— Ты что творишь? — раздраженно спросил Кален.
Тэби хохотнул.
— Гляньте на него, он ворует рубины с королевской державы!
— Кто-то заменил их на фальшивые, — буркнул Сони. — Эльер научил меня определять подделки, чтобы я сам не попался на удочку его конкурентов, пытаясь их обдурить, так что я готов ответить головой. На них царапины, а внутри должны быть... — он поднес шар к подсвечнику, хотя для этого пришлось переступить через труп Гарди. — Да, так и есть, там пузырьки. Это стекло.
— Дай-ка сюда, — ледяным тоном потребовал Кален. Он пристально осмотрел державу со всех сторон, взвесил ее в левой руке, не забывая правой удерживать Ньес на стене, и, наконец, небрежным жестом перебросил Тэби. Тот слегка изменился в лице; судорожно дернулась и хозяйка лавки. — Ты ощущаешь что-нибудь? Темную энергию, необычную силу — хоть что-нибудь?
Маг повертел реликвию, взъерошил длинные черные волосы и пожал плечами.
— Нет. Как по мне, так обычная железка.
Кален тяжело вздохнул и сел на стул, который прежде занимал Гарди. То, что он наступает в лужу крови, командира нисколько не волновало.
— Это подделка, — сухо произнес он.
Воздух в комнате как будто сгустился и начал давить на грудь. Великая Бездна, все это: почти десять дней слежки, куча смертей, безумный риск — ради бесполезной железяки со стеклом? Сони захлестнуло такой волной разочарования, что он пошатнулся и в попытке сохранить равновесие шагнул вперед. Под сапогом что-то хрустнуло — это оказался холщовый мешочек с просыпавшимися гранулами болотного цвета, который выпал из ладони Гарди. Чтобы получше его изучить, Сони наклонился, но в глазах потемнело и он опять покачнулся. То ли действительно внизу дышать было тяжелее, то ли он настолько ослаб...
— Ты знала об этом? — сжав зубы, спрашивал тем временем Кален у Ньес.
— Нет, нет! — она забилась в невидимых для нее путах. — Клянусь Небесами, я ничего не знала!
— Лжет? — предположил Тэби. — Пощекотать бы ее магией.
— Да откуда мне было знать, что она поддельная! Я же маг! — чуть не сорвалась на крик Ньес. — Спрашивали бы Даллина, что он мне подсунул!
Перепуганной до смерти она уже не казалась, ее зеленые глаза сверкали от злости.
— А может быть, она и честна, — засомневался командир.
В этом было что-то подозрительное. Непоколебимый, невероятно уверенный в себе северянин еще ни разу не демонстрировал свои колебания, во всяком случае перед отрядом. Что с ними происходит? Сони глубоко задумался. Он даже не слышал, что ответил Кален и ответил ли он вообще. Слышал он лишь то, как у него в ушах бьется кровь. Когда-то с ним такое уже бывало. Вспомнить бы только когда...
Мешочек! Мешочек, который постоянно прикладывал к носу Окред, и "Ласка" — каснарский наркотик! Сони оглянулся. Точно — в углах комнаты, незаметные с первого взгляда, стояли серебряные курильницы. В них все еще тлел ладан, поэтому и дышать у пола становилось сложнее. Пречистые Небеса, и почему до него раньше не дошло? Интересно, насколько сильно зелье успело на них повлиять?
— "Каснарская ласка", — громко произнес Сони. Горло у него успело так осипнуть, что он удивился звучанию собственного голоса. — У нее по углам расставлены курильницы с дурманящим зельем.
Кален непонятно выругался — судя по всему, это был старый язык эле кинам, потому что там промелькнуло что-то похожее на "сейдар".
— Высыпьте все за окно, — приказал он. — И откройте ставни. Пусть лучше нас услышат, чем мы задохнемся в этой гадости. В этой проклятой вони сразу и не поймешь, что они жгут. Где-то тут должны быть мешочки с ароматической солью, которая своим запахом частично снимает воздействие отравы. Найдите и возьмите по одному.
