Он двинулся внутрь дома, особо не заботясь о том, иду ль я за ним или нет. Отпущенная дверь начала закрываться. Надо было удержать её, но вот тут-то мне почему-то не захотелось касаться её руками. Пришлось подставить ногу и последовать за хозяином. Тот прошёл через небольшой коридорчик к дверям в чулан. На самом деле это была его комната для переговоров, замаскированная под кладовку.
— Ну? — Спросил он, усаживаясь в кресло у дальней стены, предоставляя мне ближнее.
— Не нукай, не запряг. — Огрызнулся я, устраиваясь.
Он пошарил под столиком, вытащил дистанционный пульт и заблокировал дверь.
— Давай, колись. Какого чёрта припёрся?
— Я сказал, пригнал тебе чёрную тридцатку. Но не простую, а нафаршированную.
— Шрэковского выродка?
— Ого! Вижу, информация поставлена основательно. — Подмигнул я.
— Стараемся идти в ногу со временем. — Проворчал он.
— Ну-ну! Инфа из телика или как?
— Или как. — Отозвался он.
— Брешешь, толстячок.
— Собаки брешут. — Вяло огрызнулся хозяин дома.
— Или как у тебя не получается. Иначе бы ты знал, что Шрэковского гадёныша больше нет.
— Зато другие есть. — Без энтузиазма отозвался мой собеседник.
— И ты думаешь, что они станут искать его машинку?
— Не думаю.
— Тогда в чём проблема?
— В тебе. — Нехотя ответил он.
— Тебя официально уведомили о сим? — Холодея от предчувствия, поинтересовался я.
— Пока нет. Но всё может быть.
— Понял. Порекомендовали не связываться.
— Почти.
— Угу. Значит, предложили сдать меня с потрохами?..
Он неопределённо пожал плечами, мол, думай, как хочешь.
— Вот почему ты не хотел меня сразу пускать, раздумывал, чего с этого гуся поиметь можно на последок.
— Честно? — Спросил он.
— Ты и честность — вещи не совместимые. Ну, так уж и быть, попробуй. — Усмехнулся я.
— Я должен был сразу позвонить кое-кому о твоём приезде. Пригласить к себе и задержать как можно на дольше.
— Что ты, в сущности, и сделал.
— За одним исключением. Я не позвонил пока.
— Твоё многозначительное "пока", надо понимать так, что ты ведёшь свою игру. Не боишься?
— Не-а! Чего мне бояться? Машинку я у тебя возьму. А потом, когда ты уберёшься, сообщу, что ты был, но заходить не стал. Кто проверять будет?
— Толстяк, ты ведёшь себя, как малолетка. Или тебя ещё не учили вообще?
— А ты пришёл меня учить? — Обиделся тот.
— Нет. Я напоминаю.
— Сколько хочешь за машину?
— Тридцать кусков английских фунтов. И ни шиллингом меньше. Ясно?
— Круто. А чуток сбросить, за скорость?
— Никаких скоростей. Ты устраиваешь меня на постой за свой счёт. Я жду, когда дела будут сделаны, с гарантийной картой в руках. Как обычно.
— А в это время меня вычисляют...
— Это твои проблемы, чтоб не вычислили. — Перебил я его.
— А за риск?
— Ты торговаться решил?
— Слышь, это ты в западне, а не я. — Усмехнулся он.
— Ну, это ещё как сказать, кто из нас.
— Твоя уверенность делает тебе честь.
— С божьей помощью.
— Ты уже уверовал?
— Я всегда веровал, потому и жив до сих пор.
— Окей, убедил. Держи.
Он вытянул шуфлядку, порылся там немного и вытащил кредитную карту. Немного подумал, и достал мобильный телефон.
— Что-то меня сомнения взяли. — Сказал я, беря карту. — Ну, я так и думал.
— Что? — Насторожился он.
— Ты мне фуфел не подсовывай. — Бросил я на столик пластмассовый прямоугольник.
