Солнечный свет, по которому Келас успел здорово соскучиться, рисовал на полу множество мелких неровных многоугольников — оконный проем закрывала толстая железная решетка. Он выглянул наружу, надеясь, что сумеет узнать, где именно находится. Увы — окно выходило во внутренний двор, а высокая замковая стена скрывала все остальное.
Удержаться от искушения и не попробовать на прочность решетку он не смог. Та была сделана на совесть. Вздохнув, он отошел от окна и растянулся во весь рост на кровати, закинув руки за голову. Несмотря ни на что, убежать отсюда было намного проще, чем из подвала, но он отлично понимал, что шанс будет только один. Пусть его навсегда оставила магия, но способность рассуждать окончательно он не потерял. И еще есть возможность все исправить.
Он и не заметил, как уснул. Только когда в окно заглянула Рада, Келас проснулся. Несколько минут он рассматривал луну, словно увидев ее в первый раз.
Легко поднявшись, он снова подошел к окну. Двор был залит мягким светом. Он еще раз покосился на решетку и покачал головой. Сломать ее ни за что не удастся, а даже если бы удалось, то до земли слишком высоко, чтобы прыгать, и слишком плоская стена, чтобы попытаться спуститься.
Взгляд юноши перебежал на дверь. Массивная, выбить такую под силу далеко не каждому, да и на шум сбежится ползамка. А вот открыть...
Он снял башмак и вытащил из подошвы гвоздь. Что ж, когда-то давно отец обучал мальчишку открывать самыми простыми предметами самые сложные замки.
Этот подался не сразу, но и много времени не отнял. Осторожно приоткрыв дверь, Келас выглянул наружу. Коридор был пуст и темен. Бесшумно выскользнув из комнаты, он прикрыл дверь и двинулся по коридору. Куда идти — он представлял весьма приблизительно: хозяин не отказывался от минимальных мер предосторожности и пленника никогда не доставляли в комнату для допросов с не завязанными глазами. Оставалось только положиться на удачу. Вскоре ему попалась лестница, ведущая на четвертый этаж замка.
Он прислушался, посмотрел, нет ли кого внизу и вверху, и принялся подниматься, быстро и бесшумно. И тут его ждал сюрприз — огромное, во всю стену, окно, из которого была видна река, подходящая к самым стенам замка. И, как нельзя удачно, замковая стена подходила к этому окну практически вплотную, так что вполне можно было рискнуть и допрыгнуть.
Еще раз оглядевшись, он скользнул к окну, осторожно отдернул штору и распахнул створки. Ночной ветер ворвался в замок, раздувая легкую ткань.
На это юноша уже не обращал внимания. Забравшись на подоконник, он посмотрел вниз, тут же пожалел об этом и перевел взгляд на стену. Недалеко, но, если он сорвется, падать высоко и, скорее всего, фатально.
На стене он едва удержался. Прижавшись к камням, он еще раз осмотрелся, и только потом поднялся и, пригибаясь, побежал к тому участку стены, который подходил к самой реке.
— Келас! — голос хозяина пронесся над замком, заставив сердце юноши на мгновение сжаться в предчувствии беды. Но оставалось немного, совсем немного... Уже не скрываясь, он со всех ног бросился к краю.
Короткий свист — и его плечо пробила стрела. Застонав, он упал, но в то же самое мгновение поднялся и сделал несколько шагов, отделяющих его от заветной цели. Рядом просвистели еще две стрелы, но они его не задели. А еще через несколько мгновений над его головой смокнулись воды Мараоллы, самой большой реки континента.
Течение тут же подхватило его и потащило прочь от замка. Гребя одной рукой, он изо всех сил старался, чтобы река не утащила его далеко от берега. Вода вокруг окрасилась кровью, правая рука начала неметь.
Река оказалась милосердной — течение само подтолкнуло его к берегу, утащив довольно далеко от замка. Кое-как выбравшись, он рухнул в траву, глотая воздух. Сияние Рады помаленьку гасло, до восхода Олера оставалось совсем немного. И за это время нужно было убраться с берега как можно дальше — почему-то Келас не сомневался, что хозяин обязательно пошлет кого-то на его поиски. Или его трупа — такой результат, пожалуй, тоже будет неплох. Поэтому надо было подниматься, несмотря ни на что, и двигаться.