Ньес помертвела еще сильнее, чем когда убили Окреда и Гарди. Похоже, она надеялась, что зелье повлияет на незваных гостей и ей удастся задурить им голову, но получилось прямо наоборот. На светлокожих скулах командира заиграли красные пятна — он разъярялся.
— Подожди-ка, — Кален перехватил руку Сони, который собирался вытряхнуть содержимое курильницы, забрал сосуд и с помощью магии установил его прямо перед лицом хозяйки. — Я слышал ваш разговор с телохранителями. Ты привыкла к этому зелью, но не настолько, чтобы не оставалась вероятность, что ты выболтаешь нечто секретное. Хотя, может быть, мне стоит просто отрезать тебе что-нибудь?
Она отвернулась. На подбородок ей капнула кровь из прикушенной губы.
— Слушайте, это единственная держава, которая у меня есть. Если она поддельная, это проблемы Даллина, а не мои. Я всего лишь хранила то, что он мне принес.
— В сундуке под кроватью вместе с письмами? — скептически спросил Сони. — Неудачное место для священной реликвии.
Он уже подышал через забранную у Гарди ароматическую соль. У нее был освежающий сосновый запах, который сразу прояснил мысли. Дым постепенно улетучивался в окно, через распахнутые ставни в комнату задул холодный ветер, и воздействие наркотика определенно слабело. Сони вздохнул свободнее.
— Я ничего не знаю! — заладила Ньес. Она сучила голыми ногами и то сжимала, то разжимала кулаки с такой силой, что обломала длинные ногти на левой руке, но сочувствие к ней испарялось вместе с туманом от зелья. — Я же сказала, вам надо было спрашивать все у Даллина. Какие ко мне претензии?
— Сейчас узнаем, — процедил Кален. — Парни, посмотрите, что в письмах.
Сони разорвал конверт, на котором красовалось выведенное завитушками имя лорда Гередьеса Лютарда, и пробежал глазами ровные строчки. Написанное представлялось не более чем набором букв.
— Чушь какая-то. Ни слова не поймешь.
— Шифр, — убежденно произнес командир.
— Ночной маг говорил, что она будет отчитываться перед этим Гередьесом, — напомнил Сони. — Кто он такой?
Кален и Тэби переглянулись.
— Уж не тот ли это Гередьес, к которому поехал гостить король Акельен? — ошеломленно спросил Черный Рыцарь.
Спальня погрузилась в молчание, которое нарушалось только судорожными всхлипами Ньес. Каждый из мужчин складывал в уме два и два: если не считать поклонников Шасета, которым вряд ли мог быть лорд из центральных земель, держава могла интересовать только человека, всерьез рассчитывающего взойти на кинамский престол или уже сидящего на нем — ради подтверждения своих прав. Можно было с абсолютной уверенностью сказать, что Гередьес ищет символ королевского величия не для Акельена, так как это был бы неправдоподобно щедрый подарок, а либо для себя, либо, с меньшей вероятностью, для Тэрьина. Оба эти варианта были для истинного короля неблагополучными, к тому же выяснялось, что он отправился прямо в логово к врагу.
Сони на все это было наплевать. Его вообще не волновало, кто конкретно сейчас носит корону. Все короли, по его мнению, были одинаковыми мешками с дерьмом, единственное желание которых — выкачивать из народа деньги, чтобы самим купаться в роскоши. Однако гвардейцы явно думали иначе.
Тэби с размаху пнул кровать, помянув богиню глупости Таргу. Командир выглядел обманчиво безмятежным, и о том, что за бури бушуют у него внутри, можно было догадываться только по вздувшимся жилам на шее. Он медленно шагнул вплотную к Ньес, похоже, забыв о курильнице с зельем, и схватил ее за горло. Она взвизгнула.
— Кален! — предупреждающе выкрикнул Сони.
— В чем дело? — спросил он неестественно спокойным голосом.
— Кален, не убивай ее, — нервно попросил Сони. — Она же женщина.