— Это фуфлло! — Совершенно искренне изумился толстяк.
— А, по-твоему, что это?
— Кредитная карта. — Отозвался он.
— Верно. Кредитная карта шерифа.
— Ого, ты и это знаешь?! Тем более. Бери. Залог. Шифр 7138.
— Благодарю. — Откинулся я на спинку. — Только пустышками я не интересуюсь.
— Не понял? — В его глазах мелькнул откровенный испуг. — Ты меня на голяк не бери.
— А я и не беру. Просто карта эта пуста. Там ничего нет.
— Ты что, с катушек слетел? — Аж подпрыгнул толстяк. — Я когда-нибудь брал своих на порожняк?! Ты за кого меня держишь?!
— Успокойся, Витёк. Сядь и подумай. Откуда я знаю, что это карта шерифа?
— А действительно, откуда?
— От верблюда, дорогой. — Усмехнулся я. — Буквально некоторое время назад один мой хороший знакомый распотрошил этот банк и вычислил вот этот счётик. Да, шифр ты сегодня назвал мне настоящий.
— Неужели?! — Удивился он.
— Да, сегодня ты случайно его угадал. Я знаю, что раньше ты его никогда не знал. Тебе его, естественно, никто не говорил. А клиентов своих ты открытым текстом надувал, ничем, в общем-то, не рискуя. Но тогда тебя интересовала собственная репутация. Поэтому ты никогда никого не кидал по крупняку. Особенно своих.
— Я и сейчас не собираюсь никого кидать...
— Харэ заливать. Можешь думать, что я тебе поверил!..
— Тебя в том числе, хоть ты уже почти покойник. — Спокойно заявил он.
— Ну, кто из нас покойник, бабка ещё надвое сказала.
— Ты так думаешь? — Полюбопытствовал он.
— Нет. Я это знаю.
— Ну-ну. Дальше?
— А дальше?.. Дальше очень просто. Здесь было более трёх сотен лимонов евриков. Они перекочевали в один весьма забавный банк на счёт одному хорошему человеку.
— Не тебе ли?
— Правильно мыслите, Бендер вы наш. Не уж то ты решил, что я полезу к тебе в пасть, не прикрыв собственный зад?!
— Сволочь. — Прошипел толстяк.
— А вот ругаться не красиво.
— Ладно. Чего ты хочешь? — Сверкая злобным взглядом, переспросил он.
— Я же сказал, всего ничего. Тридцать тысяч фунтов. И желательно поскорее. В обмен на машину.
— Тебе что, трёх сотен лимонов мало?
— А ты, видимо, думаешь, что я самоубийца? Если ты меня кинешь, то проблемы у тебя будут. Если не кинешь, я должен буду вернуть деньги целиком. Представь себе, если я их не верну? То-то! На кой мне нужны лишние хлопоты?!
— Усёк, подстраховка. — Сник хозяин. — Уговорил.
— Точнее, убедил. — Поправил я его.
Он достал из кармана спортивных штанов мобильный телефон. Открыл записную книжку, набрал номер. Ничего не произошло. Он снова набрал, видимо с тем же результатом.
— Отключи свою электронику, толстяк. — Посоветовал я.
— Чёрт. — Выругался он и полез за пультом.
Дверь щёлкнула, снимая блокировку. Он снова набрал номер. Подождал, потом быстро заговорил по-английски. Я ждал, откинувшись на спинку кресла, наблюдая за лицом толстяка. Оно мрачнело прямо на глазах.
— Кто об этом уже знает? — Спросил он, закончив разговор.
— Кому надо, тот и знает. — Отрезал я.
— Чёрт с тобой, гнида. — В сердцах выругался он. — Больше никогда в жизни не буду иметь дело с компьютерщиками. Особенно с тобой.
— Точно, с тобой мы дел уж наверняка иметь не будем. — Согласился я. — Конечно, ежели ты выживешь.
— Выживу, не волнуйся.