Стрела все еще торчала в плече, и появляться в таком виде перед людьми могло оказаться опасным. Дотянувшись до древка, он левой рукой вырвал стрелу, едва удержавшись от крика. Кровь снова хлынула из раны.
Хотелось лечь на землю и не двигаться, только вот такая роскошь легко могла стоить жизни. Келас открыл глаза и тут же взгляд его упал на большой лист. Он не помнил, как этот лист назывался, но был уверен, что им часто лечат раны. Сорванную траву он прополоскал в реке и просунул под рубашку.
Кое-как поднявшись на ноги, юноша побрел прочь от берега. Очень скоро ему попалась дорога, но он даже не обратил на нее внимания, скрывшись в леске. Дорога могла вести к недавно покинутому замку, да и погоня могла двигаться именно по ней. Только вот сколько он сможет протянуть без помощи?
Неизвестное растение, как ему и полагалось, быстро остановило кровотечение, к тому же он почти сразу наткнулся на поляну, усыпанную спелыми ягодами. Нехитрая еда, но и она была необходима усталому юноше. Здесь же, на поляне, он и уснул, не в силах бороться с усталостью.
Разбудили его тихие голоса. Он насторожился, но глаз не открывал, желая для начала узнать, кто именно его обнаружил.
— А я говорю, тать! — прошептал мальчишеский голос.
— А я говорю, нет! Не видишь что ли, он ранен? — отвечала, несомненно, девочка.
— Ну и что? Может, ему отпор дали?
— Тогда где его оружие?
— Потерял.
— Ну и злой же ты!
Мальчика только усмехнулся.
— Лучше быть злым, чем мертвым. Эй, тать, просыпайся!
Келас открыл глаза и попытался сесть. Удалось это ему не сразу. Только прислонившись к дереву, под которым он спал, и, уняв непонятную дрожь в правой руке, он смог рассмотреть детей.
Брат и сестра. Их сходство бросалось в глаза сразу. Оба высокие, светловолосые, с пронзительно-синими глазами. Самые обычные крестьянские дети. Только вот в глазах мальчики он уловил недоверие и опаску, во взгляде же девочки было только сочувствие.
— Кто ты такой? — начал допрос мальчик, сжимая в руке свой единственный "аргумент" — большой острый нож.
Ему не ответили.
— Ты будешь отвечать?
Он отрицательно покачал головой, заставив мальчишку оторопело заморгать. Впрочем, он быстро собрался.
— Почему?
Ему снова не ответили.
— Слушай, ты...
— Подожди, Ас, — девочка положила ладонь на плечо брата и обратилась к Келасу. — Ты можешь говорить?
Отрицание.
— Вот видишь! Думаю, он сам был бы рад что-то сказать. Если бы мог... Я права?
Утвердительный кивок.
— Мда. Ну и что нам с ним делать? Отвести тебя в селение?
Отрицание.
— Объяснишь?
Пожатие плечами.
— Ас, придется угадывать. Ты прячешься?
Кивок.
— От татей?
Отрицание.
— Но от кого тогда? — дети переглянулись и ненадолго задумались.
— От хозяина замка Цартер? — спросил Ас.
Кивок.
Они снова переглянулись.
— Что он с тобой сделает, если поймает?
Воображаемый кинжал ударил в сердце.
— Ты его слуга?
Отрицание.
— Ну вот видишь, как все сложно... — девочка вздохнула. — А ты — "тать, тать"... Вести его в село, понятно, нельзя. Только сегодня проезжали воины из замка, наверное, как раз его и искали. Но помочь надо.
— Пожалуй, — все же согласился мальчик. — Ты сможешь вылечить его рану?
— Откуда я знаю? Мне сначала надо посмотреть. Позволишь?
Келас отодвинулся от дерева. Девочка приблизилась, осторожно подняла рубашку, стараясь не задеть рану, улыбнулась, увидев лист.
