Брюс Бизаро

— Неужели мы и правда такие?

— А ты себя в Беалии вспомни, — хмыкнул я. Коннер покраснел и потупился.

— Но есть же еще и Супермен? — с надеждой вскинул взгляд он.

— Молись, чтобы его "пленочка" никогда трещину не дала. Он — Великий Эл. Величайший из Элов. А значит все эти черты в нем выражены в превосходной степени.

— А Кара?

— Про жену мою лучше вообще помолчать.

— Почему?

— Женщины по природе своей раза в два агрессивнее мужчин. Как на земле, так и на Криптоне...

— Ты сейчас передернулся, словно сам это видел, — хмыкнул Коннер. Я только молча пожал плечами. Не рассказывать же про Дарксайда... — Выходит, по твоим словам, только человеческая часть в нас удерживает "зверя"?

— Это лишь мое мнение.

— Даже если это часть от Лютера?

— Как ни парадоксально, но да.

— А Галатея?

— У нее нет в генотипе кусков земного ДНК. Она полный клон Кары. Без примесей.

— Тогда, почему она не такая, как этот? — спросил Коннер.

— Думаю, что дело в той самой ментальной связи с самой Карой. По ней шло формирование личности и основное понятийное обучение новорожденного клона. У тебя человеческая часть сняла иммунность к ментальному обучению j-гномов, и за формирование личности ответственны в большей степени они. Мэтч-же этот иммунитет имеет. И его личность не сформировалась...

— А как же тогда Мэган смогла пробиться в сознание Кары? Если у нас иммунитет.

— Во-первых это было добровольно. Кара сама открыла разум. Во-вторых Мисс Марси — чрезвычайно сильная телепатка даже по меркам марсиан.

— А ты? — посмотрел мне в глаза Коннер. — Что сформировало твою личность?

— Не могу тебе ответить, Коннер. Поскольку не знаю сам. Я очнулся просто сразу. Открыл глаза и был уже таким. Иногда мне кажется, что раньше был кем-то другим. У меня слишком устойчивое мировоззрение, слишком устойчивые понятия об окружающем мире, иногда в беседе с самим собой прорываются фразеологизмы и ассоциации, которых мне знать неоткуда. Создается полное впечатление, что в тело b-0 засунули душу, лишившуюся личностных воспоминаний...

— Чью? — затаив дыхание, спросил Коннер, пораженный такими откровениями. Собственно, сам не понимаю, с чего так разговорился.

— Не знаю, — улыбнулся я. — Да мне и все равно на самом-то деле. Я жив, свободен, у меня любящая и любимая жена, сын. Друзья. Дело, которое мне нравится. Что еще желать?

— А если в твоем происхождении кроется какая-то ужасная тайна? — распахнул глаза еще шире Коннер.

— То мне на нее плевать. Жить надо настоящим и будущим, а не прошлым. И если когда-то эта "тайна" вылезет, то буду с ней разбираться по факту.

— Ты бываешь ужасно скучным, дядя Брюс, — вздохнул Коннер.

глава 52

"Метча" мы с Коном выкинули на поверхности Криптеи. В прямом смысле выкинули: я перехватил тельце поудобнее и с размаху отправил в полет по правильной баллистической траектории под сорок пять градусов к горизонту... Главное оказалось после этого быстро смыться, пока это разозленное тельце не вернулось по линии прицеливания за добавкой.

— Что ж. Разобрались с одной проблемой, — сказал я, отряхивая руки от несуществующей пыли. — Время заняться следующей!

— Какой-такой следующей? — удивился и насторожился Кон.

— В той занимательной пещерке, где мы только что были, "спящий красавец" был не один.

— То есть?

— За стеной стоит еще одна колба с телом. Предлагаю вернуться и поглазеть. Ты "за"? — Кон согласно кивнул. Его любопытство моему ничуть не уступало.

Мгновение ускорения, обломки, крошево, пыль от сломанной стены, и мы стоим перед тем самым "спящим" не сказать, чтобы совсем "красавцем" в "хрустальном гробу". Вот только, если перед первой колбой Коннер Кент двадцать минут назад стоял с хмурым лицом, то сейчас он стоял с ох... ошарашенным.