Он снова взялся за свой телефон.
— Аурэл? Слушай. У нас есть машина с документами и прочими аксессуарами? да. Желательно с заграничными. Понял. Ладно. Тогда давай, готовь её. Ага. Сколько надо будет времени? Хорошо. В общем, так, через пол часа тачка должна стоять в Липкановке, у столба. Понял? Обмен обычный. Подойдёт машина, оставляешь включённый двигатель, открытую дверь, идёшь к подъехавшей чёрной тридцатке и становишься за багажником. Ну, стандартно. Машину сразу отгонишь на экспертизу. Сейчас у нас уже начало одиннадцатого. Значит, в половине ты должен быть на месте. Всё. Как закончишь, доложишь.
Он снова набрал номер.
— привет. Через сорок минут ты должен быть в квартале от автобусной остановки у кинотеатра "Орбита". Подъедет Тоёта-карола стального цвета, мигнёт правой фарой трижды. Ты едешь, показываешь дорогу на хутор. У ворот останавливаешься, оставляешь ключи на видном месте, и отваливаешь без оглядки. Ты не должен видеть того, кто будет за рулём японочки. Понял? Пока. Как закончишь, сообщишь.
Он положил свой телефон рядом с тем, который несколько минут назад вытащил из ящика стола.
— Всё слыхал? — Устало спросил он.
— Всё. Даже больше.
— Тогда пошли, дам тебе свою личную карточку. — Он поднялся. — Телефон захвати. Для связи здешней. Мой номер в записной книжке под цифрой 28. — Кинул он выходя.
Я оглянулся. Он уже входил в свой кабинет. Схватив его трубку, я вытащил аккумулятор, заменив его из трубки, предназначавшейся мне. После чего вытер его трубку о куртку, взял свою и быстро последовал за толстяком. Он стоял у распахнутого сейфа. На столе лежала груда всякого хлама. В руках он вертел карточку местного банка.
— держи. Здесь вполне хватит для залога. — Сказал он, протягивая мне пластмассовый прямоугольник. Шифр 3564.
Я взял карту, мельком глянул на фотографию.
— Ладно, поверю. — Сказал, пряча карту в карман.
— Теперь всё? — поинтересовался хозяин.
— А ты что, торопишься меня сдать?
— На хрен ты мне сдался. — Поморщился он.
— Тогда проводи. А то я с твоими замками не справлюсь.
— Можно подумать. — Пожал плечами он и направился к двери.
— Скажи-ка мне, дружище, с чего это ты сегодня в такой ранний час дома сидишь? — Невинным голоском поинтересовался я, покидая кабинет следом.
— Не твоё собачье дело. — Грубо отозвался толстяк.
— Слушай, Витёк, мы с тобой давно знакомы. Так вот, мой тебе совет, на будущее, если, конечно, у тебя оно будет, никогда не ври мне и моим друзьям.
— Да пошёл ты...
— Я тебя предупредил. — Пожал плечами я. — Ты не просто играешь с огнём, ты ходишь по лезвию ножа. Мне доподлинно известен весь твой распорядок дня. Я на все сто уверен, что в данную минуту ты должен был быть в совсем другом месте, однако, сидишь дома, и делаешь вид, будто отдыхаешь. Ты ждал меня.
— Велика птица!
— Видимо, велика. Но всё же напоследок послушай, бросай ты эти игрища. И не держи меня за дурака. Если я чего-то и не знаю, зато догадываюсь. Витёк, тебя уберут, причём раньше, чем ты думаешь. Поэтому советую тебе немедля собирать шмотки и делать ноги. Пока цел и есть шанс.
— Катись ты со своими советами!.. — Зло сказал толстяк, оборачиваясь и брызгая слюной.
— Аккуратнее на поворотах. — Предупредил я, но он уже совладал с собой.
У калитки толстяк немного постоял, прислушиваясь, потом открыл, но высовываться не стал.
