Чародейка. Ловушка для светлых

Ну так вот. Куховарили на сложенном гномами очаге по очереди, на каждый отряд. Барон Годрик и маги, потом гномы, эльфы и последними — отряд чародейки. А вот ели — все вместе, во всяком случае по вечерам. Наринэль предпочитал садиться за стол с Элле, больше чтобы не нагружать Лану и Розку дополнительной готовкой, чем по другим причинам. В отсутствии Яна и Ларена с Шардом именно они взяли на себя обязанности отрядных поварих. Энира, надо отдать должное, честно попыталась взять эту обязанность на себя, но остальные с таким искренним недоумением посмотрели на неё, что чародейка лишь пожала плечами. Да и когда ей было кухней заниматься, если она все дни напролет проводила в подземелье вместе с Полиусом? Киара вместе с остальными лучниками выходила на охоту, а Репей с Яреном так пристально наблюдали за ежедневными тренировками воинов барона Годрика, что в конце концов те решили их самих обучить. А Вайрен все дни проводил в своем кабинете, разбирая бумаги и книги. Некому больше было заняться хозяйством.

Ну вот и сейчас, как и многие вечера до этого, все собрались в общем зале и принимались за трапезу. До того, как в зал спустился один из дозорных барона Годрика и не сказал, что к болоту, по словам эльфов, приближаются "воины госпожи Эниры" и Роберт. После этого Вайрен переглянулся с чародейкой и оба отставили свои миски. А остальные последовали их примеру. Дальше все было закономерно: кто-то пошел встречать, кто-то остался ждать здесь. И вот Ярен и остальные уже сидят за "столами", сделанными из подручного материала, поглощая кашу и делясь новостями.

— ... Так что не стали темные деревни грабить и жечь. Оставили, как есть, переписав всех поименно и приказав соблюдать правила. А еще приказали дать людей на постройку. Или одного работника с двора, или денег.

— А что вообще им известно? Что в Оренсе происходит? — спросил барон.

— Да сдали Оренс, решили не рисковать. Темные там тоже свои порядки устанавливают. Рынок рабов открыли, теперь все преступники по мелким преступлениям туда попадают.

После этих слов Розка и Репей мнгозначительно переглянулись между собой.

— А потом и должники тоже там окажутся, — мрачно хмыкнул Вайрен. — Ритуальный круг маги еще не разметили?

— Не знаю... — чуть задумчиво сказал Ян. — Никто об этом не говорил.

Вайрен также мрачно кивнул, а Энира сжала зубы покрепче. Ну да, простое убийство темных не устраивало. Всех, кого нельзя было продать, убивали долго и мучительно в ритуальном круге, наполняя накопители всевоможных форм.

— Ян рассказал нам, — после небольшой паузы сказал Шард, — что в деревне говорили о плененных во время лесной облавы светлых. Что их тоже выставили на продажу, но пока не продают. Говорят, что ждут торговцев с юга.

Барон Годрик аж зубами скрипнул. Остальные лишь переглянулись. Если бы три отряда не объединились вместе и не спаслись в этом болоте, то оказались бы сейчас там же, в клетках с металлическими ошейниками. Во всяком случае, беспамятные гвардейцы вместе с магами — так точно. Ну и покалеченные Энира со своими воинами. Наринэль понимал, что вряд ли бы смог оказать достойное сопротивление Черным Всадникам, которые хотят не убить, а пленить кого-то. Учитывая то состояние, в котором тогда пребывал. Стал бы ему помогать Вайрен — эльф не знал. Учитывая то, что его род обвиняли в предательстве (и, как оказалось, небезосновательно), тому было проще вновь броситься в бега или убить себя, но не попасть живым в плен. Смерть в ритуальном круге — очень неприятный способ расстаться с жизнью. Уж Наринэль-то это понимал, как никто другой. А ведь там, возле артефакта, он лишь частично ощутил всю его мощь.

— А у вас какие новости? — спросил нейтральным тоном Ларен, разрушая тягостное молчание.

— Да, в принципе, ничего особенного, — будничным тоном сказал мэтр Жанер и принялся излагать факты.