После того как действие дурманящего дыма выветрилось, он перестал чувствовать к ней влечение. Не осталось даже сострадания, которое можно испытывать к невинно притесняемому человеку. Судя по ее поведению и манере разговора с охранниками, Ньес была прагматичной и беспринципной, к тому же зависимой от наркотиков — совсем не то слабое существо, которое достойно жалости и защиты.
Но она была женщиной. В Могареде Сони насмотрелся на сотни мерзейших представительниц этого пола: старух-отравительниц, дето— и мужеубийц, шлюх, которые болели заразными болезнями и тем не менее продолжали работать. Многим из них было место на виселице, и все же они не сразу стали такими — на дно жизни их сбросили мужчины. Нечто похожее случилось с матерью Сони. Когда отца сожгли на погребальном костре, она умоляла лорда — владетеля их дома временно не взимать с них долг и позволить двум мальчикам вырасти, чтобы они могли отдать деньги позже. Но мгновенная выгода оказалась для него важнее. Этот человек одним жестом лишил семью своего писаря протекции, дома и вообще шансов выжить. Мать загнулась меньше чем через год, а Сони и Дженти очутились на улице. Кто знает, что за судьба была у Ньес?
В ее зеленых, от зелья подернутых туманом глазах появилась надежда. Сони поднес ко рту ароматизированную соль, чтобы быть уверенным, что на его решение влияет не "Ласка".
— Оставь ее в живых, — повторил он. — Уверен, она еще получит свое, но убивать ее не стоит. Хватит смертей.
— Зарежь суку, — рыкнул Тэби. — Она же вражеская шпионка!
Они схлестнулись взглядами. Кален хмуро посмотрел на обоих, затем тоже вдохнул из своего мешочка, но горло хозяйки не отпустил.
— Один мой друг хочет, чтобы ты была живой, — угрожающе прошептал он ей на ухо. — А второй очень хочет, чтобы ты отправилась в Бездну, и прямо сейчас. Пока что я склоняюсь ко второму мнению. Советую рассказать мне все, что ты знаешь о державе и Гередьесе, а если я сочту, что ты врешь... — Кален не закончил, заботливо убрав с ее лба слипшуюся от пота прядь иссиня-черных волос.
Ньес была полностью в его власти, но и он находился слишком близко к курильнице, чтобы это никак на него не действовало. Хозяйка скосила глаза сначала на дымящее зелье, потом на Тэби и Сони, видимо, размышляя, получится ли их уболтать. Оба стояли у окна, и обвести их вокруг пальца, надеясь на "Ласку", не получилось бы. Ньес облизнула сухие губы.
— Я разбираюсь в лекарствах и ядах. Гередьес уже давно меня нанял, чтобы я для него избавлялась от соперников в борьбе за трон. В этот раз он хотел, чтобы мы с Окредом и Гарди достали для него державу. Я обработала Даллина, убедила, что ему угрожает опасность, и уговорила отдать державу мне.
— Просто так взяла и уговорила? — не поверил Тэби.
Она кивнула на серебряный сосуд с ладаном.
— Даллин и так уже употреблял много разной гадости, и я просто перевела его на другую. Он выполнял почти все, что я у него просила, и державу тоже принес. Окред и Гарди сразу поняли, что это фальшивка, но Даллин думал, что она настоящая. Он же не маг, откуда ему знать? Да он вообще мысли допустить не мог, что владеет пустышкой. Даллин меня даже избил, когда я его обвинила во лжи. Я попыталась заставить его выяснить, где находится подлинник, но у меня ничего не вышло. Этот идиот каждый раз отвечал мне, что у него и так настоящая держава, которую он стащил у бывшего хозяина, а тот взял у самого короля.
— Проклятье, наверное, ее уже подменили к тому времени, — выругался Тэби.
— Не думаю... — Ньес закашлялась. — Даллин сказал, что приносил ее служителям Шасета в общине. Они очень обрадовались и просили оставить ее в храме, но он отказался, хотел сам всем управлять, а не плясать под дудку жрецов. Но они же не обычные жрецы... Они там все в этой проклятой общине упиваются от осознания своего тайного могущества, а не явного. Они могли обокрасть Даллина, подсунуть ему пустышку, а державу спрятать.
