— Учитель, вы хорошо подумали насчёт него? — спросила Линь Синьтун. После приготовления куриц И Юнем, она ещё раз устроила тренировочный бой с ним. Но, к её разочарованию, то странное ощущение, которое она испытала в первый раз, так и не появилось вновь.
Похоже, мне лишь показалось.
Старик Су покачал головой:
— Я не возлагаю на него никаких надежд, я просто восхищаюсь им.
— Его восприимчивость поразила меня, и он довольно удачлив, но... Я ничего не могу поделать с его слабым телосложением. Если он захочет попасть в более высокие сферы развития, ему потребуется огромное количество ресурсов. Ему придётся очень нелегко!
В этом мире было множество тех, кто стремился стать воином. Их было так много, как песчинок на берегах Ганга, но сколько из них добились успеха?
— Похоже, этот мир обрёл чудо... — пробормотала Линь Синьтун тихо. Казалось, что она говорила про И Юня, но также казалось, что она говорила о себе.
Да, чудо...
Он был Пустынным Мастером Небес и у него были крайне завышенные требования к своему ученику. Он хотел, чтобы у его ученика было отличное телосложение и также превосходный талант в искусстве переработке костей. Но было слишком трудно найти такого человека. Он искал сотни лет, и видел бесчисленное количество отпрысков больших кланов, прежде чем взять Линь Синьтун в ученики.
И хотя он был доволен своим учеником, но у неё были Инь Меридианы, из-за чего её превосходный талант в боевых искусствах просто-напросто пропадал зря.
Вот же ирония.
— Пойдём... Мы можем больше никогда не встретиться с ним. Мы не пробудем долго в Божественном Королевстве Тайэ. Когда мы покинем Божественное Королевство Тайэ, этот малыш даже не выйдет за пределы Пустынного Облака. Даже если он сможет покинуть Пустынное Облако, то для него будет очень сложно покинуть территорию Божественного Королевства Тайэ за всю свою жизнь. Божественное Королевство Тайэ слишком огромно.
Старик Су даже испытывал небольшую досаду, что этот парнишка с такими высокими стремлениями, родился не в том месте и с плохим телосложением, неподходящим для изучения боевых искусств. Это сильно угнетало.
— Никогда не встретимся с ним? — Линь Синьтун впала в транс, вспомнив то ощущение, когда она впервые коснулась И Юня. Её меридианы, истощённые от рождения, казалось, действительно ожили на мгновение.
Однако, последующие события доказали, что с вероятностью в 99% процентов, это была лишь иллюзия, но Линь Синьтун не хотела сдаваться, если есть хоть частичка надежды. Может, её учитель мог это как-то объяснить?
— Учитель, мне нужно вам кое-что рассказать... — вдруг заговорила Линь Синьтун.
— Ох? В чём дело? — с серьёзным видом спросил старик Су, замедлив шаги.
Линь Синьтун описала свои ощущения в мельчайших подробностях. Услышав её рассказ, старик Су очень удивился. Истощённые меридианы вдруг ожили? В чём могла быть причина?
Находясь в глубокой задумчивости, он машинально начал поглаживать бороду.
Старик Су провёл несколько лет, изучая Инь Меридианы в попытке вылечить их, но он всё время терпел неудачу, снова и снова. Но благодаря его исследованиям, мало кто мог сравниться со стариком Су в понимании Инь Меридиан.
Инь Меридианы были мёртвыми от рождения, и не могли проводить энергию, подобно тому, как высохший колодец не мог давать воду. Но исходя из слов Линь Синьтун, во время спарринга с И Юнем, в эти самые меридианы проник мягкий поток энергии!
Даже если это было иллюзией Линь Синьтун, старик Су воспринял это всерьёз.
— Сначала сходим в племя Тао. Я уже договорился о встрече с одним из командиров Гвардии Изысканного Дракона и попросил собрать его побольше сведений о Рождении Фиолетового Облака. И после того, как я получу информацию, мы сможем это всё подробнее обсудить!