— Судя по шарообразности твоих глаз, "красавца" ты знаешь, — высказал предположение я.

— Рой... Это Рой Харпер — ученик Зеленой Стрелы...

— О как? — задумался я. — Сможешь, не поднимая шума, встретиться с ним, в смысле Харпером, в смысле с незамороженным... А лучше устроить встречу нам?

— Это будет не то что бы легко, — отозвался Кон. — В нашей команде он не состоит, хотя и работает иногда с нами. А от самого Стрелы он вовсе ушел, хлопнув дверью.

— Все же попробуй. Я же полазаю по базе данных Кадмуса. Может быть что-то нарою.

— Идет, — серьезно кивнул племянник.

* * *

После того разговора прошел почти месяц, прежде чем Коннеру удалось устроить мне встречу с этим Роем.

Долго рассусоливать я не стал: представился, точнее подождал пока меня представит Кон, предложил не на долго "слетать в одно место", дождался согласия и перенес их с Коном прямо в ту самую пещерку Кадмуса, где до сих пор стояла колба с одноруким парнем.

— А? Что?! Где я?! — отпрыгнул и начал озираться встревоженный и настороженный Красный Стрелок (как сам себя называл Рой Харпер по аналогии с учителем). И вдруг замер, уставясь на свою копию за стеклом.

— Понимаешь, парень, — начал я, опуская ладони ему на плечи. — Ты, на самом деле, не Рой Харпер. Ты — проект "Тантал". Клон Роя Харпера, созданный Лексом Лютором.

— Но зачем?! — прошептал он.

— Чтобы шпионить за Лигой Справедливости. При обучении и переносе памяти оригинального Роя, j-гномы заложили в твое сознание такой же ряд команд, как и в сознание Коннера. Но, если проект "оружие Kr" изначально разрабатывался как оружие, то проект "Тантал" сразу имел цель подмены членов Лиги и внедрения в нее клонов...

— Но вы уверены?... — все еще пытался отрицать происходящее Рой. — Может он — клон, а я нет?

— К сожалению, уверены, — вздохнул я. — Вот все файлы по проекту, — протянул я ему включенный планшет. — Здесь все: лабораторные журналы, отчеты, видеофайлы, фото, перечень внедренных команд... Записи о том, где и когда произведена подмена...

— Не может быть. Это невозможно... — потерянно шептал себе под нос проект "Тантал", листая файлы на врученном гаджете.

— Не расстраивайся, Рой, — обратился к нему Коннер. — Жизнь на этом не кончена!

— Но как же?... Ведь все, что я помню, вся моя жизнь... не моя! Не настоящая! Обман! Фальшивка! Фикция!

— Ну и что? — пожал плечами Коннер. — Я тоже клон. Ты же не считаешь меня из-за этого ущербным? Или считаешь? — нехорошо нахмурился он.

— Нет, конечно, — поспешил откреститься проект "Тантал". — Я не считаю тебя ущербным.

— Но почему тогда считаешь таковым себя? Важно не то, кто ты, а какой ты. Для меня ты все равно Рой Харпер — друг, которому я могу доверить спину.

— А как же внедренные команды?

— У меня были такие же. Мы их убрали.

— Как? — мгновенно вскинулся клон.

— J-гномы ведь теперь на нашей с Брюсом стороне. Как внедрили, так же и сотрут. Или, если не доверяешь им, попроси Мэган. Уверен — она не откажет, — парень задумался.

— А теперь самый важный вопрос. И важное решение, — вмешался я в их пафосно-приторный разговор.

— Какой же? — повернулся ко мне клон Красного Стрелка.

— Что будем делать с телом в колбе?

— То есть, что делать? — удивленно поднял на меня глаза Коннер.

— А что такого? — пожал плечами я. — Мы все тут клоны. С чего мне быть на стороне этого "Спящего Красавца"?

— Но он же настоящий... — жалко отозвался проект "Тантал".