— Ты молодец, что догадался покой-траву приложить. Только лист давно сменить надо... Ас, найди покой-траву.
— Сейчас, — мальчишка немедленно исчез в зарослях.
Тонкие пальцы аккуратно сняли уже завядший лист и пробежались по воспаленной коже.
— Так... Воспаление... Это покой-трава снимет. Слушай, ты уверен, что наконечник не остался внутри?
Отрицание.
— Вот и мне так кажется... Это плохо, очень плохо... Вытащить-то я смогу, но ты выдержишь? Это ведь больно.
Тяжелый вздох.
— Ты прав, деваться тебе некуда. Только мне нужно будет сходить в деревню. Делать такое подручным ножом я стала бы только в самом исключительном случае.
Зашуршали кусты, и на поляну вернулся Ас с целой охапкой травы. Тут же на плечо лег прохладный лист.
— Ну, что?
— Наконечник в ране. Придется вынимать.
— Сделаешь?
Она кивнула.
- Ты не бойся, — мальчика вполне дружелюбно кивнул юноше. — Вика — ученица нашей знахарки. Сама уже многих лечит. Мы вернемся, ты не бойся.
Вернулись они только к вечеру.
— Видели твоих преследователей, возвращались злые, как голодный дракон. Похоже, нагорит им, — рассказывал Ас, пока Вика готовила инструменты и зелья.
Отвар каких-то трав, готовящийся на маленьком костре, источал одурманивающий аромат.
— Ас, признавайся, зачем моими инструментами пользовался? — неожиданно поинтересовалась девочка.
— А что сразу я?
— Кто тогда? — голос девочки не предвещал ничего хорошего.
— Я...
— Давай нож.
— Мой?!
— Твой! Нечего было мои трогать! — она быстро засунула лезвие полученного ножа в огонь, сняла котелок с отваром и аккуратно вылила его в чашку, протянув ее Келасу. — Вот, выпей. Оно приглушит боль. И ложись.
Чувствительные пальцы еще раз пробежались по его плечу, но он даже не почувствовал их прикосновения. Как и прикосновения острейшего ножа, взрезавшего кожу. Только когда она потянула застрявший наконечник, плечо пронзила боль, но юноша сумел с ней справиться.
— Вот и все. Сейчас зашью, и останется только шрам, да и тот малозаметный, — Вика провела ладонью по лбу. Больно было?
Отрицание.
— Ну конечно, ври мне еще. А то я не знаю, как действует этот отвар. А теперь спи, тебе нужно отдохнуть.
Келас не заставил себя упрашивать, почти сразу после ее слов проваливаясь в тяжелый сон.
Проснулся он далеко за полночь, сияние Рады снова заливало все вокруг. Дети спали рядом. Они так и не ушли домой, не желая оставлять раненого одного в лесу.
Он поднялся на ноги и посмотрел вверх, на Раду. Луна медленно и величественно плыла по небосводу.
— Проснулся? — тихий шепот Вики раздался за спиной, заставив его вздрогнуть. — Как себя чувствуешь, все в порядке?
Он кивнул и, взяв руку девочки, поцеловал ее.
— Не стоит благодарности. Помогать людям — мой долг, — она помолчала. — Ты ведь хочешь уйти сейчас?
Кивок.
— Почему-то я так и думала, — Вика вздохнула. — Вот, возьми, — она подняла с земли сумку и протянула ее Келасу. — Здесь немного еды, на пару дней тебе хватит.
Он опустился на колено, посмотрев ей в глаза.
— Иди. Полагаю, тебя ждет не самый близкий путь. Не ошибись на нем. Плата может оказаться слишком высокой и непосильной.
Он кивнул, поднялся на ноги и зашагал прочь. И почему-то Вика знала, что он не станет оборачиваться...
Рассвет застал его уже очень далеко. Он уже давно сориентировался и отлично знал, куда надо идти. Рана все еще побаливала, но идти не мешала.
— Эй, парень! — неожиданно раздался оклик.
Он обернулся — и столкнулся взглядом с Рисом.
