуть и самолично стянул с ноги товарища остатки неимоверно грязной штанины.
— Тан, ты меня пугаешь, — прохрипела Алеандр, глядя на подругу, деловито сооружающую себе кривоватые портянки. — Я начинаю думать, что у тебя какое-то болезненное пристрастие к мужской обуви.
— У меня болезненное пристрастие к целости ног! — проворчали в ответ.
— Всё у тебя в порядке с ногами. Вон уже и цвет нормальный и повреждений нет...