— Для меня — он просто тело в колбе. Я с ним не знаком. Я знаком с тобой. Сейчас для меня Рой Харпер — ты. Хочешь ли ты оставить его жизнь себе?

— Но как...

— Просто — не станем его размораживать. Тайну твоего происхождения знаем только мы. J-гномы не проболтаются — мы сейчас вообше на другой планете, моей личной планете, куда не заглядывает без приглашения даже Супермен. А его, — кивнул я на колбу, — Ну, ты сам понимаешь. Не маленький.

На минуту в пещере повисла гнетущая тишина.

— Нет, — твердо сказал проект "Тантал", прерывая вязкое молчанье. — Я не хочу его жизнь! Его жизнь — это его жизнь. Я хочу свою! — и по мере того, как парень говорил, голос его креп и становился громче.

— Тогда тебе стоит придумать себе свое имя. Вернуть ему его, себе взять свое, — улыбнулся я. — И давай уже размораживать наш экспонат!

* * *

Экспонат от разморозки оказался не в восторге. И это еще мягко сказано. Орал, матерился, угрожал, сверкал очами и хмурил брови. Спустя двадцать минут я уже серьезно подумывал засунуть это хамло обратно в морозилку. Клон этого Роя мне как-то понравился куда больше.

Нет, я понимаю — человек лишился руки, потерял сколько-то месяцев своей жизни, но клон-то в чем виноват? Не сам же он себя из пробирки вырастил — такая же жертва, как и сам Харпер. Но...

Отнес я всех троих на Землю, туда, где взял, и выкинул из головы — сами разберутся. Меня куда больше "щиты" лютеровские заинтересовали, при помощи которых человеческая половина ДНК у Кона глушилась. Пару штучек для исследований он мне оставил. Собственно исследованиями и занялся... В редкие свободные часы от семейных дел и работы в клинике. И часов этих было удручающе мало.

* * *

Через неделю или чуть меньше, мне позвонил Бэтмен и позвал на встречу. Сказал, что кое-что хочет показать — как всегда интригующ и немногословен.

Местом встречи оказались какие-то странные пещеры в горах Мексики. Странные — потому, что мои сверхчувства в них буксовали. Не представляю, как такое может быть, но даже слуховое зрение не давало какой-либо четкой картинки. Да и обычно прозрачная для меня темнота, здесь была слишком густой и вязкой. Ее разгоняли только факелы в наших с Бэтсем руках.

Блуждали мы по ним довольно долго, никак не меньше пары часов. Наконец вышли в какой-то зал-не зал, грот-не грот, но достаточно большое подземное пространство с ровным полом и следами обработки на стенах.

Бэтс нынче был еще более молчалив, чем обычно — за весь наш путь, начиная со встречи у входа и до этого момента, он не проронил ни слова. Лишь приветственно кивнул и жестом позвал за собой во тьму.

На входе в зал Бэтс остановился поменять почти догоревший факел, а я двинулся к центру, повинуясь его одобрительному кивку.

Внезапно пол засветился узорами каких-то непонятных рисунков, знаков пентаграмм, центром которых оказался я. Причем рисунки были не только на полу, но и на потолке. Я не успел уйти в ускорение, как на плечи навалилась непонятная тяжесть. Колени задрожали и начали подгинаться. Откуда-то ко мне метнулись светящиеся розоватым светом толстые цепи и обвились вокруг меня, стягивая и лишая движений...

Я рванулся, напрягся, преодолевая слабость и тяжесть, цепи затрещали... И тут что-то метнулось в мою сторону на сверхскорости, а в следующее мгновение я почувствовал боль и услышал треск собственных костей. Это "что-то" оказалось моим же собственным копьем, вновь сданным на хранение Бэтмену. И это копье пробило меня насквозь чуть правее сердца (все же в последний момент я умудрился дернуться на мгновение перейдя в ускорение, из которого в следующее, меня выбила пронзившая вместе с копьем боль.

Удар был настолько силен, что ноги мои оторвало от пола и бросило спиной вперед в темную пелену портала, который слишком вовремя для случайности раскрылся за моей спиной.