— Пока. — С грохотом, нарушившим тишину проулка, захлопывая железную дверь за моей спиной промычал он.
— Чао, толстячок! Даст бог, свидимся!
Он что-то ответил, но разобрать, что именно из-за забора не представлялось возможным. По тону можно было с большой уверенностью предположить, что просто послал, как можно дальше.
В машине я не стал ничего говорить. Сразу дал задний ход и выбрался на простор. Но не помчался, как вероятнее всего, предполагал Витёк, в Липкановку к обменному столбу, а свернул в центр города, что было совсем не безопасно. У банкомата остановился, вышел из машины и достал только что вручённую мне карту. Удивительно, но толстячок не соврал. Карта действительно работала. Только вот беда, было на ней всего ничего, штука зелени. После некоторых махинаций, мне удалось-таки снять всё до последнего цента. Вернувшись к девушке, я протянул ей деньги.
— Держи. Береги их. Пусть у тебя будут, на всякий пожарный.
— Какой такой ещё пожарный? — Немного растерялась она.
— Да так. Мало ли чего со мной может случится... Я же не твой не состоявшийся жених, а потому мне не безразлична твоя судьба. Мне всё же хочется, чтобы ты удрала от этих подонков.
— Но я не собираюсь делать это в одиночку. — Возразила девушка.
— Я-то тут причём?
— Ну как, Вы же из-за меня пострадали.
— Мы опять на "Вы"? — Спросил я, выезжая на боковую улочку.
— Ну, ты.
— Не думаешь же, ты, что я с тобой всю жизнь теперь буду прятаться?
— Не поняла? — Явно испугалась девушка.
— помогу тебе скрыться, устроиться на новом месте. И гуляй. Какое мне до тебя дело?
— А моё мнение тебя не интересует?
— В смысле? — переспросил я, не очень понимая, куда она клонит.
— Ты за меня всё решил, а меня спросил?
— А, вон ты о чём. Конечно, ещё спрошу. Пока что мы сидим в такой дыре!.. Даже и не знаю, стоило ли рисковать сюда лезть.
— Что-то серьёзное? — Спросила она.
— Да уж, серьёзнее не бывает. На кону жизнь. Хорошо ещё, что никто про тебя ничего не знает.
— почему?
— Что почему? — Не понял я.
— Почему хорошо, что про меня не знают? — Уточнила Юля.
— Потому, что тогда гонялись бы за двоими. А двоих отловить гораздо проще, чем одного.
— А. понятно. А на кону твоя жизнь, конечно. — Уточнила она.
— А чья же ещё?! — горько усмехнулся я.
— Значит и ты такой же бандит, как и тот, из ресторана.
— Нет. Я не бандит. Я простой, обыкновенный компьютерщик. Просто иногда приходится иметь дело с уголовными элементами. Они нас, компьютерщиков, не трогают, как и менты. До поры до времени, конечно.
— Начались разборки? — Спросила она.
— Нет. Меня сдали. Не знаю ещё за что, но сдали с потрохами. Как тебя. А, может быть, именно из-за тебя и сдали.
— Свои сдали?
— Нет. Наши своих не сдают. Если надо разберутся между собой. Но своего никогда не отдадут.
— Значит, уголовнички?
— Они самые.
— и что будешь делать?
— Для начала надо наших предупредить.
— О том, что кто-то сдал?
— И об этом тоже. Насколько я понял из полученной мной информации, твоё бывшее учебное заведение — это такая фиговина, о которой никто не должен знать. Тут тебе не просто так. Тут политика замешана. А ты и твои подруги, что в конкурсе участвовали и на третьем туре застряли, тот самый товар, который и нужен был. Нет, те, что прошли дальше, никому не нужны. Они будут на виду. А вот вы! Вы отборный товар, потому вам и не положено было проходить на второй и первый тур. На полученные от продажи деньги господа предвыборную кампанию проводят, делишки всякие проворачивают, на Канары ездят... Понятно?