Главной причиной старика Су посетить Пустынное Облако был феномен Рождения Фиолетовых Облаков. Он хотел узнать, было ли это сокровище, что возникло на территории Пустынного Облака, и если да, то мог ли он использовать его, чтобы обмануть судьбу и восстановить меридианы Линь Синьтун?!
Что же до И Юня, была большая вероятность, что это была лишь иллюзия Линь Синьтун. И хоть старик Су не сильно надеялся на это, но он всё же не собирался упускать даже такой слабый шанс, и решил расследовать это дело.
Глава 56: Осада.
После заката, небо ещё не полностью погрузилось во тьму. В племени Лянь, около семи детей и несколько женщин стояли вокруг дома Цзян Сяожоу. Этим детям, примерно было около восьми или девяти лет. Самый старший был возраста И Юня. Одеты эти дети в лохмотья, а их тела все в грязи. В их руках было коровье дерьмо, и они бросали его в дверь дома Цзян Сяожоу.
*Плюх! Плюх! Плюх!*
Грязный коровий навоз, сталкиваясь с дверью дома, порождал сильную вонь.
За детьми стояла старая женщина, одетая в длинный чёрный балахон, и сильно похожая на ведьму. Она начала танцевать, словно в эпилептическом припадке, и во время сего действа, успевала выкрикивать странные фразы.
— Все боги мои братья! Все бодхисатвы мои сёстры! Все болезни и несчастья уйдите прочь! Демоны и призраки поскорее убирайтесь! Чарующие злые духи, явите себя! Ааа, ааа, ааа!.. Ууу, ууу, ууу!... Ааа, ааа, ааа!
Из её беззубого рта продолжал доноситься вой, похожий на вой приведения, который испытывает оргазм.
Когда голос старухи достиг своего апогея, дети вокруг ещё больше воодушевились, и начали активнее бросаться коровьим дерьмом.
Коровий навоз был получен от маленького стада быков и коров племени Лянь. Там всегда было много навоза, и потому они с лёгкостью смогли добыть необходимое количество.
Жители деревни использовали коровий навоз, чтобы изгонять зло.
Новости о кровотечении из семи отверстий у И Юня быстро распространилась по всей деревне.
Смерти тут не были редкостью, но ужасная смерть обычно привлекала внимание многих людей, вызывая беспокойство.
И в полдень, племя Лянь внезапно распространило информацию о том, что И Юнь умер от загадочной болезни! Это было что-то вроде чумы!
Вдруг всё племя Лянь словно взорвалось и зашумело!
Множество людей распространили эту новость по всему племени за два часа!
Чума!
Это было чрезвычайно страшное слово в огромной пустоши. Чума была ужасна, потому что унесла с собой даже больше жизней, чем голод.
Как правило, чума могла с лёгкостью уничтожить целое племя.
В Древнем Китае хотя бы была возможность сбежать из очага заболевания, но в Пустынном Облаке возникновение чумы было равносильно смертному приговору. Бежать попросту было некуда. Побег в дикую бескрайнюю пустошь приведёт лишь к смерти от клыков зверей.
И потому все жители бескрайней пустоши были в ужасе от чумы до самых костей!
Медицинские средства в бескрайней пустоши были отсталыми. Будь то врачи или травы, их всегда было мало. Но столкнувшись с чумой, никто не будет сидеть на попе ровно, и ничего не делая, ждать смерти.
И таким образом, жители бескрайней пустоши "Изобрели" несколько методов борьбы с чумой, и одним из самых распространённых был "Обряд ведьмы, изгоняющий зло".
Ведьмин "Танец Богам" исполнялся, чтобы прогнать чуму. Что же касается его эффективности, о ней не было ничего известно.
Это может прозвучать нелепо, но в бескрайней пустоши, где преобладало невежество, такого рода явление было весьма распространённым, и считалось чистой правдой. В древние времена на Земле тоже существовали ведьмы по всему миру, и все они были поразительно похожи друг на друга.
Кроме того, жители бескрайней пустоши считали, что коровье дерьмо или кровь собаки отгоняли зло. Собачья кровь была слишком редкой, потому что вся собачья кровь уже давно была выпита, чтобы отбить голод.