* * *

Положив книгу на стол, Вайрен прикрыл глаза и откинулся в кресле. Разум постоянно возвращался к новостям из деревни. Новые порядки. Да уж, жителям окрестных деревень и городов придется долго привыкать к мысли о том, что каждый из них может стать сначала вещью, а потом и расходным материалом. Рынок рабов. Какой кошмар! Как можно! Можно. А иногда и нужно. Во всяком случае, лучше уж продать преступивших закон и возместить ущерб пострадавшим, чем отправлять тех в шахты и каменоломни. Быстрее и не так затратно. Во всяком случае, он привык так думать. Но, видимо, светлые предпочитали думать по-другому. Почему? Боялись сами лишиться свободы? Глупо. Не нарушай закон — и не окажешься товаром. Нет, этот страх Вайрену было не понять. Или им не нравилась сама идея того, что один разумный имеет все права распоряжаться другим? Но почему? Не понятно. Сможет ли Вайрен жить среди светлых, не понимая их до конца? А что ему остается ещё? Ему нет пути назад.

Ход мыслей был прерван стуком в дверь. Ну да, кто бы сомневался: Энира. Кто ещё захочет зайти к нему в такое время? А никто. Из всех живущих здесь светлых только она могла заглянуть к нему, попросить чего-нибудь почитать или уточнить какой-нибудь вопрос. Эльфы, кроме Наринэля, его вообще игнорировали, гномы также держались на расстоянии, а магам и барону он был безразличен. Да и сам Вайрен как-то не горел желанием набиваться к ним в приятели. Как-то привык, что при дворе Властелина Темных земель Алдарна друзей не бывает. Бывают лишь временные союзники. Ну и перенес такое же отношение к разумным и на светлых. Без всякого участия разума в этом процессе.

— Привет, не помешаю? — с порога спросила чародейка.

Вайрен посмотрел на Эниру слегка ошарашенно. Привет? Ах да, это она так сокращает "Приветствую". Иногда. Когда особо взволнованна и перестает жестко контролировать свою речь. Такое пару раз уже бывало. Обычно она все же старается походить на нормальную светлую и желает "Светлого дня". Или "Доброй ночи". В крайнем случае — "Спокойной". Что тоже вполне допустимо. Вроде. И чем же мы так взволнованы?

— Да нет, не помешаешь. С бумагами я уже давно разобрался, сижу, читаю мемуары полководцев пятисотлетней давности.

— Интересно?

— Нет, — честно сказал Вайрен, наклоняясь к столу и показывая Энире на стул. — Что случилось?

Она присела, набрала воздух в легкие, а потом, медленно выдохнув, сказала:

— Появилась одна идея. Но мне не хватает данных для того, чтобы её проанализировать. Потому и пришла к тебе. Ты знаешь, как купцы организовывают караваны живого товара?

Вайрен вновь откинулся в кресле и глубоко задумался. Ничего себе вопросики. А он откуда должен знать о таком? Нет, теоретически он, конечно, знал, но на практике никогда не сталкивался с этим явлением.

— Энира, я не специалист, сама понимаешь, — намекнул он чародейке.

— В любом варианте, у тебя больше знаний по этому вопросу, чем у меня.

Тут она была права. Она даже теоретически этого не знала и знать не могла. Но зачем ей это? Неужели... Вайрен пристально посмотрел на Эниру и сказал:

— Ты хочешь освободить светлых воинов, — утвердительно сказал он и тут же продолжил, не давая Энире вставить и слово: — Это безумие. Караваны всегда охраняются хорошо, я бы сказал, даже великолепно. Зачастую в сопровождении идет несколько темных магов. Это если караван большой. А учитывая то, сколько воинов попало в плен — караван будет большим.

— Большим это сколько? Двадцать воинов, тридцать, сколько?