— Значит, держава все-таки в Аримине? — спросил Кален.
Ньес выдержала долгую паузу, прикрыв веки. Говорить ей было тяжело.
— Не знаю. У них два храма, новый, в городе, и старый, в горах, обрушившийся то ли после землетрясения, то ли после извержения... Он вроде бы заброшен, но, если верить Даллину, там все еще живут некоторые воины Шасета. Это у них испытание, что ли...
— Добровольное отшельничество, — поправил Тэби. — Некоторые в общине считают, что в старом храме гораздо больше благодати, чем в новом, потому что он расположен в пещерах, ближе к Бездне.
Ньес пожала плечом.
— Мы так и не узнали, здесь ли держава и в каком из двух храмов ее держат. Даллин не мог сказать ничего внятного, а Окред и Гарди боялись лезть наобум. Переобщались с его телохранителями за игрой в кости и заявили, что против воинов Шасета выстоять слишком сложно и им нужно заранее знать, что да как, чтобы свести риск на нет. А потом появились вы.
Кален фыркнул.
— Это все? Негусто. Мы бы все это выяснили и сами. Ты сэкономила нам разве что день-два.
— Постойте! — она тревожно заерзала. — Я знаю еще кое-что. Но пообещайте сначала, что отпустите меня. Клянусь, я соберу вещи и убегу в Каснар, сегодня же. Я никому не скажу про вас. Гередьес все равно убьет меня за провал и за предательство. Я не могу к нему вернуться.
— Обещаю, — ровно произнес командир.
Врет он или нет, определить было невозможно. Ньес посверлила его испытующим взглядом, но сдалась. Выбора у нее не было.
— Гередьес отправил в Аримин еще одного шпиона.
— И кто он?
— Не знаю, но я слышала, что он невероятно силен. Вам следует его опасаться.
— И снова бесполезные сведения, — Кален поморщился. — Бойтесь кого-то, неизвестно кого, кто, наверное, вообще не существует.
— Он есть! — предчувствуя беду, женщина трепыхнулась в золотых веревках. — Гередьес не дурак, чтобы рассказывать мне, кто этот человек, но он точно существует.
Кален нахмурился.
— Это все, что ты можешь сказать?
— Все... Пожалуйста, вы обещали отпустить меня...
— Давайте лучше убьем ее, — ощерился Тэби. — Нам нельзя рисковать. Она вернется к своему господину, и тот спустит на нас всех собак.
Эти слова вызвали у Ньес новый поток слез и уверений, что она никогда так не поступит. Командир, ничего не ответив обоим, медленно отстранился от шпионки и поставил курильницу на стол. Сони настороженно следил за Каленом. Чего он ждет? Раздумывает, насколько опасно оставлять Ньес в живых?
Северянин тем временем подошел к окну. За ним рассветало, на улице появились люди, и это значило, что уйти из лавки будет нелегко. Сияние Тэби гасло и, наоборот, загоралось вокруг Калена, однако с каждым вдохом он мрачнел все сильнее. Растерев между пальцами оставшиеся на подоконнике крошки ладана в пыль и отправив ее по ветру, командир наконец повернулся.
В его пальцах мелькнуло золотое лезвие. Сони даже сообразить не успел, что это значит, а из горла Ньес уже хлынула кровь, и женщина рухнула на пол. Внутри у Сони что-то оборвалось.
— Ты... Тварь! Ты обещал отпустить ее!
— Виньес прав, нам достался очень странный вор — мало того что ученый, так еще и честный, — хмыкнул Тэби. — Не удивительно, почему ты так и не подкопил деньжат к двадцати пяти годам.
На лице Калена отразилось недоумение. В отличие от Тэби, он не грубил, но его слова были немногим лучше.
— Неужели ты ей поверил? Не дури, Сони, она солгала про свой побег в Каснар. Ты видел ее взгляд? Она только и делала, что выискивала возможность нас обмануть, и наверняка что-нибудь да выкинула, если бы не зелье под носом.