Но коровьего помёта было хоть отбавляй. Поэтому они не стеснялись кидать его в дом Цзян Сяожоу. Они бросали его в стены и двери, чтобы запечатать чуму, предотвратив её распространение.
Из-за этого, самопровозглашённые "Отважные" дети бросали дерьмо со всей силы. Они представляли себя воинами племени Лянь, борющимися с чумой и злом!
— Вон то место ещё не задели! — сказал главарь детей, указав на место, куда ещё не попало коровье дерьмо.
*Шмяк! Шмяк! Шмяк!*
Коровье дерьмо при столкновении со стеной взрывалось, разбрызгивая всю округу. Эта стена была близко к окну. В оконный проём Цзян Сяожоу когда-то поставила лишь кусок бумаги. В племени Лянь бумага была очень дорогой, но не оставишь же зимой окна открытыми. Без бумаги, запечатывающей окна, ветер будет постоянно продувать дом.
Цзян Сяожоу потратила целый день, заклеивая окна толстым слоем бумаги, один лист за другим, всё для того, чтобы убедиться, что она с братом смогут даже зимой наслаждаться домашним теплом.
Но теперь...
*Па!*
С хлопком, куча коровьего дерьма порвала бумагу и влетела в дом.
Коровье дерьмо, упав на пол, тут же забрызгало всё в метре от себя.
В это время Цзян Сяожоу сидела на кровати, и выглядела очень подавленной.
Когда новости о её брате начали распространяться, естественно, она была первой, кто узнал об этом. Но она не верила, что это правда, ибо её брат раньше смог пережить несколько несчастий, так и не погибнув.
В этот раз они заявили, что её брат точно мёртв. И даже двое мужчин утверждали, что И Юнь сиганул с обрыва, где высота до земли была в несколько десятков метров. Да с такой высоты даже кошка разобьётся!
Брат... Прыгнул в реку... Насмерть...
Цзян Сяожоу повторяла эти слова, как проклятие, сутки напролёт. Было неизвестно, как она справлялась с этим, но она полностью выпала из реальности.
Она не могла поверить, что её брат был мёртв. Она знала, что в последние дни И Юнь сильно изменился. Он был одарённым, и стал сильным, а после практики боевых искусств, он стал ещё сильнее.
Как мог её сильный брат умереть?
Цзян Сяожоу не могла поверить в его смерть, но возлагала все свои надежды на И Юня!
Но независимо от того, как сильно Цзян Сяожоу верила в И Юня, нельзя было игнорировать факт, что её брат пропал...
Особенно ей становилось нехорошо от этих слухов про чуму, Цзян Сяожоу сильно боялась, что И Юнь действительно был заражён чумой, и брат, боясь заразить её, специально спрыгнул с обрыва и утопил себя.
*Шмяк!*
Ещё один комок дерьма влетел, упав на обеденный стол. Единственные две тарелки в доме сейчас были в говне, и теперь навряд ли их когда-либо снова используют по назначению.
Но Цзян Сяожоу даже не взглянула туда.
Осада дома Цзян Сяожоу, с артобстрелом коровьим дерьмом продолжалась целый день.
Даже с заходом солнца, осаду так и не сняли.
— Плотнее огонь! Эта деваха и дьяволёнок принесут нам одни несчастья! И потому наше племя не должно укрывать их! — снаружи, из разбитого окна, доносился грубый женский голос.
Обладательница голоса была высокого роста, лицо её было длинным, а скулы располагались слишком высоко. Её рукава были закатаны, а сама она выглядела как сварливая баба.
Даже бедные жители деревни были разделены на классы. К тем, у кого была фамилия Лянь в их племени, относились намного лучше, чем к другим. Они даже иногда наслаждались особыми привилегиями в племени, ведь у них была та же фамилия, как и у лидеров племени Лянь.
И у этой сварливой бабы, которая только что говорила, как раз была эта самая фамилия Лянь. И звали её Лянь Цуйхуа. Она также была известна как Тётя Цуйхуа.
На самом деле, приход сюда всех этих людей, а также её агрессивное отношение были лишь последствиями приказа Лянь Чэнюя.