— Ну считай сама, от пяти до десяти рабов на одного охранника. Если есть маг — можно и десять-пятнадцать рабов на охранника. Ошейники сковываются одной цепью, руки рабов связываются сзади. Охранники обычно на лошадях вдоль колонны проезжают. На ночь обычно всех сгоняют в одну кучу и сигнальный контур ставят. Ну и костры, которые ярко освещают место стоянки. В случае неповиновения раба убивают без разговоров. В случае нападения — о них думают в последнюю очередь. Да, караул на ночь выставляется обязательно. По всем правилам. Энира, нападать на караван — это самоубийство.

— Даже с применением магии? Допустим, "Сладкий сон". Он у нас действует на площадь.

— Амулеты.

— Снять "Туманным бризом".

— А если маг будет? Если купольный щит поставит?

— Вайрен, ну ты же знаешь, что я не боевой маг! Я не знаю. Но если все продумать...

— Ты забыла, что нам ещё надо будет мэтра Жанера к ритуалу сопровождать? Что там бой предстоит выдержать? Я понимаю, что ты хочешь помочь светлым, оказавшимся в беде. Я тебя очень хорошо понимаю. Но иногда это просто невозможно.

— Во-первых, помочь я хочу больше нам, чем им. И я не забыла о том, что мэтру надо будет отправиться к месту ритуала и там все разузнать. Если мы сможем отбить воинов — мы получим численное преимущество. Калеки они или нет, их можно будет исцелить и они усилят наш небольшой отряд. Слишком небольшой сейчас для того, что мы задумали, ты это понимаешь лучше меня. А насчет мэтра — там и воины барона Годрика справятся. И госпожа Айрис тоже. Плюс пятеро гвардейцев. Да они десяток темных воинов вместе с магом сдунут и не поморщаться.

— А вдруг там больше, чем десяток? Вдруг, там уже начали возводить замок?

— Это выяснят Наринэль и Ларидель. Завтра с утра. Мы же это уже обговорили за ужином, Вайрен!

— Хорошо, а как ты узнаешь, когда именно караван отправится из города? И как он будет идти?

— Но ведь нормальная дорога здесь на юг лишь одна, через Фарсен. От Оренса только в Фарсен, а оттуда — на юг, в Темные земли. А насчет времени... Нужно, чтобы кто-то в этот момент был в Оренсе и оттуда дал знать.

— Как? Дал знать как?

— Да хоть и обычным Вестником.

— Во-первых, в самом городе Вестника отправлять — что темному магу напрямую заявить о своих намерениях. Перехватит и самого Вестника, и того, кто отправляет. Во-вторых, даже не в городе, чтобы отправить обычного Вестника, надо быть как минимум чародеем. Мэтр Жанер и госпожа Айрис отпадают, сама понимаешь, у Поля слишком большой запас магических сил, его сразу вычислят. А ты — ничего не знаешь об окружающем тебя мире. Да и одному идти в город опасно. И потом, даже если и удалось отправить. Где они конкретно станут на постой? Как это узнать?

— Вайрен, ты сам сказал, что караван будет довольно большой. У большого каравана на здешней дороге не так уж и много мест для ночевок. Им ведь нужна довольно большая площадь для организации такого лагеря, который ты сказал. Можно найти эти места и прикинуть, до какого места они могут дойти. Караван двигается со скоростью самого медленного вербл... эм... самого медленного человека. А рабы, скованные цепью, с завязанными сзади руками и босыми ногами передвигаться быстро не смогут. Отсюда до Оренса — три дня пути, если напрямик. Отсюда до Фарсена — два. От Фарсена до Оренса — шесть дней по дороге. Ну, пять с половиной быть может, если торопиться, я у Яна выяснила. Ну ведь получается, Вайрен! Мы сможем это сделать.

Посмотрев на сияющее от счастья лицо Эниры, Вайрен лишь тяжело вздохнул. Это безумие. Он лишь надеялся на то, что остальные, во время обговаривания деталей, смогут убедить чародейку в том, что затея неосуществима. Ну не могла же она всерьез надеятся провернуть этот план?

* * *

Маленькая двухкомнатная хрущевка с трудом вмещала два десятка человек и их сумки-рюкзаки. Но никто из ребят на тесноту не жаловался. Квартира Волка была ближе остальных к железнодорожному вокзалу, так что по традиции вся команда проводила ночь перед выездом именно у него. И от него же выдвигались, как всегда, рано утром, оттесняя с перронов заядлых дачников и грибников.