— Не ожидал встретиться? Ну и заставил же ты нас побегать!
Келас огляделся. Вокруг не было ни души — погоня застала его в поле.
— Зря надеешься на помощь. Я уж не знаю, как тебе удалось спрятаться у реки, но сейчас ты на самом деле один, — он спешился, остальные воины последовали его примеру. — Знаешь, живой ты нам теперь, в общем-то, и не нужен... Хозяин будет вполне доволен, если мы доставим ему твою голову.
Юноша еще раз огляделся. Так никого постороннего и не увидев, он опустился на колени и склонил перед Рисом голову.
— Рад видеть, что ты все-таки покорился своей неминуемой судьбе...
В этот миг он столкнулся взглядом с глазами Келаса. В них плескалась ненависть и... что-то еще.
— Боги да кто ты такой?! — вырвалось у него.
Губы юноши чуть искривились в едва заметной усмешке. И время для преследователей остановилось.
А Келас схватил правую руку Риса, коротким сильным ударом вырвал меч, подхватил его левой рукой и одним движением снес ему голову. Уловить его движения простым глазом было невозможно — но вот падает второй воин, и третий, и четвертый... Несколько коротких мгновений хватило для того, чтобы погоня перестала существовать.
Окинув побоище равнодушным взглядом, юноша подошел к одному из алашей и, забравшись в седло, понесся по дороге.
Олер не успел закатиться за горизонт, когда Келас оказался у ворот замка. Как всегда, они были заперты.
Он спрыгнул с алаша и забарабанил в дверь.
— Ну чего ты шумишь? — раздался недовольный голос дежурного стражника. — Слышу я, слышу!
Маленькое окошко на двери распахнулось, и на Келаса уставился суровый глаз дежурного.
— Боги великие! — воскликнул тот, распахивая дверь. — Ты жив?
Он улыбнулся. Стражник тем временем затащил его в свою каморку.
— Ба, да ты еще и ранен... Какой же я осел, господин Дарс приказывал же сообщить ему, если будут какие-то новости о тебе! Иди к нему скорее, я не могу оставить пост.
Келас кивнул и направился к кабинету жреца. Интересно было, с чего такая забота о простом уборщике? Всю дорогу по замку его провожали удивленные взгляды.
Он постучался и, дождавшись разрешения, вошел.
— И чего молчим? — Дарс сидел спиной и не мог видеть вошедего.
Наконец, он обернулся, и Келас тут же склонился в поклоне.
— Келас?! Ты жив?!
Юноша кивнул.
— Что ж... Я рад этому, на самом деле рад. Но что случилось? Ты сможешь хоть как-то рассказать?
Он кивнул, подошел к столу, взглядом попросил у жреца перо и бумагу, и принялся строчить.
Дарс молчал долго, обдумывая и перечитывая написанное.
— Что ж, ты просто молодец, Келас. Благодарю тебя за сведения. А теперь иди, тебе нужно отдохнуть и залечить до конца свою рану. Даю тебе три выходных дня пока что, а дальше видно будет.
Когда юноша, еще раз поклонившись, удалился, Дарс еще раз перечитал его доклад и решил, что откладывать визит к верховному не стоит. К тому же, он обещал выдать артефакты...
Выслушав доклад, тот долго молчал, потом все же не сдержал усмешки:
— Какая, однако, веселая жизнь у моих подопечных... Что ж, очень жаль, что магия оставила моего ученика. Каким бы великим жрецом Артейл он стал!
— Владелец замка Цартер — некий Варисий Царт. Замок получил по наследству от отца, вместе с дворянским званием. Но при дворе никогда не болтался, сидел в замке безвылазно. Возможно, он маг и пытается нам помешать.
— Либо занять место во главе. Значит так, Дарс, с этого момента замок Цартер со всеми его обитателями — моя головная боль. Ты нашел, кто будет захватывать нужного мне мага для Пирамиды?
— Да, — он поклонился.
— Отлично. Артефакты для захвата вон на том столе, забери. К каждому прилагается описание и инструкция. Надеюсь, они не будут возиться слишком долго.