Мгновение дезориентации перемещения, портал схлопнулся с характерным для бум-трубы звуком, а вокруг оказался испепеляющий жар. Огненный ад короны красного солнца, к центру которого я, продолжая ускоряться, неотвратимо падал.

Красное солнце. В прошлый раз я научился бороться с его излучением, раскочагаривая свой внутренний "реактор". Да и не то, чтобы бороться. Скорее просто приспособился, привык... Но это было на поверхности Земли! На гигантском расстоянии от светила, под защитой атмосферы и содержащейся в ней влаги. Сейчас же я падал прямо на его поверхность, словно бабочка булавкой проткнутый собственным копьем. И кожа уже пылала от нестерпимого жара.

Последнее что я помню, прежде, чем отключился от боли — собственный крик, и вылетающие вместе с ним изо рта капли крови, тут же и испаряющиеся от нестерпимого жара, что становился с каждой секундой сильнее.

* * *

Во вспышке бум-трубы исчез проткнутый своим же копьем Готэмский хирург Брюс Бизаро. Символы и рисунки на полу медленно начали гаснуть.

Из-за спины Бэтмена вышел Супермен и молча встал рядом с Темным Рыцарем. Затем вышел Киборг и замер также, как Супермен до этого.

Следующим вышел и замер Доктор Фэйт. Рядом с ним встал Зеленый Фонарь.

Одна из стен замерцала, пошла волной и исчезла. За ней оказались трое мужчин и подросток с торчащими на манер рогов волосами. Подросток неприятно смеялся и перебирал руками с надетыми на них странного вида перчатками. Перед ним висел голографический экран, на котором отображались разнообразные индикаторы, пиктограммы и фигурки людей.

— Клэрион, твой смех отвратителен и действует мне на нервы, — сказал лысый мужчина в деловом костюме.

— Странно, — отозвался подросток. — Я думал ты будешь прыгать от счастья, когда грохнешь свое творение, которое гонялось за тобой по всей планете и отстреливало все лысое на своем пути.

— Отстань от Лютера, Клерион, — сказал человек с прозрачными голубыми глазами и бородой-бруталкой на лице. — Он просто не уверен в окончательности уничтожения Бизаро.

— Ну, не воплощению Хаоса давать гарантии, Вандал, — рассмеялся снова подросток.

— В любом случае, ближайшее время он нас не побеспокоит. Планы Бэтмена не проваливаются. А над этим он особенно усердно трудился, — произнес мужчина с густыми бакенбардами и седыми прядями, зачесанными назад на висках.

— Вот только в оригинальном плане координатами выходной точки бум-трубы красное солнце не значилось, Рас. И это как раз беспокоит нашего молодого друга... — произнес мужчина с бородкой.

— Ладно, довольно об этом, — отрезал лысый мужчина в костюме. — Лига у нас в руках. От b-0 избавились. Пора приступать к следующей фазе. Отправляй нас на станцию, Клерион.

— Что ж, наш поезд отправляется, всем пристегнуть ремни! — прокричал подросток и снова захохотал. Затем начали срабатывать телепорты. Прошла минута и пещера окончательно опустела. Лишь брызги крови в центре погасшего пола напоминали о произошедшей здесь недавно трагедии.

глава 53

Теплые руки, нежность, словно струящаяся от них вместе с этим теплом... Добрые счастливые глаза... Улыбка, самая прекрасная на свете... Губы женщины движутся, называя какое-то имя... Мое имя... Вот только я его не слышу и не могу прочитать по движению губ. Хочу, но не получается. Длинные темные волосы щекочут мне нос и я смеюсь. Женщина откидывает их за спину. Я счастлив лежать на руках этой женщины. На руках матери...

Я открыл глаза. Вокруг была гулкая темнота-тишина космоса. И я висел посреди этой темноты. Оглушительная тишина пыльной подушкой забивала уши.

Холод космоса почти не чувствовался, по крайней мере дискомфорта не доставлял. Неудобство доставляло копье, что продолжало торчать из моей голой груди. На всем теле не было ни одной ниточки... И ни одного волоска.

Неудобство и боль. Не очень сильную, но неутихающую.