В такие дни балкон был единственным местом, где могли спокойно поговорить о своем Волк, капитан этой небольшой команды и один из его ближайших друзей.

— Волк, а помнишь, как меня Темный Игорь отправил в мертвятник в самом начале прошлой игры? — отхлебнув холодного зеленого чая из большой кружки, спросил своего капитана Франц.

— Помню. Половина наших в тот штурм мертвятник посетила, — Волк отхлебнул из деревянной полуигровой чаши терпкого вязкого вина. — А вообще, прошлая игра была интересной. Наконец-то светлые поставили на место темных.

— Мастера говорили, что могут сделать продолжение в следующем году. Поедем? Только чур я не колдунья, — обиженно надула губки Лизочка, выходя на балкон и усаживаясь на колени Волка.

— Договоришься с Веточкой — поменяетесь ролями. Ты будешь эльфой-целительницей, а она — колдуньей. Двух целительниц на наш отряд не пропустят, сама понимаешь.

— Жаль, что Энни пришлось уехать с игры в срочном порядке, — перевел тему Франц.

— Жаль, — сказал Волк, покрепче обнимая Лизочку. — Но такое предложение о работе действительно делается раз в жизни. Я её понимаю.

— А кто мне говорил год назад, что если работа мешает играм, то надо менять работу? — ехидно сказал Франц.

— Эй, Волк, у тебя запасные струны где? Неохота в рюкзак лезть, — заглянул на балкон светловолосый Ольг.

— В верхнем ящике стола.

— Ага, благодарю, — и исчез также, как и появился.

— Энни с тобой на связь после отъезда не выходила? — прямо спросил волнующий его вопрос Франц.

— Нет, а должна была? — с легким удивлением спросил Волк, чувствуя, как напряглась ревнивица Лизочка.

— Ну, ни с кем из наших она тоже не говорила. И с родаками тоже связь не поддерживает. Странно это. Столько готовилась, а потом в первый же игровой день снялась, толком не попрощавшись, и уехала. Куда — не понятно, зачем — тоже не особо ясно. Странно все.

Волк лишь вздохнул, вновь потянулся за любимым кубком и лишь после хорошего глотка сказал:

— Франц, вот почему ты к ней клинья не подбивал, когда она была рядом, а? Зачем мне сейчас мозги компостируешь? Странно ему, видите ли. Родители её этим вопросом занимаются. Пытаются через ментов и всяких знакомых выяснить про ту фирму все, что могут. А могут мало. Фирма серьезная и в грязи не замешана. Если так интересно — пойди к её родителям и узнай, любопытный ты наш. Завтра полдня до нового полигона топать под рюкзаками, по солнцепеку, в железе, потом лагерь ставить и укреплять, а он мне о странностях новой работы Энни будет заявлять. Сгинь отсюда, ваше святейшество. Иначе заявлю не отрядным священником, а старшим помощником младшего писаря. Дай мне поговорить о поэзии с прекрасной леди Изабель.

Франц улыбнулся, встал с колченогой табуретки, шутливо поклонился и сказал:

— Не смею мешать вам наслаждаться поэзией. Командор, леди. Удачного вечера.

Волк и Лизочка его уже не слушали, самозабвенно целуясь. "Ну, хоть кому-то из нас везет в любви..." — подумал Франц и поспешил на кухню, откуда доносились звуки гитары и флейты, а десяток голосов на все лады подпевал отрядным бардам. Прав был Волк. Завтра вновь игра. И странности исчезновения Энни могут подождать до возвращения. А вот потом... Потом он последует совету Волка и свяжется с родителями Энни. Да, они были не подарок. Слишком уж сильно любили её. Слишком сильно пытались опекать. Оттого и ссорились. Возможно, не давая им знать о себе, она пытается им доказать, что выросла и не нуждается больше в их опеке? Да кто ж её знает... Ладно, все будет после. Впереди — игра. И пусть остальной, реальный, мир подождет.