Лянь Чэнюй хотел устроить бурю, и легко нашёл человека, который "позаботится о детях", чтобы раздуть пламя страстей.
— Думаю, мы могли бы ещё сжечь дом, чтобы предотвратить распространение чумы. Знаешь, отец Да Тоу говорил, что своими глазами видел, как тот мальчишка заболел. Он даже сказал, что ребёнок не только болен чумой, но также одержим злым духом!
— В тот момент отец Да Тоу коснулся мальчишки и почувствовал, что его как будто змея укусила! Это вовсе неспроста! Если подумать, то этот мелкий ублюдок жил такой никчёмной жизнью, даже хуже, чем собака, и как его только мог выбрать господин Чжан? Подумать только, он сказал, что этот негодяй был гением боевых искусств, да как такое возможно? Господин Чжан мог не знать, и вы, возможно, тоже не знаете, но этот мальчишка всегда был никчёмным, ничем не отличаясь от бездомного! Он был слабее, чем девка! Какой там гений боевых искусств! Тьфу!
— Только одержимостью можно объяснить, как он мог стать из отброса гением. Это всё из-за одержимости! Когда злой дух захватил его, он стал сильнее, но дух ушёл, и он умер! -саркастически кричала Лянь Цуйхуа, говоря, что последние дни жизни И Юнь был ходячим трупом, одержимым духом.
В минувшие сутки Лянь Цуйхуа постоянно повторяла эту историю, когда встречала кого-то. И конечно же ей об этом рассказал Лянь Чэнюй.
Раз Лянь Чэнюй не мог сделать это сам, он позволил Лянь Цуйхуа распространять эти слухи. Многие люди были готовы поверить, что И Юня объявили талантливым только из-за одержимости.
Ведь они знали, что И Юнь никак не мог быть гением боевых искусств.
Таким образом, могла сохраниться абсолютная власть Лянь Чэнюя. Он был самым талантливым человеком в племени Лянь, и никто не мог сравниться с ним!
Благодаря этому, теперь всё племя теперь верит, что только под руководством Лянь Чэнюя их племя ждёт блестящее будущее.
— Тётя Цуйхуа дело говорит.
— Так он был одержим. Я уже говорил, что такой слабак, как И Юнь, не мог быть талантливее моего Эр Даня.
Несколько женщин без раздумий поддержали её слова, поскольку у неё была фамилия как у руководства племени.
Но Цзян Сяожоу, сидящая в доме, была глуха к этим речам.
Юнь-эр, куда ты ушёл?
Почему не возвращаешься?
Цзян Сяожоу была в оцепенении. Хотя она знала, что надежды мало, но она категорически отказывалась верить в гибель И Юня.
Глава 57: Злые мотивы Лянь Чэнюя.
В это же время во внутреннем дворе резиденции Старейшины.
Чжао Течжу быстро вбежал и взволнованно доложил Лянь Чэнюю о ситуации у дома И Юня.
— Юный господин Лянь придумал самый лучший план! Дом И Юня теперь весь в говне, ха-ха-ха!
Чжао Течжу засмеялся, а Лянь Чэнюй, ответив: "Угум", махнул рукой, сказав:
— Уходи, а также продолжай наблюдение за домом Цзян Сяожоу, и сразу же докладывай обо всём.
— Слушаюсь! Презренный я ухожу, — Чжао Течжу, приняв приказ, поклонился и вышел из дома.
Чжао Течжу был в хорошем настроении. Он чувствовал, что Лянь Чэнюй всё больше доверял ему, ибо он поручал ему задания.
После ухода Чжао Течжу, Лянь Чэнюй спокойно налил себе чашку чая. Затем наполнил ещё одну чашку до краёв.
В это время из потайной комнаты вышел старик в жёлтой робе.
Он посмеялся, и подняв чашку чая, сделал глоток.
Этот старик был Старейшиной племени Лянь.
— Чэнюй, ты хорошо постарался по этому вопросу. Я действительно уже слишком стар, — покачал головой старик. В последние месяцы каждый вопрос в племени Лянь решал Лянь Чэнюй.
